Об отсутствии у нордов мифа сотворения

Миф сотворения? Ого-го, парень. Во-первых, сама эта фраза отдает Обезьяньей Речью — а мы по сей день благодарим Талоса за их разворот в Гленумбрии — или Колесоглазым Чудом восточных дьяволов — которые, по крайней мере, правы по части колеса, но это так очевидно, как ругать свой собственный пупок, что, надо сказать, потеря времени самой потери времени — но, полагаю, это как раз то, о чем ты хочешь услышать на самом деле: время. Наше место в нем сейчас, наше место в нем тогда. Что же, ты достоин правды о нем в таком случае: ты взял свой первый клык и был целован Женой Кин, так что ладно.

Норды, которых ты знаешь, и есть те норды, что были, и любая дальнейшая формализация — лишь удобство для южан. Мы пришли из Скайрима с конца начала прошлого конца… и так далее, как поется исгримскальдами мира. И что же теперь? Мы — потомки богов? Так это должно означать, что в какой-то момент они ушли, и появились мы? Конечно, это все верно, и, да, была война с богами Старой Мэри, где умер Шор, и, да, истории Старой Мэри о том, «как все началось» настолько же правдивы, как и наши. Распутывать это всё равно, что, обследуя древесные сети, остаться с пустой корзиной, потому что плоды совсем омертвеют к тому времени, когда ты придешь к более-менее разумному выводу. То есть нет тут никакого вывода, парень, а есть только рассказ, и только время расскажет мертвым, поскольку только через мертвых можем мы рассказать время, и, таким образом, это все, конечно, должно друг другу соответствовать, все версии всех без исключения рассказов, откуда бы и когда бы они не происходили. Так ведь? Иначе у нас бы никогда не было времени рассказывать всё это снова.

Теперь видишь, почему нордам так же невыносимо слышать вопросы об их мифе сотворения, как и тебе — слышать их ответы, которые никогда ни на что на самом деле не отвечают? Мы никогда не станем мыслить подобным образом, по крайней мере, не настолько долго, что бы кто-то счел это «надлежащим» количеством времени — наши мозги просто-напросто не так устроены. Как правило, мы часто передумываем, как и надлежит, что иных доводит до принятия надлежаствующего сумасшествия. Это присуще нашей природе: жить на Севере означает жить с разумом, пляшущим у очага, иначе он застынет, подобно уделу старого Херкеля (это то, что случилось с Гномами, кстати: их мозги замёрзли до смерти, думая одно и то же снова, и снова, пока — пых — и не исчезли в отрыжке горы).

Но, по тому, как опустились твои плечи, я вижу, что из этого всего тебя ничто не удовлетворило. Дай мне тогда показать тебе верный способ спросить нордов о верном месте их в истории: попроси их рассказать самую древнюю и самую лучшею историю из тех, что они знают. Это тебя приведет к мифу сотворения так близко, как ничто иное, даже если следующий рассказ немного его изменит, но это не относится к сущности самой сущности дела.

Именно потому, что мы ненавидим терять время в Скайриме, у нас остается его много, когда нечем заняться, и лучшее, чем можно заняться в это время, не теряя его — так это рассказать хорошую историю. И лучшая из древнейших историй, что мы еще знаем — так это [непереводимо], которую, я полагаю, ты, возможно, захочешь услышать, после того, как принесешь мне еще одну кружку.