Профессор Нуминатус!

Страница 1

Панель 1 — Широко поверху страницы. Малопонятная магически-военная композиция, иллюминаторы устремлены к звёздам. Несколько фигур: офицеры флота с военной выправкой, престранно выряженные чародеи-подмастерья, сгорбившиеся над гелевыми экранами (? — прим. переводчика), беседующий с держащим планшет скелетом-прислужником призрачный воин. В этой сцене облачки текста просто парят без какого либо обозначения говорящих. Сейчас это не важно, но они следуют в порядке слева направо.

Голос 1: Хронокулы снова проецируют непотребство на глазное яблоко, сир.
Голос 2: Я вижу, капрал. Переключи их восприятие на ароматическое. Быть может я сумею вынюхать его, кто знает? (? — прим. переводчика)
Голос 3: Всем постам/ Всем постам Входящее снорукавное сообщение от Морбада Обессе Войноспоры Праведной и Искренней Попытки для офицеров НФП ранга прæцептора и выше/
Голос 4: Хоть нас, маленьких людей, предупредили на этот раз. Когда я последний раз чувствовал Морбада, неделю потом знакомых цветов не видал.
Голос 5: Лучше заткнись и помоги мне засунуть в себя этого глазного слизня. И кто этот скелет?

Панель 2 — Решительного вида адмирал вглядывается в гелевый экран, жидкость, плавающую в латунно-проволочной миске подключённой к замысловатой консоли. Адмирал нахмурен. Рядом с ним стоит мелкий бюрократический клерк, нибенеец, на глазах защитные очки, татуировки блестят от пота.

Адмирал: Правда, что ли? Серьёзно? Я-то думал, что наш призрачный канал был защищён от Морбадума.
Клерк: Ну, обычно так и есть, сир. Сир. Сир. Сир. Сир.
Адмирал: Ты щёлкаешь. Ненавижу это.
Клерк: Совершенно верно. Щёлкаю. У. У.

Панель 3 — На гелевом экране, наполнение коего выливается за пределы миски, покуда в нём пытается материализоваться толстое, помешавшееся лицо Морбада.

Морбад: Адмирал Бошам? Это вы? Вас сложно разглядеть. Суньте в неё пальцы. Нащупайте моё лицо.

Панель 4 — Идентична панели 2, ни клерк, ни адмирал даже не пошевелились.

Адмирал: Не собираюсь ни в коей мере. Вы уже мыслепроецировали себя на мой канал, не спросив, так что я лучше попрошу вас объясниться.
Клерк: У. У. У.
Морбад: Ваш клерк щёлкает.
Адмирал: Знаю. Чрезвычайно неловко.
Морбад: Представляю. Прошу прощения за нарушение протокола, но у нас появилась общая проблема. У всей Империи появилась проблема.
Клерк: У. У. У.

Панель 5 — схожая с панелью 1: все потрясены невероятной громким заявлением Морбада, который проецируется на всех гелевых экранах и во всех иллюминаторах. Скелет разваливается.

Морбад: МЫ ДОЛЖНЫ НАЙТИ ПРОФЕССОРА НУМИНАТУСА!

Страница 2

Панель 1 — Реманских времён мотыль-корабль нисходит на Имперскую колонию на Секунде, его четыре крыла величественно раскрываются, вздымая облака яркой лунной пыли, величавый древний зиккурат привязан, пришит, вплавлен и прочими неревоятными способами закреплён на его вершине. Имперские мананавты отвернулись от его схода, словно не в силах вытерпеть серебристое сияние, исходящее от всей картины. Скелеты-сервиторы игнорируют зрелище, продолжая как ни в чём не бывало направлять грузчиков или просто держать в руках очередной планшет.

ПРОФЕССОР НУМИНАТУС (облако): К чему весь этот ор?
ПРОФЕССОР НУМИНАТУС (облако): Серьёзно, люди, он придаёт этой ситуации оттенок безнадёжности. Соблюдайте приличия, Его Величества ради.
АДМИРАЛ (облако): Профессор Нуминатус, это вы?
ПРОФЕССОР НУМИНАТУС (облако): Уже в пути, адмирал.
КУЗИНА: Устанавливаю торакс на приемлемый лунному уровень. Как я ненавижу, что это делает с моей раскраской.
ПРОФЕССОР НУМИНАТУС (облако): Знаю, любимая. Мы не задержимся, обещаю.

Страница 3

Панель 1 — Имперский мананавт, чей скафандр несколько отличается от скафандров окружающих, демонстрируя, вероятно, более высокий ранг, держит увеличительное стекло у одного из многочисленных глазков на своём шлеме, наблюдая за посадкой мотыль-корабля.

Имперский мананавт: Стекло подтверждает, что это Профессор, Адмирал. Его мегаломотылёк следует надлежащим лунным дилатациям. Ожидается мягкая посадка.
ПРОФЕССОР НУМИНАТУС (облако): Я тоже рад тебя видеть, Джоффри. Воистину, должно быть дела действительно дрянь, раз они притащили на луну тебя, дружище.
Имперский мананавт Джоффри: Воистину. Ты себе даже не представляешь, насколько.

Панель 2 — Профессор Нуминатус, в главной контрольной Кузины, сидит, освещённый сзади так, чтобы лицо, пока, оставалось в тени. Впрочем, очевидно, что он носит некую разновидность флотской фуражки. Джоффри, Адмирал и Морбад, равно как и другие слуги империи, появляются на многочисленных гелевых экранах.

Кузина: Совсем непросто было обеспечить нам мягкую посадочку, знаете ли.
Профессор Нуминатус: Прости им их прегрешения. любимая. Когда ты дуешься, весь кокпит словно зудит.
Профессор Нуминатус: И кстати, почему я регистрирую три миллиарда форм жизни поблизости? Мы правильно фазированы?

Панель 3 — Вновь магически-военная композиция, фокус на Адмирале и его клерке. Эта маленькая панель перекрывает предыдущую в левом верхнем углу.

Адмирал: Всё с вашей фазой нормально, Профессор, равно как и с показаниями ваших датчиков. Определённые меры предосторожности были приняты этим утром.
Клерк: Они не должны быть способны их засечь. Сечь. Сечь.
Адмирал: Ох, иди уже и перезапусти себя в перезапускных камерах.

Панель 4 — Большая панель, вид сверху. Кузина приземлилась. Южная грузовая зона завалена бесчисленными серебряными сферами, сваленными в кучу и охраняемыми джаггернаутами Имперского Легиона.

ПРОФЕССОР НУМИНАТУС (облако): О, боги. Сферы… каждая из них это экстренная хризалида!
АДМИРАЛ (облако): Да, это была полная эвакуация, Профессор.

Панель 5 — Вид на одну из серебряных сфер: каждая наполнена бесчисленными гуманоидными образами. Эта маленькая панель перекрывает предыдущую в нижнем правом углу.

Кузина: Они с ума сошли, Амиэль.
ПРОФЕССОР НУМИНАТУС (облако): Никогда не зови меня этим именем на открытом канале, когда мы работаем.

Страница 4

Панель 1 — Идентично панели 2 на странице 3, но Профессор Нуминатус поднялся, приготовившись к высадке. При том же освещении становится очевидным факт ношения Профессором плаща.

Профессор Нуминатус: Тем не менее, ты права, Кузина.
Профессор Нуминатус: Одина единственная экстренная хризалида способна, в лучшем случае, хранить в себе четыре тысячи синхробацирующих душ на протяжении пятнадцати часов прежде чем все внутри начнут сливать свои воспоминания воедино, образуя мега-призрака.

Панель 2 — Вид на Профессора сзади, в то время как Профессор идёт по коридору мотыль-корабля, проводя пальцем по его стенам, равно из камня и из плоти.

Профессор Нуминатус: Мыслеводоворотный монстр вне регулируемых плановых колёс, сведённый с ума конфликтующими желаниями…
Кузина: Ты меня щекочешь.
Профессор Нуминатус: …Я знаю. Конфликтующими идеями побега…
Кузина: Сильнее.
Профессор Нуминатус: …Как пожелаешь. Конфликтующими «кто», «где» и «когда»…
Профессор Нуминатус: …И всё это завёрнуто в единый страх Я ЕСТЬ ВСЕ МЫ.

Панель 3 — Снова вид сзади, в то время как Профессор идёт по очередному коридору, на этот раз заполненному оружием, картинами, чулками, масками и плащами, и посохами, фарфоровыми идолами и парящими безделушками, магическим оборудованием неопределённого назначения.

Профессор Нуминатус: Помнишь что случилось на острове Артеум?
Кузина: Который раз? Он продолжал исчезать.
Профессор Нуминатус: Тот, ктогда мы спасли его, Кузина. Больше он так не делает.

Панель 4 — И снова вид сзади, в то время как Профессор идёт по очередному коридору, ведущему к воздушному шлюзу. Он открывается при приближении Профессора и лунный свет заполняет собой холл.

Кузина: Этого я что-то совсем не помню, любимый. Ты снова хранишь от меня секреты в своём втором мозге?
Профессор Нуминатус: Во имя небес, ни в коем случае, этот мозг целиком и полностью твой. Мой третий.
Профессор Нуминатус: Впрочем, факт остаётся фактом, Артеум был пойман в Белхарзианскую синхро-нулевую цвето-петлю из-за всего одного сломанного экстренного хризалида.
Профессор Нуминатус: Так что я действительно должен спросить…

Страница 5

Панель 1 — Большой полу-разворот, Профессор убран в свою наиболее великолепную пурпурную с филигранью униформу первого Морского Лорда Нового Флота Пустоты Его Величества, шагая по пандусу навстречу Джоффри и другим собравшимся Имперским Мананавтам.
Над ними — Тамриэль, один лишь голубой океан — без единого континента.

Профессор Нуминатус: …о чём вы только думали?!?
Кузина: Кузен, взгляни вверх.
Профессор Нуминатус: Три миллиарда жителей! Зачарованных нестабильными чарами которые мы едва понимаем!
Имперский Мананавт: Она права, сир. Если бы вы только любезно подняли свой взор и —
Профессор Нуминатус: У нас есть запасной континент для такого рода эвакуаций!

Панель 2 — Вид на Джоффри. Маленькая, входящая в предыдущую панель.

Имперский Мананавт Джоффри: Нет, в том-то и дело, что нету. Сказал же тебе, что дело дрянь. Вся суша Мундуса, как бы это, скрылась. Её там попросту больше нет.

Панель 3 — Вид на Профессора, смотрит вверх, хмурится.

Профессор Нуминатус: Яйца Мартина, они снова ушли на забастовку.

Страница 6

Панель 1 — Безграничная панель, маленький портрет Кузины в её студенческие годы в Гвилимском университете, бледная девчушка лет шестнадцати, рыжеватые волосы, собранные в западном стиле, некие украшения в ушах, на глазу и губе. Нижеследующий текст находится выше и ниже её лица соответственно.

Кузина (верх): Я обустраиваю чайную комнату в твоём втором мозге, любовь моя. Если позволишь мне лёгкую ностальгию, я думаю, нам бы понравился июльский полдень на речном берегу из твоей коллекции. Пытаюсь идеально подобрать палитру, вот только лунные помехи мешают. Призываю фильтрующих бесов, ты, я надеюсь, не возражаешь. Вот так. Идеально.
Кузина (низ): Они взволнованы, Амиэль. Не флотские или прочие имперские чиновники, эти-то вечно взволнованы, нет. Я о трёх миллиардах душ в этих сферах. Боюсь, предкорадиация, испускаемая моей формой, сливается с их мультисознаниями. Помни: чары использованные в этой эвакуационной технике пришли из старшей эры, и отнюдь не человеческие. Бедные души. Держись, кузен. У нас немало работы, и ты нужен нам всем в лучшем виде.

Панель 2 — Джоффри и Профессор шагают навстречу Колониальному Святилищу. Имперские Легионеры снаряжённые временными дыхательными пузырьками, окружающими их полушлемы, отдают честь по мере их приближения.

Профессор Нуминатус: Вся и всякая чертова суша. Испарилась. Пуф!
Имперский Мананавт Джоффри: Истинно так, Профессор. Вскользнули в Укушение вновь. В этот раз, они хотя бы соизволили предоставить полный список требований для их возвращения.
Профессор Нуминатус: Мы — лучшие люди Его Императорского Величества, и мы не сдаёмся требованиям тверди земной.

Панель 3 — Профессор останавливается чтобы расписаться в планшете одного из скелетов-сервиторов ярко-окрашенным пером. Он супится на Джоффри, словно оценивая перспективы.

Имперский Мананавт Джоффри: А никто и не собирался, старый друг. Было бы негоже заставлять Морбадуна ссать в наши черепушки, так сказать. Эта операция проходит под Имперским Обозначением: НУМИНИТ.
Профессор Нуминатус: Ладно. А что Его Величество, в безопасности?
Имперский Мананавт Джоффри: Так точно. Совет джилл-джантировал его и всю монаршую семью на Мундус Избыточный когда всё это началось.

Панель 4 — Джоффри и Профессор продолжают приближаться к Святилищу, его широкие и чересчур средневеково выглядящие стены медленно шлифуют двойные валки лунной пыли снаружи на земле.

Профессор Нуминатус: И когда это я не в лучшем виде, милая?
Имперский Мананавт Джоффри: Прошу прощения, Профессор?
Профессор Нуминатус: Это я прошу прощения, Джоффри — я говорю с Кузиной. Она беспокоится, или думает, что беспокоиться могу начать я. Я тут съезжаю мозгами в экстрасенсориум маленько.
Имперский Мананавт Джоффри: Да, конечно. Я без проблем доведу твоё тело до Святилища Секунды. Передай старушке от меня привет. Давно не виделись.

Панель 5 — Вид на Профессора, глаза скрыты за веками.

Профессор Нуминатус: Попрошу, ей теперь шестнадцать навсегда. Не так ли, [НЕЧИТАЕМО].

Страница 7

Панель 1 — Разворот на всю страницу чайной комнаты, скорее бельвелера на берегу реки, вообще-то.

Профессор Нуминатус и Кузина медленно вальсируют. Теперь он одет в нибенейское придворное платье, робы и шелка, убранные драгоценностями. Все его татуировки парят в нескольких дюймах от его плоти.
Кузина счастлива вплоть до экстаза, её голова лежит у него на плече, её распущенные волосы ниспадают яркими локонами вниз.
Послеполуденный отсвет прекрасен именно настолько, насколько она говорила. Портреты семьи Нум опираются на колонны бельвелера или же просто парят в воображаемом воздухе.
Даже в этом первообраз-рукаве, левая рука Профессора представляет собой полу-органический букет престранных ключей, беззаботно держа её правую руку.

Кузина: Люблю, когда ты произносишь моё имя.