Битва четвёртая

(фрагмент)

То были дни Ребек Рыжей, капитанши корабля «Удар Гвоздя», чьи Мужья-Разбойники были [давно любимы] Верховным Королём Исгримом [Береголомом] и всеми Сыновьями и Дочерьми Кин…[и была их слава столь велика, что] сам мрачнобородый Шор вкрикнул свою искру обратно в некоторых павших при Осаде Сартаала [со своего Стула Из Десяти Бивней (?)], что в далёком Свонгарде.

И были Возвратившиеся подобны пеплу [и ослаблены] перед Ветрами в то время, [так что им] были даны особые доспехи для создания былого образа, и носили они накладные бороды, сшитые [Боевыми Жёнами (неуказанного) Клана], ибо их собственные были сорваны вьюгой Грошовой Зимы, сотканной Дураком Нового Крета, чьи голосовые связки были взрезаны его Умностью за злоупотребление погодной магией, [и чьи] шейные ошмётки стали забавой для детей Ребек Рыжей…[текст утерян]…и всё же восемь Возвратившихся проживали свой [Шанс Снова (?)] так хорошо, как только могли; и проявляли они мужество, не упоминая о своей пепельной природе, а будучи подобающе благодарными… [ибо] в те дни, [в ту кальпу,] небеса Края наводнили драконы, и столь многие их соседи пострадали от Сожжения, но [не были] Возвращены за свою славу.

Трое богов-под-масками подошли к покрытому льдами побережью владений Ребек, надев наряды и плоть Серобородых, чтобы узреть этих пепельных нордских воителей. Первый из них был высок и длиннорук, и бока его не могли полностью скрыть светлую чешуйчатую шкуру его небесного происхождения. Это был Ака-Таск — нездешний дух (ага) Тотемных Войн, который по большей части известен в языке Людей лишь как брат-противник Шора — и он произнёс: «Поглядите на это, друзья: как Север обезумел и бьёт, и бьёт в Барабан Судьбы, отца которого они по глупости называют своим Всесоздателем.»

Второй был весь закутан в меха, и был он настолько грузным, что походил скорее на тех мохнатых сороконожек, что пасутся в Орочьих Племенах, чем на настоящего Седобородого… [он носил столько мехов], так как не захотел избавляться от своей второй пары боевых рук даже по такому случаю (к тому же, он попросту замёрз), да и [от рогов своих он не отказался, несмотря] на [текст утерян] советы своих спутников… лишь известный своей немерянной упитанностью и чудной формой Лось Весёлое Бельмо (Седобородый Олень — или вы думали, что животные не могут стать Горловыми Людьми?) был его надеждой на оправдание в случае встречи с танами-защитниками ледяных прибрежных земель Ребек Рыжей. И сказал Дагон: «Да всем *****! Я тут ЗАМЕРЗАЮ, и из всего этого не извлечь никакого урока, полезного мне. Ака, хоть моё изгнание в кромешной тьме тоже не подарок, отправь меня обратно [в забвение], если ты притащил нас сюда только затем, чтоб оплакать [Серебряный (?) Конвент]. Опять.»

Третий же был похож на карстаагца, был он [огромен] и окутан тучами с несчётным количеством жёлтых зубов… [он] был Альдуином, Пожирателем Мира, и он изрёк лишь: «Хо ха хо.»

«Здесь ты ничего не сожрёшь, аспект Альд," - сказал Ака-Таск, почувствовав назревающие проблемы, — «Не забывай, что ты сорвал с меня Небеса.»

«Наплевать," - ответил Альдуин, — «Ты говоришь о Нудных Законах, которые меня не связывают, пока ты поддерживаешь наше родство. Ты меня разбудил. У звука колокола есть последствия. И раз уж Дагон здесь, он мне сейчас же расскажет, куда спрятал все лишние части Мира, что он собрал за долгую вечность этих лососевых прыжков, что он зовёт своим существованием.»

«Я тебе не лосось!» — вскричал Дагон, — «Просто я умнее вас обоих. И если что-то позволяет мне обрести связь с необъяснимым океаном, я пойду на любые уловки, хоть на красные. Ведь океан, в конце концов, не даст нам ответов, которые мы сможем воспринять. Ну давай же, заставь меня, здоровяк!»

До сего момента мы не упоминали, [что] один скучающий норд всё это время их слушал — Жалкий Муж Ребек по имени Корл-йкорл, чей клан был разбит под Сартаалом — который из-за нерешительности был не в числе Возвратившихся, а в числе Убегавших. (Разумеется, все Убежавшие При Разгроме были записаны. Некоторые вещи никогда не покидают нашей памяти, даже если долгие мысли об одном и том же чреваты замерзанием думалки. Впрочем, ладно.)

Большинство Жалких сами принимают своё положение. Это те Норды, кто по разным уважительным причинам (полоумные Орки, непредвиденные морозы, постыдные-но-покладистые связи с Кланом Боргас, когда Вулфхарт с Рёвом пронёс их мимо Подземного Мира прямо в [Ад])…они взяли себе новых Жён или Мужей по старым обычаям Мары, Служанки Кин, чья жалость исключительна и безгранична.

Корл-йкорла пощадили из-за [не имеет значения], но он так и не смог привыкнуть к своему 'оберегающему кольцу', полученному от Ребек Рыжей (хотя уже должен был), и оттого он порой бродил по её владениям своей нелепой походкой, раздумывая над своими [мечтами-об-оттепели (?)]. Однако в тот день его блуждания были прерваны, и Корл-йкорл наблюдал за тем, как три Силы [Окружающего] спорили, переругивались и жаловались по поводу своих дел, что приводило его в ярость. У нас, Нордов, всегда были проблемы с этой божественной болтовнёй. Мы, по большей части, виним большую часть этой болтовни в большей части своих бед.

И тогда Корл-йкорл подал голос: «Прочь с холма, все вы трое; [ваше вмешательство] всегда приносит лишь неудобства, и вам это прекрасно известно. Кто дал вам право смотреть на земли Ребек Рыжей со своими замыслами, в которых вы ещё не определились меж собой?» При этом, как и другие Норды в своей готовности разобраться с проблемой, он взмахнул оружием — истинно нордский жест, говорящий: «На самом деле, мне не так уж важен твой ответ.»

Альдуин произнёс: «Ого, неплохо. Драка. Наконец-то.»

Ака-Таск выпрямился, удивившись, насколько легко их маскировка была [разоблачена], и намеренно вздохнул, выпустив [драконий огонь] в попытке испугать смертного перед собой. Но, как уже было сказано, в те дни драконы рассекали небеса, и поэтому такой вид страха, даже будучи немного божественной природы, не сработал на Корл-йкорле. «Постой," - сказал Ака, и все вокруг почувствовали его хватку на Времени, — «Мы пришли лишь чтобы взглянуть на твоих пепельных союзников, павших в почитаемом тобой месте — тех, кого даже Барабанщик посчитал достойными--«

«Ничего подобного," - возразил Дагон, ворочаясь в мехах, — «Вообще непонятно, почему мы пришли, если не считать твоего зова. И раз этот Северянин хочет драки, я соглашусь со Старым Альдом: хорошо.» И тогда Князь Смятенья и Подлости сорвал с себя маскировку и взял в каждый свой кулак оружие и головы Верховных Королей.

«Нападай же, жалкий Норд, сейчас я заколочу тебя до смерти черепами твоих древних предков!»

…

(конец фрагмента)