Су-Дьянг Квэрго, или же Триумфальная Медитация

СЦЕНА: Декорации отдалённо напоминают степи Дак’фрон (Dak’from steppes). В центре находится монолитный скалистый утёс, напротив которого склонился Моседеси.
Входит Калюду. Калюду исследует сцену.

Моседеси: Эти земли столь обширны. Слишком обширны, чтобы увидеть, понять и принять их. У тебя когда-либо болела голова от попыток, рага?

Калюду вытаскивает меч.

Калюду: Тебя тут не было, когда я проходил в прошлый раз.
Моседеси: Тут, там. Ежели каждый скажет — «Я здесь!», то где же все мы будем? Дейксис Шифт, пятнадцатая книга «Доктрины Хена-Пишатри».
Калюду: Только четырнадцать Доктрин прибыли с нами от Западных Берегов, раха.
Моседеси: Ты проверяешь мои познания, выказывая уважение, всё ещё даже не зная моего имени. Осторожнее.
Калюду: Это имеет смысл.

Калюду прячет меч.

Калюду: Меня обучали Кеззадого Скавенский и Хейянжи из Ненапеша, я был учеником меча при Джонги, который нигде не останавливается надолго. Позже, когда не осталось ничего, что бы мне не рассказали о мечах, я пришёл сюда, дабы отыскать Моседеси, легендарного учителя из дакфронских степей. Кеззадого сказал мне, что Моседеси — не более, чем мифический идеал; на следующий день он был поражён в дуэли со мною. Хейянжи видела Моседеси во снах, из которых она никогда не помнила последнего урока. Джонги встречался с ним однажды, и он был миражом, который вызвала жажды — позже Джонги спасли люди из проходившего мимо каравана.
Моседеси: Ты думаешь, что в конце концов сможешь отыскать его, а?
Калюду: Конечно — ведь единственная причина, по которой человек может процитировать Пятнадцатую Доктрину, предполагает, что секреты из книги бесполезны против него. Я приветствую вас, Раха Моседеси.
Моседеси: И вновь я призываю тебя быть осторожнее. Пусть моё имя и будет Моседеси, я бы не хотел, чтобы ты звал меня «раха» — ибо сей титул принадлежит моему брату. Он благороднее, но, несмотря на это, глупее, и у нас есть разногласия по великому множеству вопросов.
Калюду: Прости меня, рага.
Моседеси: Уже лучше. Так чему же я могу научить тебя?
Калюду: Тому, что не могли мне даровать предыдущие учителя, не потеряв при этом собственного превосходства — побеждать.
Моседеси: Ты прочёл Четырнадцать Доктрин и всё же ты определил проблему неправильно. Побеждать ты можешь. Абсолютный триумф — вот что тебе необходимо. Только триумф.
Калюду: Ты будешь учить меня?
Моседеси: Не ты ли нашёл меня? Считай, что я уже начал.

Моседеси достаёт меч.

Моседеси: Мы будем будем биться в поединке, покуда ты не постигнешь секрета абсолютного триумфа, каковой принадлежит мне, раге Моседеси, единственного секрета, коему я или кто-либо другой сможет обучить тебя. Выбирай стиль боя.
Калюду: Каждое движение: явное, воображаемое или же вообразимое, находится под Сводом Законов Эйи-Леки — пятнадцатая книга «Доктрины Хена-Пишатри».
Моседеси: А ты схватываешь на лету. Начинай.

Калюду принимает стойку Возвратного Нападения.

Калюду: Семь секунд — и я рассеку тебя от стопы до плеча. А если ты парируешь правильно, то ещё до того, как я договорю эту фразу, три кости твоего предплечья будут сломаны одним ударом.
Моседеси: Обманывай себя до тех пор, пока начнёшь делать удачно — пять секунд. Удар остановлен.
Калюду: Необычная траектория, но да, правильно. Что ж, твой ход.
Моседеси: Предвестник Ответного Удара.
Калюду: Почему ты…
Моседеси: Потому что ты только что…
Калюду: Противостояние-в-Прицеле!
Моседеси: Именно. Продолжим
Калюду: Двумерный Удар. Кровоточит ли взрезанная нуль-ширина?
Моседеси: Двумерное Парирование. Пусть это и представляется спорным, но нет никаких сомнений, что я способен блокировать клинок нуль-толщины голой рукой.

Моседеси играючи забирает меч из руки Калюду, но тут же возвращает его.

Моседеси: Соберись, ибо мне скучно.
Калюду: Рага, прежде чем я продолжу: коли ты учишь меня полному триумфу, секрету, к которому ты сам неравнодушен, как можешь ты обещать, что сей тайной владеем лишь мы? Безусловно, вы не сможете превосходить меня всё время, как и я?
Моседеси: Вопрос с подвохом. Чтобы ответить на него, мы должны вновь начать наш поединок, но отныне — только в виде мысленного эксперимента, что является братом истинного фехтования, хотя и оставляет более чёткие разрезы. Позволь мне начать с лёгкого.

Моседеси кладёт меч в ножны и поднимает свою пустую левую руку.

Моседеси: В открытой ладони нет угрозы, не так ли?
Калюду: Напротив, рага. Твоя улыбка выдаёт пять ударов правой рукой, каковые ты сможешь отбить левой. Однако, учитывая, что число сие равно количеству пальцев, я считаю, что ты будешь использовать дьяненсей-трэнго, один из коронных трюков Тавы.
Моседеси: Угадал! Давай лучше не задерживаться на числах, каковые ты способен посчитать. Как насчёт, например, одного из Путеводных Маяков, кои создал Папаруптга, дабы осветить наш путь? Никому не удавалось их посчитать, ибо число их Дюже-месса-Огромно-ра-Для Наших Голов-догей!
Калюду: Месса-ра-догей, может быть, и слишком большое число для наших голов, но, по правде говоря, это не проблема — найти голову побольше. Посему я предлагаю ещё большее число ран, каковое — со всем уважением, рага — смогу нанести.
Моседеси: Сеп осунди?
Калюду: Если мы насчитаем по одной на каждое из множество дитятей Высокого Папы, то, вне всяких сомнений, сие значение будет поистине неисчислимым!
Моседеси: Сеп осунди?
Калюду: И в этот момент все дальнейшие попытки прибавить к этому числу ещё немного обречены на провал, ибо сие значение уже достигло бесконечности.
Моседеси: Несомненно.
Калюду: Что приводит меня выводу, что твой предыдущий приём не…
Моседеси: А что если, амва, один из великого множества любимых детей Папы будет следовать по Пути очень долгое время и, в конце концов, достигнув Дальних Берегов, и скажет: «Добрый отче, ныне я здесь и мой Путь окончен, а посему я тоже желаю завести детей». А Папаруптга улыбнётся своей извечной улыбкой ещё шире и ответит: «Да, дитя, тебе позволено». А позже всякий из детей последует сему примеру и, получив право, наплодит ещё много, много больше потомков. Так ответь же мне, как много детей, и внуков, и правнуков, и так далее, Руптга произвёл на свет?
Калюду: Попахивает запретным знанием. Эти ничтожные восточные софизмы!
Моседеси: Всего лишь аргумент. Так ответь же, рага. Сколько?
Калюду: Большую бесконечность.
Моседеси: Именно.
Калюду: В высшей степени любопытная идея. Тем не менее, ты показал свои навыки, рага, ты обошёл меня. Я возьму передышку.
Моседеси: Такой роскоши у тебя не будет. Запомни.

Порыв ветра вздымает песок, скрывающий силуэт Моседеси, который перевоплощается, одевая на себя маску из глины и перьев.

Моседеси: Ответь же мне, рага. Кто я такой?
Калюду: Ты — Рага Моседеси, иначе Месса-Ра-Догей, Дюже-Огромный-Для-Наших-Голов. Твой брат — Месса-Ра-Дохей, Дюже-Великий-Для-Наших-Ртов; он полон слов, но ничего больше в нём нет.
Моседеси: Верно. Ты увидел моё лицо и благодаря этому узрел секрет Большей Бесконечности, что является единственным понятием, которому я или кто-нибудь ещё смогут тебя научить. Ты можешь превзойти кого угодно, навсегда, и не можешь потерпеть поражения, играя по своим правилам. Посему, надеюсь, это был адекватный ответ на твой вопрос. Ты можешь праздновать победу надо мной, ибо я позволю. Я рад за тебя, раха.

Ещё один шквал песка, после которого Моседеси окончательно исчезает. Выход Моседеси. Калюду размышляет немного, а после уходит. Выход Калюду.