Рассказы

— О боги! — Эльза Генри вытянулась в постели во весь рост, разминая мышцы. Она позволила себе основательный зевок, и лишь затем ударила по панели интеркома.
— Ну что там у нас? — не особо скрывая раздражения, пробормотала она.
— Вас хочет слышать адмирал, мэм, — голос дежурного связиста звучал несколько испуганно. Эльза вздохнула.
— Отлично. Давайте сюда адмирала, Жюль.
Эскадра Генри — «Гунгнир» — лишь недавно воссоединилась с основной группировкой Третьего Внешнего Флота, и капитан-командор ожидала, что ей и ее команде дадут некую передышку после чуть ли не стандартного года унылого патрулирования убогих владений скучной аристократии. Адмирал Фарт, впрочем, не отличался в таких вопросах пиететом или щепетильностью: если он считал, что подчиненный, А годится для назначения Ы, то, даже если подчиненный, А мертв, он должен опрометью кинуться решать проблемы, связанные с назначением Ы. Ну, а будучи новичком в составе Третьего, Генри и вовсе рассчитывала получать дополнительные неприятности на постоянной основе (пока в числе командиров эскадр не появится кто-то еще более молодой-зеленый).
— А, командор! Я надеюсь, вы не спали? — вопросил хриплый и слегка искаженный помехами голос адмирала Фарта, причем адмирал не особо скрывал, что надеется именно на то, что она спит.
— Конечно нет, сэр, — абсолютно нормальным, проснувшимся голосом сообщила Генри. Способность мгновенно принимать проснувшийся вид она выработала в себе еще во времена обучения в Академии Флота, и полагала одним из важнейших умений во взаимоотношениях офицеров флота.
— Хорошо, — соврал Фарт, — очень хорошо. У меня внезапно нарисовалось дело, на которое я хотел бы назначить «Гунгнир».
— Я вся внимание, сэр, — голосом послушной девочки отозвалась Генри.
— Система Колдран, — сказал Фарт, — запросила нашего содействия. У них там, понимаешь ли, восстание, и они жаждут, чтоб Третий Флот пришел туда и отбил повстанцам яйца — или что у них там. С донесениями разведки из этой системы у нас, увы, туго, так что разбираться придется на месте, но я попросил Брэдли скинуть вам все, что у нас по Колдрану имеется. Так что, я надеюсь, вы сможете выдвинуться к ним как можно скорее и избавить меня от нытья их правительства.
— Конечно, сэр, — невинным голосом отозвалась капитан-командор, — я немедля отправлюсь туда и удостоверюсь, чтоб у них больше не было никакого правительства.
— Отлично, Генри! Вот это боевой дух! — одобрил адмирал. — Стоп, что?!

— Так, что у нас есть по этой дурацкой ситуации? — вопросила Генри, заходя в конференц-зал «Фенрира», где уже собрались старшие офицеры эскадры. — Вилли?
— Бардак какой-то, мэм, — отозвался Вильям Дефо, начальник аналитического отдела «Гунгнира». — В общем, дело обстоит примерно так: на Колдране сейчас такой себе кризис власти. Премьера Крамсмана только что отправили за решетку в связи с — как обычно — обвинениями в преступлениях против народа, а на его место назначили некоего Траппера. Крамсман и Траппер, как полагается, возглавляют политические силы из противоположных крыльев парламента.
— Бывает, да, — кивнула Генри. — дома, вон, Ша-Ли отправили на пенсию примерно также.
— Ну вот, только две планеты и ряд малых тел системы объявили, что такая ситуация их не устраивает.
Дефо вывел на голографический проектор в центре зала схему звездной системы Колдран. Семь планет и целая россыпь астероидов были обозначены синим или пурпурным цветами — это значило, что там кто-то живет и имеет некие политические убеждения.
— Пурпурным обозначены лояльные правительству планеты, синим — повстанцы. — Прокомментировал Дефо. — Седьмая планета, Анадон, это крупнейший промышленный центр Колдрана. Более того, именно на орбите Анадона находится один из двух узлов гиперпространственной сети, что приносит Колдрану денег на пятую часть их валового дохода.
— Это многое говорит об их экономике, — заметил начштаба эскарды Шо Колл, видавший виды и изрядно потрепанный временем синекожий бенати.
— В нормальных системах доход от гиперпорталов выше полутора процентов ВВП быть не должен, — вставил Марк Вайс, астрогатор «Гунгнира».
— Ну, зависит от системы, — отозвался Колл, — но у них тут приличная развязка, товаропоток должен быть просто шикарный. Да и семь планет в системе, приличные запасы ископаемых…
— Всем все ясно, — отрезала Генри, — красть надо меньше. Вернемся лучше к тому, чьи зады нам предстоит драть.
— Тут вопрос сложный, — Дефо поспешил вернуть контроль над ситуацией. — У нас есть как минимум три независимых или псевдо-независимых группировок повстанцев, плюю часть правительственных войск очевидно ненадежна и либо симпатизирует повстанцам, либо недовольна текущей властью.
— Хм, — емко высказалась капитан-командор.
— Системный флот составляют двадцать крейсеров, из них двенадцать легких и восемь средних. Также имеется порядка ста различных корветов. Линейный флот отсутствует. Повстанцы умыкнули где-то треть этого числа, но по данным разведки у них есть и корабли, не входившие ранее в состав флота Колдрана.
— То-есть, кто-то им подыгрывает?
— Или закупили на стороне, — Дефо пожал плечами. — Так или иначе, корабли в лучшем случае отстают на четыре-пять поколений и наши «Слейпниры» должны быть в состоянии порвать их играючись.
— Они владеют значительной частью пояса астероидов, — Генри ткнула пальцем в сторону проектора, где шестая и седьмая планеты системы, подсвеченные синим, были разделены поясом космического мусора, также усеянным синими пятнами, — вот оттуда выколупать их будет непросто.
— Тем более что правительство наверняка захочет, чтоб мы сохранили инфраструктуру нетронутой, — проворчал Колл.
— А чего вообще хотят повстанцы, — полюбопытствовала капитан-командор, — может проще будет их успокоить, чем перебить?
— Сложно сказать, мэм. Три крупные группировки, и каждая хочет чего-то своего. Обе планетарные силы требуют расширенной автономии или независимости, претензии ребят с пояса астероидов в большей степени экономические.
— Уже хорошо, — сказал Генри, — с ними, по идее, можно будет говорить. — А планеты на каком основании бузят?
— Социальная неразбериха, мэм. — Дефо кивнул в сторону проекции. — Система Колдрана заселялась хаотично, в результате там сформировалось несколько группировок разной видовой принадлежности. У руля системы остаются земляне, однако почти половина населения — не из их числа. Почти восемьдесят процентов населения бунтующих миров принадлежит к виду налаи, еще двадцать — даргониане и канн-цу.
— Хотя бы гуманоиды, — усмехнулась Генри.
— Система входила в состав имперских владений, — пояснил Дефо, — так что в целом демография региона типична. Хотя землян удивительно много.
— Действительно, — Генри быстро перелистнула несколько страниц на своем планшете. — Хммммм. Ну и бардак. О! Да у них там монархия! Что у них делает король?
— Да ничего, по сути, мэм. Монархия конституционная, и полномочия короля сведены практически в ноль.
— Что ж, — Генри встала из-за стола. — Полагаю, мы можем приступать к делу. Детали обсудим по пути, и уточним на месте.

Эскадра «Гунгнир» вышла из гиперпространства, ворвавшись в систему Колдран. Пять линейных крейсеров класса «Слейпнир» во главе с «Фенриром», в сопровождении почти трех десятков различных судов полегче, была чертовски мощной силой в Третьей Галактике: мало какие государства в этих местах могли похвастаться хотя бы одним линейным кораблем, а те, что могли, на практике располагали неимоверно устаревшими и практически бесполезными лоханками.
Генри не стала предпринимать никаких скоропалительных решений, и «Гунгнир» единым ударным кулаком двинулся к столичной планете системы, Норману.
— Не вижу ничего примечательного, мэм, — проконсультировавшись с тактической секцией на мостике флагмана, доложил Колл Генри. — Все, похоже, затихли.
— Не удивительно, — кивнула капитан-командор. — Ничего, скоро нас атакуют местные бюрократы. Сперва бомбардируют приветствиями и заверениями в счастливости видеть нас. А затем примутся обстреливать кассетными инструкциями.
— Мы же не будем им следовать, мэм?
— В приказе адмирала Фарта было что-то насчет поступления нашей эскадры в распоряжение местных органов власти?
— Никак нет, мэм.
— Ну вот видишь, — усмехнулась Эльза. — Все и прояснилось.

Барон Кадеша откинулся на спинку шикарнейшего кресла и лениво пригубил элитного приарского голубого виски.
— Наши молитвы услышаны, герцог, — усмехнувшись, сказал он. — Мне только что доложили, что флот Федерации вошел в систему и движется к Норману. Они должны будут прибыть менее чем через час.
— Визиты к вам, барон, всегда приносят добрые вести, — герцог Траппер отсалютовал Кадеше бокалом такого же виски. — Полагаю, теперь мы сможем вздохнуть полегче.
— Как только контроль над Анадоном будет восстановлен, полагаю, каждый из нас получит свою долю.
— Бедный старина Каначе, — покачал головой Траппер, — тяжело ему придется без его… Имущества.
— Полагаю, что так. Меня больше волнует, все ли готово для решения более глобальной проблемы, связанной с Анадоном.
— О, уверяю вас, барон… С этим вопросом проблем больше не возникнет. Полагаю, я вынужден откланяться. Уверен, меня уже разыскивают: должен же кто-то стоять одесную Его Величества на почетной встрече наших гостей?

— Спасибо, Лейкер, — Генри похлопала пилота челнока по плечу и вышла из пилотской кабины. — Господа и дамы, мы изволили прибыть. Надеюсь, не надо напоминать, что все должно пройти чин-чином?
И господа, и дамы, поголовно облаченные в парадную форму Флота Федерации Млечного Пути, черную с серебром, дружно закивали.
«Мне бы самой об этом не забыть», — подумала Генри, поправляя церемониальную саблю Гунгнир, материальное воплощение ее эскадры (символическое, само собой). Если кто-то посмеет оскорбить «Гунгнир», кодекс чести офицера предписывает ей срочно ткнуть негодяя одноименной саблей. Конечно, на практике такое случалось крайне редко, и, как правило, между чересчур разгоряченных офицеров, но были варианты, при которых полагалось подрезать и гражданского. Традиция тянулась со времен Империи, и, как ни странно, актуальности не теряла.
— Тогда вперед, — пробормотала капитан-командор, и стюард, приписанный к челноку, почти по-отечески нежно нажал на кнопку декомпрессии.

Ветер безбожно трепал первых лиц государства. Ему, конечно, простительно, но все равно неприятно. Собственно, все значимые фигуры Колдрана, которые на момент выхода «Гунгнира» на орбиту оказались в столице, поспешили собраться у красной ковровой дорожки посадочной площадки Башни Слэттери (по совместительству — Дома Правительства, королевского дворца и Парламента).
Король Карл V Винченцо гордо стоял во главе делегации. Карл был стар, но держался твердо, игнорируя треплющуюся за спиной мантию и сдуваемую бороду.
Герцог Траппер, премьер-министр Колдрана, стоял справа от короля, и его короткие тонкие ножки слабо помогали в борьбе со стихией. Траппер, впрочем, понимал всю важность этого вечера, а потому вычеркнул погоду из зоны своего внимания, и принялся изучать спускающуюся по трапу группу офицеров Федерации.
Слева от короля, облаченный в вычурный темно-зеленый адмиральский мундир флота Колдрана, возвышался министр обороны, граф Ботичелли — единственный человек, который осмеливался бросать вызов Трапперу (за вычетом, конечно, вышедшего из игры Крамсмана и примкнувшего к мятежу, а потому, с точки зрения премьера, обреченного, герцога Каначе).
Также людей Федерации встречали двое замминистров, пятеро крупных норманских аристократов (все заседают в парламенте) и целая куча охраны.
Федерация без особой помпы решила обойтись. Помимо двух вооруженных охранников в боевых скафандрах, мгновенно занявших посты по обе стороны трапа, никого, кроме старших офицеров эскадры, не было.
Траппер сразу сосредоточился главе делегации: капитан-командор Эльза Генри. Женщина высокая, светловолосая и голубоглазая, но совершенно не во вкусе герцога: облегающий мундир не скрывал отлично развитой мускулатуры, широких плеч и уверенной походки опытного бойца. Таких он привык видеть среди своих телохранителей. Впрочем, то, что они не удосужились прислать даже младшего адмирала, Траппер считал намеренным оскорблением (Генри, которая хорошо знала адмирала Фарта, придерживалась того же мнения).
За нею спустилось семеро капитанов разных рангов и два лейтенанта. Землян среди них оказалось всего двое — сама капитан-командор и один из капитанов. Впрочем, большая часть неземлян принадлежала к близкородственным видам — бенати, еицу-та, хидаши… Разница сводилась к цвету кожи да пропорциям. Трапперу это не слишком нравилось — среди них могут быть симпатизирующие налаи.
— Ваше Величество, — отсалютовала тем временем Генри, дошедшая до предписанного протоколом места на ковровой дорожке. — Эскадра «Гунгнир» Третьего Внешнего Флота Федерации Млечного Пути прибыла по Вашему запросу для оказания содействия в установлении мира в системе Колдран. Капитан-командор Эльза Генри, имею честь возглавлять соединение. Капитан первого ранга Трайс, линейный крейсер «Фенрир», капитан первого ранга Рогрон, линейный крейсер «Тор»…
Все действующие лица увлеченно (с разными степенями скуки на лицах) приступили к исполнению своих ролей в традиционном театральном действе протокола встречи. Постепенно здравый смысл взял верх, и делегации с облегчением покинули чересчур хорошо продуваемую верхушку небоскреба.

Капитан-командор Генри недолюбливала балы, особенно те, которые приходилось посещать не в качестве офицера. Отличная физическая форма имела множество преимуществ (например, когда кто-то из младших офицеров решал, что взял бога за бороду), особенно на планетах с пониженной или, напротив, повышенной, гравитацией, но Эльза всегда была склонна к некой худобе, так что положенный дамам слой жирка не мог прийти ей на помощь и замаскировать ее атлетизм. В результате бальные платья, обычно предполагающие оголенные плечи и открытые руки, смотрелись на ней как на корове седло, а всякие тонкие шелка в облипочку выглядели и вовсе чудовищно.
А вот форма, как ей казалось, напротив, придавала ее телосложению некий ареал суровой воинственности, что нередко находило отклик в сердцах окружающих мужчин.
Этот бал, впрочем, был особенным. В помещении царила напряженная атмосфера, которую не могла разрушить ни легкомысленная музыка, ни юные кавалеры, подкатывающие ко всем дамам (включая Эльзу), ни вальс, ни отличный пунш.
В принципе, Генри была бы не против по итогам мероприятия оседлать какого-нибудь юного жеребчика, благо, год напряженного патрулирования давал не так много поводов дать выход гормонам (а неуставные отношения быт командира эскадры не красят), но сегодня этого определенно не случится: первым, кто возжелал встретиться с госпожой командором после бала, оказался сам король.
— Командор, — сказал Его Величество, как бы невзначай очутившись около нее, когда она подбирала нулуанскую креветку пожирнее. — Как вам Норман?
— Поразительно гостеприимный мир, Ваше Величество, — отозвалась Генри, — но я надеюсь увидеть больше прежде, чем мы отбудем.
— Да, командор… Вы не видели Норман — да и Колдран — до раскола… Чудестное было место, чудесное… Я думаю, нам с вами стоило бы поговорить об этом несколько позже. Что скажете, если я приглашу вас на семейный ужин после бала… Скажем, в тридцать семь часов?
— Конечно, Ваше Величество. — Немного ошалело ответила Генри. — Это будет большая честь.
— Прекрасно. Тогда буду с нетерпением ожидать нашей беседы, — сказал Карл и неспешно удалился к блюду с местной сельдью (или к какому-то чиновнику, который как раз эту сельдь увлеченно поглощал).
Несколько ничего не значащих бесед и один танец с довольно симпатичным кадетом-ниали из знатного Крадарского рода (это третья планета системы, как смутно припомнила Эльза) спустя, Генри обнаружила себя в обществе адмирала Ботичелли. Тот подошел к ней, протолкнувшись сквозь мелких аристократов, словно линкор через звено легких перехватчиков, и протянул ей бокал чего-то бледно-фиолетового.
— Капитан-командор, — пробасил адмирал, — ставлю на кон свою бороду, что такого вы еще не пробовали.
— Адмирал, — Генри приняла протянутый бокал и пригубила напиток. Ботичелли был прав — такого она еще не пробовала. Питье было недурно на вкус, и в нем было градусов пятьдесят чистой радости.
— Похоже, ваша борода останется при вас, — усмехнувшись, сказала командор. — Этот напиток мне незнаком. Весьма недурно.
— Это местное пойло, — пояснил адмирал. — Кучемара, то-есть, ниальский самогон. Гонят его из корней кууч, а потом присыпают целым ворохом пряностей.
— Серьезная штука, — одобрила Генри, одним махом вливая в себя остаток кучемары. — Надеюсь, никто не будет возражать, если чуть позже, пару стаканчиков спустя, я взберусь на какой-нибудь стол и примусь распевать гимн Федерации?
— Ну что вы, командор, уверен, все оценят этот жест патриотизма, — с улыбкой отозвался адмирал. — Но пока вы не приступили к этому делу… — Колдранец налил еще два бокала самогона, затем вновь передал один Генри. — Что вы думаете обо всем этом?
— Я рискну предположить, что вы не про бал, сэр, — Генри попробовала изобразить хитрый прищур, который так здорово получался у адмирала Фарта.
— И вы будете правы, мэм, — благодушно отозвался Ботичелли. — Понимаете ли, во Флоте нет единства. Многие люди считают, что наша война — не что иное, как преступление. Я лично в этом не уверен. В конце концов, первый выстрел сделали не мы.
— Не мне решать кто прав, а кто виноват, сэр, — заметила Генри, — но тактическая диспозиция ясна. Мы легко вычистим для вас космос, хотя, конечно, зачистка пояса астероидов представляется мне актом чистого мазохизма. Впрочем, я должна заметить, что дыма без огня не бывает, сэр. Любое восстание имеет под собой основания. И, похоже, в вашей системе таких оснований — хоть отбавляй.
— Вы полагаете, добиться превосходства в космосе будет так уж просто? — с сомнением в голосе поинтересовался адмирал.
— При условии, что полученные нами данные о численности и составе мятежного флота соответствуют действительности. Не уверена, что это беседа подходящая для бальной залы, но у меня вызвали некие опасения замечания о появлении в составе повстанческого флота кораблей извне системы. Это факты, которые я намереваюсь проверить в первую очередь.
— Я думаю, вам известно, что среди мятежных сил нет единства. Мы имеем дело с тремя крупными группировками, — сказал адмирал, осушая свой бокал. — Причем сильнейшая из них находится под контролем графа Каначе с Анадона. Смена власти сильно ударила по его положению, и, как многие полагают, граф решил сберечь положение более радикальными методами. Признаться, мне слабо в это верится. Я знал Каначе, он был человек другого склада.
— А что вы можете сказать про герцога Траппера, раз уж пошла такая пьянка? — полюбопытствовала Генри.
— Не скажу, что я сторонник его светлости, — сказал Ботичелли, наполняя очередную пару бокалов из своей, кажущейся бездонной, фляги. «Еще стаканчик-другой, — подумала Генри, — и к королю я приползу». — Барон Крамсман, конечно, не был ангелом, и многие согласны, что тюрьма по нему плакала…
— Дайте угадаю, — сказал Генри, когда молчание адмирала затянулось — Траппер как минимум не уступает своему предшественнику.
— Да что там! Барон по сравнению с герцогом что младенец. — Адмирал махнул рукой. — Помнится…
— Кхм, — кашлянул кто-то из-за спины Ботичелли. Когда адмирал отступил в сторону, взору капитана-командора открылся невысокий весьма упитанный лысеющий человек, по чистой случайности носящий фамилию Траппер. В его взгляде сквозили презрение и жестокость, и еще до того, как он успел произнести хоть слово, Эльза уже была готова его придушить.
— Полагаю, вы столь же полезны в бою, сколь активны в мирное время, капитан, — сказал герцог настолько брезгливым тоном, насколько допускали правила приличия.
Генри, впрочем, к приличиям относилась с куда меньшим пиететом:
— Полагаю, моя эскадра не находится на грани раскола, мистер Траппер, — легким тоном сообщила она. — Также полагаю, что вам не повредит освежить в памяти систему званий флота ФМП. Я человек спокойный, но иной мог бы вызвать вас на дуэль за подобную оплошность.
Траппер не сразу нашелся с ответом: мало кто позволял себе столь откровенные издевки в его адрес.
— Я не ожидал, — процедил он, — что Федерация направит к нам персону, напрочь лишенную чувства такта.
— Полагаю, вы можете обратиться к адмиралу Фарту и попросить прислать более тактичную замену, — улыбнулась Генри. — Вероятно, таковая найдется через пару месяцев. К тому времени, впрочем, его сиятельство несомненно справится с угрозой восстания, мистер Траппер, разве не так?
Последнее, что Генри собиралась делать — это любезничать с заносчивым местечковым интриганом средней руки. Благо, они оба прекрасно понимали, что без участия «Гунгнира» война здесь может затянуться на годы, а приказы Генри о вежливости не содержали ни слова. Она подозревала, что эскапада Траппера вызвана его желанием проверить, сможет ли он задавить ее авторитетом. Вероятно, относительно низкий ранг заставил его считать, что она прогнется перед Самим Его Светлостью.
«По-моему, начало неплохое, — решила Генри. — Траппер постарается удушить меня во сне, и это в лучшем случае».

До скрежета зубовного вежливый лакей-ниали проводил Генри к покоям Его Величества. Адская смесь из кучемары, вина и местных деликатесов давала в голову, отчего казалось, что ее конечности на деле не совсем ее, а ноги, похоже, и вовсе жаждут расширенной автономии.
Благополучно позабытые в родной, но неимоверно далекой капитанской каюте таблетки, которые могли бы привести госпожу капитана-командора в чувство, были там, где они были, так что потенциально значимый разговор, по всему судя, состоится подшофе.
Карл обитал в довольно обширном крыле дворца (который сам по себе был вроде как его, но это крыло было, очевидно, и вовсе его его), обставленном нескромно, но со вкусом. Позолоты, шелка и картин хватило бы на приличную галерею, а мрамора на статуи, вероятно, предшественников Его Величества, извели совсем уж немереное количество. Впрочем, чему удивляться: как и подавляющее большинство правителей Пяти Галктик, властитель Колдрана, даже продай он все свое королевство, а заодно уж и пару соседних, не смог бы позволить себе столь вожделенное среди монархов бессмертие. Даже крупнейшие финансовые воротилы Большой Пятерки как правило тянули лямку долго, но не бесконечно, а век царьков на тронах карликовых империй был короче чиха пожилой полевки.
Король же оказался достаточно вежлив, чтоб лично встретить гостью в приемной и, через просторный кабинет, сопроводить ее к столу, накрытому в просторной, хоть и несколько меньшей, чем давешняя бальная, зале.
«Сообразим на троих», — про себя хихикнула Генри, когда стало ясно, что на застолье, помимо Карла и ее самой, будет присутствовать только жена монарха.
Эльза припомнила материалы из досье на королевскую чету: королева Лиенна была на четверть ниали, и происходила из сопредельного с Колдраном княжества, которое, правда, в настоящий момент уже перестало существовать. Лиенна была исключительно красивая женщина (или девушка — на вид ей больше восемнадцати стандратных лет дать было сложно). Ее кожа имела лишь намек на зеленоватый цвет, характерный для ниали, а изящные ушки слегка заострялись на кончиках. Леди Лиенна обладала ощутимым влиянием в Колдране, и обеспечивала значительную долю процветания монаршего семейства, успевая совмещать обязанности королевы с инвестиционной деятельностью.
За едой пристутсвующие обменивались в основном ничего не значащими репликами: Эльза отвесила комплимент Ее Величеству, та в ответ назвала форму Генри очень стильной, король полюбопытствовал о впечатлениях от бала, каковые капитан-командор поспешила назвать незабываемыми.
Наконец, пустые тарелки улетели куда-то в сторону, вероятно, кухни (слуг за обедом не наблюдалось, но гравитационные транспортеры неплохо их подменяли), и разговор начал приобретать информативный вид.
— Я надеюсь, что хотя бы здесь мы будем в безопасности от посторонних ушей, — проворчал король, — их развелось слишком много.
— Думаю, желающие натыкали бы здесь столько жучков, сколько им нужно милый, — заметила Лиенна, потягивая сиреневое игристое вино из высокого позолоченного бокала.
— Вы, я полагаю, имели счастье повстречаться с герцогом Траппером, командор? — вопросил монарх, слегка приподняв бровь.
— О да, — улыбнулась Генри, — у нас вышел очень милый обмен мнениями. Герцог Траппер — истинный патриот своего отечества.
— Так и есть, — благостно кивнула леди Лиенна, — но мы все еще не поняли, где же оно, его отечество.
Король хмыкнул:
— Я считаю, что худшего варианта на пост премьера в стране просто не было. Но переворот, или, как его нынче зовут, «революция истины», дал партии его светлости абсолютное большинство голосов в парламенте, так что, сами понимаете…
— Проблема в том, что герцог не в фаворе у ниали, — сказала королева, — а значит, у всей окраины системы и астероидных колоний. Все бы ничего, но скоропалительное проталкивание целого ряда законов, откровенно давящих позиции ниалийских миров, а заодно попытка отмены Билля о Равенстве (который и сам-то по себе был полумерой) привели к общественному взрыву.
— Второму меньше чем за год, — вздохнул король. — И результаты вы сейчас наблюдаете.
— Я уже говорила это адмиралу Ботичелли, — побарабанив пальцами по столу, сказала Генри, — скажу и вам. Меня лично беспокоит только одна вещь: имеют ли место поставки военной техники повстанцам извне системы?
— Это отличный вопрос, командор, — ответил Карл. — Отличный, потому как на него нет точного ответа. Герцог Траппер из кожи вон лезет, чтоб доказать, что так и есть, и что как минимум анадонцы во главе с Каначе пляшут под дудку наших соседей. Проблема в том, что мы много раз слышали о доказательствах получения анадонскими повстанцами подмоги из Леклера и Конири, но то, что мы видели, по сути доказательствами не является.
— Герцог может пытаться сыграть на восстании для того, чтоб подтянуть свой политический вес, вы на это намекаете, Ваше Величество?
— Именно, командор. Очевидно, восстание необходимо подавить так или иначе, но я бы не хотел, чтобы при этом герцог хорошенько нагрел руки на массовой истерии.
Генри кивнула.
— Дайте угадаю: сейчас по стране раскочегаренные толпы жаждут ниалийской крови, бодро винят во всех бедах Анадон и соседние государства и с аппетитом едят реформы, призванные профинансировать войну?
— Само собой, — отозвался король под кивок леди Леанны, — схема стара как мир, но все еще работает.
— Ну что ж, ситуация несколько проясняется… — На лицо Генри выползла злобная ухмылка. — Думаю, я смогу сделать так, чтоб его светлость остался с носом.

Юркая тень скользнула по полумраку дворцовых коридоров. Где-то вдали слышался мерный топот дежурного наряда стражи, но скользящего по сумрачным залам человека стража заботила столь же мало, сколь и системы охраны.
Уверенно петляя по роскошному лабиринту и минуя любые препятствия так, словно их и нет, тень очутилась у высокой, украшенной изящной резьбой двери.
Электронная отмычка мигом управилась с архаичным замком, и дверь бесшумно отворилась, открывая глазу темную спальню. Фигура извлекла лазерный пистолет, мрачно блеснувший в полутьме, и медленно навела середину кровати, где под атласной шелковой простыней обрисовывался силуэт спящего.
Легкий треск сопроводил невидимый луч, и алое пламенеющее пятно озарило комнату; кровать вспыхнула, словно спичка.
— Ай молодец, — фигура обернулась в сторону, откуда донеслась веселая ремарка, только чтоб получить мощный удар босой ноги в район носа. Пистолет бесшумно упал на пушистый ковер.
Капитан-командор Генри, в чем мать родила, налетела на незадачливого убийцу как ураган, проломив его неуклюжую защиту серией стремительных ударов. Не прошло и нескольких секунд, как тот очутился на полу, прижатый мощным бедром.
— Как здорово, что вы оказались такими шустрыми, — прошипела Генри, нависнув над своим беспомощным палачом. — Слушай сюда, малыш. У тебя есть два варианта: или же я немедленно сверну тебе шею, потому что я не очень люблю тех, кто пытается меня прикончить, или же ты сделаешь так, как я тебе скажу. Все членораздельно?
— Все, — прохрипел тот.
— Отлично. Я хочу, чтоб ваш главный, кто бы он ни был, назначил мне встречу. Где угодно в системе, пусть передаст координаты и выйдет на связь как ему будет удобно. Если он этого не сделает, мы зачистим систему очень и очень быстро. Если сделает, то, возможно, мы кое-о-чем договоримся. Все ясно?
— Все.
— Что выбираешь?
— Я… Передам послание…
— Вот ведь умничка, — проворковала Генри, высвобождая захват. — Тогда давай, бегом. Сюда скоро примчатся пожарные.

Голографический проектор в конференц-зале «Фенрира» окружало много очень серьезных людей в военной форме и пара-тройка гражданских чиновников. В основном это были люди в темно-зеленых колдранских мундирах, но во главе стола блестели черно-серебрянные формы офицеров флота Федерации.
— Таким образом, — разрывался капитан Колл, — мы можем организовать эффективные атаки со стороны второй луны Анадона в ноль-три-ноль-семь по местному времени, эффективно избегая основной массы огня планетарных средств ПКО. Конечно, предварительно мы полностью ликвидируем комплексы ПКО на обеих лунах и в кольцах планеты. Параллельно мы должны ударить по Энелаю при поддержке системного флота. Если удары будут нанесены синхронно, мы полностью раздавим оборону противника, лишив его возможности обеспечить каждую из этих точек подкреплениями, и начать орбитальную блокаду. При необходимости мы можем подавить системы ПКО планетарного базирования с помощью плазменных бомб, минимизировав ущерб для инфраструктуры на поверхности. Есть вопросы?
— Мэм? — колдранский лейтенант незаметно материализовался за спиной у Генри, медленно засыпавшей под звуки собственного плана. — Вам просили передать вот это.
Он аккуратно уложил клочок бумаги возле ее чашки кофе. Эльза ловко сгребла листок, и отправила в карман для дальнейшего изучения.
— Полагаю, командор достаточно убеждена в эффективности избранной стратегии, — пробрюзжал голос Траппера откуда-то из дальнего конца зала.
— Уверяю вас, ваша светлость, — ответила Генри, свободная от паров кучемары, а потому несколько более рассудительная, — это классический маневр и при имеющемся балансе сил он практически неотразим.
Одобрительное ворчание со стороны группы колдранских офицеров, к огромному разочарованию Генри, успокоило Траппера, и больше вопросов он не задавал.
Совещание плавно потекло в сторону завершения.

«Мистраль. 12.1.3.4.12. Как обычно».
— Как обычно — это, полагаю, в одиночку и без оружия, — заметила Генри, уже на собрании собственного штаба, когда офицеры «Гунгнира» ознакомились с содержимым таинственной записки.
— И что вы собираетесь делать, мэм?
— Как обычно, Колли. Нагло врать. Поступим мы следующим образом…

Мистралью называли крупнейший астероид Колдранского Пояса. Он был почти круглый, усеянный кратерами бурый булыжник километров восьмидесяти в диаметре. Мистраль болталась чуть в отдалении от основной массы необычайно плотно упакованных малых планет системы, и подобраться к ней незаметно было непросто.
Легкий крейсер «Троя» был самым маленьким крейсером «Гунгнира», разведывательным по сути своей судном. Именно ему и предстояло изображать из себя пустое место, пока корвет капитана-командора приземлялся в космопорту Мистрали.
Когда-то астероид служил в качестве шахтного комплекса, но всякая ценная начинка исчерпалась неведомо когда, и теперь его перепрофилировали под перерабатывающий комплекс, куда поступала добытая в Поясе руда. Это делало сырье, переправляемое для дальнейшей обработки на Анадон, значительно дешевле (что, в свою очередь, заставляло многих удивленно вопрошать, отчего же анадонские металлургические комбинаты ну никак не могут принести сколь бы то ни было ощутимую прибыль).
К сожалению, единственным способом, которым замаскировавшийся крейсер мог упредить Генри или кого бы то ни было во флоте о проблемах, была полная демаскировка — активация любых систем или модулей, включая в первую очередь связь, была бы сродни сигнальному флажку под аккомпанемент фейерверка. Так что капитану Тронгу было приказано просто расстрелять астероид в случае чего.
Генри, впрочем, не сильно переживала по поводу возможного обмана. Даже если возжелавший ее прикончить главарь повстанцев таки решит ее укокошить, долго ему не жить: при необходимости на колдранских революционеров обрушится вся мощь Третьего Внешнего. Умирать, конечно, было бы жалко, но внутреннее чутье однозначно говорило командору, что эту встречу упускать не стоит.
Так что теперь она с ленивым безразличием шагала мимо ряда вооруженных повстанцев, засунув руку в карман форменных брюк.
— Я полагал, что «как обычно» — это без оружия, командор, — со столь же деланным, как и у самой Генри, безразличием, сказал человек неопределенного возраста, вышедший из ряда собратьев по оружию. Все они были облачены в гражданское, но заговоривший, в отличие от всех остальных, не носил на рукаве синюю ленту.
— Действительно, — Эльза, приподняв бровь, оглядела толпу вооруженных людей. — Но, увы, с этой саблей я не могу расстаться, господин…
— Меня зовут Стэнтон, — отозвался Стэнтон. — И что же, простите, такого в этой сабле?
— Вы, очевидно, слабо знакомы с уставом Флота Федерации, мистер Стэнтон, — заметила Генри. — Если я добровольно расстанусь с ней вне корабля, я вынуждена буду подать в отставку. Очень неприятная перспектива. Впрочем, неужели вас так пугает одна-единственная сабля?
— Далил поделился со мной впечатлениями о встрече с вами, командор, — серьезным тоном ответил Стэнтон. — Полагаю, прежде чем мы прикончили бы вас, трупов пять вы бы оставили. Меня это не устраивает.
— Полагаю, тогда вам не стоит меня приканчивать, мистер Стэнтон. Впрочем, если бы вы хотели это сделать, думаю, вы бы просто сбили мой корвет. Так что давайте все же поговорим.
— Говорите, — Стэнтон приглашающе взмахнул руками. — Здесь все свои.
— Чудно. Я рискну предположить, что вы принадлежите к тем ребятам, которые удерживают Пояс Колдрана. Это так?
— Это так, — благодушно подтвердил Стэнтон.
— Давайте тогда говорить по существу. Лично я считаю вас наибольшей проблемой. Примите это как комплимент. Конечно, у любой проблемы есть решение, мистер Стэнтон, и не одно. К примеру, самое простое решение вашей проблемы — термоядерная бомбардировка ключевых объектов Пояса, с последующей зачисткой обломков. Это не мой стиль, но, если на меня надавят, я могу быть вынуждена так и поступить. Кровь, кишки по стенкам, лучевая болезнь… Сечете, о чем я?
— Вы прилетели угрожать командор? — прохладно поинтересовался Стэнтон.
— Не совсем. Хотя отчего бы и не погрозить, а? Я, в конце концов, имею право на попытку. — Генри развела руками. — Не выгорело. Тогда поговорим несколько иначе. Почему вы не выступаете единым фронтом с другими группировками?
— Разве не очевидно? Все они подчиняются Каначе. А Каначе — это часть проблемы. Крамсман и Каначе грабили Колдран до революции, теперь это делают Траппер и Кадеша.
— Я что-то такое и предполагала. Как я понимаю, вы хотите, чтоб Колдран вместо них грабили вы, мистер Стэнтон?
— Колдран нуждается в законной власти! — возмущенно воскликнул Стэнтон. — Мы должны люстрировать…
— Меня не волнует эта чушь, мистер Стэнтон. Подобные отповеди я слышала не меньше пятнадцати раз за последний год. Что я хочу понять, так это будете ли вы проблемой. Осознайте: вы можете залечь на дно и переждать пальбу, или же можете открыть по нам огонь и героически передохнуть. Задумайтесь об этом, мистер Стэнтон.
С этими словами Генри развернулась и все той же ленивой походкой отправилась к корвету. Никто ее не задерживал.

Три «Слейпнира» во главе с «Фенриром» вышли на орбиту Серсеи, второй луны Анадона.
— Огневое решение получено, сэр!
— Тогда — огонь! — распорядился капитан Трайс, и «Фенрир» выпустил пламенные иглы торпед в сторону пока что ничего не подозревающих расчетов ПКО, расположенных на Серсее. Всего там размещалось пять крупных плазменных орудий, способных причинить серьезный ущерб кораблям типа «Слейпниров». Все пять испарились в течение следующих тридцати секунд, поглощенные яростными вспышками термоядерного пламени.
— Командор, цели на поверхности поражены.
— Отлично, Марк, — на маленькой проекции в подлокотнике капитанского кресла появилась голова Генри. — Переходим ко второму этапу.
К «Слейпнирам» присоединились восемь крейсеров, и все соединение по пологой дуге скользнуло к бело-голубой громаде Анадона.
На флагманском мостике ситуацию отслеживали не менее напряженно, чем на капитанском. Штабные офицеры сновали туда-сюда, крутились вокруг главного голографического проектора, на который выводились сведения по тактической обстановке, бегали к аналитикам, которые бурно обсуждали каждую помеху на показаниях сенсоров. В центре всего этого светопреставления, посасывая дымящийся кофеек, восседала капитан-командор, поглядывающая на сремительно пополняющиеся сведения, выводимые на голограмму.
— Определена группировка вражеских судов, мэм! — гаркнул Вилли Дефо, и эскадра повстанцев тотчас подсветилась красными точками. Три средних крейсера, сопровождаемые пятью легкими, разворачивались, готовясь открыть огонь по надвигающимся силам «Гунгнира». Россыпь багровых искорок по всей орбите обозначила боевые платформы и переоснащенные торговые суда, а еще секунду спустя около сотни точек возникли на поверхности планеты.
— Все примерно в пределах наших ожиданий, — заметила Генри.
— Так точно, пока что никаких сюрпризов, мэм — подтвердил капитан Эльсон, заместитель Шо Колла, руководившего синхронной атакой на планету Энелай.
— Множественные пуски! — возопил Дефо.
— О, они огрызаются, — пробормотала Генри, разглядывая надвигающуюся волну огня. — Давайте-ка сперва пальнем в ответ, а потом начнем отплясывать джигу.
— Всей эскадре, залп в соответсвиии с планом А, затем оборонный маневр по плану Б-3! — гаркнул Эльсон.
«Гунгнир» выпустил ответный поток снарядов, после чего все суда принялись стремительно маневрировать, стремясь уйти от надвигающихся плазменных залпов. Надвигающийся ракетный вал спешно анализировался расчетами систем ПРО.
— Готовность к контакту!
Двенадцать кораблей ринулись в разные стороны, одновременно открывая огонь из защитных орудий, истребляя надвигающиеся ракеты десятками. Разумеется, не меньше половины проскользнули через оборонительный огонь, и, хотя основная масса ушла в молоко, умчавшись в бездны космоса, чтоб затем сдетонировать в пустоте, часть обрушила свою ярость на спешно поднятые силовые щиты кораблей «Гунгнира».
Но реальную опасность на этом этапе представляли плазменные заряды, способные пробивать силовые экраны, пусть и ценой части поражающего эффекта, при этом сбить энергетические сгустки было практически невозможно. К счастью, радары засекали плазменные сгустки с легкостью, а летели те ощутимо медленней ракет, что позволило опытным экипажам «Гунгнира» легко избежать практически всех снарядов.
Конечно, по мере сближения с орудиями планетарной обороны, уклонение будет становиться все более сложной задачей, так что ракетный залп эскадры пришелся как раз по целям, идентифицированным как тяжелые плазменные орудия.
— Есть попадания! — отрапортовал Дефо, принявшись перечислять индексы пораженных целей. Одновременно множество точек как в космосе, так и на поверхности планеты, исчезли.
— Мэм, есть вызов от вражеской эскадры, — подскочив к Генри, выпалил Жюль Варье, офицер связи.
— Ну давайте поболтаем, — благодушно распорядилась Генри.
Мгновение спустя на проекторе неподалеку от капитана-командора открылось окошко, в котором появилось испуганное лицо ниали в темно-зеленой форме колдранского флота. На его форменной фуражке над козырьком была закреплена желтая ленточка.
— Говорит вице-адмирал Линни, флот графства Каначе! Мы сдаемся! Просим прекратить огонь!
— Отлично, вице-адмирал, — улыбнулась Генри, — я рада принять вашу капитуляцию. Эльсон, займитесь.
— Мэм, у нас сигнал от соединения капитана Колла! — вклинился Варье. — Идет с наивысшим приоритетом!
— А ну-ка, живо переключай. Колли, что у вас там?
— Мэм, мы несем серьезные потери! — голос Колла доносился сквозь жуткие помехи, изображения практически не было. — «Мидгард» уничтожен, «Асахейм» серьезно поврежден, мы отсупаем к пункту «Кирия», просим поддержки! У врага есть три линкора, повторяю, у врага есть три линкора!
— Твою жеж! — пробормотала Генри, отпивая еще глоток кофе. — «Фенрир» и «Тор» немедля направить к точке «Кирия», прихватите три средних крейсера и отзовите отсаток эскадры от Нормана, общий сбор в точке Кирия. Связаться с адмиралом Ботичелли, я хочу, чтоб колдранцы заняли орбиту Анадона как можно скорее. Сразу после этого «Иггдрассиль» и остальные суда должны присоединиться к нам у «Кирии».

Четыре «Слейпнира» и восемнадцать судов эскадры собрались у планеты Фанар, третьей в системе Колдрана, спустя сорок минут. К этому моменту уже кипело бурное обсуждение тех неприятностей, на которые нарвалось второе соединение «Гунгнира»:
— Все шло по плану, покуда из гипера не выскочили три чертовых линкора, — докладывал капитан Колл, сопровождая слова снимками.
— Это же корабли талейской постройки! — возмущенно воскликнула Генри. — Посмотрите только на аккумулирующие паруса!
— Уверен, окажется, что эти корабли или были проданы талейцами, или вообще пиратские, — заметил, насупившись Дефо.
— Это нам сообщит вежливый гемеррианец в талейской форме, — прыснула Генри. — Правда, вопрос остается вопросом: что нам делать с гребаной талейской эскадрой?
— Выходит, что у них там три линкора, два тяжелых крейсера и где-то десять легких. Ничего неимоверного, но я не уверен, что мы сможем их разобрать, — заметил Колл. — «Мидгард» они сшибли одним залпом.
— Кланяться в ноженьки адмиралу Фарту мы не побежим, это точно, — сообщила Генри, — если у кого-то возникли подобные предложения. Есть что-то от Тронга?
— Капитан сообщил, что с пояса не уходило пси-передач, — отозвался Варье. — Полная тишина.
— А значит, мистер Стэнтон навряд ли вызывал талейцев. И я, конечно, не верю в то, что они прибыли сами по себе, или случайно. Их вызвали, причем не с Анандона, а с Энелая. Ботичелли не удалось отловить Каначе?
— Поиски продолжаются, но множество источников на Анандоне утверждают, что на момент атаки на планете его не было.
— Тогда будем исходить из того, что-либо он сейчас на Энелае, и энелайская и анандонская группировки подчиняются ему, либо именно энелайская группировка изначально была связана с талейцами. Есть новые сведения по талейцам?
— Занимают позицию над столицей Энелая, мэм, — сверившись с планшетом, сообщил Дефо.- Сохраняют полную боеготовность.
— Жалко. Я надеялась, они сглупят и разделятся. Похоже, пока что они хотят во что бы то ни стало удержать Энелай. Так что нам нужно понять, что там может быть такого важного. Пока что вроде как Анадон был куда более значимой целью?
— Энелай малозначим с точки зрения экономики Колдрана, мэм, — отозвался Дефо. — Это в первую очередь аграрная колония, причем не самая сильная. Но там большое население, свыше миллиарда, и есть несколько крупных городов.
— Энелай, астероиды, Анандон, — пробормотала Генри. — Энелай выглядит бесполезным… Очевидно, потому что мы чего-то не знаем. Придется перетереть на этот счет с местными. И кстати о местных! Адмирал Ботичелли уже выловил адмирала Линни?

Адмирал Линни не скрывал нервозности. Он ерзал на стуле и затравленно косился в сторону зеркального стекла комнаты для допросов в центральном офисе Службы Государственной Безопасности Колдрана.
— Из него уже что-то вытянули? — поинтересовалась Генри у грузного агента, восседающего по ту сторону стекла, в комнате наблюдения.
— Допрос еще не начался, госпожа командор, — сказал агент, приветственно взмахивая пластиковым стаканом, полным остывшего кофе. — Можете попытать удачи, коли хотите.
— Да, пожалуй, — отозвалась Генри. — Не нальете мне?..
— Не вопрос! — благодушный СБшник мигом расколотил ей такой же — но горячий — стаканчик местного растворимого кофе.
— Благодарю.

Генри молча вошла в комнату для допросов, и не спеша поставила стакан на угол стола со своей стороны, полностью игнорируя поедающего ее глазами вице-адмирала. Столь же неспешно она сняла китель, позволяя флагману полюбоваться ее мощным телосложением, эффектно подчеркнутым мягким атласом контактного скафандра (который и представляли собой нижняя и средняя части флотской униформы). Дабы подбавить эффекту, Генри позволила себе малость поразмять плечи, повернувшись к адмиралу спиной. Это был мелкий трюк, который в свое время подсказал ей начальник военной полиции, с которым тогда еще капитан Генри провела не один приятный вечер — такое поведение наводило допрашиваемого на мысли о том, что сейчас его будут бить, и возможно даже ногами, и если тот не отличался стойкостью, мог расколоться еще до конца представления. «Канает даже у жирных гражданских копов, — заметил он, скользя пальцем по ее рельефному прессу, — а у тебя они вообще рыдать должны».
— Адмирал Линни, — сказала Эльза, опершись руками о край стола. — Я рада возможности с вами побеседовать. Обычно люди, с которыми я обмениваюсь залпами, либо заканчивают в виде космической пыли, либо же драпают в гипер при первой возможности. — О тех случаях, когда в гипер драпала она сама, командор решила умолчать.
— Я тоже рад этому… Ээээ…
— Командор, — подсказала заботливая Генри.
— Да… Я не хотел гробить своих подчиненных.
— Ну и себя тоже, я полагаю, — заметила Эльза, усаживаясь на край стола и скрещивая руки на груди. — Знаете, я не планировала нести потери сегодня, но так уж вышло, что понесла, и причина этого меня глубоко изумила. Совершенно неожиданно к нам нанесла визит талейская эскадра, которая, очевидно, прилетела не раздавать подарки. Я несколько раздражена этим событием, и не склонна верить, — она наклонилась в сторону мятежного адмирала, — что вы в это не вовлечены.
— Я ничего не знаю ни о какой эскадре, — сказал адмирал перепуганным голосом человека, который знает, что его словам не верят и знает, что не умеет лгать. Чего он не ожидал, так это того, что мгновение спустя он окажется поднят за горло и ударен о стену.
— Ты думаешь, я сюда пришла шутки шутить? Ты за кого меня держишь? — прошипела Генри, глядя в перепуганные глаза адмирала Линни. — Даже пьяному матросу ясно, что ты не можешь не быть осведомлен о переговорах с Талеей! Так что говори быстро, ясно и членораздельно: какие корабли, сколько, кто командует, будут ли подкрепления и каковы тактические планы! А заодно уж потрудись сказать, где находится мистер Каначе. У меня к нему возникли некоторые вопросы.
— К-каначе на Энелае, в поместье Урлов, — прохрипел Линни. — Эт-то он вызвал т-талейцев. М-мы были против. Н-не знаю подробностей! И с-состава! Отпустите!
— А теперь о том же, но поподробней, — уже спокойным голосом сказала Генри, помогая растирающему шею вице-адмиралу усесться на стул и придвигая стакан с кофе.

— Итак, — приземляясь в кресло во главе стола в конференц-зале «Фенрира», сказала Генри, — у нас теперь есть данные, которые могут нам помочь. В центре всего находится Каначе. Очевидно, договоренность с Талеей существовала уже некоторое время, и он просто дожидался более подходящего момента, чтоб вызвать их эскадру, и дальше тянуть он уже не мог.
— Да уж, — кивнул Колл, все еще впечатленный только что просмотренной записью допроса адмирала Линни. Сказать, что его больше впечатлило — примененный начальством метод или добытые сведения, было сложно.
— Если Каначе — центр всей талейской операции, я вижу только один способ решить проблему и не потерять всю эскадру, — проворчал Дефо. — Хотя он мне не совсем нравится.
— Что-то тут не сходится, — проворчала Эльза. Она налила себе кофе из непременно присутствующего где-то на столе конференц-зала чайничка и вопросительно глянула на подчиненных. Последовала серия вежливых отказов. Пожав плечами, командор отхлебнула пару глотков.
— Талейцы продолжают торчать у Энелая на синхронной орбите и ничего не делают. Это абсурд. Сейчас им нужно просто нажать, и мы рассыплемся как карточный домик.
— Они могут ожидать, что мы вызовем подкрепления, — странным тоном сообщил Шо Колл.
— Не, — Дефо отрицательно взмахнул рукой с противоположного края стола, — не годится. Если бы мы вызвали подкрепление, оно было бы на месте еще вчера. Они уже должны были понять, что-либо мы его не вызвали, либо у нас его тупо нет.
— Тогда в чем дело? Что их сдерживает? — вопросила Генри, делая еще глоток.
— Раз уж мы говорим о загадках, то, напомню, у нас их две, и первая не менее любопытна второй — что делал Каначе на Энелае, в то время как его вотчина это вообще-то Анадон?
— Мне надоели эти вопросы, — сердито сообщила Генри. — Так что я хочу узнать ответы.
— Мэм? — проникновенно спросил Колл, изображая вежливую заинтересованность.
— Гоните сюда полковника Сорна, — распорядилась капитан-командор. — Я хочу размяться на свежем воздухе.

Полковник Сорн, отвечавший за подразделения морпехов на борту всех судов «Гунгнира» сразу, был старый даргонианин, настолько суровый, что, казалось, его хобби была ловля снарядов лицом — столько шрамов покрывало его чешуйчатую физиономию.
— Да вы карахармы объелись, простите мой шхадский, мэм! — высказался он по поводу идей начальства.
— Никак нет, полковник. В меня влили грамм двести кучемары, но это было позавчера, на очередном совещании с адмиралом Ботичелли. Что конкретно вам так не нравится?
— Всё конкретно, мэм, — отрезал Сорн. — Давайте я попробую изложить то, чего вы хотите, так, как это вижу я. Мы должны проскользнуть на поверхность планеты под носом у целого флота, проникнуть на объект, который теперь наверняка охраняет целая стая гарпий, похитить оттуда того, кого эта стая охраняет, и спокойно выскочить на орбиту, при этом оставшись в живых, и вы считаете, что пролет флота по касательной будет достаточной отвлекающей мерой, чтоб это дело выгорело?
— В целом, да, — кивнула Генри, лицом выражая всесокрушающую рассудительность.
Сорн задумчиво побарабанил когтистыми пальцами по столешнице.
— Вот что я вам скажу: это самоубийство. Если вы скажете действовать, мы будем действовать, но это чертов суицид.
— То-есть, план вы одобряете? — энергично переспросила командор.

Шо Колл был опытным командиром боевого корабля, и немало прослужил на посту командира эскадры, пока не очутился в Третьем Внешнем, где и застрял на должности начальника штаба.
К его сожалению, из всех командиров мира, начальником ему стала женщина, которая, очевидно, задалась целью прикончить его до того, как он сможет заграбастать свою саблю.
«Но бенати не сдаются!» — решил Колл.
Задача была простая и одновременно сложная. Энелай не имел ни лун, ни каких-либо близлежащих объектов, способных заслонить эскадру от вражеских сенсоров хотя бы ненадолго, а значит придется идти напролом. Время огневого контакта следовало свести к абсолютному минимуму — разогнаться до предела, и проносясь мимо офигевших линкоров, высадить в них столько снарядов, сколько получится.
Идея была простая, а оттого очень сложная — огонь открывается еще на подлете, и ведется таким образом, чтоб каждый выстрел прибыл на место в один и тот же момент. К сожалению, это исключало огонь плазменных пушек — на том расстоянии, с которого будет вестись огонь, по всему Энелаю прошел бы дождик из чистой плазмы, и зонтик тут бы не помог, даже если бы местная метеостанция проведала о грядущей непогоде и успела упредить гражданских. Да и орбитальная инфраструктура тоже оказалась бы не в лучшем положении. Так что — старый добрый ракетный веер с непрерывными пусками вдоль всей траектории, постоянно сбрасывая скорость ракет.
Задача, конечно, состоит не в том, чтоб сбить какой-то корабль (хотя это тоже неплохо), а перенасытить ПРО противника, вынуждая его сбивать ракеты, а не эффективно гробить более легкие корабли, пролетающие мимо. Это, если повезет, вкупе со скоростью и электромагнитными ловушками, снизит шансы скушать слишком много залпов противника, который сможет по-настоящему увидеть цели за пределами энергосканеров (которые совершенно бесполезны при отлове фальшивых целей) только когда уже будет слишком поздно.
— Ну что ж, — сказал Колл, усаживаясь в кресло командира эскадры, — приступаем.

— Секите сюда! — сержант Рашнпилль решительно жевал сигару, выпуская в переполненный тестостероном воздух клубы густого дыма. Полковник Сорн поручил задачу десантирования на планету сержанту, поскольку сержант мог надирать задницы даже во сне, причем вечном, и пока что не было такой задницы, которую бы сержант и его взвод не надрали бы.
Двенадцать непроницаемых щитков — шлема бронескафандра пока что не надел только сержант — повернулись к нему.
— Первое — защищать командора, а не то глотку вырву! Второе — под ногами не путаться, а не то глотку вырву!
Из-под щитка шлема, надетого на скафандр с флотскими знаками различия, донеслось фырканье.
Рашнпилль грозно зыркнул в сторону смешка и пригрозил кулаком. Морпехи дружно загыгыкали.
— Высаживаемся прямо на цель. Нам обещали удар электромагнитных бомб по цели, так что сильного огня ПВО или стандартных энергетических орудий можно не опасаться. Крылатых отстреливать в первую очередь. По данным местных источников цель все еще находится на месте, однако может переместиться в пределах здания. Цель. Брать. Живьем. Все ясно? Вопррросы?!
Если у кого вопросы и были — задать их никто не успел. Вспыхнули красные сигналы тревоги, и, содрогнувшись, десантный челнок рванул вперед, к громадному шару Энелая, неистово сбрасывая скорость маршевым двигателем.
«Хвала богам, в этой жестянке нет иллюминаторов», — решила командор Генри, которой было совершенно нечем заняться, пока сила инерции безжалостно вдавливала ее в спинку противоперегрузочного ложа.
Вероятно, она была права: несколько торпед разорвались в паре-тройке километров от крохотного суденышка, а вихри противоракет, запущенных с линкоров и крейсеров Талеи, проносились и того ближе.
Но системы маскировки сработали как надо, и сам челнок, несмотря на то, что отчаянно сиял задом прямо в лицо врагу, никто не заметил. Он проскочил мимо заслонов, обстреливающих уже удаляющиеся корабли «Гунгнира» и пылающим болидом ворвался в атмосферу планеты Энелай.

— Кхм, — адмирал Ботичелли нервно дернул плечом. — Капитан Колл, все же, почему командор Генри решила лично сунуться на Энелай?
— Потому что она долбанутая, сэр, — вздохнул начштаба.

Десантный челнок буквально рухнул на газон посреди яркого солнечного дня. Обгоревшие ошметки кустиков, беседки и фонтанчика разлетелись во все стороны, а близлежащие окна довольно уютного на вид особняка брызнули осколками, когда ударная волна от посадки обрушилась на них.
Взвод сержанта Рашнпилля мгновенно выскочил из транспорта, занимая позиции вокруг рампы и по периметру — и еще до окончания развертывания свой удар нанесли гарпии. Гемеррианские воительницы не даром считались одними из самых опасных в галактике — гемерриане, крылатые гуманоиды с планеты Гемерра в самом сердце Талейской Республики, были обманчиво похожи на землян, но за их относительной субтильностью крылась силища, которой не могли похвастаться даже бойцы в экзоскелетах и живучесть, позволяющая пережить очередь из гауссовой винтовки в упор. По этому поводу морпехи вооружились турбоплазменными винтовками, оружием, предназначенным для прошивания брони закрытых силовыми полями танков.
Но даже это оружие не защитило отряд от сразу двух потерь впервые секунды боя: атакующие гемеррианки упали с небес, прикрывшись дымовой завесой, которую создал рухнувший оттуда же, сверху, челнок, и легко разорвали тяжелобронированных пехотинцев с ужасающей синхронностью.
Но фактор внезапности на этом был потерян, и пехота выразила негодование прицельным огнем, вернув долг сторицей. После двенадцати секунд напряженного боя счет составил три-двенадцать в пользу команды Федерации.
— Не расслабляться! — гаркнул Рашнпилль, игнорируя прошитую ударом когтистой руки броню и вытекающую из прорехи кровь. — Форд, Сэм, Мерси, Пинг — держать птичку, остальные за мной!
Десантники ворвались в особняк, стремительно рассредоточившись по коридору и проверяя все комнаты, следуя резким приказам сержанта. Действуя прикрывающими друг друга двойками, они продвигались по богатому особняку, словно неудержимая лавина, мгновенно подавляя сопротивление немногочисленной охраны.
— Что-то как-то все слишком легко идет, — проворчала Генри.
— Не каркать мне тут! — рявкнул сержант, вышибая очередную дверь. — Вижу цель!
Он, а следом за ним Генри ввалились в изысканный кабинет, где за огромным столом восседал пожилой тощий землянин, изумленно взирающий на фигуры в боевых скафандрах.
— Граф Каначе, если не ошибаюсь! — излучая доброжелательность, воскликнула Генри, снимая шлем. — Как мило с вами наконец встретиться.
— Гы, — добавил для ясности сержант.

Голубое сияние вырвалось из энергоотводящих пластин гравитационного двигателя, и челнок начал стремительно набирать высоту.
— Прыгай километрах на трех, — засунувшись в пилотскую кабину, распорядилась Генри, — тогда точно не зацепим гражданские объекты.
— Есть, мэм! — отозвался тот, вводя поправки в настройки гиперпривода суденышка.
Десантные челноки класса «Тибр» — а именно такими комплектовались «Слейпниры» — были единственным классом десантных судов, которые оснащались генератором червоточины, основным компонентом гипердвигателя. Далеко прыгнуть такое суденышко неспособно, да и сам прыжок выжирает все топливо, оставляя челноку ничтожные запасы энергии, но крохотная масса позволяет ему прыгать в гипер даже из очень плотной среды, такой как, к примеру, атмосфера планеты, правда, порождая при этом мощную ударную волну, сопоставимую с подрывом небольшой ядерной бомбы (минус радиация).
Генри поспешно плюхнулась в отведенное ей противоперегрузочное ложе и пристегнулась. Системы охлаждения реактора, расположенного где-то над головами морпехов, взвыли, когда генератор червоточины начал с аппетитом кушать непристойно много энергии, дабы затем выплюнуть ее в пространство перед кораблем.
Талейские перехватчики, поднятые по тревоге и мчавшиеся к цели с орбиты, получили лишь фиолетовую вспышку в качестве последнего «прости-прощай».

Если в случае адмирала Линни фокусы с внушением сработать могли, то граф Каначе к ним явно остался бы равнодушен, так что Генри не стала даже пытаться.
Не стала она пытаться также передать графа колдранцам. Его доставили в комнату для допросов в отсеке военной полиции на «Фенрире».
Капитан-командор уселась напротив мятежного графа и позволила себе пару мгновений более пристально его изучить. Граф был высок, довольно тощ. Его седые волосы окаймляли блестящую лысину. На неулыбчивом лице блестели неприязнью серые глаза. У Каначе была аккуратная острая бородка и слегка завитые усы.
— Что ж, ваше сиятельство, — начала Генри. — Я не люблю, когда что-то не сходится. А вы?
— Полагаю, что нет, — отозвался граф, глядя куда-то мимо левого плеча командора.
— Я так и думала, — кивнула та. — Тогда, возможно, вы захотите мне помочь. Потому что у меня ни черта не сходится. Зачем вы вызвали талейскую эскадру?
— Я не вызывал талейскую эскадру, командор, — ответил Каначе.
— Кто ее вызвал? И зачем?
— Это мне неизвестно, — ответил граф. — Прибытие эскадры было для меня сюрпризом, причем неприятным.
— По-моему, оно произошло очень своевременно, — возразила Генри, — Появись она хотя бы часом позже, и система была бы практически возвращена под контроль правительства.
— Дело не в этом, командор, — ответил Каначе. — Вы не спрашивали себя, отчего я оказался на Энелае?
— Спрашивала, — отозвалась Генри.
— Я был там, потому что барон Данжо, возглавивший восстание на планете, был убит. Его люди были в полном смятении и пошли разговоры о капитуляции. Я должен был установить там контроль.
— Что же вы прикажете мне делать с прямыми указаниями на то, что вызов талейского флота был произведен вами?
— Это либо ложь, либо дезинформация, — пожал плечами Каначе. — Впрочем, я не заставляю вас мне верить. Полагаю, меня ждет плаха вне зависимости от искренности моих показаний.
— Положим, вы не лжете, — слегка прищурившись, сказала Генри. — Мог ли Данжо совершить вызов?
— Едва ли, — отозвался граф, — барон не любил талейцев не меньше, чем Траппера.
— Мог ли вызвать талейцев мистер Стэнтон?
— Я ничего не знаю о мистере Стэнтоне, командор, — пожал плечами граф. — У нас не было с ним контактов ни до, ни во время восстания. Полагаю, он испытывает ко мне некую неприязнь.
— И с чего бы это? — пожала плечами Генри.
— Что я пытаюсь сказать, командор, — для весомости Каначе тыкнул пальцем в столешницу, — вы ищете вашу черную кошку не в том углу темной комнаты. Скажем так: гарпии не охраняли меня, они были моими тюремщиками.

— Как же меня бесит эта система! — рявкнула Генри, ударяя кулаком в ни в чем не повинную стену коридора. Тонкая металлическая облицовка сохранила отпечаток командорского кулака.
— Мэм? — вежливо уточнил Колл из-за спины начальства, избегая при этом приближаться на опасную дистанцию.
— Ты же понимаешь, в какую кучу мы вступили? — обернувшись, спросила Эльза.
— Конечно, мэм, — ответствовал Колл, понимающий, что сейчас невозмутимость — то, что нужно рациональному начштаба.
— Нет в округе человека, которому мы могли бы довериться. Хотя все указывает на вину Каначе, с учетом того, змеиный клубок какого размера представляет собой эта система, Каначе вполне может оказаться самым честным индивидуумом, который нам встречался по сей день.
— Мне кажется, что кто бы ни вызвал талейскую эскадру — если, конечно, она не прибыла по собственной инициативе — должен был знать о прибытии графа Каначе на Энелай. Соотвественно, предположение о том, что убийство барона Донжо могло быть спланировано теми же людьми, выглядит логичным.
— Колли, — на лице Эльзы появилась широченная улыбка, ее голубые глаза заблестели знакомым сулящим неприятности блеском, — ты гений.
Она сорвалась с места и скрылась за поворотом в коридор, ведущий к мостику.
Колл пожал плечами. «Вероятно, всхрапнуть не удастся», — решил он.

На ее вызов ответили почти мгновенно. Выский, отлично сложенный гемеррианец с роскошными черными крыльями, облаченный в темно-фиолетовый мундир шунаша — то-есть, контр-адмирала — Флота Республики Талей, гордо восседал в командирском кресле.
— Ах, капитан-командор Генри! — сказал он, широко улыбнувшись. — Какая приятная встреча. Мы не виделись уже… Два? Три года?
— Два, — хмуро сказала Генри. — Шунаш Гонт, я также рада вас видеть.
— Жаль, что наша встреча омрачена пролитой кровью, — покачал головой Гонт. — Ваши люди сражались храбро, но мы должны были отогнать всех от планеты, во что бы то ни стало.
— Я также скорблю по вашим воительницам, — как и полагается, отозвалась Генри. Какой бы скотиной Гонт не был, и сколько бы раз они «случайно» не сталкивались с талейскими эскадрами, было очень важно сохранять с ними настолько дружеские отношения, насколько это возможно. Федерация и Талея и без того готовы вцепиться друг другу в глотку.
— Что же привело вас к решению связаться с нами, командор?
— Как вы, возможно, осведомлены, у королевства Колдран и Федерации имеется договор о военной помощи, согласно которому моя эскадра пребывает в этой системе, — из-за угла начала Генри, на что Гонт кивнул:
— Да, мы здесь, увы, под Веселым Роджером, как вы любите выражаться, командор.
— Я знаю вас достаточно хорошо, шунаш, чтоб позволитиь себе рискнуть и задать вопрос, возможно связанный с вашей миссией. Полагаю, вы, как благородный пират, не откажете даме?
— Тысяча морских чертей мне в брамсель, если откажу, — отшутился Гонт.
— Вас сюда пригласил адмирал Ботичелли, так? Неделю или две назад?
Генри увидела как шунаш напрягся и поспешила добавить:
— Если этот так, что, как мне кажется, у нас найдется общее дело, сэр, в противном же случае, мы можем продолжать сидеть на месте и думать о вечном.
— Вы заинтриговали меня, командор, — наконец сказал гемеррианин. — Если бы со мной связались не вы, я бы вынужден был проявить крайнюю невежливость, но и сейчас я хочу быть уверен, что вы не хотите заманить нас в ловушку.
— Что ж, — Генри усмехнулась, — тогда слушайте!

Генри нравились талейские конструкции звездолетов. К стандартному набору оборудования они всегда добавляли огромные «аккумулирующие паруса», разворачивающиеся словно крылья бабочки, превращая грозные линкоры в причудливых насекомых. Технически эти громадные конструкции были нужны для экономии энергии — талейцы вкладывали все в силовые поля, и защита кораблей Талеи отталкивалась именно от них, а не от брони, как во флоте Федерации. Это имело свои плюсы и минусы, но за долгую историю мелких драк между двумя сверхдержавами ни один из методов так и не доказал своего превосходства.
Сейчас же «Гунгнир» и эскадра шунаша Гонта, объединившись, мчались к сияющей вдали звездочке планеты Норман, где должна была наступить развязка.

— Если по-твоему все нормально, то по мне так у нас земля под ногами шатается! — рявкнул премьер Траппер в трубку коммуникатора и с размаху грохнул ее о стол. Несчастное устройство разлетелось на кусочки. — На орбиту вышли флоты Талеи и Федерации.
— Что? — барон Кадеша аж привстал в кресле.
— Совместно. Вышли на орбиту.
— Что за черт?! Они должны были…
— Я не знаю, что там случилось, — Траппер раздраженно смахнул со стола обломки коммуникатора, — но Егочество вызывает меня к себе, причем срочно.

— Как мне кажется, не хватает одного человека, — заметила Генри.
— Скоро будет, — отмахнулся Гонт.
Все, кого затребовали прибывшие к Норману командиры эскадр, король распорядился вызвать незамедлительно — благо, это была одна из тех привилегий, что конституция Колдрана за ним сохраняла.
Вокруг стола в знакомой командору обеденной зале, помимо монаршей четы и двух офицеров флота (а заодно кучи вооруженных людей, ниали и гемеррианок вдоль стен), собрались премьер Траппер, адмирал Ботичелли и мятежный граф Каначе (который обменивался с премьером убийственными взглядами через стол).
Двери распахнулись и, под конвоем двух вооруженных ниали в форме королевской стражи в зал вошел мистер Стэнтон. Он уселся на противоположном краю стола, максимально удалившись от всех присутствующих.
— Думаю, можем начинать, — сказала командор, вставая из-за стола.
— Я чувствую себя героем дешевого детектива, — откашлявшись, начла Генри, — но иначе быстро и окончательно урегулировать конфликт мы не сможем. Конечно, проблемы останутся, и много кого нужно будет усмирять, но масштаб будет не тот, как только в огонь перестанут подливать масло. До прибытия эскадры шунаша Гонта, — она кивнула офицеру-талейцу, — все казалось довольно простым. Разбить повстанцев да свалить из системы, делов-то. Но тут примчался господин Гонт, и все стало таким странным, что видение розовой гусеницы показалось бы нормой… Пока меня не натолкнули на мысль — не связано ли убийство барона Донжо с прибытием талейской эскадры? И, как ни странно, ответ — нет. Адмирал Ботичелли обратился к старому другу шунашу Гонту за помощью примерно тогда же, когда герцог Траппер запросил подмогу у Федерации. Гонт действовал неофициально, а потому прибыл позже. Располагая полными разведданными на момен запроса, шунаши решил ударить по Энелаю, отрезав остальные мятежные миры, находящиеся дальше от Колдрана, и затем удаляться от звезды, подавляя любое сопротивление. К моему сожалению, в этот самый момент нас угораздило ударить по Энелаю со своей стороны, и, как следствие, мы огребли. Адмирал, если бы вы просто сказали нам о миссии шунаша Гонта, мы бы сэкономили много сил и времени.
— Прошу прощения, командор. Признаться, я не мог и подумать, что все сложится настолько неудачно.
— Скорее всего, мы бы отступили, как только решили бы возникшую у нас проблему, — вставил Гонт. — А именно, сомнительная природа смерти барона Донжо.
— Ах, да, эта мелочь, — разулыбалась Генри. — Ну, это событие и вовсе недостойно упоминания. Видите ли, как оказывается, барон Донжо располагал неопровержимыми доказательствами вины одного крупного чиновника и некоторых его друзей в значительных финансовых махинациях. Как уж этот чиновник прознал про существование таких доказательств — ведомо одним Богам Внешнего Космоса, — но факт остается фактом. Когда стало ясно, что Энелай будет отбит (а про прибытие талейцев никому кроме адмирала в принципе известно не было), чиновник решил устранить Донжо, дабы обезопасить себя хотя бы от публичного разоблачения, а там, если повезет, в ходе зачистки планеты всяким доказательствам и ноги приделать можно. Не так ли, господин Траппер?
— Почему вы у меня спрашиваете? — огрызнулся премьер. — Я ни в чем не повинен.
— Неужели? — под расплывающиеся улыбки всех присутствующих в зале (за исключением самого Траппера) Генри извлекла из кармана кителя небольшую капсулу, заполненную вязкой мутноватой жидкостью. — А мне запись с этой пси-капсулы показалась очень убедительной. Полагаю, все присутствующие осведомлены о невозможности фальсификации данных, записанных на пси-гель? Таких капсул, господа и дамы, у барона Донжо была уймища, одна другой интереснее. Набор будет передан Его Величеству. Он, все-таки, монарх, и сам решит как распорядиться этой информацией.
Весомый кивок Карла вкупе с хищным блеском в глазах Леанны убедил Генри, что монарх ох как решит, о-ох как решит… «Впрочем, это уже не мое дело, — рассудила она. — Мне лично пора сворачиваться».
— Герцог прекрасно знал о наших планах и прикончил барона как только стало ясно, что Энелай падет. Мне кажется, что граф Каначе и его подчиненные собрали некую информацию по непосредственным подробностям убийства за время пребывания на Энелае. Я права, ваше сиятельство?
— Несомненно, — важно кивнул Граф, очевидно, уже сейчас размышляющий, как бы под это дело вывернуться из лап системы колдранского правосудия, которые неизбежно к нему потянутся. — Уверен, дальнейшее расследование все подтвердит до малейших подробностей.
«Скорее всего нет, — ухмыльнулась Генри, — ведь не настолько же дурак Траппер чтоб оставить непосредственные следы своего распоряжения об устранении Донжо?"
— И, наконец, мистер Стэнтон… — Генри повернулась в сторону представителя Пояса Колдрана. — Как я понимаю, у него есть некие экономические предложения относительно дальнейшего развития системы Колдран. — Генри проследила жест короля, после которого поникшего Траппера увели из зала очень серьезные люди в пурпурных мундирах. — Полагаю, Ваше Величество заинтересуют его предложения.

— И это все, да? — иронично переспросил адмирал Фарт, лязгнув зубами. Все четыре его ручищи, как обычно, были заняты делом — в одной он держал бокал оранжевого хроносского вина, в другой — дымящуюся сигару, а оставшиеся две грозно грюкнули по столу. — Да мы чуть не просрали Колдран!
— Колдран наш, — пожала плечами Генри, — так что никаких «чуть-муть» я не понимаю. Мы завоевали доверие местной верхушки, а монархия в этой системе, как мне кажется, нежданно-негаданно укрепится за счет поддержки ниали с окраин системы и общего ликования по поводу схода очередной лавины на очередного премьера.
— Черт с тобой, — махнул левой нижней рукой Фарт. — Прочь с глаз моих, пока я не передумал.