Гиала
– Каково было наше удивление, когда первыми пришельцами оказались… люди.
Этого никто не ожидал и не предвидел. Все считали, что пришельцев как таковых нет – мы одни во всей Вселенной. Значит, все глубоко заблуждались.
– Лейтенант, вас вызывают на мостик! – сообщил голос неподалеку от меня.
Я, оказывается, заснул, а собирался всего лишь отдохнуть минуту-другую и заняться делом. Чертовски устал. Все бы отдал за полноценный сон.
Я открыл глаза и с трудом поднялся с постели. Передо мной стоял рядовой, короткостриженый, гладковыбритый и кажется ни капельки не уставший.
– Свободны, рядовой, – прохрипел я, пытаясь вспомнить сегодняшнее число и день недели.
Он ушел, закрыл дверь каюты. Я, наверное, не закрыл дверь, и он смог войти. А рацию я отключил, чтобы не мешала работе. Нужно было написать отсчет по работе машинного отделения. Напишу в столовой на КПК, когда будет обед. Сейчас 12.47. Спал я часов тридцать назад, только если два часа сна можно назвать сном. Сегодня девятнадцатое июня, вторник.
Я решил умыться, привести себя в порядок и, наконец, побриться. На все две минуты, и сразу на мостик. Адмирал Полонский меня заждался, наверное. С ним в последнее время у меня разногласия. Я пытался его переспорить, но пока безуспешно. В принципе я должен как раб ему подчиняться, выполнять беспрекословно и без обсуждения приказы. Советовать должны лейтенанты-аналитики на мостике, а я должен только следить за двигателями корабля.
Коридоры, лифт, коридоры, лифт, мостик. Все на своих местах, сидят, смотрят на экраны, анализируют, рассчитывают, сканируют и слушают. За бортом Луна, еще видная полностью, и три сверкающие точки, подсвечиваемые на дисплее.
– Лейтенант Воронцов, – обратился ко мне адмирал, только я подошел и встал, как положено слева от него, – мы сможем достичь объекта к завтрашнему утру?
– Я уже настаивал… – собирался воспротивиться я, но он меня перебил.
– Я не спрашиваю вашего мнения, а физические возможности ПЗК, – разозлился он и начал повышать тон с каждым словом.
Я помолчал и ответил, что это возможно. Но необходимо перенастроить двигатели в машинном отделении вручную. Также можно отправить шаттл на разведку.
– Тогда идите и прикажите инженерам перенастроить их, а сами лично проконтролируйте. Свободны, – распорядился адмирал, выслушав мой ответ.
Речь адмирала, громкая, подействовала на меня пробуждающе. Я развернулся и, пройдя обратный путь, зашел в лифт. Путь к машинному отделению еще длиннее, чем к моей каюте на втором уровне. Так что коридоры и лифты и коридоры.
Адмирал – человек среднего почти преклонного возраста, высок, уже поседевшие, почти белые волосы и усы, спокойные широкие глаза, диссонирующие с беспокойными губами и резким голосом. Военный, служил на флоте, в ВВС и даже несколько месяцев в пехоте. На Земле он был генералом, а когда, уж не знаю каким образом, получил назначение на «Афину», то стал адмиралом.
Не понимаю, почему адмирал себя так ведет, но спорить с ним я больше не стану. Хоть он и не прав. Подчинение командиру, как рабство. Я раб и со своим воспитанием не могу не подчиниться старшему. Я могу возражать и критиковать, но дальше дело не пойдет. Это меня и бесит. Я буду следовать приказам до финала.
Мы только этой ночью вышли к обратной стороне Луны и обнаружили эти три чертовых корабля. Тогда я весь похолодел и онемел, сердце сжалось. Я пришел в необъяснимый панический ужас. Адмирал заметил это, спросил, что со мной. Я, пересилил чувства внутри и ответил, что внешний вид кораблей мало чем отличается, только размеры и опознавательные знаки совсем иные, так что это, мол, наши корабли. Построенные и населенные нами, землянами. Конечно, это только гипотеза. Гипотеза, которую я выдвинул и теперь хочу от неё отказаться из-за последствий. Адмирал как свихнулся. Он захотел в кратчайшие сроки пристыковаться к одному из кораблей и зайти на борт.
Я стал было уже отговаривать его, но он не стал меня слушать. Я говорил, что они же никак на нас не отреагировали, а это должно о чем-нибудь говорить. Сканеры показали за обшивкой наличие кислорода и приемлемой для людей температуры. Наличие живых организмов на борту посмотреть не получается. Даже отсутствие повреждений на корпусе ничего хорошего мне не говорило.
И почему я так испугался, я не понимаю. У меня до сих пор нехорошее предчувствие, что здесь дело нечисто. Может беспокойство от встречи с другими людьми? Или я не ожидал, что мы встретим пришельцев, и заволновался?
Я был бы рад, если адмирал выслал один, всего лишь один из двадцати, шаттл. Они бы состыковались с одним из кораблей, а затем доложили, что находится внутри. И если нет опасности, то это будет хорошо. И я не хочу, чтобы наш корабль состыковывался с чужими кораблями, пусть шаттлы этим занимаются.
Вскоре я пришел в машинное отделение, расположенное на пятом уровне. Инженеры, численностью в двадцать человек, включая меня, были в полном составе в этой большой комнате. Ко мне подошла сержант Гамбетта, ожидая от меня, по-видимому, распоряжений.
Девушка, лет двадцати не больше, шатенка с отдельными светлыми локонами, серо-карие глаза, роста чуть ниже моего. Инженер, как и все в машинном. Она мой заместитель, когда я на мостике, выручает меня постоянно из-за моей несобранности и глупости.
– Ужасно выглядите, лейтенант, – сообщила сержант.
– Знаю… сплю мало, а дел по горло, – согласился с ней я, пожаловавшись.
– Да, – она сделала паузу, явно желая что-то сказать. – Здесь делать было особо нечего, так что я написала черновой отсчёт о работе систем, чтобы вам не забивать этим голову, – рассказала она.
Сначала я хотел заорать: «Зачем?! Я сам должен делать свою работу!», но переменил свое мнение и произнес слова благодарности:
– Спасибо, за мной должок будет.
– Вот, возьмите, – Люсиана передала мне микрокарту от своего КПК.
– Кстати, – вспомнил я и спохватился, – Адмирал приказал перевести двигатели в максимальный режим потребления энергии, – тем временем я вставил карту в свой компьютер, перекопировал отсчет и отдал карту обратно.
– Зачем это? – поинтересовалась она.
– Чтобы уже завтра утром быть рядом с одним из кораблей, – объяснил я.
– Эй, Капарзо – начать подготовку двигателей в перевод на максимальный режим, – приказала сержант Люсиана капралу Джедду Капарзо, а затем сказала мне. – Приказ есть приказ.
– Приказ есть приказ, – согласился с горечью я.
Оставив сержанта, я подошел к самому непосредственно двигателю и стал осматривать показания на табло. Новый, поэтому работает пока без сучка, без задоринки. Помещаешь в «раздрабливатель», скажем Fe(OH), и дальше получаешь водород – для двигателя, кислород – для жизнеобеспечения, и железо. Водородные двигатели на Земле только-только пытаются поставить на автомобили, а нам это уже не в новинку. Конечно, плохо, что все делалось втайне от всех, только узкий круг лиц знал об этом проекте, но Первый Звездный Корабль «Афина» с экипажем в триста пятнадцать человек дает большие надежды человечеству. Были отобраны лучшие специалисты со всего света. Французы, поляки, русские, американцы, англичане, даже скажем какие-нибудь уругвайцы. Так получилось, что больше всего русских специалистов, поэтому обязательный язык на корабле – русский и английский. Мы первопроходцы, изучаем вдоль и поперек Луну и остальные нам хорошо видимые планеты по всей галактике Млечного Пути. И вот почти сразу нашли космические корабли внеземного происхождения.
Двигатель стал работать в максимальном режиме, все мои люди внимательно следили за показаниями. Ведь это для нас было впервые. Я приказал сообщать обо всем, что будет твориться с двигателем, а сам прошел в столовую, чтобы перекусить и отправить отсчет. Вообще я должен был завтракать, но с усталостью и бессонными днями я терял счет времени.
В столовой я взял кусок пирога и кофе, остальное из-за нервов в глотку не лезло. Сел за стол и достал КПК. Почти сразу ко мне подсел лейтенант Стен Рамирес. Лейтенант снабжения, лет двадцать с небольшим, короткостриженый брюнет с выразительными зелеными глазами, среднего роста, жизнерадостный и всегда отлично выглядящий, несмотря на усталость. Он стал моим лучшим другом здесь на «Афине».
– Привет! – поздоровался он со мной.
– Привет, – ответил я, отметив, что он не взял себе ничего из еды.
– Говорят, что долетим к кораблям уже завтра, – рассказал лейтенант.
– Ага, к утру точнее, где-то часов в восемь, – подтвердил я, уточнив.
– Кто пойдет на борт кораблей, ты знаешь? – спрашивал он.
– Нет, думаю, что точно не я, – предположил я.
– Сейчас хотят отправить шаттл с горсткой десантников к одному из кораблей.
– Как? – изумился я. – Откуда ты все это узнаешь? – не понимал я.
– Ну, рассказывают, – загадочно улыбнулся он.
– Это просто отличная новость, – сообщил я, заметно для себя повеселев.
Я получил то, что хотел. Отправив отсчет о работе двигателей, я окончательно стал чувствовать себя оптимистически. Побеседовав с Стеном, я вышел из столовой, поблагодарив его за радостное известие. Теперь, вернувшись в машинное отделение, я сообщил о вылетающем шаттле Люсиане, а сам сел за терминал связи. Я собирался в конец удостовериться о перемене решения адмиралом. Поэтому стал следить за выполнением приказа об отправке шаттла номер пять с экипажем в девять человек.
Командовал отрядом сержант Рональд Хайкес. Мускулистый, высокий, белые, из-за напряженной жизни он поседел к своим сорока, короткостриженые волосы, умение командовать людьми и принимать правильные решения. Выбор стоил того. Я знал двух сержантов пехоты на этом корабле, и одним из них был как раз Хайкес.
Шаттл вышел из отсека погрузки в промежуточное помещение. Там после стабилизации открылись двери в открытый космос. На большой скорости корабля шаттл как бы выпрыгнул из отсека, применив большое ускорение. Затем развернулся и направился к цели. Даже при большой скорости «Афины» в семь ускорений шаттл, со своими одиннадцатью, перегнал корабль. Он направился к самому ближнему из кораблей пришельцев. Иноземный корабль располагался перед нами боком, показывая всю свою длину.
– Пока все нормально, – доложил первый пилот шаттла.
– Мы пристыкуемся через три часа семнадцать минут при нынешней скорости к боковому шлюзу корабля, – сообщил второй капитан шаттла.
– Ясно, продолжайте и будьте осторожны, – приказал адмирал.
Не зная чем себя занять эти три часа, я проводил тесты и симуляции двигателя, проверял по несколько раз показания. Под конец, когда оставалось всего сорок минут до достижения шаттлом номер пять корабля неизвестных, я поднялся на мостик. Собирался доложить адмиралу о работе двигателя в максимальном режиме.
– Адмирал, двигатели пока работают исправно и приемлемо, – доложил я адмиралу.
Он обернулся:
– Хорошо, – похвалил он, а затем спросил: – Скажите, возможно ли сделать на корабле скорость шаттла?
– Невозможно, по крайней мере, постоянно, – рассказал я, начиная догадываться о намерениях адмирала.
– Возможно, скажем, сделать прыжок в одиннадцать ускорений? – продолжал расспрашивать он.
– Никогда об этом не слышал, но думаю, что это возможно, хоть и может в равной доли вероятности навредить двигателю.
– Тогда будьте готовы исполнить по моему приказу прыжок в одиннадцать ускорений, – наказал он.
– Чтобы в случае непредвиденных обстоятельств резко уйти? – поинтересовался я.
– Правильно мыслете, лейтенант, – подтвердил адмирал.
– Сделаю все, что возможно, – заверил я.
Прыжок может всех нас угробить, ведь корабль не предназначался для такой скорости. Но это приказ адмирала и я должен его выполнить. Проштудировать данный вопрос, а затем привести его в действие, несмотря на последствия.
Я пришел обратно в машинное отделение, где рассказал о намерениях адмирала. Мы решили, что это очень даже возможно. Но может повредить двигатель, сильно. Мы занялись этим вопросом, поставили симуляцию и проводили теоретические расчеты.
Как раз время пролетело быстро, и в терминале связи запищал таймер: они долетели. Шаттл был в нескольких десятках метров от обшивки инородного корабля, первый капитан сообщил:
– Находимся в двадцати двух метрах от шлюза, готовимся к состыковке. Мы были правы, система стыкования идентична нашей, – добавил он.
Они без проблем за минуту пристыковались к шлюзу. Весь экипаж был в скафандрах, хотя на корабле и было, судя по сканерам, жизнеобеспечение. Весь десантный отряд вошел в люк.
– Внутри на первый взгляд людей не видно, похоже, что это инженерный шлюз, – сообщил уже из корабля сержант Хайкес.
– Мы будем здесь, готовясь, если что, быстро улететь отсюда, – сообщил первый капитан шаттла.
Прошло десять минут, Хайкес доложил:
– Большое помещение с коридорами и пока выхода не видно, будем искать.
На этом сообщении от сержанта день, можно сказать, закончился, ничего важного и интересного не происходило. Я сидел в машинном отделении, следил за двигателями, несколько раз ходил в столовую и на мостик. Отдохнул три с небольшим часа в своей каюте и встал в шесть часов утра уже следующего дня.
– Ну, что интересного? – спросил я, взбодрившись после сна, сержанта Гамбетту.
– Интересное будет через час и пятьдесят минут, – ответила она, посмотрев на табло с отсчетом.
– А двигатели? – осведомился я о придумке адмирала.
– Они не предназначены к такой скорости даже на такой короткий срок.
– В самом плохом сценарии, что будет?
– Двигатель сломается и починить его можно будет только заменой новым.
– Да… – протянул я, задумавшись.
К назначенному сроку наш корабль приблизился к шлюзу инопланетного корабля. Сообщений от сержанта Хайкеса больше не было, он не отзывался, но все они пока были живы, что показывали их компьютеры на скафандрах, другая информация по неизвестной причине не поступала.
Я считаю, что пристыковываться «Афине» – это самоубийство. И ничего не могу с этим поделать. Я подчинюсь приказу. А если из-за этого случится что-нибудь плохое, то я не знаю, как буду жить. Проклятые отношения между командиром и подчиненным! Если бы я был волен распоряжаться, как сам считаю нужным! Я раб на этом корабле, как и все остальные, кроме адмирала. Как до сих пор я этого не понимал! В этом все дело – он повелевает нами, как слугами!
– Адмирал, вы уверены, что нужно пристыковываться? – спросил я еще раз адмирала через терминал связи, надеясь на то, что он передумает.
– Лейтенант, я все решил. Действуйте! – твердо настоял он на своем.
– Пристыковываемся! – без удовольствия и радости приказал я, когда корабль сбавил скорость и стал маневрировать.
– Внутрь пойдет развед отряд, – доложила сержант.
– Кто?
– Отряд пехотинцев и один оператор с камерой.
– То есть мы увидим, что там внутри, – заключил я, сгорая от нетерпения и страха.
Вот, открыли дверь шлюза нашего корабля, перешли по небольшому траппу и стали открывать шлюз другого корабля. Все это мы видели через камеру оператора, который стоял немного позади. Впереди стояли вооруженные автоматами пехотинцы, скафандры надевать нужды не было, так что они были без них. Можно было видеть волнение и тревогу на их лицах.
– Открываем! – сообщил сержант отряда.
Дверь открылась, внутри было светло. Пехотинцы осмотрели комнату, поманили оператора следовать за ними. Все оказались в просторном помещении, где везде стояли ящики и шаттлы.
– Добро пожаловать на Пятый Звездный Корабль «Гиала»! – сказал женский голос откуда-то.
– Это запись из громкоговорителя, – сообщил нам, зрителям, оператор.
– Гиала? – спросил я, машинально.
– Что-то из греческой мифологии, – припомнила Люсиана.
– Спутница одной из богинь, – предположил я.
– Возможно, – согласилась она.
Значит, это и вправду мы – наш корабль называется в честь греческой богини Афины, а этот недалеко ушел от традиции. Пятый звездный корабль! Парадокс времени, я думаю. Как еще это объяснить?
– Что там такое? – прервал мои размышления вопрос сержанта, который был слева на мониторе.
– Сержант! – взволновано чуть не закричал один из солдат.
– Матерь божья! – изумленно проговорил сержант-пехотинец. – Быстро, назад, назад! Отходим! – стал приказывать он.
После его слов началась стрельба. Стреляли все пехотинцы. Оператор уже стал отходить, но все же на одно долю секунды мы заметили какую-то тушу в конце помещения, туда-то и стреляли солдаты.
– Что у вас происходит?! – спрашивал взволновано адмирал.
Никто ответить не смог. Обратно на корабль прибежал оператор, рядовой и сержант, а остальных даже дожидаться не стали. Они стали закрывать дверь. За дверью слышалась стрельба и отчаянные вопли пехотинцев, затем пехотинцы стали кричать от боли и ужаса. Я не мог понять, что происходит. Но было ясно, что мы столкнулись с опасностью.
– Отстыковываемся, – приказал я, сообразив, что необходимо сделать.
Мы почти моментально убрали захват и, когда стали отлетать от корабля, произошел другой неприятный инцидент. Услышать объяснения от сержанта мы не успели, тот тем более был в шоке. Весь корабль тряхануло и развернуло. Мы все попадали на пол. Мне даже показалось, что на миг отключилась гравитация.
«Гиала» врезалась в нас. Сразу по всему кораблю поступили тревожные сообщения о поломках. Чудом корабль не разлетелся на части.
– Лейтенант, – приказывал мне адмирал, – совершайте прыжок подальше от корабля!
– При таких повреждениях нельзя вообще лететь! – заметил я.
– Делайте – это приказ, корабль собирается ударить снова по нам! – настоял адмирал Полонский, объяснив критичность ситуации.
Еще одного удара мы не выдержим. Лучше потерять двигатель, чем весь корабль.
– Включить двигатель на одиннадцать ускорений! – приказал своим людям я.
Они сразу это исполнили. Двигатель загудел, и весь корабль затрясло. Корабль от такого прыжка тряхануло. Так тряхануло корабль, что мы полетели в конец комнаты и врезались в стену. Все моментально потеряли сознание.
Очнувшись с головной болью и расшибленной левой рукой, я понял, что пока жив. Возможно, мы отдалились на приличное расстояние от корабля. Возможно. На корабле не было энергии, везде в комнате было темно, двигатель не работал. Я, спотыкаясь о вещи и лежащие тела на полу, в кромешной тьме пытался пробраться к выходу, где в ящике есть фонари.
– Лейтенант?! – спросила откуда-то сзади сержант Гамбетта.
– Да, – отозвался я.
– Что произошло? – не понимала она.
– Последствия столкновения и прыжка, – предположил я. – Как вы? – поинтересовался я.
– Нормально.
Я уперся в стену, пошел в левую сторону и нащупал дверь. Рядом ящик с фонарями. Там было три фонаря. Я зажег свет и осмотрел комнату: везде был беспорядок, все мои люди пришли в сознание. Сержант растерянно сидела на полу и закрывалась от света. Я подошел, передал ей второй фонарь, третий дал капралу.
– Нужно выяснить какова ситуация, а для этого пройти на мостик, – рассказывал я.
– Еще восстановить энергию, – заметила сержант.
– Часть людей пусть займется восстановлением питания, а другие идут со мной на мостик, – при этих словах я доставал из кобуры пистолет.
– С чем мы столкнулись, лейтенант? – спрашивала сержант, вытащив и свой SEM.
– В смысле кто напал на пехотинцев? – уточнил я.
– Да.
– Понятное дело – пришельцы. Люди такого бы никогда не сделали, – убеждался я.
Вместе мы открыли дверь, которую пришлось открывать вручную. За дверью так же было темно, но воздух еще был. Я повел отряд по коридору, чтобы свернуть к лестнице на следующий уровень, и так до мостика. Сам я думал, что могло здесь произойти и какова судьба шаттла номер пять с сержантом Хайкесом.
Никого из экипажа по дороге мы не встречали, везде была отключена энергия, и все было в погроме. В некоторых местах лежали гильзы, а где-то была кровь. Тел не было. В открытых вручную комнатах тоже никого не было, только беспорядок.
Не нужно было идти самой «Афине» к кораблю. Нужно было дождаться отсчета от шаттла. Тогда бы не пришлось включать двигатель на губительное ускорение и сталкиваться с земной, но парадоксальной «Гиалой». Но все приказы. Адмирал победил, добился своего.
Что таят в себе эти корабли, что с ними случилось? Неизвестно. Но в тоже время я вдруг я осознал, почему «Гиала» теперь не сопровождает Артемиду и покоится с остальными двумя спутниками. У них все зеркально нам: командир отдал приказ. Зависимость. Рабство, если говорить проще. Один хозяин, а остальные – рабы.
А я так и не смог ничего исправить…
Этого никто не ожидал и не предвидел. Все считали, что пришельцев как таковых нет – мы одни во всей Вселенной. Значит, все глубоко заблуждались.
– Лейтенант, вас вызывают на мостик! – сообщил голос неподалеку от меня.
Я, оказывается, заснул, а собирался всего лишь отдохнуть минуту-другую и заняться делом. Чертовски устал. Все бы отдал за полноценный сон.
Я открыл глаза и с трудом поднялся с постели. Передо мной стоял рядовой, короткостриженый, гладковыбритый и кажется ни капельки не уставший.
– Свободны, рядовой, – прохрипел я, пытаясь вспомнить сегодняшнее число и день недели.
Он ушел, закрыл дверь каюты. Я, наверное, не закрыл дверь, и он смог войти. А рацию я отключил, чтобы не мешала работе. Нужно было написать отсчет по работе машинного отделения. Напишу в столовой на КПК, когда будет обед. Сейчас 12.47. Спал я часов тридцать назад, только если два часа сна можно назвать сном. Сегодня девятнадцатое июня, вторник.
Я решил умыться, привести себя в порядок и, наконец, побриться. На все две минуты, и сразу на мостик. Адмирал Полонский меня заждался, наверное. С ним в последнее время у меня разногласия. Я пытался его переспорить, но пока безуспешно. В принципе я должен как раб ему подчиняться, выполнять беспрекословно и без обсуждения приказы. Советовать должны лейтенанты-аналитики на мостике, а я должен только следить за двигателями корабля.
Коридоры, лифт, коридоры, лифт, мостик. Все на своих местах, сидят, смотрят на экраны, анализируют, рассчитывают, сканируют и слушают. За бортом Луна, еще видная полностью, и три сверкающие точки, подсвечиваемые на дисплее.
– Лейтенант Воронцов, – обратился ко мне адмирал, только я подошел и встал, как положено слева от него, – мы сможем достичь объекта к завтрашнему утру?
– Я уже настаивал… – собирался воспротивиться я, но он меня перебил.
– Я не спрашиваю вашего мнения, а физические возможности ПЗК, – разозлился он и начал повышать тон с каждым словом.
Я помолчал и ответил, что это возможно. Но необходимо перенастроить двигатели в машинном отделении вручную. Также можно отправить шаттл на разведку.
– Тогда идите и прикажите инженерам перенастроить их, а сами лично проконтролируйте. Свободны, – распорядился адмирал, выслушав мой ответ.
Речь адмирала, громкая, подействовала на меня пробуждающе. Я развернулся и, пройдя обратный путь, зашел в лифт. Путь к машинному отделению еще длиннее, чем к моей каюте на втором уровне. Так что коридоры и лифты и коридоры.
Адмирал – человек среднего почти преклонного возраста, высок, уже поседевшие, почти белые волосы и усы, спокойные широкие глаза, диссонирующие с беспокойными губами и резким голосом. Военный, служил на флоте, в ВВС и даже несколько месяцев в пехоте. На Земле он был генералом, а когда, уж не знаю каким образом, получил назначение на «Афину», то стал адмиралом.
Не понимаю, почему адмирал себя так ведет, но спорить с ним я больше не стану. Хоть он и не прав. Подчинение командиру, как рабство. Я раб и со своим воспитанием не могу не подчиниться старшему. Я могу возражать и критиковать, но дальше дело не пойдет. Это меня и бесит. Я буду следовать приказам до финала.
Мы только этой ночью вышли к обратной стороне Луны и обнаружили эти три чертовых корабля. Тогда я весь похолодел и онемел, сердце сжалось. Я пришел в необъяснимый панический ужас. Адмирал заметил это, спросил, что со мной. Я, пересилил чувства внутри и ответил, что внешний вид кораблей мало чем отличается, только размеры и опознавательные знаки совсем иные, так что это, мол, наши корабли. Построенные и населенные нами, землянами. Конечно, это только гипотеза. Гипотеза, которую я выдвинул и теперь хочу от неё отказаться из-за последствий. Адмирал как свихнулся. Он захотел в кратчайшие сроки пристыковаться к одному из кораблей и зайти на борт.
Я стал было уже отговаривать его, но он не стал меня слушать. Я говорил, что они же никак на нас не отреагировали, а это должно о чем-нибудь говорить. Сканеры показали за обшивкой наличие кислорода и приемлемой для людей температуры. Наличие живых организмов на борту посмотреть не получается. Даже отсутствие повреждений на корпусе ничего хорошего мне не говорило.
И почему я так испугался, я не понимаю. У меня до сих пор нехорошее предчувствие, что здесь дело нечисто. Может беспокойство от встречи с другими людьми? Или я не ожидал, что мы встретим пришельцев, и заволновался?
Я был бы рад, если адмирал выслал один, всего лишь один из двадцати, шаттл. Они бы состыковались с одним из кораблей, а затем доложили, что находится внутри. И если нет опасности, то это будет хорошо. И я не хочу, чтобы наш корабль состыковывался с чужими кораблями, пусть шаттлы этим занимаются.
Вскоре я пришел в машинное отделение, расположенное на пятом уровне. Инженеры, численностью в двадцать человек, включая меня, были в полном составе в этой большой комнате. Ко мне подошла сержант Гамбетта, ожидая от меня, по-видимому, распоряжений.
Девушка, лет двадцати не больше, шатенка с отдельными светлыми локонами, серо-карие глаза, роста чуть ниже моего. Инженер, как и все в машинном. Она мой заместитель, когда я на мостике, выручает меня постоянно из-за моей несобранности и глупости.
– Ужасно выглядите, лейтенант, – сообщила сержант.
– Знаю… сплю мало, а дел по горло, – согласился с ней я, пожаловавшись.
– Да, – она сделала паузу, явно желая что-то сказать. – Здесь делать было особо нечего, так что я написала черновой отсчёт о работе систем, чтобы вам не забивать этим голову, – рассказала она.
Сначала я хотел заорать: «Зачем?! Я сам должен делать свою работу!», но переменил свое мнение и произнес слова благодарности:
– Спасибо, за мной должок будет.
– Вот, возьмите, – Люсиана передала мне микрокарту от своего КПК.
– Кстати, – вспомнил я и спохватился, – Адмирал приказал перевести двигатели в максимальный режим потребления энергии, – тем временем я вставил карту в свой компьютер, перекопировал отсчет и отдал карту обратно.
– Зачем это? – поинтересовалась она.
– Чтобы уже завтра утром быть рядом с одним из кораблей, – объяснил я.
– Эй, Капарзо – начать подготовку двигателей в перевод на максимальный режим, – приказала сержант Люсиана капралу Джедду Капарзо, а затем сказала мне. – Приказ есть приказ.
– Приказ есть приказ, – согласился с горечью я.
Оставив сержанта, я подошел к самому непосредственно двигателю и стал осматривать показания на табло. Новый, поэтому работает пока без сучка, без задоринки. Помещаешь в «раздрабливатель», скажем Fe(OH), и дальше получаешь водород – для двигателя, кислород – для жизнеобеспечения, и железо. Водородные двигатели на Земле только-только пытаются поставить на автомобили, а нам это уже не в новинку. Конечно, плохо, что все делалось втайне от всех, только узкий круг лиц знал об этом проекте, но Первый Звездный Корабль «Афина» с экипажем в триста пятнадцать человек дает большие надежды человечеству. Были отобраны лучшие специалисты со всего света. Французы, поляки, русские, американцы, англичане, даже скажем какие-нибудь уругвайцы. Так получилось, что больше всего русских специалистов, поэтому обязательный язык на корабле – русский и английский. Мы первопроходцы, изучаем вдоль и поперек Луну и остальные нам хорошо видимые планеты по всей галактике Млечного Пути. И вот почти сразу нашли космические корабли внеземного происхождения.
Двигатель стал работать в максимальном режиме, все мои люди внимательно следили за показаниями. Ведь это для нас было впервые. Я приказал сообщать обо всем, что будет твориться с двигателем, а сам прошел в столовую, чтобы перекусить и отправить отсчет. Вообще я должен был завтракать, но с усталостью и бессонными днями я терял счет времени.
В столовой я взял кусок пирога и кофе, остальное из-за нервов в глотку не лезло. Сел за стол и достал КПК. Почти сразу ко мне подсел лейтенант Стен Рамирес. Лейтенант снабжения, лет двадцать с небольшим, короткостриженый брюнет с выразительными зелеными глазами, среднего роста, жизнерадостный и всегда отлично выглядящий, несмотря на усталость. Он стал моим лучшим другом здесь на «Афине».
– Привет! – поздоровался он со мной.
– Привет, – ответил я, отметив, что он не взял себе ничего из еды.
– Говорят, что долетим к кораблям уже завтра, – рассказал лейтенант.
– Ага, к утру точнее, где-то часов в восемь, – подтвердил я, уточнив.
– Кто пойдет на борт кораблей, ты знаешь? – спрашивал он.
– Нет, думаю, что точно не я, – предположил я.
– Сейчас хотят отправить шаттл с горсткой десантников к одному из кораблей.
– Как? – изумился я. – Откуда ты все это узнаешь? – не понимал я.
– Ну, рассказывают, – загадочно улыбнулся он.
– Это просто отличная новость, – сообщил я, заметно для себя повеселев.
Я получил то, что хотел. Отправив отсчет о работе двигателей, я окончательно стал чувствовать себя оптимистически. Побеседовав с Стеном, я вышел из столовой, поблагодарив его за радостное известие. Теперь, вернувшись в машинное отделение, я сообщил о вылетающем шаттле Люсиане, а сам сел за терминал связи. Я собирался в конец удостовериться о перемене решения адмиралом. Поэтому стал следить за выполнением приказа об отправке шаттла номер пять с экипажем в девять человек.
Командовал отрядом сержант Рональд Хайкес. Мускулистый, высокий, белые, из-за напряженной жизни он поседел к своим сорока, короткостриженые волосы, умение командовать людьми и принимать правильные решения. Выбор стоил того. Я знал двух сержантов пехоты на этом корабле, и одним из них был как раз Хайкес.
Шаттл вышел из отсека погрузки в промежуточное помещение. Там после стабилизации открылись двери в открытый космос. На большой скорости корабля шаттл как бы выпрыгнул из отсека, применив большое ускорение. Затем развернулся и направился к цели. Даже при большой скорости «Афины» в семь ускорений шаттл, со своими одиннадцатью, перегнал корабль. Он направился к самому ближнему из кораблей пришельцев. Иноземный корабль располагался перед нами боком, показывая всю свою длину.
– Пока все нормально, – доложил первый пилот шаттла.
– Мы пристыкуемся через три часа семнадцать минут при нынешней скорости к боковому шлюзу корабля, – сообщил второй капитан шаттла.
– Ясно, продолжайте и будьте осторожны, – приказал адмирал.
Не зная чем себя занять эти три часа, я проводил тесты и симуляции двигателя, проверял по несколько раз показания. Под конец, когда оставалось всего сорок минут до достижения шаттлом номер пять корабля неизвестных, я поднялся на мостик. Собирался доложить адмиралу о работе двигателя в максимальном режиме.
– Адмирал, двигатели пока работают исправно и приемлемо, – доложил я адмиралу.
Он обернулся:
– Хорошо, – похвалил он, а затем спросил: – Скажите, возможно ли сделать на корабле скорость шаттла?
– Невозможно, по крайней мере, постоянно, – рассказал я, начиная догадываться о намерениях адмирала.
– Возможно, скажем, сделать прыжок в одиннадцать ускорений? – продолжал расспрашивать он.
– Никогда об этом не слышал, но думаю, что это возможно, хоть и может в равной доли вероятности навредить двигателю.
– Тогда будьте готовы исполнить по моему приказу прыжок в одиннадцать ускорений, – наказал он.
– Чтобы в случае непредвиденных обстоятельств резко уйти? – поинтересовался я.
– Правильно мыслете, лейтенант, – подтвердил адмирал.
– Сделаю все, что возможно, – заверил я.
Прыжок может всех нас угробить, ведь корабль не предназначался для такой скорости. Но это приказ адмирала и я должен его выполнить. Проштудировать данный вопрос, а затем привести его в действие, несмотря на последствия.
Я пришел обратно в машинное отделение, где рассказал о намерениях адмирала. Мы решили, что это очень даже возможно. Но может повредить двигатель, сильно. Мы занялись этим вопросом, поставили симуляцию и проводили теоретические расчеты.
Как раз время пролетело быстро, и в терминале связи запищал таймер: они долетели. Шаттл был в нескольких десятках метров от обшивки инородного корабля, первый капитан сообщил:
– Находимся в двадцати двух метрах от шлюза, готовимся к состыковке. Мы были правы, система стыкования идентична нашей, – добавил он.
Они без проблем за минуту пристыковались к шлюзу. Весь экипаж был в скафандрах, хотя на корабле и было, судя по сканерам, жизнеобеспечение. Весь десантный отряд вошел в люк.
– Внутри на первый взгляд людей не видно, похоже, что это инженерный шлюз, – сообщил уже из корабля сержант Хайкес.
– Мы будем здесь, готовясь, если что, быстро улететь отсюда, – сообщил первый капитан шаттла.
Прошло десять минут, Хайкес доложил:
– Большое помещение с коридорами и пока выхода не видно, будем искать.
На этом сообщении от сержанта день, можно сказать, закончился, ничего важного и интересного не происходило. Я сидел в машинном отделении, следил за двигателями, несколько раз ходил в столовую и на мостик. Отдохнул три с небольшим часа в своей каюте и встал в шесть часов утра уже следующего дня.
– Ну, что интересного? – спросил я, взбодрившись после сна, сержанта Гамбетту.
– Интересное будет через час и пятьдесят минут, – ответила она, посмотрев на табло с отсчетом.
– А двигатели? – осведомился я о придумке адмирала.
– Они не предназначены к такой скорости даже на такой короткий срок.
– В самом плохом сценарии, что будет?
– Двигатель сломается и починить его можно будет только заменой новым.
– Да… – протянул я, задумавшись.
К назначенному сроку наш корабль приблизился к шлюзу инопланетного корабля. Сообщений от сержанта Хайкеса больше не было, он не отзывался, но все они пока были живы, что показывали их компьютеры на скафандрах, другая информация по неизвестной причине не поступала.
Я считаю, что пристыковываться «Афине» – это самоубийство. И ничего не могу с этим поделать. Я подчинюсь приказу. А если из-за этого случится что-нибудь плохое, то я не знаю, как буду жить. Проклятые отношения между командиром и подчиненным! Если бы я был волен распоряжаться, как сам считаю нужным! Я раб на этом корабле, как и все остальные, кроме адмирала. Как до сих пор я этого не понимал! В этом все дело – он повелевает нами, как слугами!
– Адмирал, вы уверены, что нужно пристыковываться? – спросил я еще раз адмирала через терминал связи, надеясь на то, что он передумает.
– Лейтенант, я все решил. Действуйте! – твердо настоял он на своем.
– Пристыковываемся! – без удовольствия и радости приказал я, когда корабль сбавил скорость и стал маневрировать.
– Внутрь пойдет развед отряд, – доложила сержант.
– Кто?
– Отряд пехотинцев и один оператор с камерой.
– То есть мы увидим, что там внутри, – заключил я, сгорая от нетерпения и страха.
Вот, открыли дверь шлюза нашего корабля, перешли по небольшому траппу и стали открывать шлюз другого корабля. Все это мы видели через камеру оператора, который стоял немного позади. Впереди стояли вооруженные автоматами пехотинцы, скафандры надевать нужды не было, так что они были без них. Можно было видеть волнение и тревогу на их лицах.
– Открываем! – сообщил сержант отряда.
Дверь открылась, внутри было светло. Пехотинцы осмотрели комнату, поманили оператора следовать за ними. Все оказались в просторном помещении, где везде стояли ящики и шаттлы.
– Добро пожаловать на Пятый Звездный Корабль «Гиала»! – сказал женский голос откуда-то.
– Это запись из громкоговорителя, – сообщил нам, зрителям, оператор.
– Гиала? – спросил я, машинально.
– Что-то из греческой мифологии, – припомнила Люсиана.
– Спутница одной из богинь, – предположил я.
– Возможно, – согласилась она.
Значит, это и вправду мы – наш корабль называется в честь греческой богини Афины, а этот недалеко ушел от традиции. Пятый звездный корабль! Парадокс времени, я думаю. Как еще это объяснить?
– Что там такое? – прервал мои размышления вопрос сержанта, который был слева на мониторе.
– Сержант! – взволновано чуть не закричал один из солдат.
– Матерь божья! – изумленно проговорил сержант-пехотинец. – Быстро, назад, назад! Отходим! – стал приказывать он.
После его слов началась стрельба. Стреляли все пехотинцы. Оператор уже стал отходить, но все же на одно долю секунды мы заметили какую-то тушу в конце помещения, туда-то и стреляли солдаты.
– Что у вас происходит?! – спрашивал взволновано адмирал.
Никто ответить не смог. Обратно на корабль прибежал оператор, рядовой и сержант, а остальных даже дожидаться не стали. Они стали закрывать дверь. За дверью слышалась стрельба и отчаянные вопли пехотинцев, затем пехотинцы стали кричать от боли и ужаса. Я не мог понять, что происходит. Но было ясно, что мы столкнулись с опасностью.
– Отстыковываемся, – приказал я, сообразив, что необходимо сделать.
Мы почти моментально убрали захват и, когда стали отлетать от корабля, произошел другой неприятный инцидент. Услышать объяснения от сержанта мы не успели, тот тем более был в шоке. Весь корабль тряхануло и развернуло. Мы все попадали на пол. Мне даже показалось, что на миг отключилась гравитация.
«Гиала» врезалась в нас. Сразу по всему кораблю поступили тревожные сообщения о поломках. Чудом корабль не разлетелся на части.
– Лейтенант, – приказывал мне адмирал, – совершайте прыжок подальше от корабля!
– При таких повреждениях нельзя вообще лететь! – заметил я.
– Делайте – это приказ, корабль собирается ударить снова по нам! – настоял адмирал Полонский, объяснив критичность ситуации.
Еще одного удара мы не выдержим. Лучше потерять двигатель, чем весь корабль.
– Включить двигатель на одиннадцать ускорений! – приказал своим людям я.
Они сразу это исполнили. Двигатель загудел, и весь корабль затрясло. Корабль от такого прыжка тряхануло. Так тряхануло корабль, что мы полетели в конец комнаты и врезались в стену. Все моментально потеряли сознание.
Очнувшись с головной болью и расшибленной левой рукой, я понял, что пока жив. Возможно, мы отдалились на приличное расстояние от корабля. Возможно. На корабле не было энергии, везде в комнате было темно, двигатель не работал. Я, спотыкаясь о вещи и лежащие тела на полу, в кромешной тьме пытался пробраться к выходу, где в ящике есть фонари.
– Лейтенант?! – спросила откуда-то сзади сержант Гамбетта.
– Да, – отозвался я.
– Что произошло? – не понимала она.
– Последствия столкновения и прыжка, – предположил я. – Как вы? – поинтересовался я.
– Нормально.
Я уперся в стену, пошел в левую сторону и нащупал дверь. Рядом ящик с фонарями. Там было три фонаря. Я зажег свет и осмотрел комнату: везде был беспорядок, все мои люди пришли в сознание. Сержант растерянно сидела на полу и закрывалась от света. Я подошел, передал ей второй фонарь, третий дал капралу.
– Нужно выяснить какова ситуация, а для этого пройти на мостик, – рассказывал я.
– Еще восстановить энергию, – заметила сержант.
– Часть людей пусть займется восстановлением питания, а другие идут со мной на мостик, – при этих словах я доставал из кобуры пистолет.
– С чем мы столкнулись, лейтенант? – спрашивала сержант, вытащив и свой SEM.
– В смысле кто напал на пехотинцев? – уточнил я.
– Да.
– Понятное дело – пришельцы. Люди такого бы никогда не сделали, – убеждался я.
Вместе мы открыли дверь, которую пришлось открывать вручную. За дверью так же было темно, но воздух еще был. Я повел отряд по коридору, чтобы свернуть к лестнице на следующий уровень, и так до мостика. Сам я думал, что могло здесь произойти и какова судьба шаттла номер пять с сержантом Хайкесом.
Никого из экипажа по дороге мы не встречали, везде была отключена энергия, и все было в погроме. В некоторых местах лежали гильзы, а где-то была кровь. Тел не было. В открытых вручную комнатах тоже никого не было, только беспорядок.
Не нужно было идти самой «Афине» к кораблю. Нужно было дождаться отсчета от шаттла. Тогда бы не пришлось включать двигатель на губительное ускорение и сталкиваться с земной, но парадоксальной «Гиалой». Но все приказы. Адмирал победил, добился своего.
Что таят в себе эти корабли, что с ними случилось? Неизвестно. Но в тоже время я вдруг я осознал, почему «Гиала» теперь не сопровождает Артемиду и покоится с остальными двумя спутниками. У них все зеркально нам: командир отдал приказ. Зависимость. Рабство, если говорить проще. Один хозяин, а остальные – рабы.
А я так и не смог ничего исправить…
