Fr0st Ph0en!x Опубликовано 24 февраля, 2011 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 24 февраля, 2011 Охъ, ФФ таки осилил следующую главу. IV. Цена промаха Антаглоуф очнулся от боли в скрученных за спиной руках и глухо простонал. Голова тоже болела, но куда меньше – или так казалось потому, что руки попросту заливало студеной тяжестью. Глаза оказались плотно укрыты какой-то пропахшей гарью тряпицей – наверное, мешок надели. Судя по тому, как занемели кисти и как саднила изрезанная кожа, связали его тонкой проволокой из старых руин. Значит, не совсем простые разбойники напали. Примотан к какому-то пню или дереву, сидя. Плащ почему-то не сняли, да и не обыскали толком, похоже. Любопытно, почему. Жалко, не поможет это ничем, со стянутыми до помертвения руками-то. Нет, это ж надо так подставиться! С полсотни серьезных походов на счету, едва ли не лучший ходок в поселке! По руинам с малолетства лазать начал! И шел, разинув рот! Птиц он высматривал! Конечно, куда больше-то смотреть! Еще, надо сказать, повезло, что грабителей встретил, а не зверя какого-нибудь – тот бы сразу сожрал, а с людьми хотя бы поговорить еще можно. Вдруг получится чего. Ну, ошиблись они, не того ждали. Не убили же сразу – значит, нужно им что-то. – А-а, очухался, сердешный? – послышался тот же высокий голос. Что за голос вообще такой странный? – Долго же ты спал. Опять ждать заставляешь. Нехорошо. – Проволоку размотайте, а… – прохрипел Отражатель. – Зачем так-то… Без рук же останусь. – Ну уж нет, дружочек. Мы, значит, размотаем, а тебя потом поминай как звали. Знаем мы вас, ходоков… – натянуто рассмеялся незнакомец. – Потерпи уж пока. У нас разговор не очень долгий будет. – Э-э… Ребята, да вы чего, у меня с собой ничего нет, кроме мешка с пожитками походными… – торопливо забормотал Антаглоуф. – Здоровьем своим клянусь, нет ничего, сами проверьте… Чтоб всей родне моей сиять, если вру… Отпустите, а? Парни, чего вы? – Парни?.. – снова хохотнул собеседник, но на этот раз, кажется, искренне развеселился. – Вы слышали, друзья мои? Парни… Да уж, парни! К его гортанному заливистому смеху присоединился невнятный низкий гогот и чье-то тоненькое хихиканье. Ходок, не желая усугублять свое незавидное положение, терпеливо ждал, пока бандитам надоест потешаться. Непонятно, конечно, что это их так порадовало, ну да и гори оно в Пекле – зачем вникать, не до того сейчас. Обещают, стало быть, короткий разговор… – Да уж конечно, жди, дорогуша, – отсмеявшись вдоволь, продолжил неизвестный – главарь, по всей видимости. – Еще чего. Не для того мы тут околачивались. Посиди-ка еще чуточку, поговорим. Отражатель зажмурился, потом снова открыл глаза. Нет, все равно ничего не видно, слишком частые и грубые волокна… Да и воняет очень. Эдак он и задохнется тут скоро. – Слушайте, я это… Дышать не могу. Мешок хоть снимите, куда я денусь… – А и правда, что ж тут мешок? Все равно наш дружочек вряд ли кому-то про нас проболтается, так ведь, Тланга? – спросил главарь у кого-то. В ответ раздалось какое-то неразборчивое бульканье. Видимо, оно выражало согласие, потому как мешок мигом развязали и стянули с головы. Антаглоуф со всхлипом втянул в себя свежий, пахнущий сырым песком воздух и закашлялся. – Попить тебе, да, бедняжка? – участливо склонилось над ним чье-то лицо, расплывшееся в туманное пятно. Ходок поморгал, привыкая к неяркому свету, – оказывается, вечер уже почти успел угаснуть – и кивнул: – Да… Не помешало бы… – А вот не будет пока водички! Вот она, но пока не заслужил! – стройный невысокий разбойник, которому и принадлежал тот высокий голос, махнул рукой в направлении лесного ключа. Прохладная даже на вид влага вытекала из расщелины между двумя валунами и узкой проворной струей бежала, видимо, к ручью, у которого Антаглоуф и зазевался так опрометчиво. В горле враз пересохло еще сильнее. Вот как, и ключ загодя нашли, когда место для засады выбирали. Похоже, и в самом деле давно они тут, и основательно к делу подошли. Неужели все именно для него готовилось? Да ну, быть того не может. К тому же, кто знал, что он пойдет… Что он пойдет вдоль этого ручья! Мысль пронзила лопатки цепким морозом и замерла где-то в кончиках обескровленных пальцев за спиной. Да и что им еще делать в засаде у Гнилозубой стены? Боясь поверить самому себе, ходок осторожно спросил: – Вы тут, часом, не из-за глостилита? Или гремучего железа, наверно? Если что, я могу показать… – Да ты нам только рожу свою подбитую можешь показать… – опять развеселился главарь с высоким голосом. – Все мы знаем и про глостилит здешний, и про остальное. – Ясно. Передайте Глирфинду, что он очень редкостный ублюдок… – стараясь сохранять хладнокровие, устало вздохнул Антаглоуф. – Ну вот зачем так, а? – Глирфинду? Это Старый Хват который? – совсем уж откровенно покатился со смеху разбойник. Ему вторили еще двое, которых Антаглоуф видеть не мог, потому что они стояли за его спиной. Выходит, трое их всего, не ослышался в первый раз. Хотя какая разница… Если бы даже связан не был, с троими бы не справился. – Не, твой Хват сам болван такой же, как и ты, братец… – утирая лицо платком, пояснил главарь после небольшой передышки. – Ох, позабавил… Хвату, дескать, привет! Чтоб ты знал – никакого склада тут не бывало, а тот дурачок, который якобы Хвату проболтался – это я и есть. Лицо просто грязью измазал немного, вроде как щетина. И только тогда Антаглоуф понял, что не может точно сказать, мужчина перед ним или женщина. Стройная фигура с явной талией и маленькой, но вполне приметной грудью, длинные темные волосы, огромные синие глаза на миловидном округлом лице… И – заметный пушок над верхней губой, густая бородка под нижней… Больше никакой растительности, и бакенбард тоже нет. Главарь был, без сомнения, красив, но противоестественной, отвратительной красотой. Даже его звучный высокий голос невольно резал слух, как уже заметил Антаглоуф. Как же это, что с человеком стало? Разбойник (разбойница?), очевидно, заметил смятение ходока и вновь усмехнулся, теперь уже довольно. – Удивился, да? Наша семья всегда была довольно… необычной, дружочек мой, – белозубо улыбаясь, начал он. – Бабку вот из деревни с позором выгнали, потому что она еще девкой забрюхатеть умудрилась. Ни разу с мужиком не спала – и вдруг такое, ага. Потом родила трех девочек. Выросли, похожи на нее стали, как… три капли воды. Ну, и моя мать одной из них была, само собой. А я – вот. Могу детей делать, а могу и сама родить, наверное… По крайней мере, все при мне. Показать? – Э… Нет, я верю… – поспешил ответить Антаглоуф. Главарь, тем не менее, с видимым удовольствием распоясался, оголил бедра и нагнулся. Отражатель не знал, что здесь уместно будет сказать, поэтому пробурчал что-то невнятное. Разбойника, похоже, его слова не впечатлили, потому что он подошел к пленнику и отвесил ему наотмашь увесистую пощечину. По губе ходока побежала тонкая струйка крови, он прижал подбородок к груди и языком осторожно проверил зубы. Пока вроде не шатаются, но если беседа и дальше пойдет в том же духе… Хорошо хоть, те двое пока не вступают. – Что, не нравлюсь? А тебя не спрашивал никто! Сиди и помалкивай! У нас к тебе совсем другой разговор, – прошипел главарь и жестом подозвал кого-то из тех, кто стоял за деревом, к которому привязали пленника. Антаглоуф, совершенно озадаченный, опять раскрыл рот. К нему вышел самый настоящий чернокожий! Наверное, из людоедских племен! Что он делает здесь, так далеко от кочевых стоянок, да еще и в компании белого разбойника, который родом уж точно не из дикарей? Походка у черного оказалась неровной, прыгающей, сам он был на голову выше мужчины-женщины, но казался чересчур тощим даже по сравнению с главарем. Жилистый, как будто из ржавых жгутов сплетен… И черный-черный, точно не полукровка. А волосы-то какие – как курчавая шапка, право слово! Подойдя к главарю, черный вынул из-за широкого пояса несколько тонких пластинок из коры и взялся раскладывать их на вытоптанной земле перед Антаглоуфом. Закончив, он стал тыкать в одну из них толстым коротким пальцем, что-то мыча. Слов не знает, что ли? А смеялся вместе с остальными… Ну, может, просто так, мол, как и все. Надо ж как, палец у него со стороны ладони розовый почти… – Чего он хочет-то? – растерянно спросил ходок. – Ну, кора какая-то… – Смотри, что там начерчено, дубина! – вконец разозлился главарь. – В кого тупорылый-то такой? Риглакоры в роду были, что ли? “Значит, “риглакоры”, а не “молчуны”. Не местный, стало быть, – сделал вывод Антаглоуф и попытался пошевелить пальцами, почти не чувствуя их. – Сегодня – здесь, завтра – там… Совсем плохо. Плевал он на всех ходоков, вместе взятых… Убьет и даже не поморщится”. – Смотри! – не дожидаясь, когда Отражатель проявит должное внимание к кусочкам коры, мужчина-женщина рванул его за волосы, наклонив к рисунку. Скрученные руки ходока едва не вывернулись из плеч, а проволока еще сильнее впилась в кожу. В глазах помутилось от боли, но Антаглоуф покладисто уставился в собранный рисунок. Ну и что же это? Линии какие-то и закорючки… Извиваются и складываются в кривую дырявую сетку. А вот деревья нарисованы. Где-то он подобное видел… А, правильно, охотники показывали, они так звериные тропы отмечали. План называется, или, по-другому, карта… – Я в картах не разбираюсь, – честно сказал Антаглоуф, ожидая очередного рывка. – Объясните так. – А придется научиться, дорогуша, – с показным благодушием нараспев произнес главарь и отвесил ходоку затрещину. – Заказом меньше, заказом больше… – Ха! Вот уж как, и вы туда же! Еще один заказ, значит? – не выдержал Антаглоуф. – Ишь, нанимателей-то развелось… – Помолчи-ка, – досадливо изогнул яркие губы разбойник. – На нас поработаешь немножко, раз уж склада никакого нет. Не просто же так сюда волочился, правда? По карте этой придется искать кое-что. Хотя само место тебе должно быть знакомо – это Колодезь-Светлячок. – Колодезь-Светлячок? – Отражатель вздрогнул и мотнул головой. – И насколько… далеко от него находится то, что вам нужно? – О, дружочек, ты подумай – стали б мы тогда Хвату голову дурить, – вздохнул главарь. – Аккурат в Колодезь надо бы слазить. Но, вот гляди, не туда, где сама шахта, а вот сюда. Еще один вход есть, видишь? – Да что за шутки у вас, – сдвинул брови Антаглоуф и поерзал, пытаясь хоть чуть-чуть расслабить металлические нити на запястьях. – Вы ведь знаете, почему его Светлячком прозвали? Там сияние не скрывается даже! Кто видел, тот и трех дней не протянул! – И что? – пискляво проговорили за его спиной. Ходок опять вздрогнул – забыл, что там кто-то стоит. Голосок девчачий, но тоже странный, да еще и слова смазываются. Кто ж такой? – То есть как? – Ходок попытался повернуть голову к новой собеседнице. – Я ж сгнию изнутри! – С того нам какое? – совсем непонятно выразилась та. – Умри тебе, да. Что для мы? “Наверное, имеет в виду, что им плевать, помру я или как, – догадался Антаглоуф. – И правда, им-то что…” – Ну, положим, принесу я оттуда то, что скажете. А дальше-то как вы с ним? – попытался урезонить разбойников Отражатель. – Оно ж сиять будет так же, как сам Колодезь! – Это уж тебя, мой милый, должно меньше всего волновать, – улыбнулся уголком рта мужчина-женщина. – Скажем так – различать, что и как сияет, мы умеем. В остальном – разберемся. – Во стально – раз-берем-ся, – коряво повторили за спиной и захихикали. – Вы ведь и сами долго не проживете… Даже если до самого Светлячка меня провожать не будете. Вокруг него проклято все так, что вам точно хватит. – А кто сказал, что мы тебя вообще провожать будем? – деланно удивился главарь. Черный рядом с ним опять замычал и начал собирать пластинки обратно. – Нам и тут неплохо. Карта тебе для чего? – Ну, отлично, если так… – Отражатель недоуменно уткнулся взглядом в свои колени. – Карта, да… Поможет. – А, так ты, никак, он нас надумал ноги сделать, да? – прищурился главарь и улыбнулся. – Ну-ну. Твою сестру не Кейрини ли зовут, случаем? Антаглоуф рывком подался вперед, так, что проволока до костей врезалась в кисти и надломилась. Этого почти не почувствовал – осталась лишь горькая ненависть, от которой сводило мышцы и едва не крошились зубы. Сестру-то за что?! – Не троньте ее, гниды! Она-то здесь при чем! Не смейте, мрази! – прошипел Отражатель, задыхаясь и со свистом выталкивая слова. – Что смеешь говорить как?! – негодующе произнес над ухом писклявый голосок, а ходок наконец увидел ту третью, кто пришел сюда с мужчиной-женщиной. И Антаглоуф безучастно, будто со стороны, отметил, что уроженкой здешних краев эту низкорослую упитанную девицу тоже не назовешь. Глаза у нее чересчур узкие, со складками век в уголках, а волосы – прямые и жесткие. Черный разинул рот и издал громкий горловой звук. Столь же отстраненно Антаглоуф понял, что язык у дикаря отрезан до середины – видимо, изгнанник. Ярость мгновенно схлынула, оставив после себя только кислую желчь на губах и обреченную злобу в пустой груди. – Тихо! Говорить буду я все-таки, друзья мои, – повысил тон главарь. – Не обижайтесь на нашего бедолагу – он же из-за сестры переживает, родные люди-то. Вы бы и сами так бесились, окажись вдруг на его месте… Девица нарочито потупилась, ковырнула землю носком сапога и отошла в сторону, вильнув увесистым задом и слегка оттолкнув им дикаря. – Так что, дорогуша, я тебя понимаю и даже немного жалею. – Главарь потрепал Антаглоуфа по щеке. – Тяжело на смерть идти, это да. Но в Колодезь ты полезешь и сам вернешься к нам, будем тебя поджидать в условленном месте. С Кейрини. Вас отпустим. Успеешь с ней перед смертью попрощаться, уведешь. Не все ведь равно, когда умирать – сейчас одному или потом, чтобы она тебя за руку держала? – Нельзя держать, – безотчетно заметил ходок. – Умирающий от сияния сам сиять будет. – Ну, все равно – сестру-то спасешь. Иначе быть ей нашей… наложницей, а потом черному племени продадим, они таких, по-моему, любят. По дороге сгнить не успеешь – до места, где будем ждать, доберешься. Там и простимся, не тревожься. Усек, братишка? – А где она сейчас? – только и смог спросить Антаглоуф. – О, она в безопасности… Сравнительно, – Разбойник-разбойница натянул улыбку на лицо, но серые глаза его словно подернулись льдом. – Ждет тебя. И, поверь, ей сейчас не очень хорошо. Главарь вытянул руку, поднес ее к лицу ходока. На раскрытой ладони лежала длинная пепельная прядь. Антаглоуф бы не спутал ее оттенок ни с чем другим – у него самого волосы были чуть темнее. Один кончик пряди был в подсохшей крови – не отрезали, а вырвали. – Ублюдки… Скоты… – прохрипел Отражатель. Смутная надежда, что бандит просто хочет его одурачить, испарилась, как утренняя дымка. – Чтоб вас самих десятью сияниями… приголубило… Чтоб сотню лет вас живьем черви жрали… – Э, да ты слова-то выбирай все-таки, – сморщился главарь и выдал Антаглоуфу еще одну зуботычину. – Смелости набрался? Это хорошо, в Светлячке она тебе пригодится. Мы, знаешь, другого ходока выбрать не могли – только хороший нужен. Гордись, дружочек. Ходок напряг изрезанные руки и почувствовал, что проволока чуть поддалась. Точно, надломилась же, когда про сестру сказал этот выродок гнилых развалин! Без сомнения, чтобы вязать кого-то, проволока лучше всего подходит – запросто ножом не перережешь и о кору не перетрешь. Но и обратная сторона есть – металл переломить можно, особенно, если его много раз уже гнули. Надо бы раскачать надлом, как бы незаметнее-то сделать… Едва попробовав пошевелить кистями, он не смог сдержать стон: раны нестерпимо саднили, железо впивалось все глубже, кое-где скребло по сухожилиям и надкостнице… Но расшатать нужно – иначе смерть. И ему, и сестре – отпустят их, как же… – Голова болит, не дойду туда, – Антаглоуф попытался оправдать стон, а заодно и потянуть время. – Не бей больше. Нож, предплечьем ходок нащупал нож! Неужели впрямь не забрали? Самоуверенные или туповатые? – Ладно, братишка, – вновь широко ощерился мужчина-женщина. – Не буду. Эй, подруга, иди-ка сюда! Промой нашему страдальцу раны и примочки наложи. Все равно ему помирать, конечно, но кровью-то пусть попозже истечет. – Да, моя госпожа, – пропела чужестранка, томно прогнув поясницу и выкатив вперед полную грудь. Пока она потягивалась, Антаглоуф еще раз двинул руками, пытаясь повернуть их так, чтобы предполагаемый надлом оказался именно там, где натянулось сильнее всего. Что-то хрупнуло – то ли железо, то ли кость, левую ладонь прострелило дергающим зудом, и Отражатель почувствовал, как расходится проволока. Кисти почти сразу будто закололо тысячами иголок – кровь возвращалась в изуродованные пальцы. Ничего, заживет, главное – не подать виду и вытащить нож… Гулко застучало в висках – пора. Разбойница еще только таращила узкие глаза и хваталась за распоротую щеку, когда ходок уже вскакивал с земли. Ноги подкосились – тоже затекли, но он устоял и, не особенно метясь, швырнул нож в черного дикаря. Увидеть, попал ли, Антаглоуф не смог, потому что его рука уже тянулась под плащ, к топорику. Что-то скользнуло по свинцовым пластинам – разбираться тоже некогда, топор в руке… Крутанулся на месте, почему-то хрустнула ключица. Пальцы онемевшие, но слушаются, это отлично. Теперь к уроду… Рвануться к мужчине-женщине ходок не успел. Перед его лицом вырос длинный тесак в черной руке. И сразу обрушился вниз, на плечо… Нет, не на плечо – из плеча столько крови за миг не выльется. Антаглоуф выронил топорик и уставился на палую листву, куда упругими толчками плескал ярко-алый поток. Попытался правой рукой зажать глубокую рану на шее, покачнулся и грохнулся навзничь, со всего размаху ударившись затылком о булыжник. В глазах мелькнули искры, острая боль пронзила позвоночник и почти сразу ушла. Ее не было больше. И никогда уже, наверное, не будет. Все бандиты тут же застыли на месте и уставились на упавшего ходока, из шеи которого по-прежнему хлестала кровь. Затем молчание нарушил гневный, резкий вопль главаря: – Тланга, ты что наделал?! Дeрьмо черномазое! Нам теперь что, нового вылавливать? Лесной выкидыш, а! Две недели теперь со своей рукой развлекайся, понял, придурок? Антаглоуф слушал виноватое мычание дикаря и смотрел на россыпь звезд, которые выглянули на померкший небосвод. Жизнь, пульсируя, покидала еще не старое тело и впитывалась в листья и крупный песок. Вдали осторожно застрекотала какая-то мелкая живность. А звезды все-таки так высоко… – Заберите с него все нужное, и уходим, – немного поутих главарь. – Сейчас же. А то что-то больно прыткая у них семейка, как бы и сестренка чего-нибудь не учудила. Прекрати за личико хвататься! Порез пустяковый, придем на место – зашью. У меня все там есть. Да шарьте же живее! Предчувствие у меня… недоброе. Как бы не сбежала. – Ага, делает мы с девка что? – спросила писклявая разбойница, проверяя карманы внутри плаща. – С эта падаль сестра? Он попытался сосредоточиться, прислушаться к тому, что ответит главарь… Но никак не удавалось. Звезды все-таки очень высоко. Кружатся, кружатся… Не достать. – Продадим ее в деревню нашей чернозадой сволоты, что ж еще… – раздраженно процедил мужчина-женщина, только Антаглоуф этого слышать уже не мог – уши будто мхом законопатили. – Я ж говорила, что там таких любят. Нам деньжата точно не повредят. Еще и Фойтрен куда-то сгинул вместе с бугаями своими, ни слуху ни духу… А ведь договаривались. Дикарь снова попытался пробулькать какое-то оправдание, но получил тычок и заткнулся. – Не даст ты он с она развлекается? – елейно поинтересовалась девица и сверкнула глазами. – А что для я? – Этот точно обойдется, – не терпящим возражения тоном отрезал главарь. – А уж ты – тем более. Видела я, дорогая моя, как ты забавляешься. Она нам здоровой нужна и со всеми глазами и пальцами. Да я и сама ее трогать не буду – больше у черных выручим. Разбойница разочарованно отвернулась и что-то обиженно пробормотала на родном языке. – Ах, как я поспал сегодня хорошо, – словно не замечая ее недовольства, безмятежно заметил главарь, выгнул спину и хлопнул в ладоши. – Четвертую уж ночь – так славно… Последние мгновения растянулись для Антаглоуфа в немую, приторно-спокойную вечность. И лишь одна мысль точила изнутри: что же они сказали, что будет с сестрой? Как же теперь ей помочь? Сердце ходока перестало биться, и звезды погасли. Тьма сомкнулась над ним, как омут. Искусственный воин опоздал на восемь минут сорок три секунды по внутреннему времени комплекса. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Lucyfire Опубликовано 24 февраля, 2011 Жалоба Поделиться Опубликовано 24 февраля, 2011 Хехе. Какой неожиданный конец для книги. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Муурн Шепард Опубликовано 26 февраля, 2011 Жалоба Поделиться Опубликовано 26 февраля, 2011 Весьма неожиданно, хех. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Дарин Опубликовано 26 февраля, 2011 Жалоба Поделиться Опубликовано 26 февраля, 2011 Что-то сомневаюсь я, что это конец ^_^ Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Fr0st Ph0en!x Опубликовано 27 февраля, 2011 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 27 февраля, 2011 Дык да, там, к счастью, больше одного героя. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Еретик Опубликовано 6 марта, 2011 Жалоба Поделиться Опубликовано 6 марта, 2011 Четвертая глава удивила, а пятая... Умеете писать, бояринъ. Ах да, момент "натыкания на собственное тело" - это нечто... Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Fr0st Ph0en!x Опубликовано 6 марта, 2011 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 6 марта, 2011 Благодарствую, бояринъ. Зело знатно, что так воспринялось. ФФ будет стараться. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Fr0st Ph0en!x Опубликовано 13 марта, 2011 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 13 марта, 2011 Таки пятая глава полностью. V. Плоть и песок <Si-23S-Bsc v0.8.7b build 330425> [Режим отладки] >Выполняется базовый императив наивысшего приоритета. >Внимание, попытка использования недокументированных возможностей. Использование данной функции может привести к выходу оборудования из строя. Продолжить? [Подтверждено на основании вложенного императива] >Подтвердите замену операционных ключей, базовых директив и аналитической подсистемы на неизвестную систему управления. [Подтверждено на основании вложенного императива] >Выбранная система управления синтоидом не была сертифицирована. Продолжить замену? Восстановление базовой системы управления будет невозможно. [Подтверждено на основании вложенного императива] >Выполняется перенос и инсталляция системы управления. Произведено отключение аналитических сенсоров. Двигательные цепи в режиме ожидания. >Выполнение… >Ошибка чтения: нейроны носителя повреждены. >Ошибка записи: невозможно прочитать исходный фрагмент. >Неизвестная ошибка: код 00x010001 404-7611\1. >Ошибка генерации когнитивной архитектуры: пониженная активность теменной зоны носителя. >Ошибка генерации когнитивной архитектуры: невозможно восстановить тактильные функции. Заменить интерпретацию сигналов? [Y/N – Y (принято автоматически)] >Перенос данных завершен. >Компиляция ядра завершена. >Инсталляция завершена. (Всего ошибок: 5) >Перезапуск. Зафиксировать положение тела? [Y/N – Y (принято автоматически)] >Ошибка: невозможно зафиксировать положение тела. Продолжить перезапуск? [Y/N – Y (принято автоматически)] >Перезапуск завершен. Активация синтоида… Антаглоуф открыл глаза, но вставать не спешил. Раскинулся на пожухлой траве и смотрел в выгоревшую бездну неба, прозрачную, как первый лед. Ходоку почему-то казалось, будто он заглянул за туманный край этой бездны, но он не мог вспомнить, что видел там. И лежал, бесцельно глядя во влекущую глубину. Потом он понял, что ему что-то мешает. Где-то под ребрами появился неясный голод, развернулся из тугого клубка за считанные мгновения. Ощущение не было мучительным, скорее просто неприятным, но вдруг обеспокоило ходока. Антаглоуф понял: он не знает, чем можно утолить такой голод. Мысли о самой разной пище не подсказывали ответа, и это казалось странным. Беспокойство вдруг отозвалось целым каскадом непостижимых впечатлений. Они поступали изнутри и снаружи, сверху и снизу, слева и справа, из воздуха и из-под земли, из каждой частички тела и родника в нескольких шагах. Вились кругом, валом обрушивались на Антаглоуфа, и тот не выдержал: снова провалился в беспамятство. Когда он снова вынырнул из небытия, солнце перевалило за зенит. Впечатления никуда не ушли, но теперь уже не набрасывались со всех сторон, как стая мелких хищников. Каждая часть тела как будто о чем-то пыталась сказать хозяину, но на боль похоже совсем не было. Ходок чувствовал себя относительно бодрым и даже почти здоровым – видимо, переборол лихорадку, и рана стала заживать. Вначале сам себе не поверил – сколько же крови вылилось из рассеченного… все-таки, наверное, плеча… Уму непостижимо. Да, ничего не скажешь, ему очень повезло… Бандиты оставили умирать, решили, что не выживет. Может, и к лучшему, что кровь таким страшным ручьем лилась. Отражатель и не думал, что в человеке ее столько есть. Осталось только понять, долго ли он вот так провалялся. И узнать, куда увели сестру. Антаглоуф с усилием поднялся на ноги. Колени подгибались и дрожали, закружилась голова, тело сразу повело в сторону. Почему-то подумалось, что теперь его непременно стошнит – очень уж живо вспомнилось отрочество, первый раз, когда он упился брагой со взрослыми охотниками. Сейчас он встал так же, как на следующее утро после той пьянки, и состояние было очень похожим. Разве что жажда так не мучила, и не мечталось о жбане холодного кваса. Но тошнота в этот раз не накатила. А вот голод в подреберье крутился все сильнее. Взглянув на свои руки, ходок остался крайне недоволен. Нет, как ни странно, порезы больше не саднили и, вроде бы, успели немного затянуться – значит, были не такими уж и глубокими. Но рассмотреть их не получилось, поскольку руки оказались сплошь вымазаны в какой-то мучнистой пыли. По самые плечи, похоже. Вот ведь, припорошило же чем-то, где отмоешься теперь? Любая пыль в этих краях может быть очень плохой. Отражатель засмотрелся на пыль, сделал неосторожный шаг и споткнулся обо что-то мягкое. Перевел глаза себе под ноги и увидел, что там лежит человек. Человек слепо уставился в небо широко распахнутыми глазами и был, без сомнения, мертв. Потому как нельзя быть живым с рассеченной чуть ли не до позвоночника шеей. Да и под головой тоже свернулась огромная лужа вязкого кроваво-серого месива. Судя по потекам, вылилось оно изо рта, ноздрей и ушей покойного. Что-то в облике мертвеца (и откуда он здесь взялся?) показалось непривычно знакомым, и ходок замер над трупом, разглядывая слипшиеся волосы зольного цвета, выцветшие и остекленевшие глаза, тонкие резко очерченные губы, глубокие морщины на лбу, дрябловатую кожу щек и крупный нос с узкой, как у сестры Антаглоуфа, переносицей. Ходок не так часто смотрелся в зеркало, да и не было зеркала в его доме, но эти черты он почти сразу узнал. Инстинктивно прижал руку к лицу, чтобы ощупать его, но ничего почувствовать не смог. Только почему-то услышал тихий шелест, словно шедший из кончиков пальцев. Раньше, доведись ему увидеть такое, в горле у Отражателя мгновенно пересохло бы, и ему бы жгуче захотелось умыть лицо студеной ключевой водой, шумно прихлебывая ее из горстей. Сейчас же он, вместо того, просто упивался холодным, кристально чистым ужасом. Ходок тяжело распрямился, опять качнулся, потеряв равновесие, и, подойдя к роднику, заглянул в него. Но в мелкой воде, едва покрывавшей камни, он не увидел того, что хотел. Тогда Антаглоуф побрел вдоль ключа к большому руслу, пошатываясь, как пьяный. Склонился над ним, вглядываясь в неровную поверхность. Из мутной ряби на него глядело чье-то – да вовсе не чье-то, а его, Антаглоуфа! – отражение. И лицо его человеческим не было. Хотя бы потому, что не бывает людей с бессмысленными прорезями пустых черных глаз, причем вместо носа – лишь вертикальная щель над безгубым ртом. Как ни мешает рябь – не скажешь, что человек. Антаглоуф ощутил, будто бы внутри лица что-то сразу пошевелилось. Больше ничего не произошло, но голод с новой силой заворочался посреди туловища. Не особенно сознавая, что делает, ходок протянул руку, поднял первый попавшийся булыжник, размером с хороший кулак, и откусил большой кусок. И лишь потом понял, что его зубы без особого труда крошат плотный камень, а осколки скользят вниз по горлу, ничуть не царапая его. Резво отбросил окатыш, словно тот был его врагом, и принялся оглядывать себя со всех сторон. Одежды нет, как и сапог – конечно, вот же они, на трупе. Пальцы, как выяснилось, без ногтей, липкая пыль не оттирается от кожи, ноги совершенно ровные, как жерди, немного сужаются к ступням, а босые ступни – без пальцев… Никаких выступающих мышц, жил или костяшек суставов – будто ребенком из глины слеплен. Голод стал нестерпимым, рука сама потянулась за камнем. Ходок грыз его, отрывисто дергая челюстью, но не успевал насытиться. Тогда Антаглоуф, уже совсем не соображая, что делает, опустился на колени и начал пригоршнями зачерпывать влажный грязный песок, отправлять его в рот и жадно, но почему-то не захлебываясь, глотать. Запивал бурой водой из ручья, закусывал галькой – и снова возвращался к трапезе. Потом, когда приступ кончился, Отражатель неожиданно понял, что все это время не дышал – ни одного вдоха от самого пробуждения. Снова сделалось жутко, кисть метнулась к сердцу – не бьется. Как нет его. Вслед за ужасом пришла и ясность – чистая и прохладная, как вода в том роднике. Так вот кто он теперь. Само собой, не человек – люди не полдничают камнями и песком. Все-таки умер – значит, умертвие. Убедительно. Вурдалак ли, призрак ли, упырь, что-то еще – неважно. Бродячий покойник. Покойник-ходок. В памяти ярко, как в детстве, воскресли страшные сказки, какие он слышал от приятелей, когда они все вместе оставались ночевать без родителей. И почти все эти истории рассказывали о мертвецах, воротившихся с того света. Невесты-утопленницы, которые тосковали по любимому, сгоревшие в чахотке матери, желавшие навестить детей, обиженные нехорошими поминками колдуны… И никогда покойник не уходил обратно в одиночку. Бывало, забирали и всю родню. Душили, уводили в озеро, разрывали зубами горло… А если он стал таким же? Если увидит сестру – и могильный холод возьмет над ним верх, съест остаток людского? Что тогда с ней случится? Замотав головой от слишком явственных образов, которые почти наяву проявились перед глазами, Антаглоуф поспешил подумать о чем-нибудь другом. Например, раз уж он умертвие, то какое? О них Отражатель слышал не так много, но то, что приходило на ум, примерить на себя не получалось. Не совпадало. Если вурдалак или упырь – то почему его тело рядом лежит? А если призрак – так камни бы и взять не смог, не то, что в рот запихивать. Тоже не подходит. Или все-таки смог бы? Струпья еще на коже какие-то… Хотя призраки вроде всякие бывают, ходоку про них не раз говорили, и все разное. И душат же они людей как-то… Но сестру не найти нельзя. Пока он владеет собой и будет надеяться, что и при встрече сможет. Не сможет – уйдет, пропадет, сам себе руки откусит и вышибет об дерево клыки, лишь бы ей зла не причинить. Тут же накинулись сомнения. Как же владеет, если песок на берегу жрал, как червь навозный? Как можно ручаться, что на человечину так же не бросится? И все же… Нет, нельзя не искать. Что те уроды с его сестрой сделать способны – может, это и хуже смерти… Ну, хватит уж сидеть и размышлять – пока он здесь теряет время, сестру куда-то везут самые отъявленные подонки. Кажется, главарь упоминал о черных племенах… Вполне возможно, что ее действительно собрались продать туда. Антаглоуф стиснул зубы, заскрипели песчинки на них. Пора, опять пора отправляться. Но сначала – забрать у мертвеца свои вещи. Вряд ли тот останется в обиде – тем более, что поможет себе же. А потом – похоронить труп. Не то, что Антаглоуф испытывал по этому поводу какие-то особые чувства, но оставлять собственное мертвое тело на съедение зверью не хотелось. Да и вообще, мало ли… Вдруг душу обратно к телу потянет, а так – похоронен честь по чести, душа вроде как свободной должна остаться. Мародерствовать над своим трупом было очень странно и немного боязно. Еще более нелепым оказалось заглядывать в мертвые глаза и понимать, что вот этот кусок окоченевшего мяса, весь измазанный в кровяной каше, безобразно скрючивший пальцы – это и есть ты. Что под кожей груди, бледной до зелени, под звонкими подсыхающими ребрами бешено колотилось сердце, когда перед лицом раскрылась ладонь с пепельной прядью. Что все твои мысли, мечты и надежды были заперты там, за вывалившимся синим языком, почерневшими губами, запавшим корнем носа и восковыми морщинами лба. И что в эту остывшую недвижимую колоду тебя превратил один удачный удар широкого лезвия. “Сон, наверное, снова сон… – уже безо всякой надежды подумал Антаглоуф. – Ущипнуть себя, что ли, еще разок…” Но даже этого он делать не стал. Поверить, что мертвец перед ним явился в новом кошмаре, очень хотелось, но было невозможно. Слишком хорошо помнилось, как он падал с подрубленной шеей, как лился на землю горячий яркий ручей, как светлы были сумерки и как высоко были звезды. Слишком обыденно чирикали лесные птахи в кустах, и слишком неприкрыто тянуло кровяной тяжестью, к которой примешивался и запах первой трупной гнильцы. А, раз уж не сон, то труп и вправду нужно похоронить. И потом – искать сестру. Следы, сломанные ветки, что угодно… Понять, куда пошли разбойники, еще можно – времени, к счастью, прошло не так много. Дождя вроде тоже не было. Осмотр тела затянулся куда дольше, чем рассчитывал ходок. Пальцы слушались плохо, а руки норовили дернуться куда-нибудь в сторону или мелко затрястись. Прикосновения к ткани рождали почти тот же сухой шелест, какой прозвучал, когда Антаглоуф прикоснулся к своему лицу. А когда он задевал бурые пятна засохшей крови, то где-то в кончиках пальцев раздавался неприятный скрип. Результаты же обыска не особенно вдохновили. Почти все карманы оказались пустыми – очевидно, разбойники выгребли все, что сочли мало-мальски полезным. Включая все ножи, даже плохонький засапожный, у которого недавно отломилось острие. Плащ, впрочем, оставили, и пластины с него срезать не стали, а ведь свинец нынче недешев. Как оставили и остальную одежду – даже сапоги не сняли. Конечно, безголовик там основательно подпортил… А вот удобный пояс с пряжкой, нашитыми клапанами и петлями все-таки забрали. Заплечного мешка со всеми припасами рядом тоже не оказалось. Ну да ладно, что называется, и то – подспорье. Куртка из дубленой кожи и нижняя сорочка безнадежно заскорузли от крови. Куртку-то, тем не менее, носить еще можно, а вот сорочку точно придется выбросить. Тоже не беда – Антаглоуф умер уже, значит, и куртка теперь натирать не будет. Вязаный шарф, шерстяной платок, теплые портянки и перчатки были в мешке – сейчас у бандитов, стало быть. Опять же, плевать – мертвые, наверное, не мерзнут… Штаны и исподнее остались почти в порядке. Последнее, увы, покойный ходок успел выпачкать своими нечистотами – то ли еще до смерти, то ли после нее. Придется стирать в ручье – не натягивать же грязное. А вот высушить, пожалуй, времени не будет – да и надо ли теперь? Короткий плащ тоже в крови, но стирать его будет тяжело. Лучше почистить потом – благо, носить его это не помешает. Конечно, мертвым, надо полагать, не помеха даже сияние, но отказаться от своей свинцово-меховой накидки Отражатель не смог. Потому, по старой памяти, лишил труп еще и плаща. А потом, разумеется, забрал и сапоги вместе с портянками. Бродить босиком по лесу – чересчур даже для покойника. Аккуратно перевернув тело на спину, как оно и лежало до раздевания, Антаглоуф забрал нательные штаны и хорошенько выполоскал их, оттирая песком. По уму, надо и куртку так же почистить, но это уж не сейчас. Да и могилу выскребать придется палками и щепками – конечно, всю одежду извозишь. Ладно хоть, почва тут рыхлая, близ ручья. Когда, одеваясь, стал натягивать исподнее и посмотрел на свой пах, то вновь убедился, что человеком быть перестал: вместо привычного органа оттуда свисал какой-то непонятный сросток, похожий на складчатую гроздь мелких ягод. Сперва-то не обратил внимания, не до того было… И пупка на животе не видно, а на теле – ни единого волоска. Да уж. Могилу для себя Антаглоуф вырыл быстро, не ожидал. Получилось куда ловчее, чем с обыском тела. Возможно, работа пошла так споро потому, что ходоку удалось найти очень подходящую для нее деревяшку – кусок расщепленного бревна с широким сколом и тонким вторым концом, почти как настоящая лопата. А может быть, из-за того, что он почти не уставал. Точнее, уставал, но не так, как человек – вместо усталости внутри опять начинал раскручиваться голод. Неторопливо, но верно набирая обороты. Оно и правильно – с чего ж мертвяку уставать. Намучился за жизнь, хватит уж. Черенок подобранной “лопаты” глухо гудел в сжатых кулаках. Ходок не понимал, что это за звук – звука-то самого, он твердо знал, и не было, тишина кругом, только птицы в кустах по-прежнему изредка чирикают, да журчит вода. Но как-то деревяшка в руках все-таки отзывалась… Ну и пускай, важно ли это? Выкопал довольно глубокую яму, больше половины собственного роста, устелил ее дно сухостоем и наломанными ветками, засыпал опавшими листьями и чахлой травой. Немного пожалел о том, что не во что завернуть тело – плащ-то еще пригодится, а так хоронить – негоже как-то. Ну, сам на себя он не обидится. Можно и так. Уложил туда труп, смежил ему веки, собрал на груди окоченевшие кисти. Присел рядом с могилой. Все равно – до чего ж это странно… Приступить к погребению пока не хватало духу. Духу… Антаглоуф в последний раз взглянул на привычные сызмальства черты. Тихонько, задумчиво проговорил, с присвистом втягивая воздух щелью на лице: “Все в землю ляжет, все прахом будет”. Голоса своего, конечно, не узнал: такой же потусторонний, как и он сам, бесчувственный, ровный и звенящий, без единой живой нотки, похожий на звук раздираемой одежды… Однако не удивился – как теперь иначе? Так же негромко, почему-то смущаясь, прочитал молитву. Голос скрежетал, как плохо смазанная шестерня, и шуршал, как просмоленная холстина. Пора. Зажмурившись, ходок бросил первую горсть влажной земли… Засыпав тело, соорудил сверху холмик. Отыскал у ручья большой плоский валун, почти без усилий дотащил до могилы, примерившись, положил сверху. Насилу вспомнил, как пишется первая буква его имени, и выцарапал ее на камне острым обломком. Пусть будет так – даже красиво вышло. Потом Антаглоуф почему-то тревожно подумал об укусе непонятной мухи – там, на поляне с призрачными тенями. Воспоминание словно кто-то вытолкнул изнутри – об этой мухе ходок давно забыл, да и не был уверен, правда ли она его кусала. Как бы то ни было, ушло воспоминание так же быстро, как и пришло – будто его посчитали незначительным. Хотя вот что касается теней… Определенно, не помешало бы с ними увидеться. Они-то должны растолковать Антаглоуфу, что с ним случилось – в конце концов, тоже не из мира живых… Но это уж потом – когда сестру спасет. А может, и не придется на голую поляну идти – может, он еще до того за смертную грань отправится, где ему и положено быть. И навсегда уж. Сразу, как сестру освободит и с бандитами сведет счеты. Ходок слышал, что с призраками так часто бывает… Ну, с этим разбираться нужно тогда, когда дело дойдет. Сейчас – снова в путь. Остальное – когда придет время. Почти в полсилы проснулся голод, и Антаглоуф опять направился к мутному ручью. Заглянул в воду – и в который уж раз за день, бесконечный день после смерти, поразился: не было ведь раньше никаких губ, а носовая щель лежала плоско, не на выпуклом бугорке. Наверное, тогда все-таки плохо разглядел. Да и сути оно не меняет – рожа-то упыриной от того быть не перестанет. Пришел поесть – так нечего отвлекаться на ерунду. Что уж там рассматривать – мертвяк, он и есть мертвяк. Ходок присел на берегу, подогнув под себя ноги, и, теперь уже осознанно, приглушил голод песком и галькой. Почти насытился и заканчивал покойничий обед, решил уже отправиться на поиски следов, и из самых недр разума всплыла мысль: “Возобновлено выполнение базового императива наивысшего приоритета”. Мысль была совершенно чуждой и противной его сущности, да и прозвучала она на таком же чужом и механическом языке, но Антаглоуф, тем не менее, каким-то образом понял каждое слово. И устрашился куда сильнее, чем подобало бы человеку, который хоронил сам себя. А его неживое тело не смогло противиться этой мысли. Повинуясь неведомо откуда пришедшему приказу, оно само, вопреки желанию Отражателя, встало с земли, распрямилось, развернулось на месте и пустилось куда-то бежать – не слишком быстро, но с диковинной размеренностью. Могила осталась далеко позади. Второе, непогребенное, тело ходока, пренебрегая зовом сознания, спешило за катившимся к закату солнцем. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Boeny Опубликовано 13 марта, 2011 Жалоба Поделиться Опубликовано 13 марта, 2011 Блин блинский, как же ты здорово пишешь:) слова проглатываются, оставляя чистый смысл. Правда, хочется поскорее окунуться в атмосферу "бункеров", колодцев и сияния, потому как напоминают они мне Сталкер и Фолл одновременно:) Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
nemezida Опубликовано 13 марта, 2011 Жалоба Поделиться Опубликовано 13 марта, 2011 Боярин, может, выложишь весь текст одним вордовским файлом?А то охота приобщиться! Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Lucyfire Опубликовано 13 марта, 2011 Жалоба Поделиться Опубликовано 13 марта, 2011 Шикарно! Но мало, блджад! Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Еретик Опубликовано 13 марта, 2011 Жалоба Поделиться Опубликовано 13 марта, 2011 Чорт, до чего же здорово! А когда продолжение? Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Fr0st Ph0en!x Опубликовано 13 марта, 2011 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 13 марта, 2011 Охъ, спасибо, бояре! До чего ж приятно! День определенно удался.Правда, хочется поскорее окунуться в атмосферу "бункеров", колодцев и сияния, потому как напоминают они мне Сталкер и Фолл одновременно:)Прошу прощения, но нечто подобное - только через несколько глав. А когда продолжение?Судя по тенденциям, через неделю-две. Примерно столько у ФФ обычно на главу уходит, как он успел заметить. Выкладываю вордовский файл, если так будет удобнее:Прототип бога (for reading).doc Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Lucyfire Опубликовано 13 марта, 2011 Жалоба Поделиться Опубликовано 13 марта, 2011 Блин блинский, как же ты здорово пишешь:) слова проглатываются, оставляя чистый смысл. Правда, хочется поскорее окунуться в атмосферу "бункеров", колодцев и сияния, потому как напоминают они мне Сталкер и Фолл одновременно:)http://zhurnal.lib.ru/t/tendrjakow_k_s/wnd_all_1_6.shtmlКак раз до следующей главы хватит. А вообще он еще кое-что лапотькорное(с бункерами и блекджеком) писал, но на форуме этого нет. Алсо(Ахтунг, некрофилия!): [Ух ты, что сохранилось! о_0 Простите, пожалуйста, семпай, но карты все-таки уберу, ибо поменялось уж там многое. Сейчас выложу последний промежуточный вариант. Но он года три назад деланъ. ~ФФ] Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Fr0st Ph0en!x Опубликовано 13 марта, 2011 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 13 марта, 2011 ФФ очень рад, что помните, семпай. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
nemezida Опубликовано 16 марта, 2011 Жалоба Поделиться Опубликовано 16 марта, 2011 Наконец прочитала Пролог.Не ожидала - даже близко! Такой текст можно встретить в отличной книжке, но - чтобы на форуме? Я знала, конечно,что ФФ - типа "Вильяма нашего Шекспира", но думала, что в оценках его творчества много субъективного:дружба, привычка, желание поддержать, гордость "за своих"... Оказалось: нет. Всё - правда! ФФ: стильно. Жестко. Ярко ты написал! Я бы сказала: "С хрустом!", как-то так. Первые части Пролога по стилю и качеству текста напомнили "Волкодава", но - с перевесом в пользу ФФ: его текст "темповее", драйвовее, окончательнее. И ГГ харизматичнее! Такой вроде отрицательный и корыстный, но вот... Ну, в Части V "Плоть и песок" - там, где Антаглоуф видит, обыскивает, хоронит себя - ФФ "сделал" Паланика и Рю Мураками, как щенков. :bravo: И вот: я очень люблю триллеры (и читать, и смотреть), поэтому меня кровью/смертью/страхом персонажей смутить трудно. Но ФФ это удалось! P.S. Вчера РЕАЛЬНО боялась, чтобы мне не приснились змеиные птицы... Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Fr0st Ph0en!x Опубликовано 17 марта, 2011 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 17 марта, 2011 Охъ, какой отзывъ-то. ФФ прямо не знает, куда от смущения деваться, честно-честно. Спасибо, боярыня.Наконец прочитала Пролог.Э-э? Вроде ж не только пролог, судя по отзыву?Не ожидала - даже близко! Такой текст можно встретить в отличной книжке, но - чтобы на форуме?Ну, у нас на форуме еще и не такое есть. Оказалось: нет. Всё - правда! ФФ: стильно. Жестко. Ярко ты написал! Я бы сказала: "С хрустом!", как-то так. Первые части Пролога по стилю и качеству текста напомнили "Волкодава", но - с перевесом в пользу ФФ: его текст "темповее", драйвовее, окончательнее. Очень признателен за теплые слова, боярыня.И ГГ харизматичнее! Такой вроде отрицательный и корыстный, но вот...Этому особенно рад - что такое впечатление создалось.Ну, в Части V "Плоть и песок" - там, где Антаглоуф видит, обыскивает, хоронит себя - ФФ "сделал" Паланика и Рю Мураками, как щенков.Ну, совсем ФФ неловко стало, боярыня. Приятно, конечно, но ты преувеличиваешь.И вот: я очень люблю триллеры (и читать, и смотреть), поэтому меня кровью/смертью/страхом персонажей смутить трудно. Но ФФ это удалось!*кланяется въ поясъ*P.S. Вчера РЕАЛЬНО боялась, чтобы мне не приснились змеиные птицы...А почему именно они, кстати? Заглядывай еще, пожалуйста. Но не смущай ФФ все-таки! Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Don Condor Опубликовано 17 марта, 2011 Жалоба Поделиться Опубликовано 17 марта, 2011 Написано прекрасно, ФФ - молодец. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Fr0st Ph0en!x Опубликовано 18 марта, 2011 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 18 марта, 2011 Благодарствую, благородный донъ. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Муурн Шепард Опубликовано 27 марта, 2011 Жалоба Поделиться Опубликовано 27 марта, 2011 ФФ словом владеет. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Fr0st Ph0en!x Опубликовано 2 апреля, 2011 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 2 апреля, 2011 Шестая глава. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Лживый Раб Отаку Опубликовано 2 апреля, 2011 Жалоба Поделиться Опубликовано 2 апреля, 2011 Я тут недавно прочитал первую главу и, надо сказать, вышло занятно. Хоть и не по ТЕС. Обычно не по ТЕС я вообще ничё не читаю, но тут пожалуй сделаю исключение и осилю вторую главу, а может даже и весь фанфик)Можно рассказать, что это за планета, какой мир? А то нифига не понятно)) Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Fr0st Ph0en!x Опубликовано 2 апреля, 2011 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 2 апреля, 2011 Дык это не фанфик, а такъ. То бишь, реалии мира придумываются непосредственно ФФ. Прошу прощения, но рассказывать о сем мире считаю неправильным - если его не видно из текста, значит, это большая проблема для ФФ. Собственно, со второй главы он уже должен быть частично виденъ. Буду рад, ежели осилишь далее. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Лживый Раб Отаку Опубликовано 2 апреля, 2011 Жалоба Поделиться Опубликовано 2 апреля, 2011 (изменено) Йа Асилил главу номер 2 И вот что я вам скажу: Прототип Бога - это хорошо Атмосферно))) Похоже, это Сталкер в фентезийном формате (если так, то классная идея, угу). Ходоки - это сталкеры, гремучее железо и какие-то там ящики - хабарок, проклятие - аномалии, сияние - радиация, свинцебронеплащ ГГ - защитный костюм, монстры - мутанты, а барыги, скупающие хабар - это барыги, скупающие хабар! Замечательно! Это М'Айку нравится А сейчас я сделаю прогноз. В третьей главе выяснится, что у ГГ возникли некие проблемы (вероятно финансового характера) и он, прежде открещивающийся от похода в руины с аномалиями и хабаром, теперь нехотя попрётся туда! Там он найдёт большие проблемы себе на голову, и, возможно, помрёт (видел мельком в комментах, как один ГГ сдох), но сам процесс определённо будет интересен))) М'Айк будет читать это дело до конца и уже ждёт проды Изменено 2 апреля, 2011 пользователем Бегущий к Истине кот Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Fr0st Ph0en!x Опубликовано 2 апреля, 2011 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 2 апреля, 2011 Йа Асилил главу номер 2 И вот что я вам скажу: Прототип Бога - это хорошо Атмосферно)))ФФ премного благодарствуетъ. Похоже, это Сталкер в фентезийном формате (если так, то классная идея, угу). Ходоки - это сталкеры, гремучее железо и какие-то там ящики - хабарок, проклятие - аномалии, сияние - радиация, свинцебронеплащ ГГ - защитный костюм, монстры - мутанты, а барыги, скупающие хабар - это барыги, скупающие хабар! Приблизительно так оно и есть. А сейчас я сделаю прогноз. В третьей главе выяснится, что у ГГ возникли некие проблемы (вероятно финансового характера) и он, прежде открещивающийся от похода в руины с аномалиями и хабаром, теперь нехотя попрётся туда! Там он найдёт большие проблемы себе на голову, и, возможно, помрёт (видел мельком в комментах, как один ГГ сдох), но сам процесс определённо будет интересен)))И это тоже, хехе. М'Айк будет читать это дело до конца и уже ждёт проды А ФФ вновь благодарствуетъ, бояринъ. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Рекомендуемые сообщения
Для публикации сообщений создайте учётную запись или авторизуйтесь
Вы должны быть пользователем, чтобы оставить комментарий
Создать учетную запись
Зарегистрируйте новую учётную запись в нашем сообществе. Это очень просто!
Регистрация нового пользователяВойти
Уже есть аккаунт? Войти в систему.
Войти