Черные Сердца

[Крот]

Недавно разбирал завалы разного хлама у себя на винте - и нашел штук пять "типа литературных" произведений, которые накропал когда-то от скуки. Их я отправил в Обливион при помощи заклинания "Delete" :P , а вот один то ли рассказ, то ли повесть пожалел все-таки, так как он на тему Морра. Я, конечно, понимаю, что писатель из меня - как из Богдана Титомира певец, :1anim_ag: но все же зацените, не пожалейте времени. :) Это только начало, там дальше еще есть...

 

 

 

 

Многие пали, но один остался...

 

Эпиграф к ТЕС3

 

 

Ему снился Тель Арун. Во сне он и Эльмера гуляли по его узким и извилистым древесным переходам и мостикам, оплетавшим, подобно лозе, весь остров, и соединявшим между собой многочисленные дома-грибы, в несколько ярусов лепившиеся к скалам вокруг башни Архимагистра Готрена. Ярко светило солнце, пробиваясь сквозь переплетения зеленых побегов, вдаль, до самого горизонта, раскинулась темно-синяя гладь моря, отсвечивавшая бесчисленными бликами. Где-то далеко внизу, у самого подножия острова, мерно шипел и рокотал прибой, бившийся о камни, а легкий ветер принося с собой запах соли и водорослей, трепал длинные темные волосы Эльмеры и полы ее нарядной, синей с золотом, мантии. Они не спеша бродили рука об руку по выращенным галереям и пандусам, закрученным в безумные спирали, сладковато пахнущим древесным соком - то поднимаясь наверх, к самой башне, то спускаясь на нижние ярусы городка. Немногочисленные прохожие бесшумно проплывали мимо, и исчезали незамеченными, точно призраки. Он вдыхал ветер и запах моря, щурился на солнце, краем уха прислушиваясь к резким крикам чаек над головой. Эльмера что-то говорила и говорила - он никак не мог разобрать, что именно - а потом смеялась и заглядывала ему в лицо, а он просто слушал ее негромкий голос. От нее исходил слабый и едва уловимый аромат каких-то редких благовоний. Он кивал ей в ответ, и тоже что-то говорил, и они смеялись уже вдвоем, а потом шли дальше по петляющим и изгибающимся улицам-веткам Тель Аруна...

А следом за ними, по изогнутым переходам и лестницам, по мостам и галереям неслышно крались какие-то темные фигуры, пригибавшиеся и поспешно прятавшиеся за побегами гигантской лозы, едва только он бросал взгляд в их сторону. Их было много, но все они казались полупрозрачными тенями, расплывавшимися и исчезавшими без следа, стоило ему попытаться разглядеть их. Темные неясные тени пробирались по самой границе его зрения, маяча где-то сбоку, так что он мог видеть их лишь краем глаза.

Но вскоре он забыл о них. Эльмера шла рядом с ним, держа его за локоть, ее распущенные волосы то и дело щекотали ему лицо, а ее синий, в цвет мантии, плащ хлопал и развевался на ветру за спиной. Она снова что-то рассказывала ему, лукаво улыбаясь, и...

Шепот проснулся и резко открыл глаза.

Призрачный образ залитого солнцем Тель Аруна и загадочно улыбающейся Эльмеры все еще таял в его сознании, а ладонь уже привычным движением легла на рукоять Ночи, покоившейся поперек старого табурета у изголовья кровати. Знакомый мертвенный холод даэдрического металла мигом прогнал радужные остатки сна; беззвучно обнажив клинок, Шепот сел и замер, весь превратившись в слух.

Старый дом в одном из переулков Рабочего Квартала Балморы был пуст, темен, и тих. За окном царила кромешная темнота - был примерно четвертый час ночи, а единственная на весь дом полуоплывшая свеча, стоявшая на том же табурете, была погашена им еще вечером, перед сном. Тишина стояла могильная.

Сидя на краю кровати, и застыв, как изваяние, Шепот пытался понять, что же его разбудило. Его сон давно уже был настолько чутким, что любой, самый незначительный шорох, едва ли не каждую ночь заставлял данмера вскакивать и тут же хвататься за меч. Дважды это спасало ему жизнь. Вот и сейчас он, затаив дыхание, и сжавшись, будто стальная пружина, ловил малейший звук пустого дома. Его глаза быстро привыкли к темноте, так что Шепот уже мог довольно четко различать предметы вокруг себя - трехногий табурет у кровати, стол у стены, сколоченный из простых неструганных досок, и заваленный объедками и пустыми бутылками из-под гриифа; резной шкаф в углу, оставшийся еще от старых хозяев дома, да протертый ковер на полу, вот и вся скудная обстановка...

В этот же момент звук повторился, и шел он, определенно, снизу, с первого этажа дома. От входной двери.

Шепот сразу же узнал его, и ошибки быть не могло. Кто-то чрезвычайно осторожно и умело ковырялся в замке отмычкой.

 

****

 

Арангаэр шел по узким улочкам Балморы, мимо лавок и торговых рядов, лавируя в пестрой толпе. День уже перешел к вечеру, солнце, скрываясь за неровными вершинами Западного Нагорья, напоследок окрашивало стены и крыши домов багряными оттенками заката, и городские улицы понемногу пустели. Многочисленные торговцы овощами и рыбой уже собирались покидать свои прилавки, раскладывая товар по корзинам и бочкам, лавочники запирали ставни на окнах, а вечерние прохожие деловито сновали туда-сюда, торопясь разойтись по домам до захода солнца.

Дорогу босмер знал наизусть, и нашел бы нужный ему дом даже с закрытыми глазами. Свернув в боковой проход, он почтительно пропустил мимо двоих стражников, неторопливо прогуливавшихся и лениво обозревавших улицу. Те скользнули по нему равнодушными взглядами и свернули за угол, о чем-то переговариваясь вполголоса. Арангаэр обошел широкую и грязную лужу, протиснулся в узкий проход между двух десятков пузатых амфор, выставленных прямо на середину переулка, и двинулся дальше. Длинная лестница наверх, поворот, еще сотня шагов по истертым желтоватым булыжникам мостовой, и вот он уже на месте.

Дом перед ним ничем не отличался от прочих на той же улице. Двухэтажный, с маленькими овальными окнами и штукатуркой, потрескавшейся и отвалившейся от стен сразу в нескольких местах. Арангаэр поднялся на покосившееся крыльцо и трижды постучал в обитую железом дверь.

Через минуту или две за дверью послышались шаги, сиплый кашель, а потом раздался знакомый голос:

- Кого это там еще на ночь глядя принесло?! Я не жду гостей!..

- Это Арангаэр, дядюшка Кай. - негромко отозвался босмер.

Послышался лязг отодвигаемого засова, и дверь распахнулась. На пороге стоял Кай Косадес - как всегда, в старой мятой рубахе и рваных штанах, всклокоченный и небритый, с заспанным лицом и покрасневшими глазами.

- И правда, Арангаэр, - протянул он будто бы даже удивленно. - Ну, заходи, раз пришел, не на пороге же нам с тобой разговаривать...

Босмер прошел внутрь дома, и Косадес захлопнул за ним дверь.

Защелкнув дверной засов, Кай следом за Арангаэром вошел в единственную комнату, являвшую собой все его скромное жилище, и уселся на стул, стоявший в углу у стола, и жалобно скрипнувший под его весом. Плеснув в кружку мацта из глиняной бутыли, Косадес сделал пару жадных и долгих глотков, утер рот рукавом, и наконец взглянул на босмера, терпеливо ожидавшего посреди комнаты.

- Говори.

- Мы нашли его, Мастер. - сообщил Арангаэр.

- Еще раз, у меня что-то не важно со слухом...

- Мы нашли его, Мастер, - повторил лесной эльф с едва заметным намеком на ликование в голосе. - Он живет здесь, в Балморе, более того - в Рабочем Квартале! В десяти минутах ходьбы от вашего дома...

- Вот как?.. - Косадес еще раз не спеша отхлебнул из кружки; ни в его голосе, ни на лице не было удивления, словно он и так уже давно знал, что один из злейших и опаснейших преступников Вварденфелла, а то и всего Морровинда, преспокойно живет себе неподалеку от его собственного дома.

- Именно так, Мастер, - продолжил Арангаэр. - Третий дом в переулке Горшечников. Как мы предполагаем, он живет там уже больше месяца. Очень осторожен. Выходит из дома редко, и, видимо, только по ночам. Три дня назад мы его как раз и заметили, когда он посреди ночи возвращался к себе. Я установил слежку за этим домом... И сегодня утром мой человек на пару мгновений увидел его в окне, когда он закрывал ставни.

- Твой человек опознал его?.. Ошибки быть не может? Я же знаю, для вас все данмеры на одно лицо, сколько вам не втолковывай, что они отличаются друг от друга не меньше, чем ты или я.

- Обижаете, Мастер, - Арангаэр насупился. - Мой человек уже видел его раньше, и узнал по шраму на лице.

- Так. Хорошо... - Кай Косадес допил мацт, облизнулся, и, отставив кружку, сложил руки на груди. Минуты три он молчал, рассеянно разглядывая носки своих потертых башмаков.

- Ну, и что ты собираешься предпринять? - наконец спросил он.

- Я уже все заранее подготовил, Мастер. - босмер позволил себе гордо улыбнуться, самым краешком рта. - Отобрал шестерых опытных бойцов. Седьмым буду я сам...

- Имена? - прервал его Косадес.

- Мальтиус, Терер, Сьорвар, Арринис, Мокроногий, и Храргал.

- Хорошо, дальше. - кивнул Кай. Что ж, к подбору людей Арангаэр подошел с толком, и выбрал действительно лучших, учитывая ограниченные силы Клинков в Балморе. Сам бы Косадес на такое дело взял как раз этих же агентов, как наиболее подходящих.

- Дожидаемся середины ночи, подходим к дому, - с готовностью ответил лесной эльф. - Двое снаружи, остальные внутрь. Вход там только один, проверено. Берем его без шума и пыли. Сонное заклинание, сонный порошок, песочные дубинки, все как положено. В случае сопротивления накладываем паралич и связываем его теплым. Потом грузим на телегу и везем в Третье Поместье. По прибытии немедленно докладываем вам.

Косадес молча кивал, слушая его план действий, и отмечая про себя. что умения лесного эльфа, столь необходимые для их дела, явно возросли за последние полгода. Арангаэр был толковым агентом, одним из лучших. Глава Клинков подобрал его в доках Вивека, когда тот был еще мальчишкой, и лично воспитывал и обучал маленького босмера - непоседливого, но необычайно талантливого в бесшумном срезании кошельков у прохожих. Чем он, собственно, и привлек к себе внимание Косадеса - стянув у него полный кошелек дрейков, да так, что тот заметил пропажу лишь через минуту... Под чутким и умелым руководством старого шпиона талантам Арангаэра нашлось куда более хорошее применение. Кай не без оснований гордился собой, и проделанной им немалой работой, благодаря которой на службу Империи был поставлен новый прекрасный боец Клинков с незаурядным умом и сноровкой, обещавший в будущем занять одну из командирских должностей, если не должность самого Косадеса... Если бы это действительно произошло, то старый шпион смело мог бы уйти на покой, с чувством не просто выполненного, а перевыполненного долга перед своей великой родиной, и уехать в Киродиил, к семье.

Но пока что покоя ему было не видать. Дела Клинков требовали от старого мастера полного внимания и контроля. Мало ему было проблем, так ведь еще постоянно появлялись все новые и новые!.. Как, например, тот странный тип, который постучался в его дверь с письмом, имевшим подпись и печать не кого-нибудь, а самого Императора... А уж что говорилось в самом письме... Но об этом следовало подумать отдельно. И позже.

Сейчас необходимо было сосредоточиться на Арангэре и его задании, которым он занимался вот уже больше двух лет кряду. Несколько раз они с ним были близки к успеху. Несколько раз вся эта неприятная и опасная история могла закончится, тем самым сохранив в неприкосновенности многие десятки человеческих жизней и тысячи имперских дрейков. И уж конечно, седых волос на голове у Косадеса было бы в таком случае гораздо меньше. Если бы, если бы...

- Я одобряю, действуй. - медленно проговорил Кай Косадес. - И чтоб в этот раз все прошло чисто! Головой мне отвечаешь за это дело, ясно?!..

- Так точно, Мастер, ясно! - просиял Арангаэр.

- Теперь проваливай, мне надо подумать.

Босмер молча коротко поклонился ему, и, подойдя к двери, уже взялся за засов, когда Косадес негромко окликнул его:

- Арангаэр.

- Да, Мастер?.. - лесной эльф с порога вопросительно посмотрел на него, повернувшись вполоборота. Последние отблески заката проникли в приоткрытую дверь, и отметили красным цветом его узкое, с большими глазами, лицо.

- Поосторожнее там... И возьмите, наконец, этого Шепота. Для меня.

 

****

 

Шепот поднялся с кровати и скользящим шагом, так, что ни одна половица не скрипнула, подобрался к лестнице, которая вела вниз, на первый этаж. Доспехов сейчас у него не было, но спал он всегда в одежде, будучи готовым в любой момент сражаться или бесшумно исчезнуть. Звук снизу повторился. Судя по всему, неведомому взломщику требовалось еще минуты три на то, чтобы окончательно вскрыть дверь его дома.

Данмер не задумывался над тем, кто это может быть. Возможно, это всего лишь мелкий воришка, которых в Балморе сотни и сотни, пытается взломать дверь в надежде поживится чем-нибудь ценным. Или нищий бродяга, решив, что дом пустует, хочет здесь переночевать. Или какой-то подвыпивший горожанин впотьмах ошибся дверью, и теперь ковыряется в замке ключом, мучительно соображая, в какую же сторону его следует повернуть. Или... Или... Шепоту все это было не важно. Кто бы это не был, но если ночной гость переступит порог его дома, то он будет действовать так, как уже привык за долгие годы.

Еще один тихий, практически неуловимый щелчок. Замок, должно быть, обильно полили маслом перед тем, как взяться за него. Как и дверные петли. Деревянная створка открылась без единого шороха - данмер понял это лишь по движению воздуха. Переложив Ночь в левую руку, правую он протянул под стол, располагавшийся у стены, и нащупал там один из туго скрученных бумажных свитков, приклеенных смолой шалка снизу к крышке стола. Вынув свиток, Шепот слегка встряхнул его, чтобы тот развернулся, одновременно стараясь раньше времени не выдать себя шелестом бумаги.

Внизу тем временем происходило какое-то бесшумное движение - Шепот не слышал, но чувствовал его. Ночных гостей было не меньше трех, и они, похоже, обыскивали нижнюю комнату, которая пустовала. Быстро убедившись в этом, незваные посетители направились к лестнице.

Вторую, четвертую, и седьмую ступеньки на ней данмер еще несколько недель назад, когда только занял этот дом, предусмотрительно подпилил особым образом. Ни одна из них сейчас ни разу не скрипнула, что тоже было для него сигналом.

Сигналом повышенной опасности.

Ближе, еще ближе... Данмер присел на корточки, отведя Ночь назад для короткого замаха. Три ступеньки, две, одна...

Над полом появилась голова того, кто первым поднимался по лестнице - и тут же он рывком нырнул вперед и вниз, очевидно, ожидая какого-нибудь подвоха на выходе с лестницы, и стремясь избежать его таким более чем неожиданным маневром. Про себя Шепот в какой-то миг даже похвалил неведомого противника за то, с какой легкостью и бесшумностью это было исполнено.

Но его собственная реакция оказалась быстрее.

Шустрый незнакомец и Ночь встретились где-то в середине его прыжка, как раз над самой верхней ступенькой лестницы. Человеческая плоть не могла выдержать столкновения с даэдрическим металлом катаны, заточенной до бритвенной остроты. Меч с легкостью рассек шею врага. Голова с глухим стуком покатилась куда-то в угол, тело рухнуло на пол, щедро заливая все вокруг кровью, фонтаном бившей наружу из перерубленной шеи. Теперь надо было действовать быстро, не думая ни о чем. И Шепот начал действовать.

Второй противник еще преодолевал последние ступени лестницы, когда данмер вскочил в полный рост и встряхнул перед собой свиток, который до этого он сжимал в руке. Руны, начертанные на нем, полыхнули в темноте холодным призрачным пламенем. Этого хватило ему, чтобы в считанное мгновение прочесть свиток - даже не в слух, а про себя. И древняя магия, заключенная в письменах, явила свою силу.

Свиток в его руке распался невесомым пеплом. Одновременно внизу, на первом этаже, ослепительно сверкнула мертвенно-синяя вспышка, и грянул взрыв, от которого весь дом будто подпрыгнул и содрогнулся от фундамента до самой крыши, а со стропил посыпалась пыль и известка. Это мгновение отпечаталось в памяти Шепота, будто диковинная картина, нарисованная лишь белыми и черными красками, без полутонов и оттенков: комната на первом этаже, где внезапно стало светло, как днем, и лестница наверх, а на ней - застывшие в разных позах четыре темные фигуры, совсем, как в его недавнем сне. Из-за яркого света он не мог различить их черты.

А уже в следующую секунду на месте вспышки возвышался здоровенный даэдрот.

Небольшая комната с невысоким потолком явно была для него тесновата. Рослая тварь упиралась своими мощными плечами прямо в стропила, и, пригнув голову, очумело ей мотала, жмурясь и щелкая слюнявой пастью, усеянной рядами загнутых клыков. Вспышка сработавшего заклинания подействовала и на него, но, в отличие, от ночных посетителей Шепота, даэдра пришел в себя гораздо быстрее. Его желтые змеиные глаза широко раскрылись и замерли на ближайшем к нему незнакомце, том, что стоял в самом низу лестницы. В этот момент обитатель Забвения знал лишь одно: призвавшему его угрожает опасность. А единственное, что он умел в своей бессмертной жизни - убивать.

Даэдрот сделал стремительное и незаметное движение, лязгнули клыки - и ответом ему был дикий крик боли, эхом забившийся внутри старого дома. Торопливо стараясь проглотить чью-то откушенную руку, торчавшую у него из пасти, давясь и хрипя, даэдрот свел перед собой свои длинные и мускулистые лапищи со скрюченными когтистыми пальцами. Послышался шипящий треск грозовых разрядов.

Все это подходило Шепоту просто идеально. О большем он и мечтать не мог. Самое главное было то, что все его враги (а в том, что это были именно враги, а не какие-нибудь случайные воры, данмер уже и не сомневался) совершили одну и ту же ошибку - они инстинктивно обернулись на шум взрыва при появлениии даэдрота, да так и остались стоять, в оцепенении взирая на это ужасное зрелище. Время как нельзя лучше подходило для того, чтобы убираться из этого дома немедленно и на максимально возможной скорости.

Он опять коротко размахнулся Ночью, целясь в того человека, что стоял на лестнице прямо перед ним. И вот тут-то он повернул голову в направлении Шепота.

Это был молодой тощий босмер со светлыми вьющимися волосами, собранными на затылке. Он и данмер узнали друг друга, несмотря на полумрак, озаряемый вспышками молний даэдрота. Этот краткий миг узнавания и понимания походил на тонкую звенящую струну, натянутую до предела, и готовую лопнуть от напряжения. В этот миг Арангаэр понял, что сегодня ему не удастся выполнить последнее напутствие Кая Косадеса. Что ему уже ничего и никогда не удастся.

Струна лопнула с тонким вибрирующим звоном.

- За Эльмеру!.. - сказал Шепот Арангаэру, и наотмашь рубанул того катаной, вложив в этот удар все силы и всю свою ненависть к ТЕМ. Тем, кто...

Брызнула густая кровь, и лесной эльф со страшной раной на шее кулем опрокинулся назад, с грохотом, вниз по лестнице, нелепо раскинув руки, прямо на головы своим товарищам.

Данмер не стал смотреть, чем все это закончится. Он метнулся в дальний угол, туда, где в потолке имелся люк, а рядом стояла короткая лестница. Сунув Ночь в болтавшиеся за спиной ножны, он взлетел по ступенькам, распахнул люк и выскочил наружу, на крышу дома, под равнодушные и холодные взгляды сотен звезд, мерцавших на иссиня-черном небе. А высоко-высоко над городом, над горами, и вообще над всей грешной землей, величественно плыли Массер и Секунда, озаряющие эту землю своим светом - такие далекие и безразличные к ничтожной суете и проблемам людей.

...Захлопнуть люк и закрыть его на ржавую щеколду было делом еще одного мгновения. Снизу, из дома, донеслись приглушенные перекрытиями неразборчивые вопли, и злобный рев даэдрота.

Повернувшись, Шепот бросился бежать. Плоская крыша его дома была не слишком длинной - и тридцати шагов не было. До крыши соседнего здания - около двадцати пяти шагов. Он сам мерил это расстояние, когда осматривал свой теперь уже бывший дом, когда еще только собирался устроить в нем логово. Этот промежуток между домами данмер покрыл одним легким прыжком. Упал, перекатился, резко вскочил на ноги, и снова - разбег, прыжок, теперь уже на крышу следующей постройки. Это даже хорошо, что у меня сейчас нет доспехов, подумалось ему на бегу. Вряд ли я бы тогда так резво прыгал, в кирасе и в шлеме-то!..

Его никто не преследовал, ни по крышам, ни по пустынным и залитым тьмой городским улицам, кое-где освещенным редкими фонарями. Преодолев таким образом пять или шесть домов, Шепот приметил совсем рядом один из знакомых ему ориентиров: изогнутую арку в проходе между домами, с тремя трещинами в штукатурке на ней.

На всякий случай пригибаясь пониже, он подбежал к краю крыши, поближе к арке, и глянул вниз. Отлично, все было по-старому: маленький грязный переулок, штабель старых ящиков прямо у стены дома, и груда пустых корзин чуть поотдаль. Перемахнув через низкий бортик вдоль края крыши, данмер спрыгнул на ящики, оттуда - на корзины, и скатился на землю. Встав, и отряхнувшись, он побежал налево, свернул за угол, и очутился в тупике. Здесь тоже были свалены в одну кучу прогнившие ящики и бочки, дырявые корзины, и разбитые урны для продуктов. Кисло воняло мочой и какой-то тухлятиной.

По правую руку от Шепота находился старый дом, весьма похожий на его собственный, который он недавно оставил. Этот, правда, пребывал в еще более запущенном и жалком состоянии - со стен отвалились целые пласты штукатурки, бесстыдно обнажив щербатую кирпичную кладку, окна заколочены старыми досками, потемневшими от времени и непогоды, крыльцо совсем развалилось, а вдоль стены проросла трава. Входная дверь была закрыта, петли и замок на ней выглядели насквозь проржавевшими.

Данмер быстро огляделся по сторонам. Кругом не было ни души. Тогда он проворно нагнулся, и нащупав в стене у самого дверного косяка небольшую выбоину, просунул в нее пальцы и надавил скрывавшуюся там потайную кнопку. Дверь перед ним бесшумно распахнулась. Войдя внутрь, он захлопнул ее - секретный замок закрылся без единого звука - и осмотрелся.

Изнутри дом опять-таки походил на его прежнее обиталище: две комнаты, одна внизу, другая на втором этаже. С той разницей, что полы здесь совсем рассохлись, зияя трещинами и темными дырами, в окнах не хватало стекол, а лестница на верхний этаж и вовсе обвалилась в какие-то незапамятные времена, оставив после себя только две подгнивших балки.

Но это сейчас совершенно не интересовало Шепота. Подойдя к самой большой дыре в полу, рядом с бывшей лестницей, он присел возле нее, и понюхал воздух, будто дикий зверь. Из дыры тянуло сыростью и влажной землей - но никаких лишних запахов. Вынув из ножен Ночь, и взяв ее наизготовку, данмер мягко спрыгнул вниз.

Земляной пол подвала оказался на глубине человеческого роста. Едва только он очутился в подполе, как почувствовав какое-то движение в углу, резко развернулся, пригибаясь, и выставляя перед собой обнаженную катану... Крыса. Всего лишь крыса. Опустив меч, Шепот принялся шарить по углам погреба, ощупывая руками холодную и влажную землю.

Спустя десять минут его поиски увенчались успехом, когда он наткнулся на деревянную, обшитую железными полосами крышку еще одного люка, наполовину присыпанного землей. Нашарив кольцо на крышке, он дернул, но люк будто врос в землю и не сдвинулся ни на палец. Пришлось убрать Ночь обратно в ножны и взяться за кольцо обеими руками. С пыхтением и сдавленными проклятьями данмеру все же удалось вырвать и откинуть в сторону тяжеленную крышку, открыв еще одно, непроглядно темное отверстие, которое вело, казалось, в самые земные глубины.

Делать нечего, нужно лезть. Темный крысиный путь сейчас был для него самым безопасным. Так, где-то здесь были ступеньки в стене...

Ступеньки и вправду нашлись. Спустившись почти до самого низа, Шепот потянул за собой люк, и опустил его обратно на место. Крышка глухо хлопнула - на голову данмеру и за воротник его куртки посыпались холодные комья земли. Снова выругавшись, он сделал пару шагов вперед прочь от люка и призадумался. Пожалуй, можно зажечь свет.

Пробормотав несколько слов, Шепот прищелкнул пальцами. Маленький шарик белого света взмыл над его головой, озарив мрачные своды сырого подземелья.

Это был узкий и низкий туннель, точнее даже, лаз. Его ширины не хватило бы и на двоих человек, а из-за низкого потолка данмеру пришлось пригнуть голову. Мгоновенно вспомнился давешний даэдрот. Да-а, хорошое заклинание создал в свое время Свистун... Мир его праху, и да смилостивится над ним Азура...

Снова обнажив катану, Шепот двинулся вперед. Шарик магического света, мерцая и слабо пульсируя, следовал немного впереди него, освещая дорогу.

Шагов через пятьдесят туннель плавно пошел под уклон, в нескольких местах его плотно утрамбованный земляной пол превращался в оплывшие и полустертые ступени, выложенные булыжником; по бокам то и дело возникали массивные деревянные подпорки, удерживавшие на себе короткие поперечные балки, служившие для укрепления потолка. Лаз копали со знанием дела, это было очевидно. Шепот даже знал, кто именно его копал. Шайка контрабандистов из Камонна Тонг, человек пятнадцать, трудилась здесь больше года. Рыть они начали из-за пределов Балморы, из небольшого оврага неподалеку от города. Нужен им этот лаз был именно для контрабанды всего, чего только можно - скуумы, сахара, двемерских побрякушек, дорогих вин и благовоний. Кто-то вроде еще говорил Шепоту, что большую часть туннеля прокопали аргонианские рабы. После окончания работы их всех убили, а тела сбросили в Одай, но с тех пор все, кто знал о существовании этого потайного прохода называли его не иначе как Лаз Ящерицы... Прошло уже больше сорока лет, и те контрабандисты частью погибли, а частью угодили в имперские тюрьмы и на рудники. Про Лаз практически все забыли, пока однажды Шепоту не рассказал о нем Тедрин, один из завсегдатаев балморского "Клуба Совета"...

 

 

Ваше мнение, господа присяжные обсиратели!.. :1anim_ag: Эй, уберите тухлые яйца, у меня на них аллергия!.. :1anim_ag:

[Boma Kuro]

Неплохо, неплохо. Что же ты раньше не запостил - получил бы писателя месяца, наверняка...

[YAR]

Не дурственно! Скромность пинком в тёмный чулан и твори, твори. Честно говорю, мне понравилось. А фэнтези я читаю с 7-ми лет. Разбираюсь маленько.

[Майк]

закроем глаза на число, писатель сентября месяца

здорово

[Fr0st Ph0en!x]

Какие тухлые яйца???? Ты что???

Точно получишь писателя сентября. Уверяю.

[Крот]

Что, правда понравилось? :blink: Ну ладно, тогда вот продолжение:

 

 

По его словам выходило, что Тедрину о потайном туннеле поведал один из последних его строителей, который оставался в живых и на свободе. Потом он куда-то исчез, и Тедрин оказался единственным владельцем этого маленького секрета, который мог распорядиться им по своему усмотрению. Долгое время эти сведения лежали мертвым грузом в его памяти - Камонна Тонг и без Лаза Ящерицы имела достаточно способов для переправки запрещенных товаров в Балмору... Пока наконец, в один прекрасный день, Тедрин и Шепот не встретились в "Клубе Совета". Шепоту как раз тогда позарез нужно было быстро и незаметно покинуть город - Клинки буквально наступали ему на пятки. В итоге двести дрейков перекочевали в карман Тедрина, и Шепот был посвещен в тайну. Давно же это было, почти два года назад.

Контрабандистский туннель тогда пригодился как нельзя кстати: благодаря ему Шепот, так никем и не пойманный, исчез из Балморы на долгих полтора года, вернувшись сюда лишь недавно. А теперь история повторялась - снова приходилось поспешно покидать город, снова Клинки сбивались с ног в его поисках, и снова этот сырой и промозглый подземный лаз со скользкими от влаги стенами и осыпающимся потолком...

Спустившись по очередной узкой лестнице, Шепот внезапно с плеском ступил в холодную и мутную воду. Он увидел, что дальше по проходу, насколько хватало его магического света, пол туннеля целиком скрывался под водой.

А вот этого в прошлый раз здесь не было. Похоже было на то, что вода из Одай понемногу просачивалась сквозь своды туннеля, медленно, но верно затопляя его. Досадливо сплюнув, темный эльф решительно зашагал вперед.

Лаз Ящерицы неуклонно продолжал понижаться, и уровень воды, соответственно, прибывал. Сперва она доходила ему до колена, потом до пояса, потом, после еще одной лестницы, Шепоту волей-неволей пришлось плыть, то и дело задевая при этом головой потолок туннеля. По его прикидкам, он уже достиг середины прохода, и находился как раз под рекой, когда увидел, что впереди мутная гладь воды смыкается со сводом Лаза. Данмер ожидал этого, хотя до последнего момента надеялся, что ему повезет.

Конечно же, он не знал длины полностью затопленного участка. Может, там всего двадцать-тридцать шагов, а может и вся сотня, а то и больше. Рано или поздно туннель должен был начать подниматься вверх, Шепот помнил это еще с того времени, когда проходил здесь полтора года назад. Но рисковать было нельзя, к тому же, с тех пор проход мог обрушится где-нибудь впереди, и в этом случае ему пришлось бы плыть назад...

Вздохнув, Шепот принялся творить заклинание для подводного дыхания. Слова сплетались с жестами, и магическая сила начала гореть и пульсировать внутри него, откликаясь на них должным образом и покалывая кончики пальцев сотнями крошечных игл; вспыхло и тут же погасло фиолетовое свечение... Нырнув, он быстро поплыл вперед, отталкиваясь руками от стен туннеля. Светящийся шарик тут же нырнул вслед за хозяином и поплыл рядом, но пользы от него не было никакой - вода оказалась настолько мутной и грязной, что данмер едва видел собственную руку, протянутую вперед. Она к тому же была еще и весьма холодной, но на это Шепот уже не обращал внимания. Он торопился, изо всех сил гребя руками и ногами, то и дело всплывая к потолку и проверяя, нет ли там свободного пространства между ним и поверхностью воды, но тщетно: Лаз Ящерицы в этом месте был затоплен целиком.

Почувствовав, что его заклинание для подводного дыхания подходит к концу, темный эльф остановился и сотворил новое. Помнится, в первое время, когда он еще только учился этому, в сущности, простому магическому трюку под руководством строгого мастера Дралора, ныряя в теплую и полупрозрачную глубину моря у прибрежных скал Тель Аруна, Шепота страшно забавляла сама возможность не только дышать, но и разговаривать под водой, раз за разом зачитывая это заклинание. Изо рта при этом вырывались стайки воздушных пузырей, стремительно улетавших вверх, к поверхности моря, голос искажался самым странным образом, и подсознательно он после каждого прочтения заклинания ожидал, что соленая морская вода вот-вот хлынет ему в рот и в нос - хотя умом-то прекрасно понимал: сотворенная им магия ни за что не позволит ему захлебнуться. Потом действие заклинания заканчивалось, Шепот выныривал на поверхность из морской бездны, и жадно, с наслаждением вдыхал настоящий воздух, пьянивший своей свежестью, а мастер Дралор в своей ярко-алой мантии, перегнувшись через зеленые перила живого моста высоко над волнами и его головой, кричал ему, стараясь перекрыть шум прибоя: "Что вы все время ухмыляетесь, молодой человек?! Настоящему магу не к лицу подобное легкомыслие!.." Настоящим магом, правда, Шепот так и не стал...

Еще раз поднявшись к поверхности воды, данмер обнаружил, что уже можно свободно плыть, не боясь наглотаться ее или поранить голову о потолок. Еще минут через десять он уже мог нормально идти - воды было по пояс, а туннель начал ощутимо забирать вверх. Когда воды стало еще меньше, Шепот перешел на бег. Он уже чувствовал некоторую усталость, но уж чего-чего, а выносливости ему было не занимать; необходимо было хоть немного согреться после холодного купания, да и времени у него совсем не оставалось, сейчас дорога была каждая минута. Ему очень хотелось надеяться, что вломившаяся посреди ночи к нему в дом штурмовая группа Клинков, которую возглавлял Арангаэр, была единственной, и об этой их операции никто больше не знал, но опыт и чутье совершенно четко говорили ему, что это не так. Темный эльф готов был поклясться чем угодно - в эту минуту на ноги уже были подняты все агенты Клинков, находившиеся в Балморе; у каждого есть его описание, и теперь они неслышными тенями рыщут по улицам и закоулкам ночного города, обшаривая каждый подозрительный подвал или пустующий дом. А стражники у ворот города наверняка уже получили приказ арестовать любой ценой всякого, кто попытается покинуть Балмору.

В то же время, Шепот все же имел какое-никакое, но преимущество. Двоих Клинков из группы захвата он убил - после таких ударов, какой он нанес Арангаэру, еще никто не выживал. Призванный даэдрот ему попался хороший, очень хороший: жирный и злющий. У зверюги были все шансы поджарить и слопать оставшихся троих имперских прихвостней, навестивших его этой ночью. Данмер никогда не любил младших даэдра, но в этом случае его симпатии целиком и полностью были на стороне зубастого обитателя Забвения... Молодец все-таки был Свистун, ничего не скажешь - такую тварь заколдовать и подчинить сумел, маг ведь был редкостного таланта! Такой мер, может, рождается всего раз в сто лет, чтобы с равным мастерством и легкостью, удивлявшими всех его телваннских наставников, мог владеть едва ли не каждой известной Школой Магии!.. Да, если бы не какая-то незначительная ссора с господином Нелотом, сидел бы сейчас Свистун в собственной роскошной грибной башне где-нибудь на уютном острове у Побережья Азуры, держал бы он при себе маленькую армию преданных слуг и стражников, строчил бы послания в Садрит Мору своему Голосу в Совете Дома, и звали бы его, конечно, не Свистуном, а Господином Советником Великого Дома Телванни, а на досуге он бы развлекался боями дремор и искал бы, например, способ призвания в мир всех четырех Столпов Дома Забот сразу...

Но хватит об этом. Не было больше никакого Свистуна, ушел он навсегда, хоть и красиво, с достойным его фейерверком - со взрывом, грохотом, и столбом разноцветного пламени, прихватив с собой два десятка отборных бойцов Хлаалу... Но ведь не было уже на этом свете не только Свистуна, а еще многих и многих из тех, кого он знал раньше. Молчун и Остролист, Ведьма и Пол-Дрейка, Волосатый Хог, Обжора, Пепел... Список этот был длинным, он неумолимо рос с каждым годом, и каждое имя в нем было точно каленым железом выжжено в душе и в сердце Шепота.

Он так задумался на бегу, что едва не пропустил нужный ему боковой проход по правую сторону от себя. Лаз Ящерицы уходил на юго-запад, за город, но у Шепота еще оставались кое-какие дела в Балморе, с которыми ему просто необходимо было разобраться, чтобы обеспечить себе безопасность в будущем.

Резко остановившись, и не давая себе даже отдышаться, данмер нырнул в боковой проход; светящийся шарик, дрожа и переливаясь, юркнул следом, как живой. Новый туннель оказался еще более узким, чем предыдущий, но, к счастью, довольно коротким - не успел он пробежать и сорока шагов, как уперся в тупик. Магический свет озарил ветхую деревянную лестницу, прислоненную к стене, а где-то наверху маячила дощатая крышка люка.

Шепот погасил свет коротким жестом, и полез наверх. Лестница под ним опасно покачивалась и угрожающе поскрипывала, ступеньки ощутимо прогибались под ногами, но подъем все же окончился для него благополучно. Приложившись ухом к люку, он несколько минут вслушивался, стараясь уловить малейший подозрительный шум снаружи, но все было тихо. Тогда данмер пригнув голову, уперся в крышку плечом, и толкнул с усилием, отплевываясь от земли и многолетней пыли, которые тут же обильно посыпалась ему в лицо. При этом он едва не сверзился с лестницы обратно в подземелье, но чудом удержал равновесие, и наградой ему стал поток утреннего света и удивительно свежего воздуха, хлынувший снаружи в темный и затхлый колодец.

Выбравшись на поверхность, Шепот с наслаждением сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, и поспешил закрыть люк, пока он не попался кому-нибудь на глаза. Крышка с глухим пристуком встала на место - и данмер отдал должное выдумке и хитрости парней из Камонна Тонг: сверху к люку было прибито несколько старых досок, прекрасно его укрывавших в закрытом положении. Ну лежат себе рядком на земле трухлявые и подгнившие доски, ну и что с того? Не зная точно местонахождения лаза, найти его было практически невозможно. Вдобавок, вокруг него кто-то заботливо навалил старых ящиков и бочек, битых горшков, и массу прочего дурно пахнущего и отвратительно выглядящего хлама. Окружавший его воздух вдруг мгновенно утратил иллюзию свежести, шибанув в нос темному эльфу целым букетом омерзительных ароматов разложения, дерьма, и еще какой-то едкой вони. Зато никому постороннему и в голову не могло бы придти, что одна из бесчисленных помоек на задворках Балморы скрывает в себе нечто большее, чем залежи тухлой рыбы и глиняных черепков. Шепот никогда не страдал брезгливостью, но, тем не менее, он поторопился убраться из этого места, перепрыгнув через груду помоев.

Как оказалось, в городе уже наступало утро. Первые косые лучи солнца освещали дома и улицы, крадучись ползли по стенам и мостовым, понемногу проникая даже в самые отдаленные уголки балморских лабиринтов переулков, дворов, лестниц, и куцых палисадников. Шепот стоял как раз в одном из таких маленьких и тенистых проулков, справа и слева его обступали одинаковые, без единого оконца, желтовато-серые спины двухэтажных домов, а голубое небо у него над головой с лениво проплывающими облаками было превращено в узкую ленту и стиснуто их облупившимися фигурными карнизами. У стены, за ящиками, на куче гниющей рогожи в непринужденной позе разлегся какой-то хаджит в рваных и грязных штанах до колен, составлявших всю его одежду. Хаджит спал мертвецким сном. Глаза крепко зажмурены, на морде блуждала рассеянная полуулыбка, усы топорщились в разные стороны, лапы согнуты, а уши и кончики лап у него сами собой подрагивали вразнобой, словно в каком-то ломаном ритме. Рыжая шерсть бетмера имела грязно-серый оттенок, и свалялась клочьями. В воздухе над ним витал ни с чем не сравнимый приторно-сладкий аромат лунного сахара. Темный эльф отвернулся и принялся приводить в порядок свою насквозь мокрую одежду. Отряхнувшись, он кое-как разгладил куртку, поправил за спиной ножны с мечом, и, придав лицу скучающее выражение, небрежной походкой направился к выходу из переулка, беззаботно насвистывая себе под нос "Три веселых эльфа".

Улица, на которую он вышел, была ему прекрасно знакома. Кажется, она называлась Южный Вал. Прямо перед ним в обе стороны тянулась крепостная стена Балморы, а вдалеке над ней возвышались каменные причалы порта силт-страйдеров. "Н'ВАХИ, ВОН ИЗ МОРРОВИНДА!" - гласили аршинных размеров руны, криво намалеванные черной краской на стене прямо перед ним. Шепот повернул направо, к порту.

В столь ранний час обычно оживленная улица была безлюдной и тихой. Мимо навстречу ему прошел какой-то данмер, ведя на поводу сонного гуара, запряженного в пустую телегу, дребезжащую и поскрипывающую; потом пожилая северянка с корзиной в руках, доверху набитой пепельным бататом - и кругом снова стало пусто... Поравнявшись с портом силт-страйдеров, Шепот смог увидеть сразу двух этих животных, которые неизменно вызывали удивление, восхищение, а то и робость у всякого, кто приезжал в Морровинд из чужих краев. Один из гигантов стоял на привязи у своего причала, медленно покачиваясь из стороны в сторону на своих длиннющих суставчатых ногах, а второй в этот момент как раз подходил к свободному причалу, осторожно поворачивая массивное туловище и поочередно переставляя ноги, будто нащупывая дорогу. Темный бугристый панцирь животного оплетала сложная упряжь, состоявшая из множества тросов, веревок и ремней, а на его спине возвышалась угловатая пассажирская корзина, обшитая снаружи промасленной кожей. По бокам силт-страйдера, под корзиной, свисали тугие гроздья каких-то тюков. С земли фигурки погонщика и прочих ездоков, располагавшихся в корзине, выглядели совсем маленькими, особенно в сравнении с их исполинских размеров "лошадью". Полдесятка дюжих грузчиков в грязных рубахах суетились на причале, перетаскивая бочки и ящики.

Шепот неторопясь прошелся по улице туда-сюда, искоса поглядывая то по сторонам, то на швартующегося в порту силт-страйдера. Так и не заметив ничего подозрительного, данмер подошел к одному из домов через дорогу от причалов. "Клуб Совета" было написано на выцветшей деревянной вывеске над дверью.

Поднявшись на крыльцо, он припомнил сегодняшнее число. Ага, четное, значит. В дверь он постучал условным стуком, предусмотренным для четных дней - три раза, один, затем еще два. По нечетным дням стук был уже другой. Некоторое время ничего не происходило, потом в двери на уровне его лица открылось маленькое зарешеченное оконце, и на Шепота подозрительно уставился чей-то красный глаз.

- Тебе чего? - неприветливо спросили из-за двери. - Это закрытый клуб, частное заведение. Посторонним вход запрещен.

- Я слышал, что вы предлагаете работу, - произнес Шепот.

- Неужели?

- Да. Я слышал, что вам нужен уборщик.

- А кто же сказал тебе такое?

- Никто. Но у меня есть глаза, чтобы видеть, уши - чтобы слышать, голова - чтобы думать. И сердце - чтобы чувствовать и ненавидеть.

- Хм. Ты прав. У нас в доме скопилась просто огромная куча омерзительно воняющего мусора. Кто-то должен помочь нам ее убрать. Заходи...

Послышалось щелканье замка, и дверь открылась. За дверью стоял Танелен Велас.

- Давно же тебя не было, - сказал он, пропуская Шепота мимо себя внутрь трактира, и запирая за ним дверь. - Мы уж тут думали, что больше тебя и не увидим... Иди, Тедрин в большом зале.

По короткой лестнице Шепот спустился в большой полуподвальный зал "Клуба Совета". Здесь все было по-старому: царил мягкий уютный сумрак, несколько ламп, развешанных на стенах и под потолком, распространяли приглушенный желтый свет. Банор как всегда торчал за стойкой, убирая с нее куда-то вниз пустые бутылки, а Совор сидел в дальнем углу за отдельным столом, уставленным тарелками со снедью, и, тоже как всегда, был погружен в чтение какой-то толстой книги при свете двух тройных подсвечников, расставленных перед ним. В одной руке у него была вилка с насаженным на нее куском мяса, в другой - наполовину обгрызенное перо, которым он делал пометки в книге, макая его в маленькую серебряную чернильницу на столе рядом с собой. Шепоту даже показалось, что за прошедшие полтора года, когда он последний раз бывал в этом месте, ученый так и не вставал из-за стола, более того, и его поза оставалась прежней. Услышав шаги, он поднял голову, приветственно кивнул Шепоту, как ни в чем ни бывало, и вновь склонился над своим фолиантом. Не считая Совора и трактирщика, зал был пуст.

Он уселся за свободный стол, но Тедрин не заставил себя долго ждать - балморский глава Камонна Тонг вышел из-за двери в дальнем конце зала, и, подойдя к его столу, сел на скамью с противоположной стороны.

- Кого я вижу! - сказал он. - Это же Шепот собственной нескромной персоной! Друг мой, да по тебе уже можно предсказывать будущее!..

- Мда? Это как же?

Тедрин ухмыльнулся:

- Каждое твое появление всегда означает, что нас ждут неприятности, маленькие или большие. Приходишь ты - приходят и проблемы. Ты их с собой в карманах, что ли, носишь?..

Шепот растянул губы в подобии усмешки.

Тедрин Бренур имел ничем не примечательное лицо с гладкими чертами, по которому совершенно невозможно было определить его возраст - это, впрочем, относилось к подавляющему большинству всех эльфов, не только данмеров. Волосы он частью зачесывал назад, частью связывал в небольшой хвост на макушке, одевался просто и неброско, подобно мастеровым из Рабочего Квартала: рубашка, штаны, кожаный жилет, добротные сапоги из кожи нетча. Держался скромно, голос его всегда и в любой ситуации был спокойным и негромким. По его виду никак нельзя было сказать, что этот невзрачный данмер держит в своих руках всю контрабанду на Горьком Берегу и во владениях Дома Хлаалу, жестко контролируя поставки скуумы, сахара, вин, ворованного эбонита, и прочих товаров, на которые в Морровинде по закону обладали монополией лишь Империя и ее Восточно-Имперская Компания. Но Камонна Тонг плевать хотела на имперские законы. Человеком Тедрин всегда был жестоким, хладнокровным, коварным, и хитрым - только такой, как он, и мог пробиться в главари Камонна Тонг. Возможно, что в другое время и в другом месте Шепот ему и руки бы не подал при встрече, но сейчас это был один из его немногочисленных и самых надежных союзников.

- Ну-с, рассказывай, во что ты вляпался на этот раз, - произнес Тедрин. Шепот выразительно покосился на тарелки с едой, украшавшие собой тот стол, где сидел Совор со своей книгой. Тедрин перехватил его взгляд, хмыкнул, и окликнул трактирщика:

- Эй, Банор! Пожрать нашему гостю за счет заведения!

Тот быстро кивнул, и исчез за дверью, где располагалась кухня.

Шепот тем временем коротко описал Тедрину все, что произошло этой ночью.

- Дела... - в задумчивости протянул он, сложив руки на груди, и с прищуром разглядывая Шепота.

Вернулся Банор с подносом в руках, и подошел к их столу. Шепот молча смотрел, как перед ним друг за другом появились деревянная тарелка с хлебом, еще одна - с дымящимся мясом и горкой свежесваренного хакльлоу, следом вилка, столовый нож, керамический кубок и пузатая бутылка гриифа. Поблагодарив трактирщика, он торопливо принялся за еду.

- В таком случае, - сказал Тедрин, глядя, как он ест. - Арангаэр уже давно всех на уши поставил, по всей Балморе, в том числе и стражников. Почему же ты тогда сидишь здесь, и набиваешь пузо, вместо того, чтобы пуститься в бега?

- Арангаэр не поставит, - проговорил Шепот с набитым ртом. - Арангаэр больше не жилец, я убил его этой же ночью, там, в доме.

Тедрин уважительно присвистнул.

- Не могу сказать, что я буду по нему скучать. Этот проныра в свое время немало попортил нам жизнь... Но тогда тобой сейчас будет заниматься сам Кай Косадес. Знаешь, кто это такой?

- Нет.

- Начальник Клинков всея Морровинда. Мастер Шпионажа, поимей его гуар... Тот еще тип - заправляет здесь всеми имперскими шпиками и ищейками. Большой любитель совать свой нос в чужие дела. Но опасный, с ним без нужды лучше не связываться, так как за его спиной, почитай, сам Император стоит, чтоб его кровавый понос пробрал.

- Плевать, справлюсь, - бросил Шепот, прикладываясь к кубку с гриифом.

- Ну-ну, экий ты самоуверенный! Я бы на твоем месте так не говорил. Думаешь, его Мастером Шпионажа за смазливую рожу прозвали? Он свое дело знает; вцепится в тебя, как желтый клещ. К тому же, у него теперь против тебя еще и личные счеты. Арангаэр, насколько я знаю, у него вроде любимчика был, он этого босмера с малых лет при себе держал, да воспитывал. Так что, Шепоток, линять тебе надо, и немедленно, если хочешь цел остаться... И я вот сижу, и думаю, какой скамп тебя дернул сюда притащится?

- Мне нужна твоя помощь.

- Ах, помощь... - с усмешкой протянул Тедрин. - В прошлый раз помощь тебе стоила нам троих отличных парней и партии скуумы, которой там было на многие тысячи дрейков. И что же ты хочешь от нас теперь? Может, перерезать всех Клинков в Балморе? Или, чего там мелочится, устроить нападение на форт Лунной Бабочки?.. Давай, не стесняйся, предлагай!

- Чего ты злишься... - спокойно начал Шепот.

- Я не злюсь.

- ...думаешь, мы там ваших подставили, а сами ушли? Не было такого, хоть у этого своего Манела спроси. Вместе дрались до последнего. Мы в той пещере двух своих потеряли... Но мне сейчас не нужно ничего особенного. Я хочу попросить у тебя всего лишь костяные доспехи в полном наборе, стальной лук поприличнее, и штук сорок стрел для него. Еще немного золота и четыре флакона этой вашей знаменитой скуумы. А больше мне от тебя ничего и не надо. Обойдусь своими силами... А, да! Еще - мой заплечный мешок, который должен у вас здесь пылиться в каком-то чулане вот уже года полтора, если не больше.

Тедрин медленно покивал.

- Это можно устроить, - сказал он. Потом снял с пояса кожаный кошелек и протянул его через стол Шепоту. - Там сто восемьдесят дрейков, надеюсь, этого тебе хватит?..

- Да, вполне. Спасибо.

- Спасибо потом скажешь, - снова усмехнулся вожак Камонны. - Ты сильно торопишься?

Шепот картинно приложил руку к уху, и сделал вид, что прислушивается к чему-то:

- Что, в вашу дверь уже стучится стража, именем Империи и Дома Хлаалу?.. Выкладывай, что у тебя.

- Хорошо. Давно собирался поговорить с кем-нибудь из вашего... гм... летучего отряда, да только никто что-то здесь не появлялся. Мы уж подумали, что вас всех того... А тут как раз ты пришел, очень вовремя...

Тедрин сделал выразительную паузу. Шепот допивал грииф, и ждал, что же он скажет.

- Так. - произнес наконец он. - У нас есть подозрения... нет, Шигорат меня задери! Мы просто уверены, что за нами здесь следят. Причем уже довольно долго.

- Клинки?

- А кто ж еще, не эти же недоумки из Гильдии Карманников и Похитителей Ночных Горшков, которые протирают штаны в "Южной стене"... - Тедрин коротко рассмеялся. - Так вот, собираться здесь с каждым разом стало все опаснее и опаснее. Раньше Клинки нас тоже беспокоили, но редко и по мелочам. Они не особенно нам докучали; как я понимаю, у них в Морровинде есть дела поважнее... Но вот с некоторых пор мы стали ощущать их пристальное внимание. Они наблюдают за этим трактиром, а знающие люди там и тут постоянно сообщают нам, что некие типы очень интересуются Камонна Тонг, и что эти самые типы не похожи ни на Гильдию Неудачников, ни на легионских ищеек. Тут любому станет ясно, что эти имперские шпики во главе с Косадесом, решили взяться за нас всерьез... Пока мы их терпим, и думаем, что с ними делать. И стараемся не привлекать к себе внимание без лишней надобности. Но это сложно сделать, когда сюда, в "Клуб Совета", то и дело шляются всякие подозрительные типы вроде тебя...

- Что я слышу? Могущественная Камонна Тонг испугалась каких-то имперских шпиков?

- Не испугалась, -спокойно возразил Тедрин. - Но они здесь имеют силу, в отличие от Гильдии Недоумков. Это мы понимаем. С ними необходимо быть осторожными и лишний раз ничем не выдавать себя, до тех пор, пока это не понадобится...

- Можно подумать, будто они не знают, что в этом трактире собираетесь именно вы, а не какой-нибудь клуб любителей вышивания. Ха, да об этом известно каждому нищему в Балморе!

- Они знают, кто мы, и что мы здесь делаем. Но они не знают нашей истинной силы. - Тедрин вылил в кубок остатки гриифа из его бутылки, и принялся задумчиво его потягивать. - И мы не собираемся раньше времени ее показывать. Пусть пока они думают, что мы просто еще одно местное сборище карманников и домушников. Пусть. Мы не любим привлекать внимание к своим делам.

 

Добавил еще. ;)

Изменено 31 августа, 2005 пользователем Крот

[YAR]

-Ещё! Ещё!- скандировала толпа на главной площади стольного города Киродиила. Человек, стоящий на деревянном постаменте, читал страницу за страницей из своей книги в переплёте кожи скампа, которую он держал в руках.

[Крот]

Ну еще, так еще... :P

 

 

А потому, - продолжил он. - Я хочу чтобы и ты, и твои друзья некоторое время не появлялись здесь. Держитесь подальше от "Клуба Совета", пока все не уляжется, ясно? И не только от "Клуба Совета", а вообще от Камонны Тонг. Это и для вашей, и для нашей пользы. В отличие от нас, за вами Клинки гоняются уже три года, даже больше. А если они поймут или узнают, что Камонна Тонг вам помогает, они от нас так просто уже не отстанут. А они узнают, будь уверен. У них есть осведомители в нашем братстве; я даже знаю, кто. Вполне возможно, что они есть и среди ваших... Ты сам видишь, что положение дел изменилось. До поры нам лучше прикинуться мелкой бандитской шайкой, а вам - вовсе исчезнуть. От того, удастся нам их обмануть, или нет, зависит очень многое... Между прочим, я почти уверен, что кто-то из их соглядатаев видел, как ты зашел сюда. Думаю, скоро об этом станет известно не только Каю Косадесу, но и всем Клинкам в округе. Советую тебе убираться, и немедленно.

- Нехорошо как-то получается, - медленно проговорил Шепот, будто пропустив мимо ушей последнее замечание Тедрина насчет Клинков и Кая Косадеса. - Я вот помню, что Лорд Дрен при встрече лично обещал Бродяге, что мы можем полностью рассчитывать на его помощь, и помощь Камонна Тонг...

- А я тебе еще раз говорю - обстановка изменилась! - жестко сказал Тедрин. - Вы привлекаете к себе слишком много внимания! Вас разыскивают чуть ли не все бойцы Клинков в Вварденфелле, не говоря уж о Легионах. Связываясь с нами, вы привлекаете их внимание и к нам. Пока они, возможно, еще только предполагают, что Камонна Тонг помогает Черным Сердцам. Поэтому и в ваших, и в наших интересах не дать этой их идее подтвердиться. Мы не хотим рисковать... Так что в ближайшее время вам придется обходиться без нашей помощи.

- Это твои слова? Или слова Лорда Дрена?

- Это мои слова. Лорд Дрен сказал гораздо проще: "Пусть Черные Сердца забудут о Камонне Тонг", вот что он сказал.

- Я понял, - Шепот нехорошо усмехнулся. - Когда мы были вам выгодны, вы оказывали нам поддержку. Конечно, Камонне Тонг было очень удобно чужими - нашими! - руками убирать мешавших вам людей. Если что, всегда можно было сказать "Это не мы, это все Черные Сердца!". Теперь вас тоже прижали, и вы мигом пошли на попятную - чтобы, не приведи Боэта, вас не посчитали заодно с нами... Я понимаю, я все понимаю. Вы с удовольствием скормите нас имперцам, лишь бы только они вас не тронули...

- Дурак, - беззлобно ответил Тедрин. - Ничего ты не понял, Шепоток. Если бы мы хотели вас сдать, мы бы это уже давно сделали. Мы многое о вас знаем. Если бы мы боялись Клинков, то тебя сейчас и на порог бы сюда не пустили. Или пустили, а сразу за дверью - удавку на шею, и дело с концом!.. Камонна Тонг обещала вам помощь. Разве мы не выполнили своего обещания? Кто давал вам укрытия по всему Вварденфеллу, когда имперцы обнюхивали каждый угол, разыскивая вас? Мы! Кто давал вам деньги и оружие - заметь, даже не в долг? Тоже мы! Кто перевозил ваших людей на кораблях и лодках, когда вы этого просили? Опять мы! И после этого ты говоришь, что мы предаем Черные Сердца?.. Мы многим вам помогли. Теперь помогите и вы нам! Затихаритесь где-нибудь и не высовывайтесь, вот и все, что мы просим. Когда все утихнет, вам дадут знать.

- Лорд Дрен... - начал было Шепот.

- Что ты все заладил, "Лорд Дрен" да "Лорд Дрен"!.. - перебил его Тедрин. - Он, к твоему сведению, очень занятой человек. ОЧЕНЬ занятой. Он управляет всеми нашими делами - и при этом еще он готовится окончательно придушить Гильдию Воров. Это, как ты понимаешь, требует много времени, сил, и денег. Еще ему надо своевременно подкармливать Гильдию Бойцов, чтобы они делали, что им велят, и не вякали без спросу. Еще не забывай про Совет Хлаалу, который тоже надо держать в кулаке. Этот их Совет - просто компания прохиндеев, интриганов, и взяточников, сущий змеиный садок. Там каждый тянет в свою сторону, и норовит от всего урвать кусок пожирнее. И направлять их действия туда, куда нужно именно нам, также требует от Лорда Дрена много сил и умения. Еще он строит планы насчет своего братца, сиятельного Герцога, и уж конечно, постоянно думает об Империи... И поэтому ему сейчас совсем не до кучки безумцев, которые решили скинуть эту самую Империю!..

- Черные Сердца - это не кучка безумцев, - ровным голосом сказал Шепот. - И почему ты мне все это рассказываешь?

- Потому что мы вам доверяем, вот почему... И, если уж на то пошло... А кто вы такие, скажи-ка ты мне, а? Сколько вас было в ваши лучшие времена, года три назад, когда ни один из Клинков еще ни разу даже не слышал такого названия - "Черные Сердца"? Человек тридцать вас было, и не больше, а до этого и столько бы не набралось. Вас это не остановило, и вы стали действовать. И вот уже пять лет вы успешно гадите Империи по всему Морровинду. Молодцы, к вашей чести, вы выстояли и выжили - хотя другие такие же, как и вы, быстро погибали, не успев ничего сделать. Можешь мне поверить, я видел это не раз... Вы доказали, что сила не в количестве. Отлично! Но ведь за все эти годы больше вас так и не становится, только меньше. Сколько ваших уже погибло? Я сходу назову десяток имен, даром, что многого еще просто не знаю. Рыбак, Молчун, Вдовец, Артиса Белая - мне продолжать?.. И это только немногие. Да, вы все равно сильны и опасны, даже когда вас мало. Опасна Ведьма, опасен Свистун, втройне опасен Бродяга. Ты, друг мой, тоже не подарок...

Шепот не стал ему говорить, что Ведьма и Свистун уже никому не опасны. Почему-то ему этого не захотелось.

- ...Не будь вы угрозой для Империи, за вами бы не гонялись все Клинки вместе с этим Косадесом, а за твою голову не назначали бы такой баснословной награды. Кстати, вот еще один повод сдать вас имперцам, которым мы не воспользовались...

- Вот спасибо. Ужасно вам благодарен.

- Но признай, - продолжал Тедрин, проигнорировав его иронию. - Что ваши удары и нападения - для Империи это не более, чем укусы клещей. Не более того. Просто неприятные и докучливые мелочи, на которые она не обращает особого внимания.

- И поэтому нас ищут по всему Морровинду? Из-за "укусов клещей"?

- Не обманывай себя, для них вы просто опасная и жестокая банда преступников, с которой они все никак не могут покончить. Но банде преступников никогда не изгнать Империю с нашей земли.

"Кто бы говорил," - подумал Шепот, но опять промолчал.

- Что вы такого сделали, что могло бы заставить Империю убраться? Конечно, то, что вы учудили год назад в форте Лунной Бабочки, это было здорово. Наложить на все их доспехи и оружие заклятие ржавчины - это ж надо такое придумать!.. Чья это была идея? Твоя? Бродяги? Наверное, Свистуна. Но не важно. Выглядело это, конечно, презабавно... Мы тогда смотрели с холма: только легионеры построились перед фортом - как вдруг у всей сотни почти одновременно рассыпаются в труху мечи, кирасы, и прочие железяки! В том числе и у начальника форта! Как они тогда забегали по всему двору в одних подштанниках!.. Балаган, да и только!.. Мы ржали как сумасшешие, парни от хохота аж по земле катались! Чуть животы не надорвали... - Тедрин хохотнул, и Шепот тоже не сдержал улыбки. Идея была, конечно, Свистуна. Вполне в его стиле: бесшабашно, неожиданно, и слегка безумно.

- Это было весело, - отсмеявшись, произнес Тедрин, - Но разве вы способны на что-то большее, кроме этих заклятий и убийств имперских чиновников?..

- Вот эти руки оборвали зловонные жизни сорока четырех легионеров, - ухмыляясь, с притворным пафосом сообщил Шепот, поднимая над столом упомянутые конечности. - После чего я перестал их считать...

- О, это прекрасно - но, если ты не знал, до не давних пор, пока не началась вся эта возня в Киродииле, в Эбенгард, Сейда Нин, и Волверин Холл каждый месяц приходили имперские корабли с пополнением для фортов.

- Может, как раз теперь пришло время для серьезных ударов.

- Может быть, но что вы можете? Нападать на имперские патрули? Толку, как видишь мало, это пустая трата сил. Убивать бродячих проповедников Имперского культа?..

- За мной пять штук, не считая одного сержанта алтаря, - вставил Шепот.

- Герой, но с этим прекрасно справляются и эшлендеры. Потом, как я знаю, вы стали убивать имперских сборщиков налогов. Уже лучше, но чего вы этим добились? Они и раньше ходили с охраной, а теперь просто стали таскать с собой чуть ли не по сотне легионеров каждый... Вы быстро поняли, что надо наносить более точные удары. Но от ваших стараний мало толку. В прошлом году вам удалось убить Имперского Судью, когда тот ехал в форт Пестрой Бабочки. Невероятно дерзкое нападение - надо отдать вам должное. Вся Балмора только об этом и говорила... Но чего вы этим добились? Разве Империя решила оставить Морровинд в покое? Нет, они просто прислали нового Судью, этого мерзавца Аллехочу в школу на урок Русского Языкаса, и ничего, по сути, так и не изменилось... Признайся, восемь месяцев назад, в Эбенгарде, Главный Пристав Имперского Суда по Морровинду - ваша работа?

- Наша, - не без гордости ответил Шепот. - Можно даже сказать, что моя.

Это воспоминание почему-то все еще было свежо в его памяти. Возможно, из-за произошедшей тогда странной нелепости... Он вдруг как наяву увидел это: ярко освещенная и богато обставленная комната, высокие арочные окна распахнуты настежь - за ними ночь и яростный шипящий плеск прибоя о скалы у подножия Замка Эбенгарда. Он стоит посреди комнаты, небрежно положив катану на плечо и придерживая ее за рукоять, точно усталый, но довольный своей работой крестьянин, весь день собиравший богатый урожай. Другой рукой он зажимал глубокую ножевую рану в боку, кровь сочилась у него через пальцы, ее крупные темные капли то и дело падали на пол, но Шепот не обращал на это никакого внимания. Главный Пристав - он не знал его имени, да это было и не к чему - оказался не так прост, как они думали, и успел ткнуть его в бок неизвестно откуда взявшимся коротким кинжалом, прежде чем Шепот нанес ему свой удар Ночью.

Теперь же Пристав ничком лежал на полу - крупный, не старый еще мужчина, с сединой на висках и правильными чертами лица, указывавшими на его аристократическое происхождение. Крепкие, хоть и заплывшие жирком, мускулы выдавали в нем бывалого воина. Пристав был абсолютно голым, весь в крови, и, судорожно подергиваясь, он еще пытался вслепую ползти куда-то вперед, как полураздавленный шалк, оставляя за собой на каменных плитах пола широкую и размазанную кровавую полосу. Шепот молча и равнодушно следил за ним, склонив голову набок и прищурясь, словно и впрямь разглядывал занятное насекомое. Куда это он так упорно ползет?.. Повернув голову, темный эльф увидел в углу резную деревянную стойку с оружием, там были и разных видов мечи, и копья, и пара топоров, и даже лук - все аккуратно так расставлено, все безупречно начищено и холодно поблескивает в ровном свете десятка длинных подсвечников, расставленных по комнате. Оказывается, к этой-то стойке и полз из последних сил смертельно раненный Шепотом имперец.

"Ишь какой живучий, должен уже своим Девятерым молиться, а вместо этого еще ерзает тут..." Будто в подтверждение его мысли, Пристав выпустил сквозь зубы глухой сдавленный стон, и ткнулся лицом в пол.

В этот момент справа от данмера внезапно раздался громкий треск и шум падающего тела. Шепот резко обернулся, вскидывая катану, и принимая боевую стойку. Глазам его открылось нелепое и комичное зрелище.

Дверцы огромного, украшенного резьбой шкафа, стоявшего у стены, были распахнуты настежь, а на полу возле него беспомощно барахтался в куче разноцветного тряпья какой-то лысый толстяк. И тоже голый. Шумно пыхтя, он кое-как выпутался из пестрого вороха мантий и штанов, и, встав на колени, поднял свою голову с блестевшей от пота лысиной - чтобы встретить направленный на него холодный и немигающий взгляд Шепота.

Издав некий нечленораздельный горловой звук, толстяк неуклюже вскочил на ноги и медленно попятился. Он увидел все сразу - и огромную лужу крови посреди комнаты, словно на этом месте забивали и разделывали гуара, и широкую вихляющую кровавую полосу, влажно блестевшую на свету, и Пристава, неподвижно лежащего спиной кверху на полу в конце этой полосы, подогнувшего одну ногу, бессильно раскинувшего руки со сведенными судорогой пальцами. И данмера в черной одежде, с мечом в руке, хищно отливающим угольной чернотой клинка, рассматривающего его безразличным взглядом самой смерти. Чем дольше толстяк смотрел на это, не в силах оторваться, тем больше его блеклые глаза вылезали из орбит, лицо, по которому стекали капли пота, делалось белым, как кость, его рот беззвучно открывался и закрывался, как у рыбы, вытащенной из воды, а сам он вдруг начал вздрагивать всем телом. Подняв глаза, он снова наткнулся, как на нож, на взгляд темного эльфа. Это был страшный взгляд. Толстяк попятился, точно его ударили.

Шепот посмотрел на Пристава, все так же неподвижно лежавшего на полу. Под ним уже расплывалась новая лужа крови, но каким-то чудом он все еще был жив. Данмер снова взглянул на до смерти перепуганного толстяка. "До смерти" - вот правильные слова. А почему это они оба голые?..

Тут ему в голову пришла новая мысль. Похоже, что перед тем, как Шепот и Пепел нарушили уединение этой парочки, вежливо постучав в дверь, Главный Пристав и толстяк подыскивали вдвоем новые определения для выражения "мужская дружба"... Потом Пристав, услышав стук, пошел открывать дверь, а этот трясущийся пивной бурдюк на всякий случай спрятался в шкафу, подальше от чужих глаз. Из которого только что выпал самым глупейшим образом, не иначе, запутавшись там в одежде и потеряв равновесие... Поняв все это, и глядя на голого, лысого, обильно потеющего толстяка с выпученными от страха глазами и разинутым ртом - наверняка какого-нибудь важного чиновника - данмер не выдержал, и улыбнулся.

...Шепот знал, какая у него была улыбка. Он никогда не умел улыбаться. Раньше, давным-давно... так давно, что то время уже казалось ему не более, чем сном - он мог улыбаться по-другому. Когда смотрел на Эльмеру...

Но только не теперь. Нет, не теперь.

Увидев улыбку Шепота, толстяк взвизгнул, и, оскальзываясь в луже крови, попятился еще дальше, в противоположный угол комнаты.

[YAR]

Чем дальше, тем лучше. Правда я поддерживаю империю, но ладно. Рассказ про имперца навряд ли бы был настолько интересен. Когда горстка против системы - это тоже достойно. Кстати, напоминает террористов конца XIX начала XX века в России.

[Крот]

Когда горстка против системы - это тоже достойно. Кстати, напоминает террористов конца XIX начала XX века в России.

<{POST_SNAPBACK}>

Черт, я тоже - чем дальше пишу, тем больше замечаю, что похоже. Мне, правда, еще "красные бригады" вспомнились. :1anim_ag: Политический триллер какой-то прямо получается... :( :wacko:

 

Продолжение:

 

 

- Н-н... Н-н-н... Н-н-не надо!!!... - истошно завопил он. - Н-н... Н-н-не меня!!!..

Темный эльф снова покосился на лежащего Пристава, которому уже давно полагалось почтительно приветствовать Тайбера Септима на небе, в бездне, или куда он там должен был попасть после смерти... Но нет, жалобные вопли напуганного толстяка словно подхлестнули полумертвого имперца, придав ему сил проползти еще шаг к заветной оружейной стойке. Ладно, пусть себе пока ползет...

Тогда-то он и услышал эти странные повторяющиеся звуки. Сначала данмер никак не мог сообразить, что это такое. Затем взглянул на толстяка, и понял.

Толстяк икал. Гулко, утробно, с бульканьем и подхрюкиванием, выпучив глаза еще больше, безуспешно зажимая себе рот пухлой рукой, и вздрагивая при каждом новом приступе. Панический животный страх полностью овладел им. Но его отчаянная икота была настолько неуместной в этой светлой и просторной залитой кровью комнате, что Шепот против своей воли опять начал расплываться в улыбке.

Но вот посмеятся ему так и не пришлось. Из соседней комнаты, через дверь за спиной толстяка на шум вышел хмурый Пепел. Ему хватило одного взгляда, чтобы полностью оценить обстановку, и понять, что опасности нет. Тогда он деловито и беззвучно подошел у толстяку сзади, деловито поднял палицу, и все также деловито с силой опустил ее на лысую блестящую голову. Послышался влажный хруст, и толстяк рухнул как подрубленный, распластавшись на полу и разом обмякнув.

- А я думаю, кто это тут орет, на тебя вроде не похоже, - недовольно пробурчал Пепел. - Стражников проверил?

- Как раз собирался.

- Этого не забудь, - Пепел мотнул головой в сторону скорчившегося Пристава, и снова исчез за дверью. Шепот быстро подошел к своей жертве, и нагнулся над ним. Тот, оказывается, еще слабо дышал, но сил шевелиться у него уже не было.

- Зар-раза... - пробормотал Шепот и завершил его долгую агонию одним ударом меча. Потом направился к входной двери и замер около нее, прислушиваясь. Убедившись, что все тихо, он повернул ключ в замке, и выглянул наружу. Стражники были на месте. Стояли навытяжку по обе стороны от двери, руки по швам, подбородки подняты, глаза под низко надвинутыми шлемами невидяще уставлены в противоположную стену коридора. Легионеры находились под действием чар, тайно насланных Шепотом двадцать минут назад, перед тем, как они с Пеплом вошли в комнату Пристава, и бывших еще одним из многочисленных гениально-безумных изобретений Свистуна. Сейчас солдатами владел полный паралич, так что они не могли даже моргнуть. Магическое оцепенение застало их на постах, и они так и остались стоять, не в силах шевельнуться, и, кажется, даже не дыша. А еще через полчаса они должны были умереть. Одновременно с параличом заклинание Свистуна отравляло жертву, оставляя ее в ожидании смерти молча мучится осознанием своей полной беспомощности.

Глянув по сторонам, и поняв, что все тихо, стражники по-прежнему на своих местах, и что во всем Замке никто больше не слышал визгливых воплей покойного толстяка, Шепот вернулся в комнату и запер дверь на замок. Отличное заклинание. Все-таки Свистуну было самое место в Доме Телванни.

Перешагнув через убитого Пристава, данмер прошел по луже крови, незаметив ее, пересек комнату, обошел труп толстяка, и зашел в соседний покой.

Здесь у Главного Пристава была спальня и кабинет, обставленная с той же роскошью, что и приемная. Широченная деревянная кровать под тяжелым темно-красным бархатным балдахином, толстый цветастый ковер на полу, стол из темного дерева, богато украшенный резьбой, на котором возвышались горы каких-то бумаг и свитков, комод, книжный шкаф с полками, ломящимися от книг, плотные расшитые шторы на окнах, еще одна стойка с оружием... Пепел шумно рылся в ящиках письменного стола, нагнувшись и бормоча что-то себе под нос.

- Пошли, - сказал ему Шепот. - Уже время.

- Подожди, - ответил тот, не поднимая головы. - Ты только посмотри на это...

Шепот потрогал свою рану на боку - кровь уже перестала идти. Привычным движением опять положил Ночь себе на плечо, и подошел к столу. Все ящики из него были выдвинуты, а верхний из них оказался наполовину завален золотыми дрейками, таинственно и мягко поблескивавшими на свету. Шепот всегда был равнодушен к золоту, но Пепел, раньше бывший нищим фермером из предгорий возле Сурана, такую груду золота явно видел впервые в своей жизни.

- Ну и жрут... - злобно пробормотал он, не отрывая взгляда от монет. - Гуар меня заешь, как же они жрут! Правильно мы их... Мечом в брюхо, палицей по башке... только так с ними и надо... Жечь их всех, жечь до последнего...

- Уходить надо, - напомнил ему Шепот.

- Там, вон, в сундуке, еще!..

- Бросай все и пошли, - твердо ответил Шепот.

- С ума сошел? Такие деньжищи... - С этими словами Пепел сбросил на пол свой заплечный мешок, быстро развязал, и вытащив весь ящик целиком, принялся пересыпать из него дрейки. Десятки монет с веселым звоном покатились по полу, подскакивая и сверкая. Опустошив ящик, Пепел поднял и завязал мешок.

- Сам потащишь, - предупредил его Шепот. - Теперь двинули...

Они вышли в соседнюю комнату. Из-под толстяка уже натекла еще одна кровавая лужа, как раз у открытого окна. Не обращая на нее внимания, данмеры забрались на подоконник, и одновременно прыгнули в ночь. Короткий полет сквозь тьму и пустоту, затем холодные объятия моря и неумолчный шум волн, бухающий и гудящий в голове. Вынырнув на поверхность, они поплыли к недалекому уже берегу. Пеплу определенно мешал плыть его мешок, до краев набитый золотом, но он не жаловался, только зло отплевывался от соленой воды и энергичнее загребал руками. Выбравшись на берег, под деревья, Шепот посмотрел на замок, который они оставили. Там горели фонари и факелы, желтый свет сочился наружу из множества узких окон. Было видно, как по мосту прохаживаются стражники, блестя кирасами и полированными шлемами. Тревоги никто не поднимал - не трубили рога, не метались факелы, не бегали суетливо люди, нарушая спокойствие ночи. И данмер рассчитывал, что уж до утра Пристава и его жирного любовничка никто не хватится.

Через полчаса они с Пеплом уже сидели в маленькой лодке, а двое гребцов из Камонна Тонг сноровисто работали веслами, направляя ее в сторону Вивека...

- Да, Пристава мы тогда хорошо уделали... - задумчиво повторил Шепот.

- Ну и что с того? - Тедрин между тем упрямо гнул свое. - Вместо него назначили нового, и вы ничего не добились - только лишний раз позлили имперцев и напомнили о себе Клинкам. Или вы надеетесь, что в Империи рано или поздно закончатся все судьи, приставы и священники, и Морровинд окажется свободен от их власти? Так ведь еще останутся Легионы, а уж они-то у Империи не кончаются никогда...

- Приставы... Приставы - это так... Дались они тебе... - туманно ответил Шепот. - Тебя послушать, так выходит, что нам надо бросить все, смириться с имперским ярмом на шее нашей родины, и тихо-мирно разойтись по домам, потому что наши старания все равно не имеют смысла? Или, может, нам сразу всем вместе придти в ближайший форт и сдаться легионерам?..

- Конечно, нет! Ваша борьба имеет смысл. Вы - это та искра, из которой способен разгореться пожар. Но если раздувать ее слишком сильно и неосторожно, искра может запросто погаснуть... Ведь чем вы занимаетесь? Все, что вы успели натворить за это время, это все удары по Империи снаружи. А снаружи у нее - броня, панцирь, как у краба, да такой, что его ничем не прошибешь. Броня Империи - это армии солдат, чиновников, магов, которые объединены в единое целое, подчиняются единой цели. Это как двемерский механизм - видел такие, небось? Пока все детальки и шестеренки на месте, он будет тебе работать без перебоев и сто лет, и тысячу, и даже больше, и никак его не остановишь, если не знать правильного способа...

- Что это тебя на метафоры потянуло, вроде гриифа выпил-то всего ничего...

- Заткнись, и слушай меня; раз начали этот разговор, то теперь придется его закончить... Так вот, Шепот, вы бьете Империю по панцирю! Там пару легионеров убьете, тут - судью прирежете, еще где-то святошу в лаву окунете... Но на место одного встанут десять новых, и ваши удары не причинят ей вреда... Не-ет, Империю надо бить ПОД панцирь, в мягкое подбрюшье, вот где она уязвима! Не снаружи, а изнутри! Засунь камень в механизм - и он остановится. Вынь одну шестеренку - и он не сможет работать...

- О, надо полагать, вы нашли это самое ее подбрюшье?..

- Нашли, - кивнул Тедрин. - Тут все просто. Хочешь увидеть наше самое сильное оружие против Империи? Сейчас я тебе покажу, и ты все сам поймешь.

С этими словами главарь балморской Камонна Тонг выудил из кармана... но не древний заколдованный меч, и даже не свиток с таинственным и могущественным заклинанием - а всего лишь один-единственный блестящий золотой. С торжествующей улыбкой он поставил его ребром на стол, и щелкнул по нему пальцем. Тонко звякнув, монетка юлой закрутилась среди тарелок, поочередно ударяясь об их края, отскочила от ножки пустого кубка, и, скакнув через край стола, покатилась по полу куда-то прочь.

- Вот и все; я вижу, ты уже понял, - Тедрин сложил руки на груди, буравя Шепота взглядом. - Это и есть наше оружие, этим мы будем их бить. Столь почитаемый ими Имперский культ со всеми его богами во главе с Тайбером Проклятым на самом деле не стоит и кучки гнилого батата. Это фальшивка, предназначенная лишь дуракам... Вот их настоящий Культ, - он качнул головой в сторону укатившейся монеты. - Культ Сверкающего Золота. Они поклоняются золоту, молятся ему, всячески почитают его. Нет, не в храмах или святилищах. В своих сердцах. Это и есть их слабость, их мягкое подбрюшье. Империя слишком жадна, она всегда стремится отрвать кусок больше, чем ей по силам проглотить. Вот этим и надо пользоваться, а не насылать ржавчину на легионерскую амуницию... Лорд Дрен это давно уже понял, и Хлаалу тоже сразу поняли, но предпочли использовать это в своих интересах, а не в интересах Морровинда. Пойми и ты - и не только ты, а вообще все вы, Черные Сердца!.. Империю не свалить, воюя с ней, на это способна лишь другая такая же Империя, которой у нас нет. Нам остается лишь медленно разлагать и разваливать ее изнутри. Да, медленно!.. Но ведь мы уже добились кое-чего, мы не зря тратили наше золото!..

Тедрин помолчал, ожидая, видимо, пока Шепот вникнет в смысл его слов.

- Ну вот, я сказал тебе все, что хотел. Теперь скажи и ты мне, что ты думаешь об этом, присоединятся ли Черные Сердца к НАШЕЙ борьбе, не позволив своей ненависти мешать разуму увидеть очевидное?..

Шепот молчал, положив руки на стол, сцепив пальцы, и разглядывая затейливый сучок на гладкой столешнице. "Складно поет. И не скажешь, что он всю жизнь провел среди балморского отребья. А может, из благородных?.."

- Ты молодец, Тедрин, - произнес он наконец. - Нет, я правду говорю. Ты тут сейчас все очень правильно мне расписал, что к чему. И вы все в Камонне парни не промах, я это всегда знал... Это хорошо, что вы нашли способ борьбы с имперцами, и вдвойне хорошо, что не боитесь вообще против них идти. Мерзавцы вы все, конечно, те еще - уж не обижайся, но ты и сам это знаешь, - (Тедрин в ответ нехорошо и хищно заулыбался) - Воры, убийцы, подонки... А ведь все равно осталось в вас что-то такое... невытравленное... что не купишь за деньги... Верно я говорю?..

Настала очередь Тедрина промолчать. Шепот не смотрел на него, он по-прежнему упорно рассматривал стол, словно на нем были выведены некие непонятные письмена, от разгадывания смысла которых сейчас целиком и полностью зависела его жизнь.

- Но я тебе сейчас расскажу одну маленькую историю... - продолжал он. - Я, правда, не умею так складно трепаться, как ты тут мне все излагал. Это все больше Бродяга, или Свистун... Да... Так вот. Несколько лет назад в окрестностях Сурана, почти у самых гор, стояла небольшая ферма. Ферма как ферма, ничего особенного, таких по всему Морровинду тысячи. И жил там один человек, фермер. Простой такой, тоже в нем ничего примечательного не было; в Морровинде тысячи фермеров. Он, как и все другие фермеры, с самого рождения выращивал батат, муск, и соленый рис - кроме этого он, наверное, и делать-то ничего больше не умел. Но жил он не один, с ним еще были старые родители и младшая сестра, которая подрабатывала посудомойкой в Суране, и помогала ему, чем могла. Человек этот целыми днями, от зари и до зари горбатился в поле, чтобы хоть как-то прокормить свою семью... Но ему плохо это удавалось. Потому что раз в месяц из Эбенгарда приезжал толстый и плешивый имперский сборщик налогов и требовал с него денег, за то, чтобы он мог жить и трудиться на своей земле - земле, которая была его по праву рождения. Он отдавал деньги сборщику, и тот уезжал. Но потом через месяц он возвращался, и каждый раз требовал все больше и больше. Фермер молчал, и отдавал больше. Семья фермера голодала... И вот однажды сборщик налогов приехал, как обычно, с охраной, и снова потребовал от него денег. И конечно, ему опять хотелось больше, чем в прошлый раз. Но у фермера не было денег, чтобы заплатить, потому что батат не уродился, и ему нечем было торговать на рынке в Суране. Фермер смиренно попросил у сборщика отсрочить плату, как это уже бывало раньше, но у сборщика в тот день было плохое настроение, и он отказал ему, сказав, что хватит с него прощать должников, и что ферму у него отбирают в казну Великой Империи, а самого фермера с семьей выгонят оттуда, после чего они могут убираться на все четыре стороны, и подыхать, где им вздумается. Сказав это, сборщик уехал. Фермер промолчал, он ничего ему не ответил, и ничего больше не просил. Он молчал и на следующий день, когда сборщик налогов приехал на его ферму с приказом на выселение, подписанным его высокопревосходительством, Главным Приставом Имперского Суда по Морровинду, Таким-Сяким, такого-то числа, милостью Императора. Он молчал, когда доставал из сундука ржавый топор, с которым еще его дед защищал свою землю от нашествий орков. Он молчал, когда этим топором изрубил на куски сборщика налогов вместе с его приказом и четыремя охранниками заодно. Он молчал, когда бросил топор, и ушел куда глаза глядят, потому что на ферме он больше не мог оставаться... Думаешь, я это все придумал? Нет, так все и было на самом деле. Бродяга нашел этого человека в канализации Вивека, где тот прятался, питаясь крысами и отбросами. Он привел его к нам. Ты его тоже знаешь. Этого фермера звали Пепел, и он люто ненавидел всех сборщиков налогов. Каждый раз, перед тем, как убить очередную жадную мразь, он запихивал ему в глотку толстенный кошель с монетами, так что тот давился им все последние мгновения своей никчемной жизни. А одному он привязал к ногам большой камень и сбросил его в море со скал к югу от Гнисиса, так что в ясную погоду там, наверное, и теперь еще можно разглядеть на дне скелет с кошельком в зубах... Пепел погиб пять месяцев назад в Эшленде, когда мы атаковали карательный отряд легионеров, которые шли жечь лагеря эшлендеров. Это все. Где мои доспехи?..

Шепот поднялся со скамьи и выжидающе посмотрел на Тедрина. В воздухе повисло тягостное молчание.

- Будут тебе доспехи, - сказал Тедрин после долгой паузы.

Изменено 2 сентября, 2005 пользователем Крот

[YAR]

После прочтения продолжения я еле усидел на стуле. Захотелось побежать в подвал и организовать революционную ячейку. Ей-богу. :rpg_dwarf:

[Крот]

Сегодня вечером следующую часть выложу. ;)

 

А вот и она:

 

 

Встав из-за стола, глава балморской Камонна Тонг направился к двери в противоположном конце зала. Шепот последовал за ним. За дверью была лестница на нижний этаж трактира, где располагались номера для постояльцев. Спустившись, данмеры вышли в довольно длинный коридор с рядами дверей по обеим сторонам, полутемный, освещенный лишь парой ламп на потолке.

- Жди меня в первой комнате, - бросил Тедрин. - Я скоро. - С этими словами он зашагал дальше по коридору.

Шепот подошел к указанной двери, толкнул. Было незаперто. Войдя, он прикрыл дверь и сел на узкую кровать, застеленную плотным серым покрывалом. Номер для гостей "Клуба Совета" представлял из себя маленькую комнатушку без окон, в которой еле помещалась кровать, небольшой круглый столик, сундук да пара стульев. Кем-то зажженая короткая свеча в подсвечнике на столе разливала по стенам свой блеклый неверный свет, резко очерчивая тени. Комнаты эти, тем не менее, несмотря на их скромность, были не простые, а особенные: в них останавливались только свои. То есть те, кого Камонна Тонг по тем или иным причинам считала своими, и кто нуждался во временном пристанище. Как, например, он, Шепот, когда почти два года назад ему необходимо было укрыться от преследования Клинков - пять или шесть дней он тогда безвылазно провел в одной из этих каморок, похожих друг на друга как две капли воды, маясь от безделья и по несколько раз перечитывая "Призыв Азуры", книгу, оставленную там кем-то из прошлых постояльцев. Прочие же путешественники и гости Балморы, желавшие остановиться в "Клубе Совета" под разными предлогами получали отказы еще на пороге. Данмерам вежливо отвечали, что, к сожалению, свободных мест нет и не будет; остальным же недвусмысленно намекалось, что "Клуб Совета" - приличное заведение, только для данмеров, и что чужаков здесь видеть не желают.

Десять или пятнадцать минут прошли в полной тишине, лишь тихонько потрескивала свеча, понемногу оплывая с одного бока и капая на стол прозрачным воском. Потом в коридоре послышались приближавшиеся шаги. В комнату вошел Тедрин, а за ним еще двое незнакомых данмеров, и в ней сразу же стало очень тесно.

- Держи свои доспехи, - сказал ему Тедрин. Пришедшие с ним данмеры поочередно сложили на пол посреди комнаты два больших наполненных чем-то мешка, и вышли прочь, закрыв дверь. В мешках что-то гремело и перекатывалось, твердо постукивая.

- Вот тебе лук, самый лучший, лично проверил, - продолжил Тедрин, протягивая Шепоту стальной лук. - Вот стрелы. - Колчан из тисненой кожи, набитый стрелами, шлепнулся на кровать рядом с ним. - Через пятнадцать минут тебя уже не должно здесь быть.

Шепот согласно покивал, со знанием дела осматривая подаренный лук. Подергал тугую, басовито гудящую тетиву, встав с кровати, натянул ее пару раз плавными движениями умелого лучника.

- Запасная есть?

Тедрин молча подал ему вторую тетиву, намотанную на костяную палочку.

Оставшись доволен луком, Шепот отставил его к стене, и принялся развязывать мешки. Внутри оказался полный набор доспехов из желтовато-коричневой кости, редоранского образца. Это тоже было хорошо - Шепот не любил все эти кирасы и наплечники с шипами и резьбой, которые предпочитали Хлаалу. Каждую деталь доспехов он быстро, но тщательно осматривал, и складывал на полу рядом с собой. Доспехи были явно не новые, в царапинах и выбоинах от старых ударов оружием, но в отличном состоянии. Две или три мелких трещины аккуратно заделаны изнутри каким-то твердым темным составом, заменено несколько крепежных ремней - и все. Усевшись на кровать, Шепот стащил с себя сапоги и куртку, и принялся облачаться в броню. Тедрин, стоя в дверях, прислонившись к косяку и сложив руки на груди, наблюдал за его действиями. На переодевание у Шепота ушло не больше пяти минут, причем даже без посторонней помощи - сказывались навыки обращения с доспехами, приобретенные им еще на службе у Архимагистра Готрена, и впоследствии отточенные до совершенства за время долгих и опасных скитаний по всему Морровинду. Застегнув последний ремень, он встал и попрыгал на месте. Доспехи глухо, трескуче загремели - будто разом ломали десяток сухих палок. Подтянув еще несколько ремней, Шепот снова попрыгал, затем нагнувшись, отпихнул в сторону опустевшие мешки - под ними лежал маленький потертый рюкзак, наполовину пустой. Развязав его, данмер заглянул внутрь, поворошил сложенное в нем барахло. Вроде все на месте - связка отмычек, кожаный тубус со свитками, склянки с зельями, разложенные по специальным кармашкам, и еще кое-какие полезные вещи. Затянув обратно шнуровку, он закинул рюкзак на плечо, повесил колчан со стрелами на пояс, ножны с катаной - за спину, взял лук и сунул подмышку шлем от доспехов.

- Все, я готов.

- Не буду задерживать, - Тедрин посторонился, освобождая проход. - Ах, да, чуть не забыл... - Он протянул Шепоту четыре маленьких продолговатых керамических флакончика, наглухо закрытых пробками. - Не знал, что ты тоже пристрастился к этой дряни.

Шепот отрицательно качнул головой:

- Только в особых случаях.

- Гм. Занятно...

Убрав флаконы в кошель на поясе, Шепот двинулся к лестнице. Тедрин вышел за ним в коридор, и встал посередине:

- Я не провожаю. Надеюсь, ты запомнил, все, о чем мы с тобой говорили, и передашь это своим друзьям. Тем, кто еще жив. С этого момента мы с вами незнакомы, а вы никогда не слышали о "Клубе Совета"... Я бы пожелал для тебя благословения Азуры или Боэты, но вам куда больше подходит Шигорат - а с ним я не хочу иметь ничего общего. Жаль, что ты так упрям; мы могли бы работать вместе, у тебя прямо-таки талант для нашего дела... До встречи, Шепот. И, чтобы ты не задумал - удачи тебе.

- Благослови тебя Шигорат, - ухмыльнулся ему в ответ Шепот, и стал подниматься по лестнице.

Попрощавшись с Совором и Банором в большом зале, он направился к двери на улицу.

- Удачи, - сказал ему Танелен Велас, отпирая дверь.

- Да, спасибо. Мне ее понадобится очень много, - откликнулся Шепот, и надел шлем.

Он вышел на крыльцо, и дверь "Клуба Совета" тотчас закрылась за ним, лязгнув замком.

 

****

 

Рано утром Кая Косадеса разбудил настойчивый стук в дверь.

- Сейчас, сейчас, уже иду!.. - хрипло крикнул он в сторону двери, садясь на кровати. За окном еще только-только светало. Кое-как натянув штаны и рубаху, он сунул ноги в разношенные сандалии, и подошел к двери, отчаянно зевая и с усилием протирая глаза.

- Кто?

- Храргал, дядюшка Кай.

Он приоткрыл дверь. На крыльце стоял Храргал, один из тех, кто этой ночью должен был брать Шепота. По его виду Кай сразу понял, что дела пошли не так, как предполагалось, и остатки сна мигом слетели с него. Нордлинг оказался бледен, его левая рука была небрежно замотана каким-то грязным тряпьем, и пахло от него - гарью, и еще чем-то, неприятным и резким, вроде смеси для дубления кожи. Хитиновый нагрудник на нем треснул спереди в двух местах, его покрывали свежие и глубокие царапины, подпалины, и какие-то темные пятна неизвестного происхождения. Морщась от плохого предчувствия, старый Мастер Шпионажа впустил своего агента, задвинул засов на двери, и быстро пройдя в комнату, сел на стул в углу.

- Почему Арангаэр сам не пришел? Давай, выкладывай все по порядку...

- Арангаэр мертв, Мастер.

- Что-что?..

- Его убил Шепот этой ночью. - И Храргал во всех подробностях описал события, произошедшие в старом доме на окраине Балморы. С каждой новой его фразой Кай Косадес мрачнел все больше и больше. Поймав себя на том, что он непроизвольно сжимает кулаки, старый шпион разжал их и положил руки на колени. Нечего тут, перед подчиненнным... Вот еще удумал!.. Лицо его, уже было грозно нахмурившееся, разгладилось, но оставалось задумчивым.

- ... Даэдрота мы убили, только когда на шум прибежали двое стражников Хлаалу. Оба они были ранены во время боя с даэдра. Сьорвар принял командование после гибели Арангаэра, и сразу же, как только мы перевязали раненых, велел мне обо всем доложить вам, Мастер. - закончил свой доклад нордлинг.

На несколько минут в доме повисла тишина. Оба шпиона молчали - один напряженно и выжидательно, другой в глубоких раздумьях.

Кай Косадес ничем не выдал бушевавших в нем чувств. Он не ругался, не кричал, не топал ногами, и не бил в ярости посуду. Он просто медленно сказал:

- Так. - Но это одно-единственное его слово, упавшее в тишину веско и тяжело, будто пудовая гиря в омут, было страшнее десятков самых черных ругательств. Храргал поежился и невольно почувствовал радость, что гнев Мастера Шпионажа направлен не на него. И он незавидовал тому, кто сумел так разозлить Косадеса.

- Итак, наши общие потери? - хриплым голосом спросил тот.

- Арритис и Арангаэр убиты Шепотом. Терера сожрал даэдрот прежде, чем нам удалось убить эту тварь. У остальных раны и ожоги, так как даэдрот помимо когтей использовал боевую магию. Мальтиусу хуже всех, мы отправили его на телеге в Храм, к тамошним целителям.

- Что собирался делать Сьорвар?

- Созывать всех Клинков, каких можно будет найти в Балморе, и рассылать их к городским воротам. Описание Шепота известно страже, патрули сейчас прочесывают улицы и проверяют заброшенные дома; две их отдельных группы направлены одна к порту силт-страйдеров, а другая - на набережную, к лодочным причалам. Стражники у ворот также были предупреждены; у всех приказ брать его любой ценой. Еще он отправил гонца в "Южную Стену", Гильдия Воров обещала нам помочь. И в Гильдию Магов уже послали сообщение - если Шепот попытается воспользоваться услугами их проводника, то его тут же обезвредят на месте...

Кай Косадес молчал и думал. Это все, что они пока могут сделать. Балмора большая, а у него в данный момент здесь всего два десятка человек. Проклятье, как это все не вовремя! Восемь опытных агентов, в которых он так нуждается, разосланы по всему Вварденфеллу с разными заданиями, и с большинством из них не удастся связаться в ближайшее время. Значит, стягивать из других городов, пользуясь мгновенной доставкой через Гильдию Магов?.. Альд'рун, Кальдера, Садрит Мора, Вивек... Нет, Вивек вообще не трогать... Кто у него сейчас в Альд'руне? Дрелис, Черный Глаз, Паллия, Улам... Так, Паллия пусть останется. А в Садрит Море? Ллетер, Ильфильд, Гарин... Кровь Талоса, Ллетера с его заданием тоже нельзя трогать... Сколько раз в своих донесениях руководству Ордена он просил выслать под его начало новых бойцов! И не только просил - убеждал, умолял, настоятельно требовал! Доказывал, что Морровинд нуждается в особом внимании Ордена!.. В ответ - либо молчание, либо пространные объяснения, что у Клинков множество дел в других провинциях бескрайней Империи, что для них важна каждая из них, не меньше чем Морровинд, - думаете, только у вас неспокойно? - и что свободных людей нет, и замечания вскользь, невзначай, что Мастер Косадес своими постоянными просьбами и жалобами наводит на мысли о своей неполной компетентности в порученных ему делах. Мастеру Косадесу оказано высокое доверие, сам Император выделяет его, и надеется на его опыт и незаурядный ум, и, конечно, на его безграничную преданность и ему, Императору, и Великой Империи... Неужели Мастер Косадес хочет разочаровать сиятельного Императора, и заставить его усомниться в своей преданности и умениях?.. Конечно, не хочет! От Мастера Косадеса ждут РЕЗУЛЬТАТОВ. Ему уже выделены люди, разве он не может использовать их с наибольшей для Империи выгодой?.. Прекратите жаловаться, Косадес, лучше докажите, что вы способны на что-то большее. Например, хотя бы обезвредьте у себя дерзкую группу мятежников, изводящую командиров Легионов своими бесконечными нападениями в самых неожиданных местах. Командиры Легионов тоже жалуются, и к ним прислушиваются, их проблемы многих волнуют. Особенно - Императора. Ему не нравится, что его солдаты гибнут в Морровинде, когда там нет никакой войны. И еще Императору не нравится, что распространение света Истинной Веры среди тамошних дикарей и варваров идет так медленно, из-за того, что миссионеры и священники постоянно пропадают или умирают при загадочных обстоятельствах. И нечего сваливать все на эшлендеров! Или вы думаете, что ему о таких мелочах не докладывают? Еще как докладывают! А когда ему что-то не нравится, Император делается ЧРЕЗВЫЧАЙНО недовольным. А недовольный Император... Вам, Косадес, этого лучше не видеть. Поэтому будьте благоразумны, Мастер Косадес, бросайте эти отговорки, и займитесь делом! Хоть этими вашими мятежниками, как их там... Сердца. Да, Красные Сердца. Ах, Черные? Неважно. Уничтожьте их, Косадес, вы для того там и поставлены, в конце концов!..

Косадес размышлял. Ладно, будем использовать то, что имеем... Стража. Ну, со стражей все понятно. Когда это они проявляли должное рвение при розыске преступников?.. А Сьорвар молодец, сразу разобрался в обстановке, и рассылает подчиненных ему бойцов к воротам. Думает перехватить Шепота там? Или хочет дождаться, пока он выйдет из города, туда, где им никто не помешает и где этот проклятый темный эльф не сможет залезть ни в какую щель? Ворота - это хорошо, но вот выпускать из города его нельзя... Но Мастеру Шпионажа тоже не верилось, что Шепот останется в Балморе. Слишком тут теперь неспокойно после ночных событий, стража снует по улицам, все Клинки на ногах, того и гляди, узнают и схватят. Отлеживаться месяцами в какой-нибудь норе - это не в его стиле. Ударил-убежал, вот как они все действуют, и не только Шепот. Именно, что "убежал". В другой город, например... Нет, не останется он в Балморе, он же все время в движении, когда не готовит какую-нибудь пакость: сегодня здесь, завтра, положим, в Садрит Море, послезавтра - в Дагон Феле, а потом ищи-свищи его, Вварденфелл большой, пустошей и диких земель в нем хватает, не говоря уж о всяких пещерах, развалинах и старых покинутых башнях. Есть, где спрятаться, да так, что целая армия тебя не найдет, хоть она сто лет будет все эти пепельные равнины и скалы обыскивать, будь они трижды прокляты...

Но с другой стороны - взять Шепота тихо, без шума и пыли, как они и хотели этой ночью, теперь вряд ли получится. После нападения он будет постоянно начеку, и уже не выйдет втихомолку подкрасться к нему и оглушить ударом дубинки. Использовать магию и наслать на него сон или паралич? Но по непроверенным сведениям, этот данмер, как и другие из его шайки, постоянно носит с собой какой-то мощный амулет, отражающий враждебные заклинания - так что магия здесь может и не помочь, и особенно расчитывать на нее не стоит...

Конечно, очень бы хотелось взять бунтовщика живьем, но сделать это было сложно. Поэтому все Клинки имели четкий приказ - в случае ожесточенного сопротивления со стороны врага без раздумий уничтожить его. А сопротивляться он будет в любом случае - всеми силами, до последнего... Шепот был известен Косадесу как один из лучших воинов Черных Сердец, и как четвертый или пятый по силе маг среди них. Серьезный противник. Готовый на все. Которому нечего терять. Не боящийся смерти. Этот человек не остановится ни перед чем на пути к своей цели. Человеческие жизни для него ничего не стоят... Кай на минуту представил себе, что Клинки при поддержке стражников пытаются взять Шепота живым или мертвым, как им и было приказано. Посреди многолюдной Балморы. Например, на Торговой площади... Волны пламени, в разные стороны с шипением и ревом проносятся огненные шары и шаровые молнии, удушающие облака магической отравы стремительно расползаются над мостовой, накрывая собой десятки людей... Гремят взрывы, летят обломки и куски тел, заклинания Разрушения дробят и перемалывают в пыль даже стены и камни... На площади появляются призванные даэдра и разнообразная нежить, и тут же с удовольствием принимаются старательно сеять вокруг себя смерть и хаос... Жертвы - ничто для Шепота. Жертвы среди темных эльфов - досадная неприятность, но не более того. Жертвы среди чужестранцев - чем больше, тем лучше. Так сказать, наглядное доказательство его силы...

Старого шпиона аж передернуло от возникшего в его воображении зрелища... Кровь Талоса!.. Нельзя, получается, брать Шепота в городе! Слишком опасно... Тогда надо передать стражникам, чтобы ни в коем случае не пытались его арестовывать?.. Проклятье, этак он вообще может уйти безнаказанным!.. Думай, Кай, думай!.. И не из таких передряг ведь приходилось выкручиваться... Так, какими способами можно покинуть Балмору? Самые простые - купить место на силт-страйдере, или нанять лодку на набережной. Большие корабли в Одай не заходят, слишком мелко, а вот лодки плавают до Хла Оуда и Гнаар Мока... Для тех, кто побогаче, есть платный телепорт в Гильдии Магов. За некоторую сумму любой желающий в считанные минуты может перенестись через весь остров, из города в город, преодолев расстояние, на которое в противном случае у него бы ушли недели пути... Но тут у Клинков уже все схвачено заранее, да Шепот туда и не сунется, понимает ведь наверняка, что его там ждут. Он, может, и готов к беспощадному бою насмерть, но в его интересах уйти из города по-тихому...

Дальше. Он может взлететь с помощью магии, или наколдовать водное дыхание, и уплыть из города по реке. Но подобные выкрутасы теперь будут пресекаться стражей без раздумий, и, к тому же, привлекут к нему слишком много лишнего внимания. Разве что Шепот решит дождаться следующей ночи, и только тогда предпринять попытку к бегству под прикрытием темноты. Но впереди еще целый день, и за этот срок Клинкам можно многое успеть... Перелезть или перепрыгнуть крепостную стену? Тоже вряд ли, так как бастионы Балморы охраняются стражей круглые сутки, посменно. Доблестные воины Хлаалу сначала будут стрелять, а уж потом разбираться, кому это вздумалось сигать через стену...

Что еще остается? Шепот мог сразу после ночного боя наколдовать на себя одно из Вмешательств, или Возврат. Ну, от Вмешательств ему здесь, в Балморе, толку не будет. Заклинание Альмсиви попросту закинет его к местному Храму, а Божественное Вмешательство - к ближайшему алтарю Имперского культа, который находится где? Правильно, в форте Лунной Бабочки за городом, где Шепота примут с распростертыми обьятиями. Значит, остается Возврат...

Это было главное уязвимое место в плане Сьорвара, и эта же деталь больше всего беспокоила Кая Косадеса. Потому что план Клинков имел право на существование только если предположить, что у Шепота не окажется под рукой свитка или амулета Возврата. Купить его в городе бунтовщику не удастся: все магазины охраняются стражниками, которым уже наверняка сообщили его приметы. Сам он этого заклинания не знал - насколько было известно старому шпиону, данмер, предположительно, совсем не владел Школой Мистицизма, к которой оно относилось... Гуар тебя заешь, Кай, а что ты вообще знаешь об этом проклятом Шепоте?!.. Три года за ним гоняешься, положил кучу народа - и своих, и чужих, в безуспешных попытках схватить его!.. И что это тебе дало? Ни-че-го. А еще Мастер Шпионажа, начальник всех Клинков Морровинда!.. Ну, а вдруг за то время, что прошло с его последнего появления в Балморе, он научился этому заклинанию? Маги ведь у Черных Сердец очень хорошие, могли и обучить Шепота этому полезному фокусу... Как бы не вышло так, что рыбаки расставят сети, когда рыбка уже давно уплыла. Они тут с ног сбиваются, готовы всю Балмору вверх дном перевернуть в его поисках, а Шепот наш в это время сидит где-нибудь в Тель Восе и ведет философскую беседу с Советником Арионом, попивая флин, и уверенный в собственной безнаказанности!..

Спокойно, сказал себе Косадес. Бездельничать в такой ситуации тоже недопустимо. Раз есть хоть малейший шанс покончить с Шепотом, то надо использовать его во чтобы то не стало. Тогда - будем считать, что у нашего надоедливого темного эльфа нет возможности мгновенно исчезнуть из Балморы. Исходя из этого и надо работать.

Кай Косадес посмотрел на Храргала, застывшего посреди комнаты и сверлящего его глазами в ожидании приказов:

- Действовать будем так...

...Когда Храргал стремглав исчез за дверью, унося с собой несколько листков с приказами Мастера Шпионажа, тот откинулся на спинку скрипучего стула и побарабанил пальцами по столу, еще раз продумывая в уме все детали своего плана. Что ж, не идеально - но это лучше, чем ничего... Вздохнув, Кай Косадес поднялся со стула. Осознание того, что Арангаэр, на которого было потрачено столько трудов и почти отцовской любви, погиб, тяжким грузом лежало у него на душе. Настоящий шпион не должен иметь никаких привязанностей. Привязанности - это признак его слабости. А вот поди ж ты...

Косадес всегда переживал из-за гибели своих людей. Ну не умел он к ним относиться, как к инструментам, или фишкам на игральной доске, которыми легко можно жертвовать во имя какой-то высшей цели. Тем более, что Клинки - это ведь не просто отряд солдат, это почти братство... Кай ненавидел такие моменты в своей службе. Он всегда чувствовал свою вину за смерть каждого из агентов. Да, они все с радостью и не задумываясь умрут во имя Империи, если так будет нужно для победы - но ведь он их командир, в которого они верят, он обязан их беречь!.. Проклятые Черные Сердца. Трижды проклятый Шепот. Откуда он только взялся такой на его седую голову?..

Шепот. Что это за имя такое?.. Это не имя, это какая-то дурацкая кличка... Настоящих имен Черных Сердец он так и не знает. Ни одного. Несколько из них попадали в руки Клинков - мертвыми. Их так и не смогли опознать. И никто из этой шайки не давался живым. Окруженные, они бились до последнего вздоха, стараясь утащить с собой в могилу побольше врагов. Банда фанатиков. Хуже даэдропоклонников... Шпиону вспомнился один случай, произошедший в начале этого года.

Клинкам тогда удалось выследить одну молодую темную эльфийку, принадлежавшую к Черным Сердцам. Они нашли пещеру где-то в Эшленде, в окрестностях Альд'руна, где та скрывалась в полном одиночестве. Выкурить ее оттуда своими силами им не удалось - данмерка оказалась сильной волшебницей, бойцы дважды отступали перед мощью ее заклинаний и яростью призванных ей даэдра. Судя по всему, в распоряжении преступницы имелись обширные запасы колдовского зелья, восстанавливавшего магическую силу, так что осада пещеры грозила затянуться на неопределенное время.

Тогда им пришлось обратиться за помощью к Имсин Видящей, командующей фортом Пестрой Бабочки, располагавшегося неподалеку. Присланный из него отряд легионеров при поддержке арбалетчиков штурмом взял пещеру, потеряв при этом десяток солдат. В итоге мятежную магичку загнали в самый дальний конец подземелья, но долго не могли к ней подступиться из-за залпов ее боевых заклинаний - пока, наконец, кому-то из арбалетчиков не удалось подстрелить злодейку... Она лежала окровавленная и не двигалась. Тогда один из легионеров подошел к ней, чтобы проверить, жива эльфийка или нет. В этот момент она внезапно вскочила и ударила его коротким мечом, который прятала под мантией. Насмерть. После этого рассвирепевшие арбалетчики расстреляли ее в упор. Чуть позже, уже на следующий день, Кай Косадес лично посетил ту пещеру. Он смотрел на убитую волшебницу, лежавшую на окровавленных камнях - хрупкая миловидная данмерская девушка, еще совсем молодая, тонкая, как травинка - и думал, что же могло заставить эту юную эльфийку так безгранично ненавидеть Империю, что ради этой ненависти она не пожалела собственной жизни?..

Они все были такими, эти Черные Сердца. И Шепот тоже был таким. Один из самых опасных в этой группе. Интересно, что им движет? В чем причина его ненависти? Это необходимо было понять. Поняв врага, его можно победить... Одно время Кай Косадес даже полагал Шепота главарем мятежников, но потом понял, что этот данмер - только исполнитель, пусть и очень хороший, но исполнитель; и что есть у Черных Сердец центр, "голова". Умный и хитрый вожак, планировавший все их дерзкие налеты и убийства. О нем не было ровным счетом никаких сведений. Попытки заслать осведомителей в эту шайку полностью провалились - они либо бесследно исчезали, либо возвращались ни с чем, так и не сумев выйти на удивительно осторожных мятежников. Но по четкости и продуманности их враждебных действий, в которых Мастер Шпионажа усматривал не только характерный почерк, но даже и своеобразный стиль, по тому, с какой тщательностью и умением они скрывались, становилось ясно, что Черные Сердца возглавляет великолепный предводитель...

Но если этот некто был мозгом мятежников, то Шепот был мечом в его руках, главным оружием, не больше и не меньше. Нападение на торговый караван Восточно-Имперской Компании, обстрел марширующей по дороге колонны легионеров - Шепот всегда в первых рядах атакующих мятежников, неистово рубит своей даэдрической катаной направо и налево, один против десятка врагов, не боящийся смерти, со своей страшной кривой ухмылкой на лице, обезображенном шрамом. Очередное громкое убийство имперского чиновника - будьте уверены, это опять его черных рук дело. Миссионеры Имперского культа, распятые вниз головой на придорожных деревьях, отрезанные головы солдат, торчащие на кольях по обочинам - это снова Шепот, самые дикие эшлендеры не способны на такие зверства... С некоторых пор для Кая Косадеса дело Черных Сердец словно разделилось на два: Шепот - отдельно, прочие мятежники - отдельно. Он не раз замечал за собой, что поймать и обезвредить неуловимого темного эльфа для него становится важнее, чем уничтожение всей группы. У Косадеса было такое ощущение, что Шепот являлся чем-то вроде стального стержня, соединявшего Черные Сердца в одно целое. И без этого стержня им будет гораздо хуже... Но все же Мастер Шпионажа прекрасно понимал, что убийство Шепота мало что даст, отряд бунтовщиков все равно продолжит свою подрывную деятельность, но... Что-то подсказывало ему - случись такое, и они значительно утратят свою силу и дерзость. Воин со сломанным мечом становится куда менее опасен, чем воин с целым мечом...

И вот, ради того, чтобы выдернуть этот стержень и сломать этот меч, сегодня погибли еще трое. В том числе - Арангаэр. И все зря... Да. Арангаэр...

"Хорошая трубка со скуумой, вот что сейчас мне нужно," - подумал старый шпион.

 

 

****

[YAR]

Шепот, Пепел, Свистун, Эльмера... Они хотели, чтобы их любили. Скоро...

 

Классно. Нельзя предположить, что будет, дальше, а значит, интерес не гаснет. Не удивлюсь, если предводитель Сердец сам архиканноник.

[Крот]

Скажу по секрету, я примерно знаю, что будет в первых трех четвертях моего творения, и имею смутные догадки насчет конца - но вот всего остального еще не знаю, что там может изменится. Самому интересно, куда это все повернет и чем закончится... ;)

[Крот]

Вот, очередная часть.

 

 

Шепот сидел на прямо полу посреди Лаза Ящерицы и размышлял. Мерцавший над его головой белый шарик волшебного света уверенно разгонял подземный мрак, высвечивая малейшие неровности стен и потемневшие от сырости и старости крепежные балки по обеим сторонам прохода. Причиной раздумий данмера была большая куча сырой земли, неколебимо громоздившаяся перед ним до самого потолка, и наглухо перекрывавшая туннель. Лаз в этом месте обрушился какое-то время назад - с тех пор прошло может, всего пара дней, а может, и целый год. Из-за этого непредвиденного препятствия план Шепота грозил пойти насмарку, и теперь данмеру приходилось заново обдумывать свои дальнейшие действия.

Он надеялся безопасно и скрытно покинуть Балмору через этот подземный проход, но, раз он был завален, необходимо было выбрать другой путь. Силт-страйдеры и лодки на реке сразу же отпадали - Шепот даже не стал задумываться над этими вариантами. И так понятно, что уж там-то его будут ждать обязательно. Поэтому отпадал и телепорт в Гильдии магов. После некоторых колебаний темный эльф отказался от заманчивой идеи прыгнуть в реку Одай и выплыть из города под водой, наколдовав магическое дыхание. Костяные доспехи, надетые на нем, имели сравнительно небольшой вес, но и в них далеко не уплывешь, лишняя тяжесть обязательно даст о себе знать. Бросить же их он не мог - путь ему предстоял еще длинный, через самые дикие и опасные места Эшленда, где без брони никак не обойтись; там это, можно сказать, одно из условий выживания... Дождаться ночи, и взлететь? Тоже не выйдет. Шепот еще раз открыл кожаный тубус, и вынув хранившиеся в нем свитки, перебрал их один за другим. Свитка полета среди них не было - сучья вонь, надо было запастись заранее! - как и свитка Возврата. Соответствующих амулетов у него тоже не имелось, заклинаний этих Шепот не знал - опять промашка с его стороны, было ведь время заучить их и потренироваться в использовании - значит, и эти возможности для исчезновения из Балморы также были недоступны...

Свитки эти, полтора года пролежавшие в его рюкзаке где-то в подвале "Клуба Совета", в данный момент ценились им на вес золота - потому как писал и зачаровывал их не кто-нибудь, а сам Свистун - а его творения разительно отличались от тех жалких поделок, что продавали разномастные торговцы и Гильдия Магов. Лучший маг Черных Сердец вкладывал весь свой немалый талант в каждый написанный им свиток, каждое созданное заклинание, каждый предмет, который он зачаровывал. В итоге его чары по качеству и продолжительности оставляли далеко позади все то, что было доступно в магазинах или отделениях магической Гильдии. Но Свистуна больше не было в живых, и запас свитков и амулетов пополнять было некому, поэтому расходовать их приходилось крайне бережно и только в особых случаях. Итак, что у него тут с собой...

Два свитка Невероятной Невидимости, два свитка Медленной Скорости, свиток Исцеления Болью, свиток Сияющей Чистоты Разума, (ну и названия им Свистун придумал!..). Это те, что уже знакомы ему - приходилось использовать, и не раз... Так, теперь незнакомые: свиток Большого Отвращения (неужели бывает еще и маленькое?), свиток Зеленого Дядюшки (а это что за ...?.. похоже на призыв даэдра), еще есть некий Аромат Забвения и Туман Прошедшей Ночи ( оба - из Школы Разрушения), а еще... Праздничная Хлопушка?.. А это что такое? Судя по поясняющим закорючкам, оставленным на свитке рукой Свистуна, это "на самый крайний случай, эффект непредсказуем" . Так, отложим эту Хлопушку про запас... Жаль, что он так и не узнал у Свистуна, какой свиток для чего предназначен. Второпях, помнится, затолкал их к себе в тубус, некогда было разбираться - и забыл... Из всего набора больше всего Шепоту подходил свиток невидимости. Пожалуй, в его ситуации это будет лучший выход: наколдовать на себя невидимость и быстро проскочить в ворота под носом у стражи и Клинков. Что ж, так и сделаем.

Шепот аккуратно сложил все свитки обратно в тубус, оставив Невероятную Невидимость, и, на всякий случай, Медленную Скорость. Исцеление Болью, подумав, тоже вложил в тубус, надел на него крышку и кинул в рюкзак. Поднявшись с пола, он сунул оба оставшихся свитка за пояс, рюкзак, как всегда - на спину, и вперед. Точнее, назад, к выходу на поверхность и зловонию одной из балморских помоек.

И да благословят нас Азура, Мефала, Боэта и Шигорат, вместе взятые!..

 

 

****

 

 

Дандерс по прозвищу Рыжий Дэн, агент Клинков в чине Странника, сидел на пустой корзине в тени позади неуклюжей телеги, стоявшей у городской стены Балморы, и из своего импровизированного укрытия вот уже второй час кряду обозревал Торговую площадь. Амулет Истинного Зрения, болтавшийся у него на шее под кирасой из чешуйчатой шкуры тритона придавал всему окружающему небывалую ясность и четкость - словно до этого он смотрел на мир сквозь грязное стекло, которое затем кто-то тщательно протер, а каждый предмет, каждое пятнышко тени, и даже каждую песчинку обвел по контуру тушью, сделав их очертания куда более заметными и выразительными. Бретон, совершенно не напрягая глаз, мог разглядеть нитку, торчащую из подола цветастой юбки бойкой редгардской торговки, стоявшей у лотка на другом конце площади, или сосчитать все прожилки на любом из широких и толстых листьев с неровными и зазубренными, будто рваными, краями, росших на дереве шагах в семидесяти от него... Амулет этот он, само собой, надел сегодня неспроста.

Утро этого дня выдалось довольно суматошным. Сначала он всю ночь следил за домом некоего Атера Садуса, богатого торговца, которого Клинки подозревали в связях с Камонна Тонг. Потом, уже на заре, из ворот этого дома выехала телега, груженая какими-то подозрительными амфорами. Решив проследить за ней, Рыжий Дэн битый час кружил по улочкам и переулкам Балморы - возница, похоже, паршиво знал город, петлял, несколько раз разворачивался на перекрестках, трижды спрашивал у прохожих дорогу к порту силт-страйдеров и два раза переезжал Одай. Проклиная про себя этого дурня, бретон неотвязно следовал за его телегой - пока вдруг не заметил за собой слежку, причем "пасли" его поочередно сразу трое, и все данмеры. Мигом сообразив, что его провели как начинающего школяра - подставив телегу в качестве приманки, чтобы затем посмотреть, кто за ней увяжется - Дандерс постарался оторваться от преследователей, для чего ему пришлось торопливо нырнуть в какой-то переулок, перелезть пару кирпичных заборов и некоторое время поплутать по анфиладам тенистых и тихих дворов Рабочего Района.

Избавившись от слежки, шпион уже собирался идти к Каю Косадесу с докладом о своей неудаче - когда, выйдя на набережную Одай, он едва не столкнулся там с Фоулгором, еще одним агентом Клинков, быстро шедшим к мосту через реку. Тот, конечно, ничего ему не сказал. Они на ходу скользнули друг по другу безразличными взглядами, шагая каждый в своем направлении, но, проходя мимо Дандерса, Фоулгор подал ему условный знак - "иди за мной". Тому ничего не оставалось делать, кроме как для виду пройтись по набережной еще немного, а затем повернуть следом за босмером и идти позади него, сохраняя приличную дистанцию. Добравшись до Торговой площади, Фоулгор незаметно скользнул за бесхозную телегу, стоявшую у стены и доверху груженую мешками с виквитом. Бретон последовал за ним, предварительно убедившись, что никто их опять не "пасет". Там-то, за телегой, поминутно озираясь по сторонам и нервно облизывая губы, лесной эльф быстро посвятил Рыжего Дэна в ход дела.

Дандерс хорошо знал, кто такой Шепот - но то, что он уже какое-то время тайно находился в Балморе, и что Клинки пытались захватить его этой ночью, оказалось для бретона новостью. А весть о гибели Арангаэра и еще двоих агентов от рук так и не пойманного бунтовщика заставила его молча стиснуть зубы от злости и досады. По словам Фоулгора, выходило, что этот данмер непременно попытается сегодня покинуть город, а их задача - не упустить его; в случае, если он появится здесь, проследить за ним, и позволить пройти Южные Ворота. А уж за воротами должно было начаться... Что должно начаться, босмер не сказал, но Дандерс и без этого понял, что готовится новая попытка захвата, а может, и уничтожения Шепота. Бретон прекрасно знал, что мятежный темный эльф является очень опасным бойцом и неплохим магом, и что он всегда бьется насмерть. Будет жарко...

Как всегда перед серьезным делом, во рту у него пересохло. Внешне расслабленный и невозмутимый, внутри Рыжий Дэн весь напрягся в ожидании возможной схватки, как хищный зверь перед броском. Выглянув из-за телеги, служившей укрытием им с Фоулгором, он еще раз окинул взглядом Торговую площадь.

С одной стороны ее ограждала крепостная стена Балморы в три человеческих роста высотой. Шагах в сорока слева от Дандерса находились Южные Ворота - широкая полукруглая арка в стене, две массивные деревянные створки, с обеих сторон окованные железом и распахнутые настежь. Чтобы открыть или закрыть каждую из них, требовались усилия как минимум трех человек, а запорный брус - толстенная балка, окованная железными кольцами, валявшаяся на земле у стены - поднимали вшестером. Семь или восемь стражников Дома Хлаалу в полной костяной броне охраняли Ворота снаружи и позади арки. В эту минуту прямо под ней торчала телега с высокими бортами, запряженная двумя гуарами, а ее владелец, данмер в костяном нагруднике, о чем-то шумно, но неразборчиво препирался с начальником стражи и сборщиком пошлин, чиновником Хлаалу в зеленой мантии. С других сторон Торговую площадь окружали одно- и двухэтажные здания лавок и магазинов, а посередине в несколько длинных рядов под навесами стояли простые лотки, с которых торговали всякой всячиной - начиная с пепельного батата и скобяных изделий, заканчивая оружием и тканями. Раннее утро - и народу на площади находилось еще не слишком много; отдельные горожане неторопясь прогуливались мимо торговых рядов, осматривая разложенные товары. Дандерс поискал взглядом остальных Клинков.

На противоположном краю площади под деревом расположилась весьма колоритная парочка: здоровенный бородатый нордлинг с рыжими нечесаными лохмами, заплетенными на висках в две короткие косы, сидел на земле, привалившись спиной к стволу дерева - вдрызг пьяный. Кажется, он спал, в обнимку с пустой бутылкой, сладко причмокивая во сне. На его левой ноге, в отличии от правой, отсутствовал сапог. Рядом с ним расселся какой-то орк с квадратной мордой и в кожаных доспехах, тоже изрядно набравшийся. Этот еще время от времени прикладывался к бутылке, которую баюкал на руках, и шарил по сторонам бессмысленными осоловелыми глазами. Сьорвар и Багамул. Позади овощных прилавков в бочке с отбросами копался нищий данмер в грязных обносках. Варон Хелеран. Другой данмер, в стальных доспехах, по виду - наемник какого-нибудь благородного лорда, приценивался к стальному топору на лотке оружейника. Это Орвал. Рослая и коротко стриженая светловолосая северянка в костяной броне - Йонгвильд - укрывалась в тени одного из маленьких переулков, выходивших на площадь; острый взгляд ее голубых глаз лениво обшаривал площадь... Итого, вместе с ним и Фоулгором - семеро. Все опытные агенты, прекрасно владеющие оружием и умением скрываться, незаметно ведя слежку, у всех за плечами уже не один десяток подобных дел. Всем отлично известно, что нужно делать, в том случае, если Шепот появится на площади и решит миновать Ворота. Стражники, охранявшие их, имели новый приказ - пропустить бунтовщика беспрепятственно, не выказывая к нему никакого интереса. Это дело Клинков и только Клинков. Оставалось лишь ждать...

Дандерс в очередной раз осмотрелся - все по-прежнему, и повернул голову вправо, к улице Южный Вал, тянувшейся вдоль балморской внешней стены, и тоже выходившей на Торговую площадь. Тут-то он и увидел его.

По улице шел человек. Не спеша, ровным широким шагом. Одетый в полный костяной доспех, в том числе и шлем - броню как раз такого вида носят воины Дома Редоран. Над правым плечом у него торчала рукоять меча, за спиной вроде бы висел маленький походный рюкзак, на бедре - кожаный колчан, полный стрел. В руке незнакомец держал стальной лук. Дандерс смотрел на него во все глаза через щель между телегой и стеной. Что-то в нем было не так и бретон никак не мог сообразить, что именно. Потом тот подошел ближе - и шпион все понял... Неизвестный в костяных доспехах был... прозрачным!.. Сквозь него на ходу просвечивали стены домов, деревья и другие прохожие.

[Fr0st Ph0en!x]

Отличное произведение. Напишешь до конца, тогда будет совсем шедевр.

P.S.: Особенно прикалывает контраст. Я тут, до того, как твое читать, рассказ Chi прочитал... :D

[Крот]

Продолжать буду, пока запала хватит, а вот закончить... Не знаю, не знаю... :)

[YAR]

НЕ ВЗДУМАЙ заканчивать произведение неоконченным, иначе оно останется таким навеке. Тем более оно выходит ого-го. Я бы сказал, что у тебя талант.

[Fr0st Ph0en!x]

НУ, ГДЕ ПРОДОЛЖЕНИЕ??? Уже вошло в привычку каждый день сюда заходить и читать свеженькую часть (и очень качественную!).

А сегодня ее нет. Облом. :( :( :(

[YAR]

Не томи, Крот! Общество жаждет добавки.

[Крот]

Ну я же не машина, чтоб каждый день по главе выдавать. :) Когда-то получается, когда-то нет. Вот вам продолжение.

 

 

Помимо этого, он не отбрасывал тени. Вообще никакой. Он казался диковинным призраком, возникшим из ниоткуда, и плывущим над землей в никуда - моргни, и он исчезнет, как не бывало.

Несколько секунд Рыжий Дэн в некотором замешательстве разглядывал приближавшуюся бесплотную фигуру. Затем его посетило запоздалое озарение - незнакомец находился под действием какого-то маскирующего заклинания, "хамелеона" или невидимости, но, благодаря амулету Истинного Зрения, висевшему на шее у бретона, он мог его видеть, хоть и в образе призрака... Ловко, нечего сказать! Не будь в распоряжении Клинков этих самых амулетов, и они бы даже не узнали о его присутствии!.. Поняв это, Дандерс тут же чувствительно пихнул Фоулгора локтем в бок:

- Гляди!..

Тот встрепенувшись, завертел головой по сторонам, тоже увидел "призрака", и весь подобрался:

- Это он! Шепот!.. - одними губами произнес босмер. Глаза его сузились, рука легла на рукоять меча. - Не упускай его из виду!..

Не сводя глаз с полупрозрачной фигуры мятежного данмера - когда он приблизился и прошел мимо их телеги, не заметив укрывшихся за ней агентов, отчетливо стало видно бледное свечение, окружавшее его - Дандерс сунул руку под рогожу, которой были накрыты мешки в телеге, и медленно извлек оттуда стальной арбалет, предусмотрительно спрятанный там то ли Сьорваром, то ли Багамулом во время подготовки засады на Шепота. Уперев его дугой в землю, бретон принялся поспешно натягивать тугую, еле поддающуюся тетиву.

- Эй, ты что! Приказ забыл?! В городе не начинаем! - зашипел на него Фоулгор, косясь на удаляющегося данмера-невидимку, еще не подозревающего, что его уловка раскрыта.

- Да помню я все!.. - раздраженно бросил в ответ Дандерс. Взведя арбалет, он вытащил из телеги колчан с болтами и стал вешать его на пояс, ругаясь про себя: истертые и разлохмаченные ремешки крепежных петель никак не желали лезть в маленькие пряжки. Управившись, наконец, с колчаном, он подхватил с земли арбалет:

- Давай за ним!.. - и, пригнувшись, выскользнул из-за телеги. Фоулгор двинулся следом, на ходу проверяя, легко ли его меч выходит из ножен. Остальные Клинки тоже заметили Шепота почти одновременно, едва только он вышел на Торговую площадь, и начали стягиваться к Воротам. Семь внимательных взглядов скрестились на одиноком призрачном силуэте, приближавшемся к заветной арке и осторожно обходившем всех прохожих, попадавшихся ему на пути.

Багамул и Сьорвар нетвердой походкой шли за ним по своей стороне площади, держа курс на Южные Ворота - орк заботливо поддерживал тяжело навалившегося на него полностью невменяемого нордлинга, при этом сам он тоже пьяно пошатывался, забирая то влево, то вправо, и поминутно встряхивая головой. Взгляд его, казалось, блуждал одновременно с заплетающимися ногами; собутыльники дважды натыкались на кого-то из посетителей рынка, но, тем не менее, уверенно и на удивление быстро покрывали расстояние, отделявшее их от цели, а северянин к тому же когда-то успел натянуть второй сапог. В то же время Орвал легко и непринужденно лавировал между прилавками и лотками торговцев, не сводя глаз с Шепота, а высокая фигура Йонгвильд тоже маячила где-то неподалеку. Данмера в лохмотьях нигде не было видно, но Дандерс не сомневался, что и он сейчас спешит к Воротам. "Ну вот - началось!.."- пронеслось в его голове.

Впереди, прямо перед ним, Шепот, по-прежнему невидимый для всех, кроме Клинков, свернул, и, беспрепятственно миновав стражников и стоящую под аркой Ворот телегу с гуарами, исчез из виду. Дандерс и Фоулгор тут же перешли на бег, к Воротам они вышли вместе с Багамулом и Сьорваром - оба, и орк, и нордлинг, разом, как по волшебству, протрезвевшие. Опьянения ни в одном глазу, лица напряженные, хотя и тот, и другой старались выглядеть спокойными. У орка взведенный арбалет, у северянина в ножнах за спиной - серебряная клеймора. Вслед за ними подоспели и остальные; Орвал с простым мечом, у Варона тоже арбалет, Йонгвильд держала наперевес тяжелую двойную нордическую секиру. Все семеро в полном молчании быстрым шагом направились к Воротам. Стражники нарочито безразлично окинули взглядами вооруженную группу, покидавшую город, умело делая вид, что им куда интереснее наблюдать за перебранкой сборщика пошлин и данмера-торговца.

Пройдя под аркой Южных ворот, Рыжий Дэн тут же принялся вертеть головой в поисках Шепота, словно опасаясь, что тот все же окажется призраком, и, едва покинув Балмору, сразу исчезнет без следа, как утренний туман. Но нет, вон он - идет быстро, не таясь, по дороге на юг, шагах в тридцати от них. Радуется, небось, про себя, удачному исчезновению из города. Улыбается под шлемом, да хвалит сам себя - ай да молодец! Ай да Шепот! Всегда выкрутится из любой передряги! [censored] мол, никогда не тонет...

- ШЕПОТ!!! - внезапно оглушительно рявкнул ему в спину Сьорвар, да так, что у Дандерса аж в ушах зазвенело. - А ну стой!!! Именем Империи, или мы стреляем!!!..

 

 

****

 

 

Громовой выкрик нордлинга буквально толкнул его в спину. Эхо от него еще не успело раскатиться по долине Одай, многократно рикошетя от окрестных скал и распугивая скальных наездников на лигу вокруг - а темный эльф уже развернулся лицом к врагам, и застыл в боевой стойке: лук небрежно отброшен в сторону, катана в руке холодно поблескивает острием к небу, тонким черным шрамом на фоне облаков. Другая рука стиснула свиток Медленной Скорости за поясом, готовая в любой миг выдернуть и развернуть его. Действие заклинания невидимости еще не закончилось, но семеро Клинков, выстроившихся полукругом, и уже обходивших его с боков, каким-то образом могли все-таки видеть данмера. Заклинания или амулеты Истинного Зрения, догадался Шепот, всматриваясь в их каменные лица. В ответ на него в упор колюче глядели семь пар глаз Клинков и три тупых рыла стальных арбалетов - уже, само собой, взведенных и заряженных.

- Брось меч, сопротивление бесполезно, - уже нормальным голосом сказал Сьорвар, останавливаясь перед ним и пронзая данмера взглядом. Солнечные блики отражались от широкого серебряного лезвия клейморы у него в руках. Остальные все, не считая стрелков, тоже при оружии. Расстояние - шагов семь, не больше. Успеет, или нет?.. - У нас приказ убить тебя, если ты не пожелаешь сдаваться. - Это снова нордлинг.

- Засунь свой приказ себе в задницу, крысолюб. - Из-за шлема голос глухой и искаженный.

- Прекрасно. Будем считать это как попытку сопро... - Сьорвар не успел договорить.

Потому что Шепот, перестав мять свиток за поясом, свободной рукой рывком содрал с головы шлем и одним мощным движением зашвырнул его высоко вверх, под облака. Кажется, взгляды вслед за ним на краткий миг непроизвольно подняли все, даже многоопытный Сьорвар - точно они были чьими-то марионетками, а невидимый кукловод синхронно дернул их за одни и те же ниточки. По какой-то причине его непритязательная уловка не подействовала лишь на светловолосую северянку в костяных доспехах и с огромной секирой в руках. Она не подняла глаза к небу, а потому на долю секунды ей удалось рассмотреть лицо ненавистного бунтовщика во всех подробностях: довольно узкое и невыразительное, с впалыми щеками и заостренными скулами, нос прямой, тонкие губы плотно сжаты, голова обрита наголо. Правую щеку вертикально прорезает уродливый старый шрам, немного оттягивающий вниз уголок рта, отчего кажется, что данмер презрительно его кривит. И - глаза. Глубоко посаженные, яростно сузившиеся, пылающие, будто угли в демоническом пекле - способные, кажется, прожечь взглядом и камень.

Миг замешательства Клинков был краток - один удар сердца - но этого хватило Шепоту, чтобы выдернуть из-за пояса свиток Медленной Скорости - треск разрываемой бумаги - и взмахнуть им перед собой. Одновременно все трое вражеских стрелков, опомнившись, судорожно дернули спусковые крючки своих арбалетов, щелкнули тетивы - поздно. Вспыхнув, резанули по глазам начертанные на свитке магические руны - и погасли, обратившись пеплом вместе с бумагой. И повинуясь сплетению этих знаков, воздух вокруг него разом застыл, став густым, как свежая патока.

И в этом липком, обволакивающем желе завязли все семеро Клинков - как жирные мухи, угодившие в бочку с самой настоящей патокой. Арбалетные болты, нацеленные ему в грудь и в лицо, грозно гудящие в полете, внезапно утратили свою скорость, и теперь неспешно рассекали воздух гранеными наконечниками. Звуки мира тоже окунулись в колдовскую патоку, растянулись и раздробились, став глухими, точно доносящимися сквозь толстый слой воды. Гудение стрел сменило тон, и превратилось в мерный вибрирующий гул, дыхание темного эльфа и его противников обернулось разноголосым шипением, а звук его шагов сделался неотличим от размеренного буханья сердца. Противники застыли в разных позах, вздымая оружие; рыжий бретон с арбалетом в руке пытается, закусив нижнюю губу, выдернуть свой меч из ножен на поясе, орк нашаривает рукоять топора, висящего за спиной, Сьорвар вскидывает клеймору в широком замахе. Все двигаются - но медленно. Медленно!..

Заклинание на том свитке из-за этого и называлось Медленной Скоростью - оно не останавливало мир, а лишь даровало Шепоту невероятную быстроту, отчего все остальное начинало казаться застывшим на месте. Длилось оно недолго: платой за нечеловеческую скорость был его малый срок действия, и необходимо было использовать это краткое преимущество с наибольшей пользой.

Шепот бросился вперед, увернувшись от нацеленных в него болтов, все никак не могущих преодолеть разделяющие их семь шагов. Самым опасным из его врагов сейчас был, разумеется, Сьорвар, но орк стоял немного ближе. "Толпой на одного - это нечестно, надо вас немного проредить..."

Семь шагов превращаются в один, взмах Ночью, заученным движением ударить наискось, сверху вниз, с оттягом. Меч встречает сопротивление, взрезает его, дубленая кожаная кираса рвется, как тряпичная. Брызжет темная кровь, и орк, едва успев сомкнуть пальцы на рукояти своего топора, начинает оседать назад и вниз. Разевает черную дыру рта - но оттуда не доносится ни звука. Выдернуть меч, поворот. Навстречу данмер в стальных доспехах, лицо перекошено, меч уже опускается в рубящем ударе. Повернуть туловище, полшага назад. Вражеский клинок бьет вскользь по нагруднику, толчок, тот трескается, но выдерживает. Ответный удар приходится в незащищенную голову. Лицо данмера и его стальную кирасу заливает кровью, он валится куда-то под ноги Шепоту... Шаг назад, поворот, увернуться от удара двуручника Сьорвара - раздираемый им воздух гудит и стонет, но темный эльф уже вне досягаемости. Где-то здесь только что был босмер... Да вот же он, совсем рядом! Отбив катаной его выпад, Шепот изо всех сил беззастенчиво пнул лесного эльфа ногой в пах. Честный бой? А как это?.. Каменная маска злобы на лице босмера трескается и осыпается, теперь там только боль и почти детская обида. Но добивать его некогда, Сьорвар опять рядом... Отскочить назад, но теперь вместо нордлинга появляется еще один данмер, облаченный в немыслимо грязные лохмотья. Танто в его руке жалит точно в щель между костяными пластинами кирасы, и резкая проникающая боль в боку заставила Шепота попятиться.

Но выдернуть свое оружие назад его противник не успевает - короткий удар Ночью в живот, и он сгибается пополам, выпустив кинжал. Второй удар становится для него последним. Шепот, сжав зубы до скрипа, выдергивает танто, по самую рукоять застрявший промеж ребер в его теле - только для того, чтобы топор северянки, пав на него сверху, с треском пробил левый наплечник. Плечо взрывается нестерпимой болью, в глазах темнеет, вся левая рука мгновенно отнимается. Не целясь, зло рубануть катаной куда-то в бок - попал?.. И снова отскок... Действие заклинания подходит к концу, пора уходить. Всех оставшихся Клинков ему не удастся убить при всем желании... Их четверо, но он серьезно ранен, шансов у него не будет. Лук! Где его лук?!.. А, вон он - лежит на обочине в зарослях травы, тускло блестя сталью. Оружием сейчас разбрасываться не следует. Уклонившись от очередного удара Сьорвара, данмер метнулся вбок, схватил валявшийся лук, и бросился бежать по дороге, сразу же оставив врагов далеко позади - заклинание ускорения доживало последние секунды, но все еще работало...

Неожиданно на бегу левый глаз ему начало заливать кровью - проклятье, неужели его еще кто-то зацепил?!.. Додумать эту мысль Шепоту не удалось. Неожиданный тупой удар пришелся ему в спину, пониже правой лопатки, а вслед за этим последовала обжигающая боль. Споткнувшись на бегу, темный эльф упал и покатился по земле... Бретон!!.. Бретон с арбалетом, сожри его Шигорат!!!.. Как он мог про него забыть!.. Расстояние между ними уже было весьма и весьма приличным, на границе видимости, а кираса погасила разящий удар тяжелого болта - и только поэтому он все еще жив.

Воткнув Ночь в землю, Шепот с трудом поднялся, опираясь на нее, как на палку. Грозный победитель Клинков и легионеров, ходячая головная боль Кая Косадеса, сейчас являл собой неприглядное зрелище. Доспехи сплошь в крови, своей и чужой. Пол-лица залито кровью, отчего левый глаз данмера почти ослеп. Левая рука висела плетью; простое движение пальцами вызывало острейший приступ боли, не говоря уж о том, чтобы согнуть ее в локте или поднять - а плечо, по ощущениям, будто медленно раздирали ледяными когтями. Он прямо-таки чувствовал, как жизнь неумолимо вытекает из него через эту глубокую рану. Дырка в боку, оставленная вражеским танто, давала о себе знать резкими вспышками боли при каждом вздохе. А еще был арбалетный болт, торчавший у него в спине. На общем фоне причиняемая им боль выглядела незначительной и малозаметной... Каждое из его ранений в отдельности уже могло быть смертельным. Все вместе они стремительно и неотвратимо приближали его к Чертогам Предков. Слишком много для одного данмера.

Он стоял посреди дороги, тяжело опираясь на меч, не в силах сделать и шага. Дышать с каждой минутой становилось все труднее, с хрипом и сипением. Кровь была уже во рту, пузырилась на губах, капала в дорожную пыль, пропитывая ее все больше и больше. Откуда она там, во рту, вяло подумалось ему. Эта мысль показалась Шепоту чужой, холодной и далекой, но она почти сразу канула в кромешную мглу, которая понемногу стала заполнять его разум. Нет. Нельзя стоять. Надо. Идти... Он. Должен...

Сделать один шаг вперед стало для него настоящим подвигом, но на большее Шепота уже не хватило. Еще какая-то мысль мигнула и погасла в его сознании, будто падающая звезда. Что-то важное. Он упал на колени - перед глазами все расплывалось, предметы теряли свои очертания, земля под ногами превратилась в одно сплошное мутное пятно... Нет. Нельзя... Ему еще нельзя. Слишком рано!.. Он ухватился за эту мысль отчаянным усилием воли, как тонущий хватается за протянутую ему руку. Жизнь продолжала вытекать из него по каплям. Он даже слышал этот звук: кап-кап. Кап-кап. Кап-кап-кап... Нужно сделать... что-то... важное... Что?.. Как во сне он увидел перед собой движущееся пятно. С усилием продрался через пелену, застилавшую взор. Широко раскрыл глаз - один, веки второго слиплись от крови. Пятно превратилось в руку. Его руку. Что это она делает? Кап. Стягивает рюкзак. О, он все еще при нем?.. Развязывает. Неуклюже, с трудом, пальцы не слушаются, немеют все больше, с каждым ударом сердца. Кап-кап. Вторая рука пытается ей помочь, дергает шнур... Шепот с отстраненным интересом следил за их действиями, точно это были чьи-то совершенно чужие руки... Ну вот, развязали - а что дальше... Достают что-то из рюкзака... Кап. Кап-кап. Еще пара капель его жизни упав, потонули в земле, бесследно впитавшись в нее... Нечто круглое и продолговатое... Хм. Ему знаком этот предмет. Тубус. Тубус со свитками... Срывает крышку, встряхивает (опять "кап-кап" и еще раз "кап-кап") - трубки скрученной плотной бумаги вываливаются в пыль, невесомо катятся в разные стороны. Рука медленно ворошит их, встряхивает. Один.. Отбросила. Другой... Тоже самое... Еще... И еще. Пытается развернуть. Ветер игриво треплет уголки пожелтевшей бумаги, заворачивает их внутрь, не давая прочесть, что же там написано. Что-то очень важное... Вторая рука прижимает бумагу к земле, густо вымазав лист стекающей кровью. Какие -то знаки. Черные, угольно-черные. Размашистые линии, завитки... Знакомый почерк. Знакомые знаки. Прочитать. Надо. Их. Прочитать...

Он прочел.

Ужасающая боль разорвала все его тело, от пяток до головы. По сравнению с этим боль от ран была мягкой и несущественной. Его выжимало и выкручивало, как старую тряпку. Каждую его частичку сперва безжалостно разрывали, а затем тщательно соединяли вновь. Его сжигали дотла и возрождали из пепла. Тысячи игл пронзали его насквозь. Крик в его горле умер, не успев родится.

...Когда все закончилось - эти несколько секунд показались Шепоту вечностью - он попробовал медленно встать на ноги. К его удивлению, это ему удалось. В голове и перед глазами прояснилось, боль от ран не исчезла полностью, но ушла куда-то вглубь, став приглушенной и вполне терпимой... Вот это и называлось Исцелением Болью. Свистун создал это заклинание во время очередного его приступа безумного вдохновения. Шепот уже дважды использовал его для лечения тяжелых ран; исцеляло оно превосходно, но вот вытерпеть его действие способен был не каждый. "Эта штука и мертвого поднимет..." - пошутил однажды кто-то из Черных Сердец и предложил магу сначала испытывать на себе все свои новые творения. Разумеется, Свистун на это не обиделся.

Данмер осмотрелся по сторонам. Южная дорога из Балморы, у самой развилки. Вторая дорога уходила на восток, к Форту Лунной Бабочки, Фояде Мамея, и дальше, к Сурану и Пелагиаду. Река Одай была по левую руку от него, к ней вел покатый склон, усеянный камнями, заросший травой и комуникой. Справа уступами громоздились скалы Западного Нагорья - серые и молчаливые, похожие на полуразрушенные бастионы некой исполинской крепости. Невдалеке виднелся каменный мост через реку, по которому проходила восточная дорога.

[Fr0st Ph0en!x]

Вот, есть теперь хоть, что почитать вечером...

Спасибо, Крот!

P.S.: Про написание каждый день - не, не, никаких претензий. ;)

[YAR]

Как и у Фрост Феникса никаких претензий. Пиши как и сколько получается, только просьба всё таки не оставлять не завершённым рассказ; лично меня всю жизнь будет терзать любопытство: чем же всё закончится. Я думаю, что те люди, которым интересно твоё творчество, всегда следят за этой темой. Поэтому не смущайся, если после выкладывания продолжения по какой либо причине не найдёшь ответ.

[Крот]

Как это, никаких претензий? Я, например, сколько текст не проверяю, потом, когда выкладываю его, все равно нахожу ошибки. :( Так что давайте, критика мне полезна. ;)

 

 

 

Шепот посмотрел назад, в сторону Балморы. Город уже давно скрылся из виду, но, самое главное - дорога была совершенно пустынной, а значит, никто из Клинков не стал преследовать данмера. Это было хорошо, учитывая, что сегодня у них имелись все шансы покончить с ним раз и навсегда. Темный эльф криво усмехнулся сам себе. Не будь у него свитка с Медленной Скоростью, с ним уже было бы покончено. Все-таки семь на одного, при том, что эти люди намного опаснее легионеров...

Он шевельнул рукой - и арбалетный болт, все еще торчавший у него из спины, мигом напомнил о себе пронзительной болью. Данмер зло выругался и снова посмотрел на дорогу к Балморе. Пусто. Тогда он быстро снял ножны, висевшие у него за спиной - его даэдрическая катана так и торчала рядом с ним, воткнутая в землю - и, сложив их ремень вдвое, сунул его себе в рот, крепко сжав зубами. Вздохнул поглубже - и, заведя правую руку за спину, нащупал там жесткое оперение и короткое древко торчавшей стрелы. Схватил его - и резко дернул. На секунду боль накрыла его с головой, оглушив и ослепив. Затем понемногу отступила, как волна морского прибоя отступает с берега, обещая вскоре вернуться. Ладно, не впервой...

Данмер, прищурясь, глянул на зажатую в кулаке окровавленную стрелу с влажно поблескивающим наконечником, и отшвырнул ее прочь. Теперь он чувствовал, как из открывшейся раны по спине медленно стекает струйка крови, постепенно пропитывая рубашку под кирасой. По уму, сейчас следовало бы снять ее, и перевязать все ранения, но у него не было ни бинтов, ни, тем более, времени - следовало уходить как можно быстрее, потому что Клинки уже наверняка организовали за ним погоню. Заклинание Свистуна остановило кровотечение и уменьшило боль, частично залечив его раны - и на том спасибо, в таком состоянии уже вполне можно идти дальше. В рюкзаке у него лежало несколько восстанавливающих зелий, но данмер решил приберечь их на потом: неизвестно, когда ему удастся пополнить их запас. Путь перед ним лежал долгий, по диким и опасным местам Эшленда и Молаг Амур, где на десятки дневных переходов нет ни одного поселения, так что они могли еще понадобится ему позже. То же самое касалось и магической силы, имевшейся в его распоряжении. Он мог использовать на себя пару обычных лечащих заклинаний, но разумнее было пока их не тратить - склянок с восстановителем магии в рюкзаке не оказалось, купить в Балморе он их не успел, да и не на что было, а на крепкий и здоровый сон в ближайшем будущем рассчитывать не приходилось.

Вынув изо рта ремень - на толстой коже остались глубокие следы от его зубов - Шепот быстро повесил ножны обратно за спину, стискивая челюсти, когда от резких движений боль в теле накатывала на него с новой силой. Затем выдернул Ночь из земли, и, обтерев налипшую на клинок пыль об траву на обочине, убрал его в ножны. Собрал обратно в тубус разлетевшиеся по всей дороге свитки, подобрал рюкзак и лук - и двинулся вперед.

На развилке он свернул на восток, перешел мост, и спустился к реке. Вода, подсвеченная солнцем, выбравшимся из-за гор, была прозрачной и чистой; от нее веяло успокаивающей прохладой и свежестью, а сквозь почти зеркальную гладь реки проглядывало ровное песчаное дно. Кругом стояла тишина, нарушаемая лишь слабым, едва слышным журчанием воды, да шелестом листьев на нескольких изогнутых деревьях с кривыми ветвями и темной узловатой корой, росших вдоль берега. Данмер смыл с лица и рук засохшую кровь - на голове обнаружилась не то ссадина, не то царапина, покрытая уже запекшейся коркой; из-за нее-то кровь и заливала ему лицо, когда он бежал по дороге. Наспех промыв ее, Шепот напился и доверху наполнил водой отыскавшуюся в рюкзаке плоскую кожаную флягу, то и дело поглядывая на дорогу, пролегавшую на противоположном берегу. Никого. Вряд ли те четверо Клинков во главе со Сьорваром решатся преследовать его по свежим следам. Сьорвар осторожен, он побоится засады, или того, что Шепот, получив передышку, сможет полностью вылечиться с помощью волшебства, и встретить их затем во всеоружии. Скорее всего, он сейчас поспешно собирает всех балморских Клинков и готовит их к погоне за данмером. Если, конечно, не оставит эту затею как заведомо бесполезную... В любом случае, у темного эльфа в запасе имелось время, за которое можно удалится от Балморы на приличное расстояние, что он и собирался сделать.

Шепот взобрался по береговому склону наверх, к дороге, и еще раз осмотрелся. Идти по тракту ему казалось слишком рискованно, поэтому данмер взял немного севернее, и поднялся на пологие холмы, густо поросшие удушайкой и вереском, лежавшие вдоль дороги, между ней и отрогами Западного Нагорья. Сама дорога отсюда неплохо просматривалась, зато данмеру в случае чего легко было укрыться в зарослях или между камней. Раны по-прежнему давали о себе знать, но темный эльф привык не обращать внимания на боль. Быстрым шагом он направился на восток.

 

****

 

- Кто там?

- Дандерс, дядюшка Кай.

Мастер Шпионажа, не говоря ни слова, открыл дверь и впустил бретона внутрь дома. Вернувшись в комнату и, как обычно, устроившись на своем любимом стуле, он окинул тяжелым и мрачным взглядом стоявшего перед им агента. Не нужно было обладать даром ясновидения, чтобы понять - они снова потерпели неудачу. Кай Косадес рассеянно налил себе в кружку мацта, и принялся пить, не чувствуя вкуса.

- Сколько? - только и спросил он после недолгого молчания.

- Трое, Мастер. - глухо отозвался бретон. - Орвал, Варон, и Багамул. Йонгвильд легко ранена.

- Шепот?

- Исчез. - Дандерс в всех подробностях описал ход схватки на южной балморской дороге: и трюк со шлемом, и свиток, использованный данмером, и то, как Йонгвильд промахнулась на волос, ударом топора расколов наплечник мятежника вместо его головы. - ...Но, как я уже сказал, он был дважды серьезно ранен и потерял много крови. Когда же он убегал, я успел выстрелить в него, и кажется, попал; но впрочем, я в этом не уверен... Так как Шепот находился под действием ускоряющего заклинания, мы не стали его преследовать. Вместо этого Сьорвар собирает группу для погони за бунтовщиком.

- Он не думает, что уже может быть слишком поздно, и его не удастся найти в диких землях?

- Нет, Мастер. Он через Гильдию Магов вызвал Шипала Пансамси из Альд'руна - по его словам, это наш лучший следопыт, знаток всего Вварденфелла, в особенности Эшленда. Еще с ним пойдет Мелиэ Маурард из Кальдеры, потому что она прекрасно владеет заклинаниями для нахождения следов и сущностей. Для колдовства у нее уже есть с собой немного крови Шепота, которая осталась на месте боя. Сьорвар полагает, что этого будет достаточно, чтобы выследить бунтовщика, куда бы он не направился...

- Что ж, может быть, может быть... - Кай Косадес размышлял над сложившейся ситуацией. По-видимому, как бы он не старался избежать этого, поимка и уничтожение ненавистного Шепота будет стоить ему лучших людей. Уже стоит. Меньше, чем за сутки Клинки утратили шестерых отличных агентов, обученных всем премудростям их ремесла и обладавших немалым опытом. Эти потери тяжело будет восполнить - а ведь будут еще и новые, в этом Мастер Шпионажа уже не сомневался...

- Когда он думает выходить?

- Не позже полудня, но пока Сьорвар ждет еще двоих агентов из Альд'руна. И ваших распоряжений, Мастер.

- Передайте, если еще не успели, сообщения в Вивек, Кальдеру и Альдрун, пусть оставшиеся там агенты усилят наблюдение, и немедленно известят меня при появлении Шепота в их городах. Но они не должны пытаться захватить или убить его. Только наблюдение. Так... - Кай Косадес снова задумался, потирая рукой подбородок. Само собой, вся эта погоня за неуловимым мятежником в диких землях - дело весьма и весьма рискованное, да еще и без всяких гарантий успеха. И не очень-то оно ему по душе. Но... С сегодняшнего дня Мастер Шпионажа был готов практически на все, чтобы уничтожить Шепота. Есть шанс сделать это - надо его использовать, чего бы оно не стоило.

- Сколько всего человек берет с собой Сьорвар?

- Девять. - Дандерс перечислил имена, в том числе и свое.

- Тогда с этим пока все, - после некоторых раздумий сказал Косадес. - Иди, и передай, чтобы они выходили, как только все будет готово.

Бретон склонил голову в прощальном поклоне, и бесшумно исчез за дверью. Заперев ее, старый шпион еще долго сидел, не шевелясь, и думал...

Примерно через час после ухода Дандерса в дверь Кая Косадеса снова настойчиво постучали. "Кого там еще Шигорат принес", - подумал он с досадой. Видеть ему никого не хотелось, а хотелось спокойно поразмыслить в одиночестве и просмотреть пачку старых отчетов его осведомителей, посвященных Черным Сердцам. Но это мог быть и один из его агентов с очередным докладом или явившийся за распоряжениями. Со вздохом Мастер Шпионажа тяжело поднялся со стула и подошел к двери.

- Кто там? - устало спросил он.

- Мне нужен Кай Косадес. - голос был незнакомый. В голове у шпиона мелькнула вдруг безумная мысль, что это сам Шепот пожаловал к нему в гости с весьма недвусмысленными намерениями. Но у человека за дверью не было данмерского акцента. Подумав, Кай Косадес отодвинул засов и приоткрыл дверь.

На его крыльце стоял рослый незнакомец, по виду - явный киродиил.

- Что вам угодно? - поинтересовался Косадес.

- Вы Кай Косадес?

- Именно.

- У меня письмо от вашего брата из Анвила.

Косадесу сначала даже показалось, что он ослышался. Но нет, он еще не настолько стар, чтобы испытывать трудности со слухом...

Мастер Шпионажа боялся однажды услышать эти слова, хотя и ни за что бы не признался себе в этом. Он помнил, каков их истинный смысл, но до сих пор надеялся, что этой фразы никто и никогда ему не скажет... Это был пароль. И он означал, что перед ним стоит никто иной, как Тайный Мастер.

- А кто вы такой, позвольте полюбопытствовать?

- Старый друг и торговый партнер вашего брата. Меня зовут Астиус Пеллиус.

- Пеллиус? Тот самый, который служил в Легионе Стальной Бабочки?

- Тот самый.

- Хм. Мой брат неоднократно рассказывал о вас, и всегда только хорошее. Прошу вас, заходите, я буду рад принять у себя друга моего брата...

Все остальные части пароля совпали безукоризненно. Тайный Мастер. Ну надо же... Очень вовремя.

Пеллиус вошел в дом старого шпиона, и тот, не мешкая, закрыл за ним дверь и запер ее на засов.

- Прошу вас, присаживайтесь, - Косадес указал гостю на единственный стул в доме, а сам подошел к кровати, ногой украдкой задвинул под нее валявшийся на полу флакон из-под скуумы, и тоже сел.

Тайные Мастера были особенными агентами Ордена Клинков. Самые лучшие, самые опытные, самые загадочные и неуловимые. Подчинялись они лично Императору и только ему. Когда где-то в бескрайней Империи возникала некая определенная проблема, которой Его Светлейшество был недоволен, туда немедленно отправлялся один из Тайных Мастеров. И вскоре проблема исчезала без следа. Обычно вместе с теми, кто ее создавал. В подавляющем большинстве случаев Тайные Мастера действовали отдельно от остальных Клинков, так что те пребывали в полном неведении о заданиях, поручаемых этим людям, и путях их выполнения. Тайные Мастера и их дела всегда были окружены плотной завесой тайны - еще более плотной, чем та, что скрывала деятельность самих Клинков. Орден в Ордене, вот кем они являлись. Элита Клинков.

И была еще одна особенность в невидимой работе Тайных Мастеров. Если кто-нибудь из них появлялся в одной из провинций, это, помимо всего прочего, зачастую означало, что местный отряд Клинков плохо справляется с порученными им обязанностями - в частности, поставленный над ними командир, кем бы он не был. И последствия у этого могли быть самые разные. Вплоть до внезапного и таинственного исчезновения этого некомпетентного командира...

Вот почему Кай Косадес на несколько мгновений почувствовал себя весьма неуютно, услышав "У меня письмо от вашего брата из Анвила". Их с Пеллиусом разговор еще даже и не начинался, не считая обмена паролями, но Мастер Шпионажа уже знал, о чем он будет. Вот только он при всем желании не мог догадаться, чем этот разговор закончится.

- Итак, Косадес, разговор у нас с вами будет долгий, - будто прочитав его мысли, сказал Пеллиус, удобно устроившись на стуле у стены. Имя, разумеется, у него вымышленное. - Я думаю, вы знаете, о чем.

- Черные Сердца. - произнес Косадес без всякого выражения.

- Да, вы правы. Должен заметить, что Императора эта проблема стала заботить в последнее время больше, чем обычно. Раньше это была просто еще одна мелкая бандитская шайка, но теперь... Теперь это ведь уже попахивает ни чем-нибудь, а мятежом. А вот этого нельзя допустить ни в коем случае. Особенно здесь. - С нажимом на "здесь". - Уверен, вы понимаете все значение Морровинда для Империи.

- Прекрасно понимаю, - с готовностью отозвался Косадес. - И я не раз писал об этом в своих отчетах! А в ответ...

- Что касается ваших отчетов, то я прочел их все, - перебил его Пеллиус. - И помню их наизусть. Вам были предоставлены все возможности и полномочия. Вы не сумели распорядиться ими с должной пользой. Поэтому сейчас, Косадес, вы будете говорить, а я буду очень внимательно вас слушать. Я знаю, что вы писали в отчетах. Теперь вы расскажете мне все заново, с самого начала, во всех подробностях и с мельчайшими деталями. И не только то, о чем вы писали в Киродиил - но и то, о чем предпочли умолчать. Что сочли незначительным. Ваши мысли и ваши идеи по этому делу. Ваши догадки, вплоть до самых невероятных. Что вы предприняли и чего не предприняли. О чем забыли... Одним словом - ВСЕ. Прошу вас, начинайте. Времени у нас много.

Пеллиус положил ногу на ногу, и внимательно уставился на старого шпиона. Косадес, в свою очередь, тоже разглядывал его. Рослый, широкоплечий, лицо чуть вытянутое, с угловатым, немного выдающимся вперед, подбородком. Серые глаза, прямой нос. Темные волосы над высоким лбом аккуратно зачесаны назад и собраны в "хвост" на затылке. Еще тонкие усы и подстриженная бородка. И золотая серьга в левом ухе. Одет неброско, но добротно; поверх куртки из толстой кожи носит стальной нагрудник, на бедре длинный меч в черных ножнах. На лице - вежливая и сочувствующая полуулыбка, но вот глаза... Они были холодны, как воды Моря Призраков.

Косадес помолчал немного, собираясь с мыслями. Пеллиус терпеливо ждал, скрестив руки на груди. Все, что Мастеру Шпионажа уже было известно об этом деле - все события и люди, все это он давно уже связал для себя в единую цепочку, выстроив в уме хронологию враждебной деятельности Черных Сердец. Каждой детали, каждому человеку и каждому происшествию найдено место в этой замысловатой мозаике. Тут и там в ней зияли дыры и прорехи, многое еще неизвестно и непонятно... Впрочем, Пеллиуса его сомнения, конечно же, не интересуют. Вернее, интересуют - но только как малые довески на чашах его внутренних весов, на которых он сейчас будет, подобно судье, оценивать мысли и поступки Косадеса, решая его дальнейшую судьбу.

Мастер Шпионажа глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду - и начал говорить.

Вся эта история началась пять лет назад. Тогда Кай Косадес уже долгое время, почти пятнадцать лет, был начальником Клинков в Морровинде. И на первых порах не происходило ничего, что заслуживало бы особого внимания - просто однажды ему стало известно, что настоятели святилищ Имперского культа обеспокоены резко участившимися исчезновениями своих священников и миссионеров. Само по себе это не было чем-то, выходящим из ряда вон. Служба у них и впрямь опасная: Морровинд, и, в частности, Вварденфелл, не место для беззаботных прогулок. Здесь полно всяческих угроз, начиная с диких животных, и заканчивая Мором и многочисленными разбойничьими бандами; выйдя без охраны за пределы любого города, ты можешь рассчитывать только на себя. К тому же, практически все местные данмеры недолюбливали Имперский культ, не говоря уж об эшлендерах, которые зачастую его просто ненавидели. Косадес невольно восхищался смелостью и самотверженностью миссионеров, граничившими, на его взгляд, с безумием - во имя веры и долга эти люди в одиночку, иногда даже без оружия, отправлялись в самые опасные и глухие закоулки острова, собираясь проповедовать "несчастным заблудшим дикарям", как они называли данмеров, и просвещать их. Разумеется, у "несчастных дикарей" было свое мнение на этот счет... Многие из проповедников навсегда пропадали без вести, другие все же возвращались - поэтому, узнав об их новых исчезновениях и о том, что нескольких жрецов нашли мертвыми, Косадес ничуть не удивился и не придал этому значения. Единственное, на что он обратил некоторое внимание - необычная жестокость, с которой осуществлялись эти убийства. Большинство несчастных оказались распяты вниз головами на придорожных деревьях; их голые тела были прибиты десятком длинных железных гвоздей, покрыты ранами и ожогами - перед смертью священников пытали. Жалкое, отвратительное и ужасающее зрелище... Одного нашли закопаннным на обочине, тоже вертикально, вниз головой: из земли торчали только ноги. Судя по всему, проповедника зарыли живьем. Еще один труп прибило волнами к пристани в Гнаар Моке, на шее у него сохранился медальон Имперского культа. "Рыбий корм" - было вырезано на груди у мертвеца; тело и впрямь оказалось сильно объедено хищными рыбами, так что опознать его не удалось...

Опять эшлендеры принялись за старое, пусть этим занимаются командиры фортов Имперского Легиона - вот и все, что подумал на это Кай Косадес. Тогда имелась масса куда более важных дел, занимавших его мысли.

Немного позже до него дошло известие, что на святилище Имперского культа в Волверин Холле было совершено нападение. Неизвестные преступники проникли туда посреди ночи и зарезали спящими троих служителей, оказавшихся там. При этом из святилища пропала вся серебряная утварь, вплоть до вилок, а также пожертвования прихожан (более чем скромная сумма денег) и личные вещи жрецов, имевших хоть какую-нибудь мало-мальскую ценность. И никто ничего не слышал. Косадес опять не придал этому никакого значения. Ему докладывали о различных громких преступлениях, совершавшихся во многих местах, но в этом случае, как и в остальных подобных, он не увидел ничего, что могло бы требовать вмешательства Клинков. Обычное ограбление, преступники позарились на драгоценности в святилище и убрали возможных свидетелей...

Шло время, к частым пропажам миссионеров добавились исчезновения бродячих торговцев, бардов и почтовых курьеров, путешествовавших между городами. Они уже происходили по всему острову, но и это было в порядке вещей. Вварденфелл опасен - это прописная истина и ее должен помнить всякий, кто отправляется в странствие по нему. Командирам фортов и магистратам попросту прибавилось головной боли, только и всего. Клинки же не занимаются обычными бандитами, лишь в особых случаях... Но вскоре произошло новое событие - нападение на дорожный патруль легионеров. А вот это уже было редкостью. И эшлендеры, и разбойники предпочитали не связываться с солдатами. Несколько раз их патрули атаковали эшлендеры-изгои, но осмеливались они на это, лишь имея двух- или трехкратный численный перевес, при этом неизменно несли большие потери и затем отступали в свои пустоши, в то время как у легионеры в этих стычках каждый раз теряли убитыми пару человек, не больше. Но в том случае все было иначе. Патруль из Форта Пестрой Бабочки - шесть солдат - оказался перебит полностью. Тела так и не нашли, зато их отрубленные головы были насажены кем-то на колья, воткнутые прямо поперек дороги - словно бы предупреждение всем остальным. Едва о случившемся стало известно, как из форта немедленно был выслан крупный карательный отряд. Легионеры полторы недели обшаривали окрестные холмы и равнины, обнаружили и сожгли несколько эшлендерских юрт вместе с их обитателями - и на том успокоились, посчитав, что месть за своих и устрашение дикарей вполне удались. Но не тут-то было.

После карательной операции не прошло и трех дней, как был атакован еще один патруль. Все повторялось: солдаты убиты, головы на палках торчат посреди дороги из Альд'руна в Призрачные Врата. Повторился и поход карательного отряда, с той лишь разницей, что в этот раз они не нашли вообще никого - уцелевшие эшлендеры предусмотрительно откочевали куда-то вглубь пепельных пустошей. После этого нападения на патрули стали происходить регулярно, зачастую с разницей всего в несколько дней. И теперь нес потери не только Форт Пестрой Бабочки, но и Лунная Бабочка, и Форт Дариус. Ответные карательные удары следовали незамедлительно, раз за разом, но они не приносили должных результатов. Жертвами разъяренных легионеров стали пара мелких разбойничьих банд и немногочисленные группы эшлендеров, которым не повезло оказаться поблизости от фортов. Но вскоре исчезли и они, подлинные же преступники так и остались безнаказанными.

Все атаки походили друг на друга, как две капли воды, и во всем были подобны двум самым первым. Отличалось лишь нападение в окрестностях Гнисиса на один из отрядов Форта Дариус. Тот патруль целиком состоял из орков, и его уничтожили так же, как и предыдущие. С той разницей, что у орочьих голов, насаженных на колья, расставленных на вершине холма у дороги, были вырваны большие нижние клыки, а сами головы оказались утыканы стрелами, словно кто-то неведомый практиковался в стрельбе из лука, используя их в качестве мишеней. До сих пор таких "художеств" неведомые убийцы после себя не оставляли. Генерал Дариус, узнав о случившемся, пришел в ярость. Он тут же собрал отряд из своих лучших бойцов - десять имперцев и почти полсотни кровожадных орков, горящих желанием отомстить за павших товарищей - и приказал им безжалостно уничтожить все живое на расстоянии трех переходов от города. Но вышло иначе.

Через два дня карательный отряд попал в умело расставленную засаду. И погиб полностью. А подробности той схватки стали известны позже, благодаря одному-единственному солдату, который сбежал с поля боя. Рассказ дезертира пролил немного света на происходившие события.

По словам солдата, отряд двигался по дороге к Альд Велоти, а затем свернул на запад на развилке у старых двемерских развалин. Немного дальше нее тракт проходил через небольшое ущелье в скалах - там-то неизвестные враги и устроили свою засаду. Исходя из этого, было ясно, что за отрядом легионеров следили едва ли не от самого форта. Когда они вошли в ущелье, спереди и сзади внезапно, откуда не возьмись, появились злобные твари даэдра. Их было много, около десятка: ледяные и горящие (не иначе, атронахи, понял Косадес), и огромные зеленые твари с большими лапами (видимо, огримы), и еще какие-то, с крыльями и хвостами (понятно, крылатые сумраки). Все монстры тут же, как по команде, накинулись на солдат. Особенно ужасными в бою для них стали огримы - они хватали человека и просто разрывали его пополам своими здоровенными ручищами, или же использовали его тело как дубину, расшвыривая солдат ударами во все стороны, и топча упавших ногами. Одновременно со скал вдоль дороги по легионерам ударили лучники. Их было полтора десятка, одеты все по-разному, но беглый солдат клялся и божился, что это кто угодно, но не эшлендеры. Один из них спрыгнул со скалы, размахивая даэдрической катаной, и с ходу врубился в самую гущу боя. Он убил троих солдат, прежде чем рассказчик потерял его из виду в безумной мешанине кричащих людей, орков, и ревущих монстров. Поняв, что бой складывается явно не в пользу легионеров, дезертир улучил момент и бросился бежать обратно по дороге...

Имелась в его рассказе одна мелкая, но немаловажная деталь, привлекшая внимание Кая Косадеса, когда он занялся этим делом - все нападавшие были данмерами. Все без исключения.

[Крот]

После уничтожения того отряда из Форта Дариус Мастер Шпионажа понял, что дело принимает серьезный оборот. Он догадывался, что действует некая сплоченная, умелая и опытная банда темных эльфов, весьма подвижная, то есть, не сидящая подолгу на одном и том же месте, с сильным лидером - и действует она исключительно против Империи. В этот момент первые кусочки мозаики у него в уме начали с щелканьем вставать на свои места. Убитые в последнее время проповедники почти все были имперцами, среди них оказалось всего два или три данмера. Торговцы и курьеры, пропавшие без вести, или найденные убитыми также оказывались либо киродиильцами, либо служащими Восточно-Имперской Компании. Легионеры... Тут и так все было понятно. Так же стало очевидно и то, почему над трупами орков-легионеров бандиты поизмывались с особой жестокостью - достаточно вспомнить, сколько раз в прошлом орки совершали вторжения в Морровинд, сея в его землях смерть и разрушение.

Первым делом Кай Косадес начал связываться со своими осведомителями по всему Вварденфеллу, в том числе и с теми из них, кто принадлежал к эшлендерам. Его интересовала новая банда данмеров, охотящаяся за киродиильцами, орками и легионерами, но никто ничего не знал. Там и тут ходили неопределенные слухи, что, дескать, появилась какая-то группа, совершающая неожиданные налеты и нападения - но это все, что о ней было известно. От эшлендеров приходили сообщения, из которых явствовало, что крупные племена не причастны к атакам на патрули или казням проповедников, у изгоев же, разумеется, об этом нельзя было спросить. Но Мастер Шпионажа и так уже пришел к выводу, что эшлендеры здесь не при чем. Он хорошо помнил рассказ того дезертира о засаде, организованной на карательный отряд из Форта Дариус и его упоминание о данмере с даэдрическим мечом - у эшлендеров никогда не было такого оружия... На первый взгляд банда казалась обычным хорошо организованным сборищем разбойников и грабителей, но Косадес чувствовал, что не все здесь так просто. Почему они убивают только тех, кто так или иначе служит Империи?.. Неужели - мятежники?..

На его памяти было две или три подобных группировки, возникавшие в Морровинде в разных местах. Все они пытались вести вооруженную борьбу против имперского руководства страной, но вот с умением скрываться и организацией собственных действий у них было плохо, так что в итоге Клинки тогда довольно быстро выследили и уничтожили всех бунтовщиков, не дав им хоть как-то развернуться и набрать силу. Но в этот раз все оказывалось сложнее. Неизвестный отряд данмеров, нанеся удар, тщательно заметал за собой следы и исчезал в никуда - видимо, они скрывались где-то в диких землях, а не в городах, как это делали их предшественники - и состоял из опытных бойцов и магов, способных причинить еще множество неприятностей. Это была угроза спокойствию в провинции, но долгое время Кай Косадес мог только принимать все новые и новые сообщения о нападениях и убийствах, не в силах предпринять что-либо в ответ, потому как все попытки Клинков выследить мятежников оканчивались ничем.

Чувствуя свою безнаказанность они, тем временем, стали наглеть все больше. Сначала ими был уничтожен патруль легионеров, двигавшийся по дороге неподалеку от Эбенгарда - никто из солдат не выжил, и снова головы на палках посреди тракта. Все патрули незамедлительно усилили, но поражала сама дерзость нападения: прямо рядом с главной крепостью Имперского Легиона в Вварденфелле, где располагалась ставка Варуса Ватиниуса, Рыцаря-Дракона, командующего всеми легионами в Морровинде, а также жил сам Герцог Вварденфелла, Ведам Дрен!.. Говорили, что Ватиниус, когда ему доложили об этом, в гневе разбил бутылку дорогущего киродиильского вина, стоившую едва ли не тысячу дрейков. Вслед за этим произошли нападения на имперских сборщиков налогов; в разных местах погибло сразу четверо из них вместе со всеми охранниками. Тела были страшно изуродованы, буквально изрезаны на части. Одного из сборщиков, похоже, просто топтали ногами до тех пор, пока он не умер. Пропали все деньги, бывшие при них и собранные в качестве налогов - имперская казна недосчиталась тысяч и тысяч септимов... Дальше - больше. Все та же данмерская банда совершила налет на одну из эбонитовых шахт в Эшленде. Охрану и всех трудившихся там заключенных преступников перебили, за исключением двух данмеров. Их тела не нашли, но пара разбитых кандалов, обнаруженных там же, в шахте, красноречиво свидетельствовала, что темных эльфов бандиты отпустили на свободу. Из шахты бесследно исчез весь эбонит, добытый за неделю, разложенный по ящикам и уже готовый к отправке в Эбенгард. После атаки на шахту не прошло и недели, как история повторилась - только на этот раз неуловимые преступники напали на эбонитовый караван Восточно-Имперской Компании, пересекавший Эшленд. О самом нападении не было никаких сведений - караван просто исчез. Он не появился в Эбенгарде ни в назначенный срок, ни позже. Охранники-легионеры, возчики, чиновник Компании, сопровождавший груз, и, главное, телеги с драгоценной рудой словно испарились в воздухе... Но Косадес уже чувствовал, что это снова они, эти проклятые данмеры. Ни эшлендеры, ни разбойничьи шайки не способны были на такое.

Начальники Легионов и сам Варус Ватиниус испытывали неописуемую ярость, чуть ли не каждую неделю получая известия о новых нападениях и потерях среди легионеров, и Мастер Шпионажа прекрасно их понимал. В тот момент они находились в положении неповоротливого гуара, которого постоянно жалит мелкий летающий кровосос: каждый укус сам по себе малочувствителен, но когда их много, они начинают безумно раздражать, особенно если кусачую тварь никак не удается прихлопнуть... Легионеры сбивались с ног, прочесывая лиги и лиги пустошей, болот и холмов в поисках дерзких налетчиков. Безуспешно. Им удалось истребить еще несколько шаек бандитов и контрабандистов, сжечь несколько эшлендерских стойбищ, перебить две или три группы телваннских чародеев, укрывавшихся в старых башнях... Но это все было не то. Агенты Клинков тайком обшаривали города и деревни по всему острову, пытаясь вызнать хоть что-то, могущее навести на след шайки; их разведчики пытались найти ее следы в диких землях - и тоже безуспешно. Все, что им досталось, это обрывочные бесполезные слухи. Кай Косадес связался со своими знакомыми в Гильдии Бойцов и Гильдии Воров - и те, и другие пообещали ему помощь. Но десяток поисковых экспедиций, организованных Гильдией Бойцов по самым глухим и необитаемым закоулкам Вварденфелла ничего не дал, а от Гильдии Воров сведения приходили также неутешительные: среди местных воров, жуликов, мошенников и контрабандистов не было никого, кто знал бы что-нибудь о шайке темных эльфов, убивающих имперцев.

Между тем, преступники и не думали прекращать свои налеты. Были найдены убитыми еще несколько сборщиков налогов - не помогли и увеличенные отряды солдат, без которых они теперь боялись нос высунуть из фортов. При этом появилась новая деталь, взятая Косадесом на заметку, хотя он не представлял, как это можно использовать: во рту у каждого мертвого сборщика обнаруживали кошелек, набитый золотыми монетами... Имперских мытарей в Морровинде не любил никто, но неуловимые налетчики, похоже, испытывали к ним какую-то особую, неукротимую ненависть. После сборщиков опять настал черед караванов; исчезло сразу два из них, один с грузом алмазов, другой с двемерскими побрякушками. Фактора Восточно-Имперской Компании в Эбенгарде чуть не хватил удар, когда он узнал о потере товаров на многие тысячи дрейков. Впрочем, рвать и метать в бессильной злобе ему пришлось недолго: дня через три Фактора нашли зарезанным в собственных покоях в одной из башен эбенгардского Замка. Снова никаких следов и никаких свидетелей. Бесшумность, скрытность, отсутствие любых улик и крайняя жестокость сделались уже чем-то вроде подписи Призраков - так Клинки, с подачи Косадеса, называли их между собой. По этим приметам их и можно было опознать - но вот найти...

Однако же, фортуна наконец-то улыбнулась Мастеру Шпионажа. Как оказалось, после нападения на караван с двемерскими артефактами уцелел-таки один-единственный свидетель. Им был какой-то толстобрюхий счетовод Восточно-Имперской Компании, сопровождавший груз в Эбенгард. При нападении он был ранен чьей-то стрелой, упал с телеги, на которой ехал до этого, и заполз в кусты, откуда и наблюдал за боем. Косадес лично допрашивал того человека, не доверив этого никому из своих людей.

Из рассказа чиновника выходило, что Призраки в бою использовали всю ту же тактику, что неоднократно уже приносила им успех - караван вошел в какое-то ущелье, когда спереди и сзади с треском и грохотом объявились ужасные чудовища, одно другого страшнее, и набросились на легионеров, охранявших телеги с грузом. В тот же момент на скалах вдоль тракта он увидел лучников, прицельно бивших по солдатам и возницам... Важным в путаных показаниях чиновника было то, что ему удалось разглядеть на верхушке одной из скал двух колдующих магов. К их лицам он не смог присмотрется в суматохе боя, но счетовод уверял Косадеса, что оба мага были данмерами, как и все остальные нападавшие, причем один волшебник оказался мужчиной в вызывающе яркой, желтой с красным, мантии, а другим была молодая девушка. По его словам, волшебники делали какие-то пассы руками, и на дороге появлялись все новые и новые чудища, немедленно отправлявшиеся в бой. Затем со скал прямо в гущу схватки спрыгнули несколько данмеров в разнообразных доспехах. Все они носили закрытые шлемы, кроме одного, вооруженного черным даэдрическим мечом. И чиновник из своего укрытия в зарослях рассмотрел-таки его лицо. По его описанию один из Клинков тушью на бумаге набросал портрет этого темного эльфа - так у Косадеса появилось изображение первого преступника, данмера с обритой головой, неприятным взглядом и шрамом на правой щеке.

Помимо всего прочего, счетовод Компании сумел расслышать в грохоте схватки боевой клич нападавших: "Смерть Империи! За Морровинд!". Но и это было еще не все. Двое данмеров, отчаянно сражавшихся с легионерами как раз недалеко от того места, где лежал, не жив, ни мертв от страха, свидетель Косадеса, перекликались между собой. И чиновник услышал и запомнил их имена: одного звали Пепел, другого - Шепот... Вскоре после этого счетовод потерял сознание из-за ранения, а очнулся он, только когда его нашел и подобрал проезжавший по дороге бродячий торговец с телегой, уже гораздо позже - бой был окончен, а нападавшие разбойники и караван пропали неизвестно куда...

Косадес на радостях был готов расцеловать этого толстого чинушу, пожирателя бумаги и чернильную крысу. После долгих месяцев неведения в его распоряжение попали сразу два имени и подробный портрет одного из налетчиков. И, конечно, клич преступников - теперь ни у кого уже не оставалось сомнений, что они являлись не простыми бандитами, а группой мятежников, целенаправленно вредящих Империи, и уничтожающих ее слуг и солдат. И два мага на скале - это тоже важно. Отряд отличных воинов, имеющий поддержку в виде двух сильных магов-вызывателей. Как минимум, двух. Серьезная угроза. Да что там, по всему выходило, что эта пара с их даэдрическими чудовищами представляла из себя главную ударную силу Призраков - сами они до последнего предпочитали вести бой на расстоянии, оставляя всю грязную и опасную работу атронахам и огримам...

Это было уже кое-что, но заставило Косадеса призадуматься. Какова численность мятежников? В тех боях, после которых остались живые свидетели, их отряд составлял человек пятнадцать-двадцать, не больше. Неужели такая горстка данмеров причинила столько беспокойства и неприятностей - и убытков! - такой могущественной Империи?.. И кто их лидер? Этот Шепот, с даэдрической катаной, в нетерпении и ярости врубающийся в ряды врагов, вместо того, чтобы отстреливать их из-за спин призванных даэдра?.. И какова в таком случае истинная сила их волшебников?..

Описание данмера по имени Шепот Косадес разослал всем своим агентам и стал ждать результатов. Заодно портреты мятежника передали во все форты. Теперь, по-крайней мере, легионеры знали, кого им следует искать.