Гамбит Ночь... Свет двух лун блестел в чаше с вином, стоявшей на небольшом круглом столике. За ним сидели два человека: первый, статный высокий данмер, одетый в дорогую синюю робу, полуразвалился в своём кресле и с улыбкой смотрел на своего "собеседника"; происхождение второго определить было невозможно, ибо тело его полностью было покрыто чёрным кожанным доспехом, а лицо скрывал глубокий капюшон. Первый отпил немного вина из бокала и произнёс: - Хм... Хорошее столичное вино 400 года. Жаль тебе нельзя... - тень полуулыбки скользнула по его лицу. - Что ж, думаю, пора, - продолжал он. - Иди. Человек, чьё лицо было скрыто капюшоном, встал, поклонился и вышел из комнаты. "Да, ночь обещает быть занимательной. А наступит ли утро для нас..." - думал данмер Ночь... Свет двух лун блестел на поножах хорошего стального клинка, висевшего на боку у человека, одетого в прочную костяную броню. Он помнил, как при его вступлении на новую службу, отец, бывший, как и он сам, потомственным охранником, подарил ему этот клинок. Тот день запомнился ему надолго. Тогда он был полон надежд на будущее, работа представляла множество перспектив. Ещё будучи безусым юнцом, он мечтал, что однажды в его дежурство он вдруг услышит непонятный шелест в кустах, наподалеку от дома. Он мигом вытащит меч из ножен и примчится туда. И обнаружит там злобного убийцу, пытавшегося проникнуть в дом и убить его господина. Произойдёт бой, и, конечно же, он выйдёт из него победителем. И хозяин поблагодарит его, и назначит начальником стражи, и отец будет им гордиться... Но сейчас... Сейчас ему приходится стоять на воротах, согреваясь поганым мацтом и ждать наступления утра, когда его сменят, и у него будет отдых, а потом опять монотонное, скучное дежурство. И никаких шелестов в кустах, никаких убийц... Не успев закончить эту мысль, он в одно мгновение успел заметить что-то блестящее, мелькнувшее во тьме. Но разобрать что, уже не мог, потому что лежал на холодной земле с метательной звёздочкой в затылке... А над телом стоял человек в кожанном доспехе, с кинжалом на боку и ещё несколькими сюрикенами в руках. "Не думал, что у такого влиятельного человека такая охрана... Но это только к лучшему", - были его мысли. Он поднял тело и бесшумно, почти не заметно двинулся с ним за небольшое каменное возвышение, стоявшее у ворот. Там, в зарослях виквита ("Не понимаю, зачем его здесь выращивают"), он спрятал убитого охранника. Потом он двинулся в сторону поместья, стоявшего, как ни странно, недалеко от ворот. Подходя ближе, он увидел, что у дверей стоят ещё два стражника. "Да, и внутри, наверное, несколько... Мне с ними не справиться." Взгляд его привлекло большое дерево, самая большая ветвь которого нависала прямо над крышей дома. "А ведь в таких домах, наверняка есть люк на крыше... Надо бы посмотреть." Он двинулся чуть влево, чтобы обойти дом и попасть к дереву. Пробираясь к нему, он был сосредоточен не столько на деле, сколько на своих воспоминаниях и размышлениях. Это было его "контрольное" задание. Если он убьёт эту цель, то получит повышение, и его влияние в гильдии намного возрастёт. Он помнит последние слова главы гильдии: "Иди, сынок... Да благославит тебя Мефала..." И теперь он шёл в своей цели, преступая через все опасности. Он был очень молод и талантлив, за считанные годы он занял в Мораг Тонг хорошее положение и имел отличную репутацию. Кто его уважал, кто-то ему завидовал, но многие его боялись. И было за что... Он уже подошёл в дереву и с проворностью кошки забрался на него. Пройдя по ветке, оказался на крыше дома, и, как он и предполагал, там оказался небольшой, едва заметный люк. Для начала ассасин прислонился ухом к нему, пытаясь что-нибудь услышать. Внутри было тихо. Он попробовал открыть люк - тот оказался незаперт. "Как удачно всё для меня складывается...". Убийца приоткрыл люк и стал просматривать помещение. Его взгляду предстала небольшая, но обставленная со вкусом, комната. "Непохоже на комнату прислуги." Посреди у стены стояла большая двуспальная кровать, слева от неё письменный стол. Рядом приоткрытая дверь, из которой слышался плеск воды. Люк, судя по всему, находился в углу комнаты. Напротив него - дверь, ведущая, скорее всего, в холл. В комнате царил полумрак, и только из открытой двери шёл яркий свет. Убийца бесшумно спрыгнул на пол. Прислушался. Ничего не происходило. Волнение захлёстывало его, но он пытался оставаться спокойным. Он достал свой любимый стеклянный кинжал, когда-то добытый им в старинном даэрическом святилище. Ассасин слегка поморщился - мысли об этом месте навевают ему неприятные воспоминания... Там он потерял лучших друзей. "Сконцентрируйся на деле... Давай..." Он плавным кошачьим шагом двинулся к открытой двери. Он ещё не знал, что там, но ему хотелось думать, что это цель. Убийца одним лишь глазом на мгновение выглянул из-за двери: данмер снимал свою одежду, готовясь ко сну. "Это он." До цели было примерно два метра. Подойти и вонзить кинжал меж лопаток было долго, а использовать звёздочки ассасин не мог. Оставалось одно... Он сконцентрировался, напряг всё своё тело и прыгнул. Этим прыжком он мог с лишком покрыть всё расстяние. И уже в полёте взрезать противнику ("А противнику ли?") горло. И только лишь он оторвался от земли, как сразу понял, что план его провалился. Точнее не понял, а почувствовал. Почувствовал сталь в рёбрах... Почувствовал, что мир рушится... Почувствовал, что жизнь покидает его тело... И тут же упал... Ночь... Свет двух лун блестел в луже крови, растекшийся по полу. - Браво! Не ожидал... Уже начинал думать, что придётся самому вмешиваться, - сказал данмер, Мать Ночи Морровинда, одевая свою синюю робу. - Что ж, посмотрим, кто это был... Он снял с убитого маску, сделанную из вощённой кожи нетча и увидел совсем лицо молодого тёмного эльфа. - Хм... Они нас недооценивают, если посылают таких неопытных юнцов. Ну, а ты молодец... Ты принят на работу - теперь будешь моим личным телохранителем, - сказал он обращаясь к своему "защитнику". - Правосудие свершилось, во имя Ситиса! - произнёс он, уже отворачиваясь. И закочнив эти слова, он почувствовал, как что-то липкое, текучее, проникает в его лёгкие. Он с ужасом понял, что это его собственная кровь, что сейчас он захлебнётся ею. - Нет... Во имя Мефалы... - произнёс человек, чьё лицо скрывал капюшон, заканчивая движение клинка. - Прости, Брат... - сказал он, смотря на неудачливого убийцу, лежащего в лужи собственной крови...
