1. Блестящий мрамор (Варломир) Возвращение домой подобно встрече с бывшей любовницей – никогда не знаешь, чего ожидать. Селетель Певец Сейататар встретил меня тишиной и покоем. Я провёл в южных пустынях всего пять лет и не ожидал никаких изменений, но всё равно жадно оглядывался по сторонам. Вдоль дороги стояли преимущественно двухэтажные дома с палисадниками. Я без удивления обнаружил, что белокаменные стены первых этажей были тщательно вымыты от грязи и пыли, а деревянная обшивка вторых этажей – нарядно подкрашена. Выращенные из бледно-голубых кристаллов плетистые розы тускло светились, проиграв взошедшему солнцу в ежедневном соперничестве. – Я не помню город таким нарядным, – Селетель пришпорил коня, чтобы поравняться со мной, подковы гнедого отбили дробь по гранитным плитам. – Мы прибыли в день праздника, подобного которому не отмечали уже полвека, – я улыбнулся воспоминаниям. Селетель по прозвищу Певец был моим заместителем и давним другом, но даже он не вспомнил бы день, когда закончилось моё детство. – Так вот почему ты спешил! – Мне не простили бы опоздание. И я бы себя не простил. За непринуждённым разговором я не заметил, как мы покинули район мастеровых и торговцев. Всё более многочисленные прохожие уступали нам дорогу, кто-то даже выкрикивал приветствия, на которые я отвечал в соответствии с этикетом. На главной площади мы остановились, приблизившись к статуе Аури-Эля, и спешились. Воины моего отряда вслед за мной опустились на одно колено, слуги и оруженосцы – на оба. – Да будут сильны твои крылья! – промолвил я и услышал, как остальные повторили молитву. Выждав потребное время, я вскочил на коня и кивнул Селетелю. Он улыбнулся и, обернувшись к отряду, громогласно отпустил солдат. Радостные крики разнеслись по площади. Не теряя времени на прощание, я повернул жеребца направо. Певец пристроился рядом, за нами следовали лишь наши оруженосцы и слуги. – Я тебе не рассказывал, как провёл время на торжествах в Неналате? – Нет, – я мысленно улыбнулся. Его устроил бы любой ответ, ведь он лишь искал предлог и, не смущаясь, повторил бы и уже известную мне историю. – А ты там был? Селетель расцвёл: – Дело было жарким летом тридцать первого… Вполуха слушая байку Певца и неопределённо отвечая в нужных местах, я разглядывал окрестности. Покинув площадь, мы ступили под сень парков колдовского района Сейататара. Величественные сосны высились по обе стороны от дороги, отбрасывая густые тени. То и дело попадались магические пруды со светящимися кристаллами на дне и фонтаны, переливающиеся всеми цветами радуги. Широкие дороги отходили вправо и влево к беломраморным особнякам с ажурными колоннами, полуколоннами, балкончиками и башенками, обителям лордов-колдунов. Каждый перекрёсток освещался выращенной из кристалла статуей, изображающей геральдическое животное обитающего поблизости благородного семейства. Мы миновали газель и леопарда, кабана и крокодила, хаджита и аргонца, а также многих других зверей со всех концов света. Неоднократно наш путь пересекали речки и ручейки, мы перебирались на другую сторону по воздушным, но невероятно прочным мостам. Я с радостью впитывал образы дома, поблёкшие за время путешествий в далёких краях. Так, никуда не сворачивая, мы добрались до многобашенного особняка, перед которым бил магический источник. Певец как раз заканчивал небылицу, как всегда завершившуюся любовными приключениями. Мы спешились, я задрал голову и оглядел поместье. Парадная дверь резко распахнулась, по ступеням сбежал подросток с вьющимися каштановыми волосами. Импульсивно обняв меня, он воскликнул: – Ты опоздал! С деланной холодностью в голосе я парировал: – Я пришёл как раз вовремя для встречи с отцом. Я сдерживал улыбку до тех пор, пока в зелёных глазах Велхейна не зародилась обида и его ещё по-детски округлое лицо не осунулось, а потом расхохотался. – Ну не мог же я пропустить столь знаменательный день рождения любимого брата! Только посмотри, что я привёз тебе. Рислав! Мой оруженосец быстро отреагировал на зов, по обыкновению догадавшись, что от него требуется, и поднёс клетку с пушистым существом внутри. Я открыл дверцу и вытащил зверя: – Смотри, какой красавец. – Неужели это?.. – Сенче-рат! Воспитай его как полагается, и ты не найдёшь более надёжного соратника в битве. – Варломир любит повторять, что верность сенче не уступает верности клинка. Это воистину подарок, достойный принца, – Селетель непринуждённо присоединился к нашему разговору. – Именно так, – суровый голос с вершины лестницы заставил нас поднять головы. Певец опустился на колени, я склонил голову. – Ваше величество, – формальности приветствия необходимо было соблюсти. – Мы и не заметили ваше присутствие. – Несомненно, – серые глаза короля-чародея были непроницаемы, но я готов был поспорить, что он тоже получает удовольствие от этой игры. – Велхейн, принцу не подобает прохлаждаться на лестнице. Проводи гостя в его покои. Варломир, жду тебя в малой приёмной через десять минут. Умывшись и переодевшись, я поспешил в центральную башню, надеясь не опоздать. Дверь не была заперта. Огненный король-чародей Хадхул восседал в кресле у письменного стола, заваленного картами. – Проходи и садись. Ты долго отсутствовал. – А ты совсем не изменился. Я тоже рад тебя видеть, папа! 2. Арена (Велхейн) Хорошее имя придаёт остойчивость кораблю, остроту мечу и преданность человеку. Селетель Певец Торжественный обед устроили в королевской ложе арены. К столу пригласили и посторонних: Селетеля Певца; Селичи, мастера оружия и магии и моего нового учителя; босмерских аристократов и альтмерских купцов, гостей города; лордов-колдунов, занимавших видное положение при дворе. Меня усадили на почётное место, чего никогда не случалось прежде. Но сегодня был особенный день, ведь сегодня я прощался с детством и получал право носить оружие. Подали первое блюдо – суп из щупальцев дреугов. Я ел в своё удовольствие, прислушиваясь к разговорам. Певец рассказывал жуткую историю про подлёдных вампиров севера. Папа обсуждал с Селичи особенности воспитания хаджитов. Я прислушался, надеясь почерпнуть что-нибудь полезное. Ма'Жиратт, как я назвал своего боевого котёнка, плотно набил живот и сейчас спал в моей комнате. – А где Большой Ви? – полюбопытствовал я у мамы. – Он присоединится к нам чуть позднее. Это сюрприз, – улыбнулась она. Я был заинтригован. Брат приготовил ещё один сюрприз? Тут представление завершилось. Объявили поединок Варломира со львом-оборотнем. Я даже привстал, чтобы лучше видеть. – Сегодня он сражается в твою честь, – папа улыбался, но я видел, что он немного обеспокоен. Возможно, недоволен выбором противника? Брат торжественно вышел на поле боя. Он выглядел великолепно – серебряные доспехи с чеканкой крыльев Аури-Эля отражали сполохи пламени, ниспадающие на кирасу тёмные волосы развевались на ветру. Поклонившись зрителям, Варломир водрузил шлем на голову. Наверное, это был сигнал – массивные ворота распахнулись, мощный зверь с рёвом вырвался на арену. Я охнул. Гости стали перешёптываться. Большой Ви уклонился от первой атаки монстра и даже пустил ему кровь, поранив плечо. – Почему он не использует магию? – удивился я. – Варломир понимает толк в зрелище, – пояснил Селетель. А папа добавил: – Использует, – и я недоумённо посмотрел на него, а затем – на брата. Певец был прав. Большой Ви не сражался, он танцевал, виртуозно кружа вокруг зверя и изматывая того мелкими ранами. А потом мне показалось, что он споткнулся. Лев-оборотень воспользовался неудачей брата и повалил его на землю, разрывая доспехи передними лапами. Я вскрикнул в ужасе, но не мог отвести глаза. Монстр вздрогнул и зарычал, но это был рык боли, а не победы. Брат исчез и появился в полуметре слева, его оружие пронзило сердце зверя. Поняв, что иллюзия рассеялась, зрители разразились аплодисментами. Ликующий Варломир повернул меч, добив противника, и выдернул оружие из тела. Сняв шлем и отсалютовав окровавленным клинком, он покинул поле боя, а служители уволокли монстра. Арену снова заполонили жонглёры и пожиратели огня. Варломир присоединился к нам через некоторое время: – Не испугался, Маленький Ви? – брат похлопал меня по плечу, проходя к своему креслу. – Это было… блистательно! – я не находил слов от восторга. – Но как тебе это удалось? – Должно быть, его высочество произнёс заклинание заранее, – предположил один из босмеров. Большой Ви отрицательно покачал головой: – Нет, тогда бы он меня учуял. Весь секрет в постепенном перемещении иллюзии, – Варломир отвлёкся, когда принесли очередное блюдо. – О, хвост аргонца по-линдайски. Изысканный вкус. Попробовав, я горячо согласился с братом. Когда он утолил голод, я похвастался подарком родителей – кинжалом из метеоритного железа. Мы серьёзно обсудили, какое имя ему дать, и в конце концов сошлись на Осоке. Циркачи окончили представление. На арене появилась пара человеческих детей, от силы видавших десять-двенадцать лет. Они были вооружены палками и ножами. С другой стороны запустили полосатого хищника. – Эти дети будут сражаться с тигром? – купец-альтмер не смог скрыть своего изумления. – Разумеется, нет. Это памар, – папа, кажется, был поражён неспособностью гостя отличить хаджита от тигра. Селичи счёл нужным пояснить: – Это дети рабов и сироты. Победа на арене даёт им шанс попасть в свиту одного из лордов. За время разговора памар успел разорвать одного мальчишку. Другой, рыжеволосый смельчак, судорожно искал возможность атаковать зверя. Увидев, как хаджит присел для прыжка, мальчик с криком отчаяния кинул в него палку. Наверное, результат удивил его больше, чем зрителей. Голова хищника скрылась в облаке тьмы. Краем глаза я увидел, как Варломир одобрительно кивнул. Мальчик же, стиснув нож, улучил момент и запрыгнул на спину мечущегося противника. Удерживаясь одной рукой за шкуру, он методично наносил удары ножом, пока памар не упал, захрипев. – Он будет моим оруженосцем, – слова вырвались у меня непроизвольно. Папа пристально посмотрел на меня. Но я решил стоять на своём. – Это твой выбор, – папа отдал приказ и, когда победителя привели к нам, обратился к рыжему: – Мой сын выразил желание сделать тебя своим оруженосцем. Ты осознаёшь, как тебе повезло? – Да, ваше величество, – мальчик стоял, опустив голову и боясь сделать лишнее движение. – Дай ему имя, Велхейн, – напомнил Варломир. Я поднялся и подошёл к рыжеволосому, подождал, пока он не посмотрит на меня. – Тебя будут звать Тилдейв. 3. Потускневшее золото (Варломир) Если кажется, что заключил выгодную сделку с дэйдрическим лордом, подумай ещё раз. Селетель Певец Слова отца встревожили меня. Союзное нам королевство Меди и Трав пало, когда дикие люди, наёмники Гордхора, победили в сражении при Торе. Но и враги торжествовали недолго. Правитель Нинендавы был предан и погиб от руки предводителя наёмников в своём собственном храме. Мы не знали, кто станет их следующей целью, но собирались подготовиться к любым неожиданностям. Ради этого я сейчас гнал своего жеребца, стараясь опередить время. Лишь Рислав сопровождал меня в этой безумной гонке, Селетель же принял командование отрядом и отправился на северо-восток. Мы ели и пили в седле. По вечерам я обращался к Магнусу и возвращал коням силы, хотя и понимал – долго так не продержатся ни они, ни я. Но уже на третьи сутки мы узрели цель – башню Белого Золота, сердце айлейдских королевств. Величественное сооружение когда-то возвышалось на полуострове, но около века тому назад верховный король-чародей приказал прорыть канал, отделивший его столицу от материка. Часовой при въезде на мост потребовал моё имя и цель прибытия. Я резко ответил ему, а сам подивился подозрительности сородичей – Белое Золото было священным местом для каждого айлейда. Здесь проводились самые важные ритуалы, здесь заключались договоры эльфийских королевств, здесь хранились самые ценные реликвии прошлого. Паломники из самых дальних уголков обжитых айлейдами земель приходили в башню поклониться богам или испросить совета предков. Дорога вилась вверх по склону холма. На всём пути до ворот башни мы не встретили ни одного путника, не миновали ни один дом. Казалось, остров был заброшен, но я знал, что это не так – местные предпочитали селиться на востоке, подальше от паломников. У подножия башни я спешился и бросил поводья оруженосцу. Люди не допускались в Белое Золото. Внутри царили полумрак и прохлада. Служитель в видавших виды одеяниях проводил меня в зал Предков и удалился. Я отыскал Второго из Десяти – властного старца с ледяными глазами. Когда-то он был величайшим магом айлейдов. Даже сейчас весь его облик излучал магическую мощь. Бриллиантовые глаза потускнели, но я знал, как пробудить в них жизнь. Лёгкое прикосновение магии передало слова приветствия древней статуэтке. Наши разумы соединились, и я почувствовал вопросительное проникновение чужой мысли. "Я – Варломир. Мой отец, король-чародей Сейататара, прислал меня за помощью и советом". "Что тревожит моих потомков?" "Вторжение. Предводитель диких людей облачён в доспехи, против которых бессильны даже оружие из метеоритного железа и небесная магия". "Это возможно, если в них заключена сила эйдра или дэйдра". "Как превозмочь эту защиту?" "Воспользуйся артефактом, связанным с эйдра или дэйдра". Я замер, судорожно пытаясь вспомнить хоть что-нибудь о легендарном оружии. И, когда на меня снизошло озарение, вопросил: "Где мне найти лук Аури-Эля?" Никогда не предполагал, что магия способна передать не только слова, но и смех, однако старец явно потешался надо мной: "Я мог бы сказать, где он был тысячу лет назад, но что тебе до того? Спроси сказителя или барда, будет больше пользы". Ну конечно! Я корил себя за то, что сразу не догадался. "Спасибо!" Я прервал контакт. Предок снова погрузился в магический сон, его глаза потухли. – Значит, кто-то ещё интересуется пыльным наследием прошлого, – насмешливый голос заставил меня вздрогнуть и резко обернуться. Поглощённый разговором, я не заметил появления пришельца. Молодой эльф аристократичной наружности, ухмыляясь, смотрел на меня, не скрывая презрения. – Мне горько видеть, что обитатели Белого Золота забыли свой долг и своё предназначение, – промолвил я, изучая собеседника. Его отливающая золотом кожа поразила меня. Взгляд тёмных глаз пронзал насквозь. – Но у меня нет ни времени, ни желания обсуждать вопросы религии. Я посмотрел в глаза эльфу и, не отводя взгляда, направился к выходу. Охотник ожидал жертву, но обнаружил другого охотника. Интуиция предупреждала меня, что юноша чрезвычайно опасен, а разум говорил, что это не простой эльф. Выдавив кривую улыбку, молодой аристократ ушёл, бросив через плечо: – Ты ещё поймёшь, что твои драгоценные предки тебе не помогут. Но будет уже слишком поздно. Меня словно окатили холодной водой. Полукровка! Жители Белого Золота зашли слишком далеко. Отец и другие короли-чародеи, верные Аури-Элю, должны об этом узнать. Размышляя о падении соплеменников, я покинул башню и вскочил в седло. Рислав без вопросов последовал за мной. За десять лет нашего знакомства я привык к молчаливости черноволосого человека и ценил её так же высоко, как и его верность. Мы миновали мост без происшествий и остановились на перекрёстке трёх дорог. Дорога на юг вела домой. Тяжело вздохнув, я решил, что проблемы Белого Золота подождут, и направил коня на восток. Там я намеревался перехватить Певца и расспросить его о луке Аури-Эля. 4. Храм (Велхейн) Королям-чародеям договориться проще, чем верховным жрецам. Селетель Певец Несколько дней я усиленно тренировался с Селичи. Поговорив с родителями, я добился, чтобы Тилдейв присоединился ко мне. Кроме фехтования и магии, я изучал историю, философию, математику и астрономию. Я виделся с родными только во время еды. Мой день был расписан по часам, поэтому я удивился, когда однажды утром Тилдейв разбудил меня раньше обычного: – Мастер Велхейн! Вас ждёт его величество к завтраку. Через пятнадцать минут. Недоумевая, я умылся, оделся и поспешил в столовую. Папа уже заканчивал трапезу. Я с наигранным весельем поздоровался, не сумев подавить зевок. – Доброе утро, Велхейн. Ешь быстрей и одевайся в парадный наряд. Мы отправляемся в храм. Сонливость как рукой сняло: – Я буду присутствовать во время ритуала? – Ты достаточно взрослый, чтобы заменить Варломира, пока он отсутствует, – папа отложил столовые приборы и поднялся. Уже в дверях он остановился и добавил: – У меня к тебе будет одна просьба. Я удивлённо поинтересовался, какая именно. – Постарайся не зевать, – ободряюще улыбнувшись, он оставил меня наедине с завтраком. Вернувшись к себе, я обнаружил, что Тилдейв уже приготовил одежду. Ради разнообразия я решил принарядиться сам, поэтому отпустил мальчика поесть. Он с радостью умчался. Одевшись, я посмотрел на себя в зеркало. Оттуда на меня взглянул недавно вышедший из детского возраста эльф в ярко-зелёном шёлковом костюме с вышивкой бронзовыми нитями. В отличие от папы и брата, я не испытывал склонности к огню и огненным цветам в одежде, предпочитая цвета окружающего наш город леса. Большой Ви даже как-то пошутил, что мне следует стать друидом. К назначенному часу я спустился вниз, экипаж уже ждал. Я забрался в него и поприветствовал маму – она по своему обыкновению позавтракала в своих покоях. Снаружи устроился оруженосец папы с Тилдейвом. Дорога к храму заняла у нас немного времени. Мы быстро домчались до площади Аури-Эля и повернули направо. Здесь путь освещался кострами, а чем дальше мы ехали, тем выше вздымались языки пламени. Храмовая площадь была окружена кольцом огня, разрывавшимся лишь дважды. Экипаж миновал один из разрывов и остановился. Храм располагался на вершине холма, его величественный купол возвышался над могучими сосновыми деревьями. Мы направились ко входу, представлявшему собой арку в виде языков пламени. Мальчик-оруженосец воспользовался моментом, чтобы спросить: – А чей это храм? Я было рассмеялся, но оборвал себя, когда понял, что он спрашивает серьёзно. – Перед тобой храм Магнуса, бога Света, Зрения и Озарения. Солнечный и звёздный свет – его свет – дарует нам магию. Пока нас не оборвали, я кратко рассказал Тилдейву о свете Магнуса и огне, символе нашего королевства; о том, почему снаружи горят костры, а внутри источают свет магические бассейны и выращенные кристаллы. Под аркой папа жестом призвал нас к тишине. Мы ступили под сень купола, поддерживаемого многочисленными колоннами, и направились к центральному помосту извилистым путём, огибая протоки и озёра, заполненные прозрачной водой. Мраморные скамьи стройными рядами располагались на островках. Казалось, всё взрослое население Сейататара собралось здесь. По традиции король-чародей Сейататара был также и верховным жрецом Магнуса. Я редко видел папу в таких торжественных одеяниях – его огненно-красная мантия была вышита золотыми нитями, по рукавам струились языки пламени. По традиции же ему помогал наследник, но сегодня мне предстояло заменить Варломира. Ритуал сочетал в себе молитвы, заклинания, музыку и песнопения. Папа то обращался к Магнусу с просьбой усилить магию и принести мир в наше королевство, то колдовал над громадным небесным камнем в сердце храма. В положенные моменты я подносил ему кристаллы, которые он устанавливал в заранее подготовленные места. Хор девушек сменился хором юношей, к флейтам присоединились барабаны. Я потерял счёт времени. Когда моё участие закончилось, у меня появилась возможность оглядеться, и я застыл, поражённый красотой храма. Магические водоёмы сияли голубым светом, по стенам и потолку ползли светящиеся линии, собирающиеся в замысловатые колдовские символы. Я догадался, что заклинания пробуждают накопленную за год силу, чтобы выплеснуть её в едином порыве. Собравшиеся здесь прихожане готовы были принять её. Изменение ритма музыки свидетельствовало о том, что этот момент близок. Мощный пучок солнечных лучей, направляемых сложной системой зеркал, упал на небесный камень. Голоса смолкли. Мне казалось, что я слышу потрескивание магической силы, рвущейся на свободу. И она вырвалась. Меня затопил экстаз, никогда прежде я не испытывал такого удовольствия. Магия пропитала каждую частицу моего тела. Я услышал гомон голосов и вдруг осознал, что и сам не сдержал радостный возглас. В тишине мы вернулись домой, никому не хотелось нарушать словами ощущение единения с богом. Там нас ожидал гонец, его взмыленный конь гарцевал рядом. – Ваше величество! Армия диких людей движется на юг. 5. Увядшие берёзы (Варломир) Когда хочешь напиться или подраться инкогнито, посети придорожную таверну. Селетель Певец Я всё дальше забирался на восток, сосновый лес постепенно сменялся дубовым. Дорога – узкая полоска, мощённая гравием – постоянно петляла, огибая необхватные стволы деревьев. К концу дня справа показалась таверна, одноэтажное бревенчатое здание с пристроенной к одной стене конюшней. Я прочитал вывеску: "У семи берёз". И в самом деле, стройные берёзы росли вдоль подъездной дорожки. Не особо впечатляющее заведение, но лучше, чем ничего. Предоставив Риславу позаботиться о лошадях, я прошёл в просторный зал и сел за один из столиков у стены. В неровном свете недостаточных для такого пространства свечей было почти не видно грязь на полу и столах. Заметив официанта, я подозвал его: – Эй, человек! Мужчина средних лет подбежал и подобострастно вопросил: – Что будет угодно господину? – Господину будет угодно жареное мясо и бутылку вина. Также приготовь овощи и кружку эля моему оруженосцу. Приняв заказ, официант подбежал к хозяину – пожилому эльфу, развалившемуся у стойки. Тот что-то тихо ответил и махнул рукой. Вошедший Рислав отвлёк меня от наблюдений, я отправил его узнать о свободной комнате на ночь. Я рассчитывал получить что-нибудь получше – таверна пустовала, лишь в одном углу устроилась группа наёмников, человек пять. Я поморщился от одной мысли о том, что некоторые короли-чародеи предоставляют людям такую свободу. Выходцы из наиболее цивилизованных племён были хорошими исполнителями, но свободой пользоваться совершенно не умели. Официант принёс заказ. Рислав вернулся и доложил, что за лучшую комнату хозяин требует вполне разумную цену, а затем устроился неподалёку со своим ужином. Уже завершая трапезу, я почувствовал себя странно. Еда не взбодрила меня, а, напротив, лишила сил. Мысли путались. – Ты отравил меня, негодяй! – вскричал я, узрев официанта, и поднялся из-за стола. Человек завопил. Один из наёмников повысил голос: – Оставь человека в покое, эльф. Я расхохотался, вытаскивая меч из ножен. Люди вскочили, хватаясь за оружие. Дубины, палицы, кинжалы – хлам, но смерть от ржавого клинка ничем не лучше смерти от клинка аристократа. Рислав, покачиваясь – похоже, ему тоже досталось, – вытащил свой короткий меч. Пожилой хозяин блеял, пытаясь предотвратить драку: – Пожалуйста, пожалуйста… Я чувствовал, что яд подорвал мою власть над магией, и собрал утекающие силы для первого удара. Один из наёмников, более самоуверенный или нетерпеливый, чем остальные, бросился на меня. Высвободив магию, я ударом молнии взорвал его голову. Неловко сделав шаг вперёд, я насадил его ослеплённого товарища на меч – кожаные доспехи не могли противостоять метеоритному железу. Третьим бандитом занялся оруженосец, остальные двое насели на меня. Проклиная яд, сковывающий мои движения, я отражал их выпады и пытался улучшить момент и контратаковать. Обагрённый кровью Остролист сверкал в свете свечей. Внезапно ворвавшиеся в таверну эльфы переломили ход сражения. Наёмники, атакованные со спины, пали, не успев осознать происшедшее. Переводя дыхание, я огляделся: Рислав перевязывал рану на левой руке, эльфы осматривали тела, трактирщик причитал в своём углу. Мои царапины щипало от пота, но я решил заняться ими позднее. Командир отряда подошёл ко мне: – Похоже, мои парни подоспели вовремя. Ещё немного, милорд, и люди бы вас одолели. Не вполне согласный с этим утверждением, я, тем не менее, опустил Остролист и, тщательно подбирая слова, ответил: – Я благодарен за оказанную помощь. Некое чувство подсказывало мне, что не всё в порядке с этими эльфами, но затуманенный разум никак не мог осознать, что именно. Отбросив прядь волос со лба, я поинтересовался: – Что же привело ваш отряд сюда, командир?.. Тот проигнорировал мою попытку узнать его имя и сообщил: – Заход солнца. Моим эльфам надоело ночевать под открытым небом. Ещё немного, и они бы взбунтовались. Айлейд запрокинул голову в заразительном хохоте. Удивиться странному юмору я не успел, получив сильный удар по затылку. Падая, я услышал возглас Рислава, оборвавшийся хрипом. Меч выпал из моей ослабевшей руки. Голова ударилась об пол. Сквозь пелену боли я увидел чёрные волосы, слипшиеся от крови – мой верный оруженосец недвижимо лежал недалеко от меня с пробитой головой. – Так, так, кто у нас здесь? Багровая шёлковая одежда с вышивкой серебряными нитями, клинок из метеоритного железа, герб благородного дома. Мы выручим за этого аристократа большие деньги. Голос командира был серьёзен и совершенно лишён весёлых ноток. Работорговцы! Слишком поздно я осознал, что насторожило меня. Доспехи моих так называемых спасителей были девственно чисты и ничего не говорили о принадлежности отряда. – Что ж, ребята, приведите его в надлежащее состояние и бросьте в клетку. На затылок обрушился ещё один удар. Ускользая во тьму беспамятства, я успел подумать: "Папа, прости. Я подвёл тебя". 6. Лес (Велхейн) Не доверяй воину в сверкающих доспехах – внешним лоском маскируется гнилое нутро. Селетель Певец Взволнованный Селичи ворвался в мои покои и огорошил сообщением о том, что папа мёртв, а мама возглавляет оборону, надеясь погибнуть в бою и избежать более страшной участи. Я потерял дар речи. Не в силах двинуться с места, я лишь тупо пялился на Селичи, ожидая, что он признается, что пошутил. Он резко подошёл ко мне и, схватив за плечо, потащил из комнаты. Тилдейв поспешил за нами. Вскоре к нам присоединился Суна, оруженосец Селичи. Когда мы углубились в лес, оружейный мастер сообщил, что мы направляемся в Силорн, где нас найдёт Варломир. Я промолчал – спорить было бесполезно. Далеко в городе раздавались взрывы, сквозь частокол деревьев можно было различить магические вспышки. Звук боевого рога встревожил Селичи. Он жестом заставил нас остановиться и долго глядел назад, прислушиваясь. Затем облегчённо вздохнул, видимо, удовлетворённый отсутствием погони. В этот момент на расслабленного хозяина напал Суна. Я вскрикнул, когда человек вонзил свой кривой клинок в нашего проводника. Эльф не зря считался одним из лучших бойцов: даже смертельно раненый, он сумел развернуться и ударить предателя. Тот отпрыгнул, ругаясь, и посмотрел на нас с Тилдейвом. Деланно улыбнувшись, человек мягко произнёс: – Отойди, мальчик. Я не причиню тебе вреда. – Нет, – вскрикнул рыжеволосый и придвинулся ко мне. Я облизнул пересохшие губы, готовясь применить магию. Когда Суна с окровавленным мечом направился к нам, я резко поднял руку и ударил его небесной силой. Он упал, оглушённый, но не поверженный, и тогда я выхватил Осоку и бросился на предателя. Клинок вошёл на удивление легко. Я смутно услышал крик и вдруг увидел, что Тилдейв стоит рядом, безумно ударяя кинжалом лежащего человека. – Всё кончено, – остановил его я. Он услышал меня не сразу, а потом судорожно вздохнул. Я понимал его – меня самого ужасало то, что я сейчас сделал. Я впервые убил. Наверное, он думал так же. – Что теперь? – карие глаза вопросительно уставились на меня. – Силорн, – коротко ответил я, с трудом представляя, куда нам идти. Мы углубились в лес. Никто из нас не знал, как прятать следы, поэтому мы даже не пытались. Начало темнеть, когда шум позади заставил нас остановиться посреди поляны и схватиться за оружие. Преследователь вышел из-под укрытия деревьев, явно не боясь показаться нам. – Тигр, – выдохнул Тилдейв. Моё горло пересохло, и мне пришлось несколько раз сглотнуть, прежде чем произнести: – Памар-рат. Я в ужасе попятился, не в силах оставаться под пристальным взглядом хаджита. Кто-то освободил рабов арены и пустил их по нашему следу. – Бегите, мастер Велхейн, – решился Тилдейв. Я непонимающе уставился на него. – Бегите. Я задержу его. – Я не… – но он не дал мне договорить, толкнув со всех сил в сторону деревьев, и с воинственным криком побежал на полосатого монстра. Я попробовал призвать небесную магию, но она не повиновалась мне. И тогда я побежал. Я бежал, не разбирая пути, и ветки хлестали меня по лицу. Я споткнулся и упал, сильно ударившись о корень. С трудом поднявшись, я обнаружил, что не знаю, куда бежать, и остался на месте. Несмотря на боль из-за потери родителей и тревогу за рыжего оруженосца, я задремал. Из усталого забытья меня вывело прикосновение мокрой и липкой руки. Я заорал и попытался подняться, одновременно отбиваясь руками и ногами. – Это я, – тихий голос Тилдейва заставил меня истерически засмеяться. Наконец я успокоился и посмотрел на него. Лучи заходящего солнца высветили все его раны. Мальчик тяжело дышал, кровь покрывала его с головы до ног. На руке не хватало двух пальцев. – Ты победил, – я ущипнул себя, чтобы убедиться, что не сплю. – Да. И я умираю, – ему было трудно говорить. Но он сел рядом, прислонившись спиной к дереву, и начал рассказывать мне историю своей жизни. Он поведал о тяжёлой доле ребёнка рабов, которым нет до него никакого дела; о постоянной борьбе за еду и постель; о казармах при арене, куда он пришёл в поисках хлеба и воды; о жестоком обучении на арене. Я сидел рядом, держа его за руку, и слушал, затаив дыхание. Солнце уже давно зашло. Когда он замолчал, я начал рассказывать о своём детстве, о жизни при дворе короля-чародея, о Большом Ви. Я говорил о красоте Силорна и о том, что Варломир обязательно найдёт нас там. Исцеляющая сила текла из меня непрерывным потоком, останавливая кровь и затягивая раны Тилдейва. Потом он заснул, а я понял, что сумел победить в схватке со смертью. Утром я проснулся первым. Рядом посапывал Тилдейв. Я немного повернул голову и обнаружил отряд диких людей во главе с человеком в сверкающих на солнце доспехах. Он молча посмотрел на меня, затем повернулся к подчинённым: – Целься… Стреляй! Свист стрел оглушил меня, а затем оглушила боль. Стрелы поразили грудь, руки и ноги. Сопротивляясь нахлынувшей слабости, я повернул голову к Тилдейву – ему досталось не меньше. Карие глаза были закрыты, он уже не дышал. Я понадеялся, что он не успел проснуться, а потом смерть забрала и меня.
