Лживый Раб Отаку

Задалбывает, тогда чё отвечаешь? А посты мне побарабану) Для кого как) Многие уже ослепли, наслушавшись "вдохновляющих" речей наших идеологов типа Ежа Искусственный Интеллект нормальный. Всё. Остальное выполнили.

Ох, чё вы как кикие-то стариканы, всё кряхтите да кряхтите, да несёте бред... Пора смотреть вперёд: РПГ система Морра хороша, но не настолько чтобы его было сложно превзойти, и Скайрим имеет все шансы на это. Вот если они реализуют всё то, что понаобещали в новостях, то тогда точно превзойдёт. Делают такие игры и будут делать и дальше) Да, в отличии от тех, кто бездумно повторяет всё те же вбитые в их головы устаревшие идеи Понимаю. Простой счёт это, видать, слишком тяжело

Скайрим превзойдёт Морр, а Морр уже пожалуй лучше Облома. Навыки - ничто. Скайримская система навыков на порядок лучше Морровской

Как раз-таки могут и создают. Тот же Облом по рпгшности уделывает всех, а Скайрим скорей всего даже превзойдёт Морр по этому параметру.

А в не-фентези - особенно надо, так как если в фентези-РПГ есть ещё куча интересностей, то в в не-фентези их гораздо меньше. Остаётся на боёвку налегать.

Экшен это контра) В фентези-РПГ о боёвке как раз и надо заботиться, как о самом интересном элементе. Тем более, что это не сложно. А вот атмосферу выдержать - тут простой заботы мало, тут душу в игру надо вкладывать)

Самое интересный компонент это, пожалуй, боёвка. Однако можно создать великолепную РПГ с отвратной боёвкой, но тогда остальные составляющие атмосферы должны быть на высоте) Хорошо хоть Скайрим этим не страдает

Боёвка в нём не главное, главное - это погружение в другой мир)

Именно! Особенно в фентези РПГ. Доказано на опыте. О, Лорхан! Ладно, так и быть, разъясню что к чему. Слушайте мудрое наставление Беглого Кота: РПГ - дана возможность отыгрывать роль персонажа. Ну а то что персонаж помещён в жестокий мир с кровожадными монстрами - это дело стодвадцатое. Экшн-РПГ - основная и главная цель игры - устроить безудержное месиво с полчищами врагов. + даны некоторые возможности по отыгрышу роли персонажа, что обычно выражается в его раскачке. Характерная особеность: обычно в жертву зрелищности и драйву приносится весомая часть реализма вышеупомянутых боёв. Экшон - суть игры и почти единственная возможность - битва. Элементы РПГ сводятся тут только к тактике боя. Таким образом: Морр, Обливион, Скайрим, Готики, Фоллаут - почти читсые РПГ. Сакред, Диабло - Экшн-РПГ (особенно Сакред, Диабло - больше экшн) Халва, Контра, ФарКрай - Экшн. Вот и всё

Трава - не наркотик Но если это трава с киродииликой...

Но это правда.

Меч можно было и не одевать Как будто вам не понравился Аццкий город... Лишь бы грязью лищний раз полить Да ладно вам, не важно сколко и чем они там занимались, главное чтоб сам Скайрим нормальным вышел. И мне абсолютно плевать какой там будет движок - вон в Халве 2 так реализовали возможности их простого движка, что получилось просто охрененно Видите) Новая РПГ-система скурения далеко шагнула вперёд со времён Морра ЗЫ: Да, мастер Тодд реально любит Скайрим

Глава LXXXIII: Тот, кто разрешает коллизии Два воина Имперского Легиона несли свою службу около одной из повозок с товарами. Один вовсю рылся в оной, второй был поблизости – стоял «на страже». – Ну ты даёшь, Гер! Поглазел-поглазел, прикинул что-то там в своей сумасбродной голове и помчался к телеге... Но Гер, не отвлекаясь на дотошного солдата, продолжил своё важное дело. – Объясни хоть, что вообще, скамп возьми, случилось! – вновь крикнул он хозяйственному лейтенанту. – Не беспокойся по пустякам, Тэнгар! – отозвался тот. – Думай о главном: смотри в оба, как бы Гил не появился опять! – Никто не идёт, – прислушиваясь к окружению, сказал имперец. – Но всё равно, мне эта затея не нравится, и я не хочу снова в этом участвовать. – Даже теперь? – хитро спросил внезапно подошедший со спины Гер. Он закончил своё исследование тележки, и оглянувшийся Тэнгар увидел явный прогресс в этой его деятельности: теперь в руках лейтенанта было не две, но четыре бутылки! – Зачем столько? – удивился солдат. – В силу текущего положения дел это оптимальный вариант! Нет-нет, не утруждай себя нытьём и ворчаньем, я уже всё рассчитал. – Эх, не доведёт это нас до добра, помяни моё слово... – Отставить разговорчики! – скривил гримасу, пародируя Динариуса, когда тот отдавал команды. – Извольте получить своё снаряжение, рядовой! Или всё мне оставишь? – Куда ж тебе одному столько... Так точно! – усмехнувшись, Тэнгар взял себе одну бутылку. – Ну вот! Совсем другой разговор! – Ну хоть теперь-то объяснишь, что там такое стряслось? – полюбопытствовал имперец. – Вот. Именно, что стряслось! – сказал тот, откупоривая свою бутылку. – Взрывы газа бывали и раньше, но такого, уж поверь мне, я ещё не видел никогда! – И что, насколько такое опасно? – спросил солдат, до этого никогда ещё не сталкивавшийся с подобными происшествиями. – Ну, ты сам видел тех каторжников, которых выносили на руках, - вот и думай. Там такая штука… Ну, смотри: где-нибудь на глубинном уровне взрывается газ... Кстати, помнишь Кисину? – Кто это? – Ах да, тебя ж тогда не было. В общем, Кисине из Третьей Рабской Шахты вообще не повезло, однако, тогда был совсем небольшой взрыв, но теперь... Ну так вот, – продолжал Гер, жестикулируя бутылкой в руке, – взрывается газ, убивает пару шахтёров и всё. Это если пласт газа небольшой. – А если большой? – с интересом посмотрел на лейтенанта Тэнгар. – Ну, – вздохнул Гер. – Тогда парой шахтёров дело уже не обойдётся. Взрыв может обрушить потолок и стены, поломать балки, а это приведёт к ещё более тяжким последствиям. Кроме того, может открыться доступ к другим, ранее недоступным отсекам, заполненным газом, Унтор говорил что-то про это, когда они прорубались на глубину Новой Шахты... А если рванут ещё и прилегающие области, то, чего доброго, может начаться цепная реакция, а тогда и всей шахте придёт неминуемый кирдык, – улыбнулся легионер и уже был готов отведать свой новый «улов» на вкус, но любопытный Тэнгар остановил его. – Погоди, погоди, то есть, шахта может полностью разрушиться!? – воскликнул он. – Ну да! Ты же слышал, какой был грохот. – А подобное уже когда-нибудь было? – Всё когда-то бывает в первый раз... – Думаю, ты сгущаешь краски. – Я просто предполагаю. Но одно я знаю наверняка: теперь у всех остальных полно работы, сейчас они точно начнут эвакуировать всех рабочих. Ну, ты, надеюсь, понимаешь, что разгружать тележки теперь придут ОЧЕНЬ нескоро, а значит, нам придётся задержаться тут на некоторое время... – То есть ты будешь стоять тут, как ни в чём не бывало? – покосился на него Тэнгар. – Конечно, – улыбнулся Гер. – Все солдаты будут заниматься делом, выводить каторжников и рабов, спасать раненых, а ты просто сядешь тут и будешь попивать киродиилку?! – Вы схватываете всё на лету, господин рядовой! Так и до повышения недалеко. Продолжать в том же духе! – похлопал Гер его по плечу. – И главным делом, нет, чтоб помочь... Самодовольный эгоист! – открывая свою бутылку, хихикнул Тэнгар. – Отправиться в подземелье, которое в любой момент может упасть тебе на голову? Ну нет, уж лучше я здесь побуду! Кроме того, – напомнил лейтенант, прикладываясь к горлышку киродиильского, – у нас был чёткий приказ. – Интересные же у нас приказы! – улыбнулся Тэнгар и последовал примеру старшего по званию. Молодой данмер с татуированным лицом в нетчевой походной одежде шёл горной тропой по направлению к Кальдеранской Горнодобывающей Колонии. Странно. Этот громкий хлопок, что несколькими минутами ранее прокатился эхом по всей округе. Кажется, ничего похожего на это он ещё никогда не слышал. Этот шум донёсся со стороны гор, прямо оттуда же, где была и сама Колония. И, если уши ему не врали, то примерно минуту спустя после этого хлопка раздался похожий шум, но только более тихий и протяжённый, чем-то напоминающий раскаты грома вдали. Данмер не знал, что это может быть, но его чутьё почему-то выдавало нехорошее предчувствие. Уж чему-чему, но интуиции он доверял всегда. И не зря – она не раз помогала ему найти спасительное решение в сложной ситуации, а в простой – прийти к наилучшему результату. Поэтому путник ускорил шаг – неизвестность томила, а работа не ждала. Вскоре он дошёл до моста, отделяющего горную местность от шахтёрского городка. Хлаальские стражники у входа не очень дружелюбно остановили его: – Стой! Кто ты? – спросил один из них. Путник достал своё удостоверение и показал ему. – Мервс Увэйн. Агент Хлаалу по особо важным делам. Мне нужно поговорить с Эрнаром Уайтом. – Боюсь, особо важным делам придётся продолжать, – вяло продолжал стражник, так и не изъявив желания пропустить гостя. – У нас тут ЧП. – Какое такое ЧП? – непонимающе спросил Мервс. Хотя он уже догадывался, что произошло. – Рванул газ в одной из каторжных шахт, – услышав эти слова, агент Хлаалу похолодел. – Сейчас все заняты эвакуацией заключённых, и Эрнару будет не до вас. – То есть, как это «рванул газ»?! Вы что, совсем не знаете, что такое техника безопасности!? – перешёл он в наступательную позицию. – Не надо, пожалуйста, кричать, вас и так хорошо слышно, – устало добавил второй стражник. – На глубинных уровнях полно горючего газа. Иногда шахтёры прорубаются вперёд и открывают новые отсеки. И тогда, если по близости окажется факел или какой-нибудь маг сотворит искру… Бум! – «Бум»? – выходя из себя переспросил Мервс. – Ага. Бум! И всё. Это бывает. Увэйн понял, если сейчас не расшевелить этих двух сонных мух, он так и не добьётся результата. – Значит, бум... ДАЭДРОТ ПОДЕРИ! – заорал он. – Моё дело как раз и касается скамповых каторжников из скамповой каторжной шахты! Живо ведите меня к Эрнару! – Э-э-э... – хотел было что-то возразить специалист по «бумам». – Похоже, дело действительно важное, – приободрился первый стражник. Стрейк, отведи-ка нашего агента к начальнику. – Давно пора! – буркнул себе под нос Увэйн и последовал за стражником по мосту. По мере продвижения вглубь Колонии, он всё яснее понимал: дело действительно приобретает серьёзный оборот. Стражники носились туда-сюда, тарахтя своими доспехами, кто в шахту с инструментами и медикаментами, кто из неё – вытаскивая раненых. Покалеченных заключённых отводили в лечебницу, а тех, кто не пострадал, – запирали в бараках на время ЧП. Одним словом, суматоха была в самом разгаре. Основное внимание было сосредоточено около самого последнего (если считать слева) входа в шахты. Похоже, это и была сравнительно недавно открытая перспективная штольня, на которой и было решено сосредоточить основное внимание. Похоже, именно в ней и произошёл взрыв. И, судя по количеству раненых, разрушения там довольно-таки сильны. Вот вам и перспективы. До чего доводит жадность... – думал Мервс. – В погоне за своей рудой чиновники совсем забыли про должную осторожность. Но ладно, главное, что б... Тут он ужаснулся от своих мыслей. Ведь, если именно эту шахту усиленно разрабатывали с помощью самого дешёвого труда каторжников, то и всех вновь прибывших заключённых должны были направить именно туда! Включая «Шахтёра». Если его погребёт под завалами, или, ещё чего доброго, ударит булыжником по голове так, что он забудет про всю важную информацию, это будет не слишком здорово. Возможно, его миссия уже провалена, ещё толком не начавшись! Они подошли к двум людям, один из которых был имперцем, облачённым в имперскую же стальную броню и красный плащ с замысловатым сиреневым узором, что выдавало в нём мага Легиона. Второй – пожилой бретон, в богатой мантии, видимо, и был начальником шахтёрской колонии, судя по тому, как внимательно маг слушал его распоряжения. – ...Но сначала найди Гиллиана и скажи ему, что б бежал сюда, – услышал Мервс обрывок распоряжения Уайта, после чего имперский маг быстро куда-то умчался. – Господин Эрнар, тут с вами хотел о чём-то поговорить... – обратился сопровождающий Мервса стражник к своему начальнику. – Это ещё кто? – нервно спросил тот, кинув взгляд на татуированного данмера. – Я Мервс Увэйн, агент Хлаалу по особо важным делам, мне нужно узнать насчёт заключённого, который... – Вы что, не видите, что тут происходит? – грубо перебил его Эрнар. – Не до вас сейчас. – Это дело крайне важное! – настаивал данмер. – Недавно сюда из Форта Лунной Бабочки привели заключённого... – но договорить ему опять не дали: к бретонцу подбежал запыхавшийся и раскрасневшийся от бега полный имперец. – Господин Эрнар! – тяжело дыша, начал он. – Солдаты доложили: обрушился весь первый проход... начисто. Так что, его нам сейчас не расчистить... Ещё обрушение закрыло доступ к третьему отсеку, масштаб обвала пока неизвестен. Мы уже вывели практически всех уцелевших из первого, второго, четвёртого и пятого отсеков, но остальные пока что отрезаны от выхода. – Проклятье! Что со Старой Шахтой? – Вроде бы никаких разрушений нет, так только, пыль с потолка осыпалась, и всё... – Что думаешь насчёт эвакуации? – Думаю, не стоит, со Старой ничего не произошло. Там наверняка рванула большая полость с газом в глубинной разведке. Ну... как это обычно бывает, только на этот раз её объёмчик был чуть побольше. Ну и прилегающие к ней области тоже разом очистились. Завалы мы разгребём, правда, это займёт некоторое время, но ничего страшного: главное, что всё уже обошлось! – Обошлось? То есть шахта выдержит? – недоверчиво спросил Эрнар. – Конечно! Ещё тогда, когда проводили разведку, мы дали прогноз, что наткнёмся на большую заполненную газом область. Ну вот – это, наверное, она и была. Теперь там газа нет, так что, дальше будет даже ещё лучше прежнего! Если её локация располагалась, как мы и предполагали, вдали от главных разработок, а не по периметру, то в худшем случае мы потеряем только глубинные уровни. Это я как геолог-эксперт вам говорю. Кроме того, по шкале Коттона, это был взрыв всего в... – он только и успел раскрыть рот, чтобы сказать, что думает по этому поводу Коттон, как в скале грянул ещё один взрыв, на этот раз уже левее предыдущего. – ... четыре... балла... – уже не так оптимистично закончил свою фразу имперец. – Это всё-таки была периферия! – Даэдрот! – воскликнул Эрнар, глядя на гору, под которой располагались шахты. – Это уже не глубинные уровни! Так, геолог скампов, объявляй эвакуацию Старой и всех трёх рабских шахт! Ну и наёмников тоже надо выпроводить, если у них хватило глупости оставаться внутри. И скажи стражникам, что б следили за заключёнными в оба! Ещё бунта мне тут не хватало. Давай, быстро! – Да, господин! – сказавши это, пухлый геолог поспешил выполнять приказы, а заодно уйти от гнева своего начальника. – Так вот, я хотел узнать, – продолжил свой расспрос Увэйн. – Куда вы определили недавно прибывшего заключённого с именем Амшегар. – А, так вот вы зачем пришли... Этот каторжник уже успел совершить жалкую попытку к бегству, и в наказание я засунул его как раз туда, в глубинные уровни Новой Шахты. Думаю, теперь с этой проблемой покончено. – То есть как это, покончено? – чуть ли не заорал ошеломлённый агент. – Вы думаете, что глубинные уровни завалило вместе с ним? – Скамп возьми! Ты что, не видишь что ли, что тут творится? Взрывы один за другим! Ну конечно, всякое бывает, и он мог уцелеть. Если не боишься проломить голову, или того хуже, навеки остаться под завалами – можешь пойти, проверить! – Как? Ведь проходы завалены! Или нет? – Господин Эрнар! – к нему подбежал тот самый маг, который говорил с ним двумя минутами ранее. – Эвакуация части Новой Шахты завершена, но последний толчок вызвал ещё некоторые обрушения. Говорят, там пошла здоровая трещина, и теперь завален проход к четвёртому отсеку! Слава Девяти, к этому времени мы уже успели оттуда всех вывести, но если так и дальше пойдёт, то вся шахта может обрушиться. И мы не знаем, что с остальными отсеками дальше второго! Думаю, надо идти через... – Ясно, – остановил его Уайт. – Где Гиллиан? Я просил его разыскать. – Сэр, Гиллиан как сквозь землю провалился! Солдаты, охранявшие повозки, сказали, что в последний раз его видели, когда он увидел что-то подозрительное и побежал в сторону офисов. – Проклятье! – ещё раз ругнулся начальник Колонии. Эта ситуация начинала его выводить из себя. – Идём со мной! Все трое быстрым шагом направились к архивам, а Мервс Увэйн на ходу продолжал: – Вы сказали, я могу пойти и проверить! Как, если все подходы разрушены? – Эту проблему я и пытаюсь решить! Есть ещё один путь, ведущий из Старой Шахты в Новую, а оттуда уже и до глубинных уровней рукой подать. И теперь мне нужен скампов мастер Мистицизма, который возглавит спасательную операцию и выведет наружу всех, кого возможно! – Да, – добавил маг. – Гил хоть и чёртов зануда, но всё же он мастерски владеет заклинаниями обнаружения. Он сможет найти не только людей, замурованных завалом, но и проходы, ведущие к ним. А ещё у него есть особые свитки на призыв огромных демонов даэдра, которые в два счёта расчистят любой завал! Я видел грозового атронаха в действии, это чудище может повелевать камнями! Вот только использовать и даже в руки брать эти свитки он никому не разрешает, зараза... Маг продолжал в упоении рассказывать про подробности призыва даэдра и того, что он думает о магических способах разрешения возникшей проблемы, но его почти не слушали. – Я пойду в Старую Шахту вместе с вашей спасательной экспедицией, – продолжал данмер. – Дайте мне только стальной шлем и карту! – А могу я узнать, зачем это вам нужен этот каторжник? – поинтересовался Уайт. – Он попал сюда слишком рано – так и не успел дать показания по тем преступлениям, что он совершил. – Побег из имперского форта и убийство легионера – этим должны заниматься в Легионе, насколько я знаю. Так в чём же причина вашего визита? – Это далеко не всё. Наш Дом сильно заинтересован в этом деле. Амшегар замешан и в другом крупном преступлении. Проще говоря, собственность Хлаалу в особо крупном размере была украдена и этот данмер знает, где находится... ворованное имущество. – И вам нужно его допросить, так? – Да. Но для этого он должен остаться в живых, понимаете! Давайте поторопимся! Проверив несколько офисов по пути, но обнаружив там только клерков, они направились к архивам. Однако и здесь не оказалось ни волшебника, ни вообще кого бы то ни было. – Проклятый маг, когда он нужен больше всего, его нет на месте! – раздражённо воскликнул Эрнар. – Может, он просто ушёл пораньше? – предположил Давос (так звали этого имперского чародея, что находился сейчас рядом с ними). – Нет, – Гиллиан Дард всегда ответственно относится к работе. – Да, но вот только не сегодня. Господин Эрнар, время не ждёт, неизвестно, сколько ещё продержится наша шахта, не лучше ли будет не дожидаться Гиллиана, а действовать самим? – похоже, Давос решил воспользоваться сложившейся ситуацией, чтобы показать: хоть он и не так опытен, как ветеран Гил, но всё же ничем не хуже него. – Разрешите мне взять его снаряжение, и я сам прекрасно справлюсь с операцией! – Маг прав, – сказал Мервс. – Нам надо действовать, и чем быстрее, тем лучше! – Посмотри этажом ниже, – раздражённо скомандовал Уайт. – Там нету, – быстро сказал Давос, уже успевший сбегать туда и обратно, и теперь, пользуясь плохим настроением начальника, был готов сделать следующий шаг. – Не удивлюсь, если он включил одно из своих заклинаний и сейчас сквозь стены наблюдает за нами и смеётся: «Что же мы без него, великого волшебника, будем делать, как поступим в такой ситуации?» Ну а перед самой развязкой вернётся и всех спасёт. – Чёрт! – воскликнул бретон. – Если он сейчас же не появится, я точно урежу ему жалование вдвое и отправлю охранять полудохлых ящеров в рабской шахте! – Ну вот, так как это было бы невероятно здорово, то, по всем законам подлости, этого никак не может произойти, а значит, Гиллиан просто обязан сию же минуту прибежать. Смотрите, смотрите, сейчас он материализуется как миленький! – усмехнулся маг и облокотился одной рукой на стоящий рядом вещевой шкаф. Он и не предполагал, что у него есть ТАКИЕ способности к пророчествованию! Из-за резкого перепада давления вторая дверца шкафа открылась и оттуда вывалился имперец с горлом, перевязанным пропитанной кровью простынёй. Это был Гиллиан Дард. Он всё-таки не прогулял этот рабочий день. Вся троица уставилась на волшебника с открытыми ртами. После десятисекундного молчания первым отреагировал Эрнар: – Даэдрот! На территории колонии враг! – Редоранцы! – выпалил первое, что пришло на ум, Увэйн. – А вдруг это они и подорвали шахту! – мигом развил его идею Давос. – Взрывы ведь, похоже, хитро спланированные! – Нет, что за абсурд! – воззвал их к разуму начальник Колонии. – Воины Редорана сражаются честно и открыто. – Но это же особый отряд! Тайный. Редоранские наёмные убийцы! О, убийцы Мораг Тонг, нанятые Редораном, да! – творческая мысль мага уже работала на всю катушку. – Кто, знает, на что они способны, – добавил хлаальский агент. – В своё время ведь мы основательно потрепали им нервы как раз из-за этих шахт... – Вам двоим заняться явно нечем! Хорошо, ты, агент, иди в шахту, забирай этого мага с собой. Давос, можешь взять с собой ещё двух-трёх солдат, медикаменты и магическое снаряжение, какое понадобится. Эрнар порылся в карманах Гиллиана, но ничего оттуда не вынул. – Проклятье! Ключа нет. Как вы теперь доберётесь до его вещей? – Заклинание взлома! – в один голос воскликнули Мервс и Давос. – Да, я легко взломаю его сундук! – добавил маг с улыбкой на лице. Похоже, смерть коллеги его не сильно расстроила. – Да уж... – бретон недобро покосился на эту парочку «взломщиков». – Вы точно сработаетесь. – Хорошо, тогда мы идём! – бодро сказал имперец, придав голосу серьёзную интонацию для пущей важности своей миссии. – Давайте, живо! И ещё. Объяви чрезвычайное положение. – Так у нас же уже чрезвычайное положение! – А теперь будет два! Враг рыщет по колонии, взрывает шахты и убивает наших людей, а мы наездников ловим! Так и объяви: всем воинам и в особенности, лучникам, – повышенное внимание! При виде неприятеля – атаковать без предупреждения! – Есть, сэр! – кивнул головой маг, и они с агентом умчались на улицу. – Ох, ну наконец-то! Теперь-то все узнают, кто тут настоящий мастер-колдун! Спасибо, что поддержал меня, – поблагодарил данмера имперец. – Не за что. Так ты поможешь мне найти одного заключённого? – Да мы найдём и спасём из-под завалов кучу заключённых! И твоего заодно. Надо только забежать в казармы и забрать вещи покойного Гиллиана. А ты, похоже, как и я, неплохо разбираешься в магии взлома, да? – Есть немного. – Кстати, я Давос. – Мервс. – Очень приятно. – Давос, мне всё ещё нужен шлем, – напомнил магу агент. – Не хочу разбить себе голову о камни. Одолжишь мне один на время? – О, это-то проблемой не будет! Аоран, сюда! – подозвал он пробегающего мимо казарм легионера. – Слушаю, сэр! – отчеканил подбежавший солдат. – Моему другу нужен шлем. Снимай. – Э-э-э... да, конечно, вот... – солдат не совсем понял, что происходит, но приказ выполнил. – Отлично, – Давос вручил стальной имперский шлем Мервсу. – Всё, свободен, а нет, погоди! – Да, сэр? – уныло протянул Аоран, молясь, чтобы новому другу эксцентричного мага не понадобились поножи со штанами. – Объяви чрезвычайное положение! Мы были атакованы! – Но у нас уже чрезвычайное положение... То есть, как это атакованы? – А теперь будет архичрезвычайное положение! Пока мы здесь болтаем, редоранцы готовятся подорвать ещё одну шахту! – Что? – округлил глаза солдат. – Так это были редоранцы?! – Не исключено, – серьёзным голосом сказал Увэйн (Правда, в этом непропорционально большом для его головы шлеме он выглядел скорее театральным актёром, играющим комедийную роль, нежели агентом Дома Хлаалу по особо важным делам). – Они уже убили Гила, – зловеще продолжал Давос. – Смотри, как бы и ты сам не напоролся на вражеский клинок! – Д-да, сэр, я понял! – испуганно промямлил легионер. – Вот и хорошо. Так что, труби тревогу, рядовой Аоран, да смотри в оба! Редоранцы не так просты, как кажутся. Они хитры и жестоки! Мервс вот подтвердит, – он ткнул своего напарника локтем в бок. – Это правда, – кивнул тот стальной полусферой. – И скажи лучникам, чтоб следили в оба – когда враг появится, все должны быть наготове! А теперь шагом марш, выполнять! Перепуганный зловещими вестями и лишившийся головного убора солдат побежал оповещать остальных. – А ведь это была всего лишь гипотеза... – напомнил магу данмер. – Какая гипотеза, ты про что? – Ну, с редоранцами. – Ах, вот ты о чём... ну да, действительно. А я уже свыкся с этой мыслью. Но не суть важно. Быть может, Гил просто самоубился от осознания своей никчёмности. – Ага, перерезал горло, предусмотрительно перетянул шею тряпкой, чтоб не испачкать пол, а потом залез в шкаф, чтобы не смущать своим видом остальных, – с иронией сказал Мервс. – У магов свои причуды… – хитро улыбнулся Давос. Два воина Имперского Легиона сидели на земле рядом, опёршись на одну из повозок с товарами, которые им должно было охранять. Вокруг них лежали опустошённые бутылки из-под киродиильского. – Эй…, Тэнгар... – расслабленным ровным голосом сказал один из них, засовывая прямоугольную волокнистую пластинку себе в рот. – Что..., Гер?.. – отозвался второй с похожей интонацией, уже пережёвывая такую же. – Я теперь абсолютно спокоен... – И я… спокоен. – А эта твоя зелёная штуковина – прямо-таки ничего... – Что верно, то верно... – Я вот думаю... – О чём же?.. – Сначала был этот... как его... а, атронах... – Так... – Потом взорвалась гора... – И это верно... – Все... забегали, засуетились... – А всё вообще – суета сует... – Да... Но что будет... теперь?.. – Поживём – увидим... – Правильно. Выпьем за жизнь... – Выпьем... Гер и Тэнгар взяли по бутылке из тёмного стекла, чокнулись и почти синхронно сделали несколько больших глотков. Закусывали исключительно тэнгаровым успокоительным. – А про нас, похоже, и забыли... – Гил забыл... – И Давос… тоже... – Но Гил – это тебе не Давос... – А Давос – это тебе не Гил... – И это – истина. – Выпьем же за истину... – За неё... – Слушай..., Тэнгар... – Что..., Гер?.. – Сколько мы выпили?.. – Я – три бутылки... – И я... – три... – И?.. – Но тогда получается... что нас ждёт... трибунал! Тэнгар задумался. – Верно, Гер... трибунал... – Так выпьем же и за трибунал! – Да... Бравые легионеры хотели было приступить к четвёртой паре киродиильского, как вдруг с удивлением обнаружили, что бутылки вырвались из их рук и воспарили над их макушками! – Тэнгар!.. – прохрипел Гер, задравши голову вверх. – Гер!.. – созвучно ему простонал Тэнгар. – Вот оно!.. – Третий... приход!.. – Эй, солдатушки! – услышали они знакомый голос. Тут обе бутылки резким рывком полетели в сторону. Бравые легионеры дёрнули туда головы и увидели Давоса с приподнятыми руками, в каждой из которых было по бутылке бренди. Рядом с ним стоял данмер с татуированным лицом в смешно выглядящем на нём стальном шлеме Легиона и хихикал. – Это и есть те двое, что нам нужны? – спросил он у мага. – Они самые. Подъём, ребята! – крикнул Давос им. – Для вас есть работёнка!

Прекрасно! Утаскиваю себе)))

Шерсть будет в золотом издании Для того чтобы его получить надо прочитать всё

А обливионский маг с щитом м файрболлом не доставлял?)) Теперь понятно, наш драгонборн снова будет без копий и алебард) Полеармс - это двуручные молоты и топоры.

НЯ! Новый Фуллрест эпичен! А вот и прода! _____________________ Глава LXXXII: Столкновение За то время, пока он размышлял, они успели миновать одну развилку. Неясный свет факела – своё заклятие имперец отменил, чтобы зря не тратить магию, – освещал только небольшой кусочек пространства и, по большей части, лишь добавлял теней, которые суеверному человеку могли показаться душами погибших в этом землетрясении. Впрочем, подобным идиотам духи и так мерещатся на каждом шагу. – Мы скоро подойдём к четырнадцатому отсеку, от него до третьего выхода недалеко. – Поспешим, – коротко бросил Эриррис. Пройдя ещё несколько десятков шагов, он убедился, что Тирис был прав – до него долетели отзвуки едва разборчивого от эха разговора. Но голоса... в них было нечто странное. Нечто такое, что инстинктивно заставляло напрячься. – Стоять, – скомандовал он, подняв вверх руку. Имперец привык доверять своей интуиции, а сейчас она ничего хорошего ему не подсказывала. – Что такое? – недовольно спросил Тирис. Дирам, вслух не произнёсший за всё их общество ни слова, лишь глянул на мага. – В этом отсеке много людей? – проигнорировав солдата, спросил Эриррис. – Тринадцать заключенных и шесть охранников. – Почему так много стражи? – Здесь почти нет эбонита и крайне твёрдая порода. Сюда ссылали самых строптивых и буйных каторжников, – коротко ответил Тирис. – Думаете, могли взбунтоваться? – Я предпочитаю исходить из худшего... Доставайте мечи и готовьтесь к бою. И постарайтесь идти тише. В действительности, по тоннелям с таким эхом, где любой звук отражался на весьма и весьма немалое расстояние, тихо передвигаться было крайне сложно, если вообще возможно. Нет, у Эрирриса, привыкшего к такому, проблем с этим не возникло, но со стражниками дело другое. Мало того, что их полные доспехи постоянно грохотали, так они ещё и ногами выбивали барабанную дробь, будто на строевых учениях. Хотя всё равно прятаться не было никакого смысла – только давняя привычка убийцы принуждала к этому. Факел – который теперь нёс Эриррис, шагая позади наёмников, – с головой выдавал их, тем более, коридор шёл прямо и был очень широк. Остаться незамеченным в нём было невозможно. Но традиция есть традиция, так? Сейчас, когда он уже был прямо у цели, меньше всего ему хотелось тратить время на подобные проблемы. Но судьба просто не оставила ему выбора – с каждым шагом в сторону четырнадцатого отсека звуки делались все отчётливее, с каждым шагом оставалось всё меньше сомнений – это был бунт заключённых. – ... и придётся очень постараться! – взревел везде и всегда узнаваемый орк. – Проклятие, ну почему ты просто не можешь заткнуться и бежать?! – Чего ты сказал, сопля?! Тут тебе не твоя родимая Камонна Тонг, я тебя сейчас так об стену приложу, что ты сдохнешь раньше, чем успеешь об... – Спокойно, друг мой! Не трать свои силы на эту слабую душу, – донёсся чей-то громкий, но надломленный голос. Странная манера разговора, присущая, скорее, священникам, чем любого рода бандитам, больше настораживала, чем удивляла. Ведь такого человека, пусть даже очень далекого от божественных дел, судить должна только его Церковь... – Лучше давай сплотимся вместе в борьбе против ненавистных нам стражей узилищ этих, где волей Мехруна Дагона, пославшего нам освобождение, оказались мы, чтоб... – Убирайся в Обливион, помешанная своим тупым кровожадом макака! – взвизгнул камоновец, прервав вдохновенную речь даэдропоклонника. Проклятие, что ж за день сегодня? Теперь ещё и сектанта встретил... ладно ещё, что в живых-то оставили, но как они вообще одного из этих психопатов повязать сумели? – Ты сам сказал это, червяк! – резко изменившимся голосом ответил тот. – А мог всё же стать таким славным слугой моего Принца... Права была Чари, – послышался слабый звук звенящей стали. Судя по сдавленному крику, дальнейшая судьба данмера (скорее всего) была уже предрешена. Но уж кого-кого, а камоновца убийце точно не было жаль. – Ша... Шарс сказал тебе помогать мне! Гашид! Он же с тебя шкуру сдерёт, он может! – голосом, находящимся на грани истерики, проорал несчастный. – Гы, до чего ж ты громкий. Что ты своим Шарсом всем в морду тычешь? И что с тобой случиться может? Ну заденешь ты головой камень случайно, ну расшибёшь себе черепушку... Он не дурак, все поймёт! – довольно прорычал орк. – Ты не посмеешь... – теперь в голосе камоновца был страх. Если раньше он хоть как-то был уверен в том, что авторитет его покровителя станет ему спасением, то сейчас он испытывал подлинный страх, который, даже в малых дозах, Эриррис мог уловить в любом человеке. – Эй, по-моему, они уже близко! – раздался возглас кого-то четвертого. – Вот и ладненько. Помнишь, ты мне не верил, что я могу заставлять людей летать? Сейчас тебе придётся забрать свои слова обратно! Четырнадцатый отсек был почти что прямо перед ними, всего в десятке шагов, но ни одного заключённого Эриррис не видел. Скорее всего, из-за того, что они просто отошли глубже в прорубленные ниши, чай не дураки прямо перед носом у врагов маячить. И в тот самый момент, когда двое наёмников прошли балочную арку, оказавшись в отсеке, страшная догадка от услышанных слов осенила его. Первым, что увидел перед собой Эриррис, когда ему наконец стал виден весь отсек, был огромный, задевающий головой не такой уж и низкий свод и почти полностью закрывший собой проход позади него орк, у которого на руках покоился худющий лысый данмер, кажущийся игрушкой в сравнении с огромным орсимерцем, чёрная нога которого была обмотана окровавленными тряпками. Спустя несколько мгновений, отведя руки далеко назад, орк, со злобной ухмылкой, хекнув, забросил в незваных гостей истошно верещащего данмера. – Пригнитесь! – крикнул имперец стражам. Хлаальцы мгновенно рухнули на колени, уворачиваясь от летящего тела. Вопящий камоновец, брошенный могучей рукой Гашида, едва не задев опорную балку у потолка, приземлился позади Эрирриса, врезавшись в стену. Послышался противный хруст ломающихся костей, и каторжник безжизненным кулем повалился у стены. Но, судя по невнятному поскуливанию, доносившемуся с его стороны, ему всё же повезло, и он ещё не успел отойти в мир иной... Крайне относительно повезло. Отвернувшись от полумёртвого камоновца, Эриррис вернулся к проблемам насущным. На полу, посреди отсека, валялось четверо убитых имперских стражников с изуродованными от ударов лицами и смятыми шлемами, и ещё один, задушенный цепью, лежал, прислонённый к стене. Шестой же страж, видимо, избежал горькой участи, отправившись на поиски выхода. Ни одного тела заключённого видно не было, и значило это то, что встретиться им придётся со всей дюжиной самых наглых и отпетых преступников в Новой Шахте. Впрочем, в отсеке сейчас их находилось только семеро, не считая камоновца. Рядом с Гашидом, безумно улыбаясь, стоял жилистый данмер с грязными и спутанными волосами, когда-то давно бывшими белыми, в уже довольно преклонном, даже для тёмного эльфа, возрасте. Его тело было покрыто татуировками багрового цвета, а в руках он сжимал меч. Впечатление опытного воина он не производил – хватка его была неумела, меч держал он неправильно, да и достаточно сильным он не выглядел... Но Эриррис слишком хорошо был знаком с даэдропоклонниками и знал, что их дьявольское безумие с лихвой компенсирует редкий недостаток силы. Остальные же пятеро людей, один из которых был нордлингом, двое – данмерами, и ещё двое – имперцами, ничем примечательным не обладали, но они были очень сильны, а цепкий взгляд одного из меров заставлял убийцу насторожиться. Но эти каторжане сейчас меньше всего волновали Эрирриса. Даже последователь Принца Разрушения, Мехруна Дагона, был для него мелочью. Страх. Он испытывал страх, в котором ещё недавно уличил камоновца, а может быть, даже ещё больший, чем тот. И теперь его, человека, привыкшего убивать, сталкивающегося в своей жизни с огромным количеством опасностей – начиная от метких босмерских лучников и заканчивая опытными, закованными в броню солдатами Империи, – одолевало чувство, которое он не испытывал уже многие годы. И всё – от одного только взгляда на орка под именем Гашид. Как уже говорилось, он был огромен – остальные каторжане рядом с его массивной фигурой казались карликами, даже несмотря на то, что сами они были достаточно велики. Будучи выше самого Эрирриса на целую голову – а имперец считал, что чем-чем, а ростом его природа не обидела, – и имея косую сажень в плечах и кулаки, размером чуть ли не со стальной шлем, который носил убийца, эта груда мускулов внушала суеверный ужас. Его торс и, в чём Эриррис почти не сомневался, спина, были покрыты десятками длинных полос: старых и только покрывшихся коркой ран, оставшихся от бичевания плетьми, что было свидетельством его крайне буйного и непокорного нрава. Два жёлтого цвета клыка, куда длиннее обычных оркских, ранее виденных Эриррисом, торчали из под нижней губы, делая из него подобие жуткого дикого зверя, а шрамы, которых на его лице было даже больше, чем на теле, придавали орсимерцу ещё более ужасающий вид. Один из них, проходя через губу и исковеркав её, создавал впечатление вечной ухмылки, а ещё один начисто лишил орка бровей. Обе ноздри были вырваны, равно как и мочки ушей вместе с половиной правого уха, лысый череп, покрытый бороздами, частично был оскальпирован, а на левой щеке – Эриррис мог поклясться, – шрамы складывались в какие-то символы, совершенно незнакомые ему. При всём этом в голову лезла мысль, будто он не один месяц провёл в пыточной камере какого-то безумца, так как создавалось отчётливое впечатление, что все раны, нанесённые орсимерцу, были неведомым образом связаны, и каждая из них имела своё место. Но самым страшным в нём было не это. Смех. Жуткий смех существа, только что воспользовавшегося мером, словно снарядом, смех, от которого по спине пробегал холодок, заставляя съеживаться и отступать. Он не выглядел кем-то, похожим на человека. И здесь имелась в виду отнюдь не расовая принадлежность. Ничуть не смущённый промахом, но довольный своей силой Гашид, похлопав здоровенными ручищами по бокам, рыкнул: – Гы. Промахнулся. Ну, ничего, сейчас поправим, – беспечно заявил орсимерец. – Нет, не надо, друже! Ты и так уже вон, троих перебил, тут мы с ребятами и сами справимся... – торопливо сказал один из данмеров. Видимо, подозревал, что тот не погнушается повторить свой коронный прием с кем-то из оставшихся. – Расслабься, – дружелюбно похлопав его по плечу, ответил Гашид. – Я их и так поломаю. – Во славу Мехруна... – прошипел сектант. – Воистину, дедуля! – тоном заботливого сына, присматривающего за старым отцом, низко пророкотал Гашид, положив тому на плечё руку. Для Эрирриса и стражников этот жест был будто сигналом к бою, сигналом, что все прелюдии уже были закончены. Хлаальцы приняли боевые стойки, став на расстоянии шага друг от друга, выставили вперёд свои щиты и отвели мечи назад, изготовившись к быстрой колющей атаке. Если раньше в их профессионализме и могли быть какие-то сомнения, то сейчас, при взгляде на их неподвижные фигуры, они развеялись. Доставать свои вакидзаси Эриррис не стал, решив во избежание ненужных вопросов обойтись одной только магией, благо сил у него ещё было достаточно. С неудовольствием заметив, что мантия стесняет его движения, а шлем очень и очень сильно ограничивает обзор, он, пару раз послав проклятие ни в чём не виноватой Азуре, занял позицию позади стражей, готовый помочь им, если что-то пойдёт не так... или когда подойдёт Гашид. Каторжники не старались подготовиться к атаке – идти одной линией, или, хотя бы, как-то согласовать свои действия. Впрочем, в понимании Эрирриса, преступная мелочь и дорожные бандиты – а именно они, как правило, были недостаточно ловки для побега и давались живыми имперским стражникам, – вообще не употреблялись в одном предложении со словом «организованность». Каторжане, похватав кто кирки, кто трофейные мечи, с дикими воплями бросились вперёд, обгоняя друг друга. А впереди всех бежал безумный старик, брызжа во все стороны слюной и по части криков оставаясь безоговорочным победителем среди нападавших. Гашид же, сохраняя на лице всё ту же безумную гримасу, подхватив прислонённый к стене молот – неровный слиток, отлитый то ли из чугуна, то ли просто из некачественного железа, но явно рассчитанный на как можно больший вес и максимальное неудобство в использовании, насаженный на чугунный же стержень, гнутый во многих местах, – медленно, источая угрозу, шёл вперёд. Первыми, вопреки завистной преданности делу убийства дедка, к стражам подбежали быстроногие нордлинг с данмером, на несколько шагов опережавшие остальных. Они же первые и открыли счет, в пользу стражей, замертво свалившись им под ноги, пронзённые мечами. Но эта удача была мимолётной – едва только Тирис успел вытащить меч из заваливающегося на спину трупа, как к нему подскочил дедок, прытко нанося удар по руке, прямо в незащищённую часть между наплечником и наручем. Видя, что уйти от удара он не сможет, Тирис со всей силы лягнул сектанта щитом, сбив того с ног, но хлааловец явно недооценил старика. Испустив еще один визг (даэдрот, как он ещё голос не сорвал, скамп ему в глотку?!), он, елозя на каменном полу, вогнал свой меч в бедро стража, пройдя между костяных пластин поножей. Из раны мгновенно хлынула кровь, а хлаалу упал, выпустив из левой руки щит, но мечом всё же рубанув по мерзостному старикашке. Но тот опять показал чудеса безумия, невероятно изогнувшись, выбив меч из руки обречённого Тириса и, быстро вытянув свое оружие, вонзил его в горло бедняге. Последователь Мехруна Дагона, испустив торжествующий вопль, приподнялся на локтях, собравшись встать и продолжить схватку. Однако радость его была недолговечна. Эриррис, видя, что Тирису уже не помочь – и всё из-за проклятого шлема, из-за того, что он наблюдал за Дирамом, на которого насело сразу трое, – позволил старику подняться, после чего, приложив к его груди руку, мысленно прошептал заклятие. Выпущенная магия, разросшаяся огненным комом, отбросила сектанта на несколько метров назад, оставив того с сожжённой грудиной и начисто обгоревшим лицом. Пусть данмеры хорошо сопротивляются огню, но Эриррис умел обходить и не такие преграды. Посмотрев в сторону Дирама, он отметил, что хоть тот и оборонялся против троих – двоих уже, если быть точным (один из нападающих уже лежал у его ног с окровавленной грудью), – держался он отлично. Длинноволосый имперец вместе с то ли бретоном, то ли ещё одним имперцем, вооруженные мечами, всё норовили обойти его с двух сторон, но хлааловец, успешно защищаясь щитом, пресекал все попытки к этому, профессионально контратакуя. Быть может, он справился бы здесь и сам, без помощи Эрирриса, но был здесь ещё один фактор, который нельзя было не учитывать – неуклонно приближающегося, с каменным, не меняющимся лицом, Гашида с молотом на перевес. Шёл он нарочито медленно, и к этому моменту одолел только половину пути до места схватки. Его спокойствие, если можно назвать спокойствием так и прущую от него страсть к убийству и желание как можно дольше испытывать эту страсть, ставшую роком для своих противников, не было поколебленно ни смертью дедка-сектанта, ни других каторжан. Мгновенно подскочив к сражающимся и вычертив в воздухе несколько знаков руками – хоть Эриррис и мог вызывать магию даже с помощью одной руки, но так он тратил меньше сил, – он направил поток волшебного пламени в спину имперца. Тот, как раз парирующий очередной выпад со стороны Дирама, дико закричал, когда огонь в мгновение ока обуглил всю плоть и поджег длинные грязные волосы, теперь распространявшие едкий, режущий глаза запах. Стражник времени зря не терял и, оттолкнув щитом бретона, мгновением позже пронзил сердце каторжника, с филигранной точностью проникнув между рёбрами, будто орудовал не стальным мечом, а изящной рапирой. Эриррис отметил про себя такой странный способ фехтования, но не придал этому значения – мало ли кто мог затесаться в ряды наёмников Хлаалу, обедневшие аристократы среди них были не редкость. Бретон нервно облизнулся. Против двоих – хорошо вооружённого и обученного стража и боевого мага, – у него не было никаких шансов. Но каторжники – это не тот народец, который сдаётся перед тяжестью предъявленных жизнью фактов, нет. Всего существует два типа каторжан – это убитые, с подавленной волей рабы и буйные, словно дикие звери, душегубы, при первой же возможности норовящие хоть зубами, но перегрызть глотку своим надзирателям. Он был одним из последних. Прытью метнувшись мимо Дирама, он бросился на Эрирриса, желая пусть даже умереть – а за бунт в любом случае наказанием была смерть, – но забрать с собой на тот свет ещё одного из своих мучителей. Но его атака была настолько жалкой и неумелой, что убийце даже стало стыдно, что ему пришлось столкнуться с такой бездарностью. Схватив бретонца за запястье и проведя его меч мимо себя, второй рукой он сотворил Укус, превратив голову обречённого в факел. Презрительно оттолкнув умирающего, он повернулся лицом к последней преграде, стоящей на пути к его конечной цели и свободе от ненавидимых им фигур, источающих такой страшный для него свет. Сейчас, с разгорячённой от схватки кровью, он не чувствовал и тени того страха, который источало это существо, заключённое в оболочке орка. Была лишь холодная расчётливость. Дирам, всё ещё сохранявший молчание, видимо, тоже понял, что самая серьезная схватка только начинается. Бросив взгляд на мёртвого Тириса, он сокрушённо покачал головой, но панике не поддался и повернулся лицом к Гашиду, который был уже менее чем в десятке шагов от них. Взглянув на его молот, на мускулы, перекатывающиеся под зелёной кожей орка, а потом на свой щит, он быстро отцепил его и отбросил, чем заслужил одобрительный кивок от Эрирриса. – Молодец, понимает, что костяной щит здесь только мешать будет – Гашид разобьёт его с первого удара, ещё и руку сломает. Орк оскалился – уже по-настоящему, а не исковерканным шрамом ртом, и ускорил шаг, замахиваясь молотом. Эриррис с Дирамом разошлись в разные стороны, и удар пришелся точно между ними, разметав осколки камня. Своеобразное «привет», так сказать. Зайдя с двух сторон, хлааловец с убийцей синхронно пошли в атаку, целясь в руки, но Гашид, описав молотом дугу, вынудил их отскочить к стене. Зарычав, громила попёр на Эрирриса, заставив того отойти глубже в отсек. Страж, решив воспользоваться, как ему казалось, брешью в защите бугая, бросился на него со спины, но едва не получил такой удар с разворота, что, быть может, его не спасла бы даже костяная броня – как минимум полдесятка сломанных рёбер ему было бы обеспечено. Теперь напасть на Гашида со спины попытался Эриррис, но тот, снова совершив поворот в половину своей оси, подхватил молот, словно пушинку, и закружился в смертельном танце, нанося удары один за другим, так что убийца едва успевал уворачиваться от них, порой чувствуя, как края чугунного слитка задевают его шлем. В это время он вовсю проклинал мантию и этот же шлем, которые он носил, так как они до невозможности мешали ему, стесняя движение и, что самое главное, сокращая обзор. Пока что он оставался жив только благодаря своему удивительному чутью, угадывая следующий удар по свисту рассекаемого воздуха. Дирам же ничем не мог ему помочь, поняв, что своим орудием «труда», пусть даже настолько неудобным, каторжанин владеет превосходно. Ему лишь оставалось стоять и наблюдать, выжидая удобный момент. Но вот Эриррис, после очередной серии атак Гашида, получил мощный тычок торцом по голове. Сейчас так проклинаемый им шлем спас его от неминуемой судьбы пасть здесь с размозжённой головой. Весь мир тряхнуло, а перед глазами заплясали разноцветные огоньки, вызывая отвратительные приступы тошноты. Ноги подкосились от внезапно нахлынувшей слабости, и, сделав несколько шагов назад, убийца упал, привалившись к стене. Бугай торжествующе зарычал и, подняв свой молот над головой, насколько это позволял потолок, двинулся вперед, желая одним ударом довершить своё дело. В этот же момент с места сорвался и Дирам, решив, что сейчас промедление могло стоить жизни не столько Эриррису, сколько ему самому, так как в одиночку он не смог бы схватиться с этой громадой. Но здесь случилось то, чего в горячке боя не ожидал никто. Камень под ногами задрожал, и дрожь эта с каждым мгновением усиливалась. Тряхнуло с такой силой, что даже Гашид покачнулся, едва устояв на ногах. Взрыв, слабее, по сравнению с прошлым, но куда разрушительнее действующий на расшатанный свод, раздался где-то на глубинных уровнях. Трещина в потолке, образовавшаяся с прошлого землетрясения, стала стремительно расширяться и дала начало новым разломам. Прямо на глазах свод начал оседать, будто гигантская каменная капля, собирающаяся упасть тоннами породы. Вниз градом посыпались камни разной величины, и камнепад этот с каждой секундой становился все гуще, поднимая вверх тучи песка. Дирам, не будь он глупцом, мгновенно забыл про Гашида и бросился туда, где, по его мнению, ещё можно было находиться без угрозы получить булыжником в голову. В отличие от каторжника. Орк, совершенно не обращая внимания на падающие позади него камни, перехватил свой молот и снова попёр вперёд, к своей жертве – имперскому магу, беспомощно лежащему перед ним. Ни грохот, ни угроза быть зашибленным насмерть не могла остановить его от первоначальной цели, не могла заглушить его бесконечную любовь к смерти, блаженной улыбкой выраженную на его лице. С трудом разлепив глаза, Эриррис сквозь прорезь в шлеме увидел перед собой силуэт, в котором мгновенно, не смотря на стремительно ускользающий рассудок, узнал Гашида, и тёмную клубящуюся за ним мглу. Что это, он тоже сумел понять. Для него было очевидным, что если он не остановит его, то его путь закончится. Здесь и сейчас. Вряд ли Дирам сможет поразить такую громаду, сам не погибнув, да и вспомнит ли он сейчас про него, в этой-то ситуации? Как всегда, ему придётся полагаться только на себя... Собрав остатки воли в кулак, убийца, подобрав под себя ноги и что было силы оттолкнувшись, упёр обе руки в широкую мускулистую грудь Гашида, сотворив Огненное Касание максимальной силы, на которую он был способен в своём текущем состоянии. Естественно, он не ожидал, что сможет пробить толстую шкуру орка, но и на уме у него была совершенно иная цель. Бугай, увлекаемый назад своей огромной массой и силой удара от Укуса, отступил на несколько шагов и едва не упал, споткнувшись о камень. Выпустив из рук тяжёлый молот, чтобы не свалиться совсем, он сумел восстановить равновесие и твёрдо стать на обе ноги. Теперь уже действительно злой, испытывая боль от обуглившейся кожи, Гашид зарычал и подался вперёд, собираясь с разбега впечатать голову снова упавшего мага в стену, внезапно получил по спине булыжником, который резко вывел его из состояния зацикленности. Только сейчас, когда ярость берсерка утихла в нём, он наконец заметил, что оказался прямо под стремительно обваливающимся потолком и градом камней, один за другим сыплющихся на его голову и широкую спину. Глаза ему полностью залепил песок, и теперь он даже не мог нормально видеть. Тогда орк понял – он обречён. В бессильной злобе Гашид издал свой последний, полный ненависти рык, который Эриррис отчётливо слышал даже сквозь всё усиливающийся грохот камней. Он звучал в ушах имперца даже тогда, когда серая мгла полностью поглотила огромную фигуру каторжника, а многострадальный свод с оглушительным грохотом рухнул вниз тоннами породы, погребая под собой тела заключенных, трупы стражей и подобного чудовищу берсерка. И пала тьма.